ТЕОРИЯ ЗАГОВОРА В РУССКИХ СКАЗКАХ

На модерации Отложенный

 

 «Сказка ложь, да в ней намёк, добру молодцу урок».

Автор благодарен via59, в  ответ на полемику с которым, возникла эта тема.

              Казалось бы, что может быть общего у русских сказок и теории заговора, столь модной во все периоды советской и постсоветской жизни? Попробуем разобраться на примере трёх: «Конёк-горбунок»,  «По щучьему велению» и «Сказка о царе Салтане». Фабулы их просты и популярны: в двух первых сказках представители наинизшего сословия – только что не бомжи, совершенно бесполезные обществу люди становятся царями, в третьем – престол после испытаний и треволнений занимает законный наследник,  уже подготовленный к руководству страной.

Приступаем к анализу сказок с предположениями, что заговоры могли бы быть выгодны Западу, Востоку и отдельным персонажам.

Происхождение, путь персонажей к власти, их деятельность, признаки и обоснование наличия заговора, получатели выгод, думаю, будет лучше видны из предлагаемой вниманию таблицы

 

 

Параметры\персонажи Иван Емеля Гвидон
Основная рекомендация Дурак Дурак Растёт не по дням, а по часам
Происхождение Сын крестьянина, рос без матери Сын крестьянина, рос без  матери Царевич, мать явно происходит из крепкой купеческой семьи, давшей дочерям неплохое коммерческое образование  и знания по прикладной психологии, по крайней мере третьей, рос и воспитывался без отца
Ориентировочный
возраст на начало
приключений, (трудностей, испытаний) 		 18-20 18-20 младенец
Трудовой опыт на начало приключений, испытаний Отсутствует
(лежание на печи, пение)
 Отсутствует
(лежание на печи)		 Отсутствует по малолетству
Чем были понуждены к
началу приключений		 Стимул.
Под обещание  лубков, гороху и бобов отправился на  охрану поля		 Стимул.
Под обещание гостинцев отправился за водой		 Стимул отсутствует, так как интрига началась до его  рождения.
 Начало же интриге положила третья девица,  явно осведомлённая о подслушивающем, сексуально озабоченном и недалёком царе, напрямую предлагая то, что у двух первых сестёр, в предложениях более объёмных – даже с выходом на мировой или,  ограниченный христианской религией, рынки,  
подразумевалось самой сутью брака. Буквальное исполнение обещания третьей сестры, рождение именно богатыря, сказкой не подтверждается, если не считать открытие бочки изнутри, что хоть и является делом нелёгким, но точно уж не богатырское.
Испытания, выпавшие
на долю героев до
счастливого случая,
определившего
дальнейшую жизнь		 Бессонная ночь, верховая прогулка  в нетрадиционной позе на лошади, явно имитирующей желание сбросить совершенно
неопытного седока		 Переноска пустых
вёдер до реки,
прорубание проруби,
зачерпывание воды		 Оклеветан перед отцом как «неведома зверушка», вместе с матерью заключён в бочку, сброшен «в бездну
вод», случайно попал на
пустынный остров.
Стимул к совершению
поступка		 Кобылица пообещала родить коней и конька Щука пообещала
выполнять все желания		 Не стимулировался. Три дня
голодал
Главный исполнитель
всех последующих
действий		 Иван, наставляемый и понуждаемый
Коньком, в том числе
и от противного:
сказать дураку, чтобы он не брал яркую
игрушку, только
принудить к этому.		 Щука Населённый остров, возможность увидеть отца и три дива, даны Лебедем. Гвидон управлял  островом,предпринял три долгих путешествия, судил и милосердно наказал тетушек и бабушку. Сделанное Лебедем, делалось ею из благодарности Гвидону, а потом из уважения к его личности и любви.
Взаимодействие с
родственниками,
людьми своего круга и
подчинёнными		 Глух к просьбам и
призывам братьев. Не информирует семью о полученной выгоде.
Год или два без
зазрения совести
содержал коней за
семейный кошт.
После чего ещё и
упрекает братьев в
воровстве коней.  В
царском дворце круга общения не имел.
Добывая перстень
Царь-девицы  при
освобождении кита
обездолил целую
деревню, даже не дав им времени собраться, о сочувствии этим
крестьянам не было
речи.		 Глух к просьбам
родственников
При езде на санях без лошади подавил и помял много народа, с помощью щуки расправился дубиной
