СЕМЕЙНЫЕ ПРИКОЛЫ

 

   На кухне за столом сидит младшая внучка Маша (три годика) и смотрит на тарелку с супом. В руке у нее чайная ложечка и большая ложка. Она начинает с чайной ложечки. Один раз, второй. Маленькие порции супа ее не устраивают.

- Нет, - говорит она, - так дело не пойдет.

   И берет большую ложку.

 

   На порожках дома сидит батько. Он вчера крепко гульнул в бусугарне и оставил в ней баян.

   Мать вычитывает его.

- Права ты, Вера, - говорит он.

   В это время во двор заходит тетя Феня и тоже начинает его вычитывать.

- Не греши, Андрей, в настоящем и не будешь раскаиваться в будущем.

- И ты права Феня, - отвечает он.

   С цепи срывается дворовая собака Хан (в поселке любят давать громкие клички собакам, даже тявкающего щенка называют Джульбарс), подбегает к отцу и начинает лаять на него.

- И ты прав, Хан, - вздыхает отец.

 

   Я в отпуске в поселке. У младшего брата Петра каникулы. Год назад он поступил в МГИМО.

- С Валеркой понятно, - говорит батько, - он будет ловить шпионов. А вот что у тебя за профессия?

- Понимаешь, бать, - отвечает Петро. – Меня пошлют работать в другую страну, за границу. И там я буду послом.

- Кем, кем, - спрашивает отец.

- Послом.

- И, - протягивает отец, - кого и куда ты будешь посылать?

 

   Я и Петро приехали к бабе Еве. Ей уже почти сто лет, но она бодрая в своем разуме и может вдевать даже нитку в иголку.

   Мы обнимаемся. После она ведет меня и Петра в погреб.

   В погребе кадушки и с соленными огурцами, и с соленными помидорами, и с моченными яблоками, и с моченными арбузами, и….

- Берите, внучи мои дорогие, все что хотите. Все равно сгниет.

- Щедрая ты у нас бабушка, - говорит Петро. - Чтоб не сгнило, ты нам это с Валеркой впариваешь.

- Эх, ты, - отвечает бабушка, - а еще будущий дипломат.

   Ну, откуда у столетней русской бабушки, у которой практически нулевое образование, такие подрезы?

 

   Вся семья, а это батько, мать, я и Петро сидим на порожках и ждем Люду. Сестру. Калитка открывается, появляется сестра и кричит.

- А я вам картошечки привезла.

   Это же надо.

Почти пятнадцать килограмм картошки привезла из Алма – Аты, где она работала в последнее время.

   Тут в магазин за хлебом иногда лень сходить.

 

   Петро и я в отпуске. Что делать?

- Поехали к деду Митьке, - говорит Петро. – На велосипедах.

   Десять километров и мы у деда.

   Баба Ева накрывает стол.

- Дед, - говорит Петро, - это правда, что ты кулаком с ног быка сбивал?

- Правда, - говорит дед.

- А не брешешь?  

   Дед берет большой деревянный черпак, Петро не успевает увернуться и черпак крепко ложится на его лоб.

   Петро кубарем слетает с табуретки.

- Не брешишь, - говорит он, потирая лоб.

   Доставалось и велосипедным насосом.

- Ты что делаешь, старый дурень, - кричала баба Ева.

-Воздух из мозгов у них выкачиваю.                                                               

   И мы не обижались хотя поперек лавки уже и не лежали.

 

   Лето. Снова отпуск. Сидим на лавочке: батько с баяном, я, Петро.

   Подъезжает старая «Победа». Из нее вылазит Виталька Захаров. Мой дружок. Здоровается на ходу и проходит к моей, а потом Петровой машине. Стукает пальцем по кузовам и говорит.

- Дядь, Андрей, а ну, врежь цыганочку. Я покажи цим хлопцам, яка у меня машина.

   Виталька залазит наверх кузова «Победы». Батько отсчитывает: раз, два, три, а потом кричит, выжимая из баяна цыганочку.

- Давай, Виталька.

   И Виталька пляшет на верху кузова.

- А что, - кричит он, - разве у вас железо на машинах. Пальцем проткну. А на своей цыганочку спляшу. Это же «Победа». Мать твою.

 

   Семейные приколы. Да сколько же их. В каждой семье, хотя один да найдется, а то и россыпи. Добрые, смешные…людям, чтобы изгоняли тоску, одиночество, тревоги, страх, болезни…из души, чтобы выбивали мысли о серой жизни, а плохие под метлу.