27.11.2012 04:00

КОНЦЕПЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ В СВЕТЕ СОЦИАЛЬНОГО НАТУРАЛИЗМА

На модерации Отложенный

КОНЦЕПЦИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ В СВЕТЕ СОЦИАЛЬНОГО НАТУРАЛИЗМА

На основе принципа социального натурализма автор предлагает новую концепцию преступления и наказания. В соответствии с этим принципом преступление – это нарушение законов социальной природы, воплощенных людьми в законодательстве об уголовной ответственности. Отсюда выводится и представление о сущности наказания как средства противодействия преступности, являющегося лишь дополнением к формированию правовой культуры у людей в соответствии с формулой: «культура плюс кара».

Особенность современной преступности в посттоталитарных странах заключается в том, что это преступность кризисного типа. Что это означает? Это значит, что современная преступность в этих странах порождается социальным кризисом и сама же углубляет его. Преступность кризисного типа имеет свойство сводить на нет любые реформы, которые могли бы обеспечить социальный прогресс в посттоталитарных странах. Следовательно, пока преступность в этих странах является преступностью кризисного типа, социальный прогресс в них является невозможным. Поэтому существование преступности кризисного типа является сегодня политической проблемой №1 для посттоталитарных стран. Лишь та политическая сила, которая сможет устранить «патогенное» влияние этой преступности на общественную жизнь, сможет вывести страну на путь социального прогресса.

Каким же образом это должно быть осуществлено? Прежде всего, следует установить правильный диагноз, той «болезни», которой поражена современная криминология, призваная разрабатывать доктрину противодействия преступности.

Представляется, что диагноз «болезни», поразившей криминологию можно определить так: «позитивизм». Вообще «позитивизм» можно определить как используемую в науке идеологию, которая заключается в принятии видимости за действительность, что приводит к волюнтаризму и утопизму в социальной практике.Криминологический позитивизм, соответственно, проявляется в том, что криминологические проблемы решаются на основе представлений, искаженных принятием видимости за действительность.

В современной криминологии (особенно в посттоталитарных странах) наибольшего распространения приобрел так называемый эклектический позитивизм, который имеет вид «теории факторов», не различающей причину преступности и условия, что ей способствуют. Другими словами, имеет место в криминологии позитивиская идеология, при которой исследователи «за деревьями не видят леса». Это и приводит к криминологическому волюнтаризму в противодействии преступности на практике, а также к утопизму в науке, проявляющемуся в частности в виде разнообразныхкриминологических иллюзий.

Отмеченное дает основания для следующего вывода: позитивизм, поразивший криминологию, приводит к тому, что реформы в сфере противодействия преступности (в том числе в уголовной юстиции) есть проявлением своеволия и иллюзий реформаторов, которые не руководствуются прогрессивной криминологической доктриной, потому что, пребывая в плену позитивизма, принимают видимость за действительность. Реформатор без прогрессивной доктрины, будучи пораженным позитивизмом, то есть принимая видимость за действительность, напоминает «всадника без головы».

Вылечиться от «болезни» позитивизма можно лишь с помощью доктрины, которая за видимостью позволит открыть действительность, спрятанную за видимостью. Как, в частности, свидетельствует опыт эпохи Просветительства ХVII – XVIII веков, такой доктриной является доктрина натурализма, в соответствии с которой критерием, по которому действительность следует отличать от видимости есть законы Матери-Природы: действительным является то, что согласовывается с законами Матери-Природы, а то что несогласовывается - есть лишь видимостью.

Очевидно, из этого следует исходить в поисках антипозитивистской парадигмы для модернизации криминологии. Такая модернизация должна привести к новой доктрине криминологии, позволяющей по-новому дать ответ на фундаментальные проблемы криминологии: а) что является причинами и условиями, порождающими преступность; б) какие свойства присущи преступнику; в) как противодействовать преступности. Представляется, что в «цепи» этих трех проблем именно вторая является тем «звеном», за которое следует взяться для того, чтобы найти решение двух других. Поэтому именно относительно проблемы «какие свойства присущи преступнику» и следует начинать поиск новой криминологической парадигмы.

Человечество давно ищет ответ на вопрос: существуют ли такие свойства человека, лишь имея которые он совершает преступление?