с недовольными. Оставил семью без крова: зимой уехал на печи, развалив при этом избу. При занятии трона даже  не озаботился
легитимацией		 Остров процветал под управлением  Гвидона.
Уважителен и почтителен с матерью и отцом. Не строг с родственницами – причиной его злоключений.
Отношение к служебным
обязанностям		 Имея в «приказе весь
конюшенный завод»,
занимался только
двумя конями и то по
ночам, а днём спал.		 Не имел до воцарения Добросовестное
Чьи поручения исполнял Царя, Царь-девицы Царевны, в последствии царицы Поручений не исполнял
Способность к мимикрии Да Да Нет
Склонность к криминальным поступкам Есть: приобретение выгоды за счёт, родственников, кинднепинг Есть: массовое и индивидуальное избиение людей Нет
Уровень сменяемого
царя		 Не хуже всех, подвержен
манипуляциям спальника и Царь-девицы, налицо 
признаки старческого
маразма		 Не хуже всех. Без
маниакальной жажды
власти,
договороспособный		 Не хуже всех, но явно
недотёпа при определении
советников и устройстве
семейных дел.
Способ занятия престола Совместное с Царь-девицей жестокое убийство законного царя и царём признан «твоего (Царь-девицы) ради талана», венчание и свадьба над  неостывшим ещё трупом Царя. Не исключаю, что первоначальный вариант её "кричания на власть" было: "люба- в ужасе кричат- за тебя хоть в самый ад!" (там, мол, хуже не будет) Принуждение законного Царя к отречению Предполагается династическая передача с выходом Салтана на покой
Опыт управления чем-либо до воцарения Дела конюшенного заво-да пушены на самотёк, занимался стойловым содержанием двух коней Отсутствует полностью Успешное управление островом Буяном
Образование Отсутствует Отсутствует Домашнее
Признаки, указывающие
на наличие заговора  и
выгодоприобретателей		 Выгодоприобретелем   от занятия трона Царь-девицей (Иван-дурак,  хоть и мыт в трёх купелях,  не более чем реквизит) получает родня Царь-девицы, чьё восточное происхождение доказывать внима-тельным читателям излишне: место жительства, да и «Месяц мать мне, Солнце –   брат», которые и являются мыслительным центром заговора. Чудо-кобылиц на Востоке в сказочные времена не переводилось, а под-купить стременного, чтобы царь вовремя  узнал о продаже чудо-коней на рынке труда не составило бы, тем более, что это, вероятно, входило в круг его обязанностей.   Его выгодой является уже   то, что из допущенного разве что к царскому
сапогу, он, став спальником, получил доступ к уху, чем и пользовался   во благо Царь-девицы и себе. Можем предполагать и другие выгоды,     но только предполагать.
И ещё: -витиеватость и замысла и исполнения;
-слишком много
участников-слабых
звеньев;  -интеллектуальная, физическая, профес-
сиональная ничтожность персонажа, требующего
стимулирования и
принуждения;-результат героя в итоге сказки ниже
первого места;
-неожиданная для
него смена внешности;
 -не он женится, но
его женят на себе;
-мезальянс с девицей
совершенно не в его
вкусе.		 Именно неограниченное
количество желаний.Для освобождения вполне хватило бы одного.  Могла бы просто откупиться мешком пряников, например, а потом долго хохотать, наблюдая, как этот дуралей управляется с ведрами и мешком. Любые, самые позитивные на взгляд Емели, пожелания обязательно вторичны, т.е. только реакция на внешние события и непременно обратятся во вред царству. Желания   же у этого гос.деятеля будут самые простые, например: «Пусть все будут   богаты» и цены взлетят  до небес. Желания же  Емели будут исполняться до его непременного:
«Пусть управляется хорошо!», на вопрос Щуки: «Как это?» и емелинского: «Э-э-э-э-э…» в ответ, последует совет Щуки пригласить    варягов на княжение.  
И ещё: -минимум участников-исполнителей;
-полнейшая предсказуемость желаний и поступков Емели; -интеллектуальная, физическая,
профессиональная ничтожность персонажа;         
-результат героя в итоге сказки ниже первого места;-смена внешности под давлением; -мезальянс с царевной, влЮбленной в него щучьим велением, о его   же влюблённости в
неё умалчивается.

