МОЙ МОРАЛЬНЫЙ УЩЕРБ

Никогда еще я не был  так гадок.

Все мои слабости, пороки, даже, казалось, давно забытые, – вдруг ожили, заиграли, словно почуяв свой звездный час.

Раньше я, конечно, тоже срывался, всякое в моей моральной практике бывало – но чтобы так  системно скурвиться…

Поднял эту тему с одним приятелем, а он, вместо того, чтобы вступиться за меня, хоть как-то успокоить, только сочувственно кивает. Говорит: – В твоем положении выход один –  каяться, причем лучше в письменном виде… Нам всем, – говорит, – надо покаяться… все – подлецы…

 Делюсь еще с одним умником – а него уже совсем другие соображения. Выслушал меня, обвел всю пивную взглядом и громко, доходчиво, как на партсобрании, говорит: – Хороший у нас только в единственном числе, а нам всем надо быть консолидированно хуже…

Зато с третьим подвезло: он, видно, и сам сволочь изрядная,  проблему знает. Говорит: – Это всё ньюсмейкеры, властители душ наших – их работа... Ты вот что… Подавай-ка на них в суд – за душевный ущерб!

Я тут же: – А почему ты не подаешь?

Он: – Я от природы подлец, меня уже не испортишь. А тебя явно обезобразили… Вот и сдери с них за это.

Я говорю: – Да ну… кто мне за душу заплатит?! – это же  последнее дело.

Он: – А ты попробуй. Зато создашь исторический прецедент. Представляешь, если все морально пострадавшие начнут иски нашим верхам предъявлять – какой грандиозный эффект будет!

Я думаю: а что? надо попробовать – проект сильный…

И начал готовиться к процессу: подбирать свидетелей, материалы… В одну папку складываю – какой я раньше хороший был,  в другую – какое дерьмо стал. Со вторым, конечно, сложнее: я же все-таки  в законных рамках деградирую, не придерешься…

Наконец, всё собрал, взял себе в подмогу двух бабок-соседок: одну – с позитивом на меня, а другую – с компроматом (этой – гонорар, понятно, побольше) –  и вперед на суд.

А сам всё думаю: чем бы таким  нашу судью  впечатлить? Одно дело, если бы я был просто жертвой, а тут – жертва-лгун, лицемер, провокатор, – как такому истцу можно верить?..

Для начала решил свою отвязность половую показать: только судья появилась – я вожделенно глазами на нее… Потом опомнился: чего ж тут такого распущенного? – она же тетка, не мужик…

Тогда пускаю в ход другую фишку. Она мне вопрос – а я не отвечаю. Она переспрашивает –   а я снова отрешенно молчу.

Она возмущенно: – Ау, истец, вы чего, глухой? – А я: – Почему глухой? Это я вам просто художественно демонстрирую, чему меня некоторые большие ньюсмейкеры научили: как можно реагировать на  всякие жгучие вопросы…

Тут представитель ньюсмейкеров строго говорит: – Кого вы обвиняете? Давайте уж конкретно!

 Я: – Зачем же я буду конкретно? Я  теперь трус – лишнего не болтаю. Вы своими репрессиями последней смелости меня лишили… 

Судья говорит: – Не понимаю я вас… Чего вы, блин, на себя наезжаете? Такой вроде солидный мужчина, не старый еще, не бедный…

 Я: – А душа, душа, товарищ судья!? Вы, – говорю, – просто душу мою ущербную не видите, вот где черви ползают! – сколько там всякой гнили, лицемерия, бессердечия!..

Тут ньюсмейкер дернул вверх палец и говорит: – Позвольте, позвольте… Если эта самая душа так уж вас волнует – зачем вам наши деньги? Деньги душу не заменят…

Я говорю: – Правильно, но теперь, по вашей милости, я их больше души ценю, не менее вашего алчный… – Знаете, – обратился я к судье дрогнувшим голосом, – меня даже урки дворовые в детстве – и те меньше растлевали…

Судья тут же зарделась и говорит мягко: – Ну, хорошо, предположим, что это так. Но докажите, что вы раньше были лучше... Ну… не такой растленный?

Я говорю: – У меня есть свидетели, – и  кликаю первую бабку (ту, что хвалить  меня должна). А бабки мои, видно, всё перепутали, вскакивают вдруг обе – и давай наперебой кричать, какой я хороший, воспитанный…

Я им сердито шепчу: – Был, был... Не сейчас…

А они не слышат ни хрена, решили, что мало хвалят – и  еще больше расходятся. Особенно та, которой я компромат на себя заказал.

Тут даже гад-ньюсмейкер заулыбался мне ласково: дескать, такие вот  против нас свидетели!..

Судья говорит: – Слышите, как народ на ваш иск реагирует, а  он у нас мудрый…

Я говорю: – Да причем тут народ?! Я-то себя лучше знаю - что я чмо.

А она жестко: – За такие оскорбления личности  я могу и посадить!  

Я испугался, думаю: сейчас как наряд вызовет!.. Черт с ним, с  этим моральным ущербом, лишь бы выскочить отсюда быстрей. И тут же иск свой  – похерил.

Зато судья на прощание даже комплимент мне сделала. Говорит: у нее таких честных, порядочных истцов еще не было…

Ну, хоть на этом спасибо.