Ч. Беккариа, указав на то, что криминальное поведение, – это проявление криминогенных свойств, принадлежащих самому человеку, не раскрыло суть этих свойств. Попытку определить эти свойства сделал Ч. Ломброзо. Проведенное им исследование привело его к выводу о том, что это такие свойства, которые человек получает при рождении (теория прирожденного преступника: «преступниками рождаются»). А поскольку рождение человека – это биологический акт, то и получаемые при рождении человеком криминогенные свойства являются биологическими. Лишь тот, кто получает их при рождении, совершает преступление.

Теория прирожденного преступника не нашла подтверждения, а вопрос о свойствах человека, порождающих его криминальное поведение остается без надлежащего ответа. Это вызвано, по нашему мнению, недостаточным развитие современного методологического инструментария.

Известно, что результат научного исследования определяется тем методологическим инструментарием, которым пользуется исследователь. В настоящее время в криминологии накопились проблемы, решение которых возможно лишь с помощью нового методологического инструментария.

По нашему мнению, плодотворным для научного исследования в данном случае может быть использование принципа социального натурализма. Применение его нами в криминологических исследованиях с 1990 года помогло по-новому решать проблемы криминологии и уголовного права. В соответствии с этим принципом социальные явления, в том числе и человеческие поступки, следует рассматривать как такие, которые должны существовать по законам Природы. Для всего сущего Природа является Наивысшим Законодателем. Это вытекает из идеи природной целостности мира, в соответствии с которой все, что существует в мире должно существовать по законам природы, - сказанное касается не только физических, биологических, но и социальных феноменов в одинаковой степени. Из идеи природной целостности мира вытекает, что есть три вида природы: физическая, биологическая и социальная природы, каждая из которых существует по своим законам природы. Представление, признающее существование особого вида природы – «социальной природы», имеющей свои законы природы – законы «социальной природы», мы и называемсоциальным натурализмом[1].

Из теории социального натурализма явствует, что воля и сознание человека, как существа, относящегося к феноменам социальной природы, предназначены для того, чтобы обеспечивать ему жизнь по законам социальной природы, то есть познавать законы социальной природы и руководствоваться ими в своей социальной жизни – иначе его жизнь будет проялением разных видов антисоциальности, в том числе преступности.

Этот вывод, в свою очередь, указывает на то, что криминальное поведение – это проявление определенных свойств «социальной личности», то есть свойств воли и сознания человека, придающих поведению криминальный характер.

По нашему мнению, «социальную личность», имеющую такие свойства воли и сознания, которые могут придавать поведению человека характер социальной патологии следует называть «социопатической личностью». И наоборот, если таких свойств воля и сознание человека не имеют, то такое состояние личности в отличие от «социопатии» есть «социономией», то есть социальной нормой. И такую личность следует называть «социономической личностью».

Какие же свойства воли и сознания делают личность социопатической, то есть способной при определенных условиях проявиться в виде совершения человеком поступка, который является социальной патологией? Ответ на этот вопрос тоже, по нашему мнению, нужно искать с помощью методологического инструментария, основанного на принципе социального натурализма[2]. Однако, ответ на него зависит от решения с помощью принципа социального натурализма так называемого «основного вопроса криминологии», который может быть сформулирован таким образом: «Преступление - это нарушение законов природы или уголовного законодательства, сформулированного людьми, или того и другого?».

В соответствии с принципом социального натурализма этот вопрос имеет следующее решение: «Преступление – это нарушение законов социальной природы, воплощенных людьми в законодательстве об уголовной ответственности». Если преступление - это нарушение законов социальной природы, то это значит, что воля и сознание человека, проявляющиеся в виде преступления, имеют свойства, противопоставляющие их законам социальной природы, то есть воля и сознание преступника обладают свойством противоприродности. Такое свойство несогласованности с законами социальной природы имеет воля, которая находится в состоянии своеволия, и сознание, которое находится в состоянии иллюзий, образуя единый комплекс, который можно назвать «комплексом своеволия и иллюзий».