Обычное, хоть и экстремальное течение жизни. Кому из живших и
живущих не завидовали, не мстили? Кто, совершая, обычные по его мнению, поступки, не получал
превосходящую благодарность? Кто не прощал врагов и обидчиков?

Напрашивающаяся аналогия: Александр I (Гвидон) жил и
воспитывался без отца -   Павла I (Салтана), правда, матери тоже,  редко его видел. Получал
образование, соответствующее
наследнику престола.

Павел I не мог противостоять матери при    устройстве своих семейных дел.
Результат заговора 300-летнее иго Рюриковичи Заговора, в полном смысле этого слова, не было. В пользу иных государств никто не интриговал.
Просто лишнее подтверждение, и  без того принимаемого факта, что трон просто не может быть    свободен  от интриг.  
Подтверждение входящего диагноза Соответствие подтверждено Соответствие подтверждено Соответствует занимаемой должности

Вывод.

Извечная наша привычка к конспирологии, желание отыскать спрятанное между строк и уверенность  в том, что между строк обязательно что-то спрятано, приводит к тому, что «фитюльку, тряпку» мы принимаем за настоящего человека, каракули за произведение Художника,  какофонию называем музыкой, козлетон баритоном, а кабацких певичек примадоннами. Эта извечная потребность(?) в простоте искать подтекст для избранных, а из сложных ситуаций поручать незамысловатым людям искать простые выходы преодолима ли?

Мне всегда казалось, что понимание великой русской литературы, в том числе фольклорного наследия, наши идеологи стремились ввести в предсказуемое русло. Были назначены положительные и отрицательные герои, как в искусстве назначались и назначаются народные артисты (артистки?!) и пересмотр их ценности не поощрялся, да и не поощряется. Почему-то в сказках дураки выдавались за великих гос. деятелей (для самооправдания?) Самыми положительными (бесстрашными, бескорыстными, целеустремлёнными) в сказках, но и самыми ругаемыми в литературе и истории, были царевичи и на этот парадокс внимание даже не обращалось. Кто будет спорить, что мысль, зажатая в тесные рамки школьных штампов, мягко говоря стала застаиваться, а к предмету литературы, при невозможности формирования и отстаивания своей точки зрения на литературных героев, интерес, мягко говоря, снизился и у учеников и у Минобразования, литературные вкусы чиновников которого тоже формировались не героями Пушкина, а на мнением Белинского о них.  Попробуй, скажи на уроке, что Болконский был маленьким неврастеником, как у Толстого, а не высоким, сдержанным красавцем с безупречными манерами, похожим на Штирлица, а Наташа Ростова просто клуша, от которой Безухов сбегал на всякие бессмысленные заседания, для того и собираемые, чтобы такие же безуховы отдохнули от таких же наташ. Канон в литературе стал важнее смысла и мысли, ей пробуждаемой. Зачем это было нужно в советские времена понятно: если приучить юных учеников не обсуждать Онегина, Татьяну, Печорина, Чацкого и т.д., может повзрослев они  и идео-логов марксизма-ленинизма обсуждать не будут! Но сейчас-то, при отсутствии какой бы то ни было идеологии, зачем? По инерции?

Давайте вернемся к пониманию объёмности, многозначности и многозначительности нам доставшегося литературного наследия, пока литература современная не стала совершенно плоской.

Буду благодарен за любые отзывы. Уже благодарен.