Таким образом, в соответствии с принципом социального натурализма социопатия личности – это несогласованность воли и сознания человека с природными законами социальной жизни людей. Указанная несогласованность приводит волю в состояние своеволия, а сознание – в состояние иллюзий, образуя так называемый «комплекс своволия и иллюзий». Именно этот комплекс и делает человеческую личность «социопатической личностью». Другими словами, «социопатическая личность» – это «личность с комплексом своеволия и иллюзий». Этот комплекс является общим «зародышем» для всех проявлений социальной патологии, в частности, безнравственности и бездуховности, лишь одним из которых и есть преступность.

В соответствии с этим существует следующая криминологическая закономерность: все преступники (то есть лица, совершающие преступления как умышленно, так и по неосторожности) – это лица, имеющие комплекс своеволия и иллюзий, то есть являющиеся социопатическими личностьями, но не все, кто имеет комплекс своеволия и иллюзий совершают преступления.

Комплекс своеволия и иллюзий проявляется в виде «противоприродного» (социопатического) поведения лишь при наступлении для этого определенных условий, а не в любом случае при совершении носителем этого комплекса того или иного поступка. Человек, который имеет комплекс своеволия и иллюзий может, например, если для этого не наступят соответствующие условия, прожить всю жизнь, не совершив преступление, а совершая другие социопатические поступки. У него этот комплекс может проявляться в виде таких противоприродных (то есть нарушающих законы социальной природы) феноменов как грех, нарушение норм морали, некриминальные правонарушения, волюнтаризм, утопизм, мистицизм, экстремизм и тому подобное.

Понятие «комплекс своеволия и иллюзий» позволяет также по-новому подойти к пониманию роли причин и условий в механизме криминального поведения, которое рассматривается лишь как одна из форм проявления социопатических свойств лица. Все, что приводит к образованию у человека комплекса своеволия и иллюзий следует определять как причины преступности, а все, что способствует проявлению этого комплекса, уже образовавшегося у человека, в виде совершения преступления – это условия для преступности.

Как видно из этого, центральную роль в механизме совершения преступления играет личность с комплексом своеволия и иллюзий, то есть социопатическая личность. На этом должна учреждаться разработка новой концепции противодействия преступности.

Таким образом, понятие «социопатическая личность» как «личность с комплексом своеволия и иллюзий» имеет не только теоретическое, но и практическое значение. Оно нацеливает практику на радикальный способ противодействия преступности: а именно на устранение социопатии, то есть комплекса своволия и иллюзий, поражающего социальную личность, как корня любой социальной патологии, в том числе криминального поведения. Устранять этот корень, - в соответствии с принципом социального натурализма, - можно лишь формируя у людей состояние согласованности их воли и сознания с законами социальной природы. Такое состояние называетсясоциальной культурой человека, включающей в себя, в частности, политическую, экономическую, правовую, моральную, религиозную, художественную и другие виды культуры человека.

Все, что способствует формированию социальной культуры человека способствует тем самым созданию у него иммунитета против комплекса своеволия и иллюзий - корня всякого зла, в том числе и преступности. Исходя из этого, афоризм Ч. Беккариа «лучше предупредить преступление, чтобы не быть вынужденным карать за него» можно перефразировать так: «лучше с помощью формирования у граждан социальной культуры устранить комплекс своеволия и иллюзий, чем карать за проявление этого комплекса в виде преступления». Конечно, формирование социальной культуры у человека, будучи радикальным средством противодействия преступности, не исключает применения наказания за совершенные преступления как паллиатива.

По нашему мнению, противодействие преступности должно осуществляться по формуле: «культура плюс кара». Это касается и противодействия эксцессам, которые имеют вид преступлений. Отмеченная формула может стать основой для так называемой «культурно-карательной концепции противодействия преступности», которая разрабатывается с помощью принципа социального натурализма в «натуралистической» криминологии, то есть криминологии, основанной на принципе социального натурализма.

[1] Подробнее о принципе социального натурализма см., например: Костенко О.М. Культура і закон у протидії злу. – Київ: Атіка, 2008 – 352 с.; Костенко А.Н. Социальный натурализм как методологический принцип юридической глоба листики // Право и политика. – 2009. - №5 (113). – С.958-963.

[2] Подробнее о понятии социопатической личности в криминологическом контексте см.: Костенко А.Н. Социопатическая личность в криминологическом контексте // Российский криминологический взгляд. – 2007. - №1. – С.140-144.