Сто лет Ленскому расстрелу

Исполнилось 100 лет Ленскому расстрелу. Событие, известное нам со школьных дней.

1912-й: виновных в трагедии все же наказали «Меры убеждения не действуют»

Телеграмма министра торговли и промышленности С.И.Тимашева командующему войсками Иркутского округа от 7 марта (даты по ст. ст.) 1912 года:

«Ввиду всеобщей забастовки на приисках Ленского золотопромышленного товарищества в предупреждение возникновения беспорядков, могущих привести в расстройство крупнейшее золотопромышленное предприятие, и для защиты желающих идти на работу прошу, Ваше Высокопревосходительство, не признаете ли возможным озаботиться усилением воинской команды в районе приисков товарищества».

Объявление  окружного инженера П.Н.Александрова от 8 марта 1912 года:

«Так как приисковые рабочие Ленского товарищества по моему требованию и предложению правления в назначенный срок к работам не приступили, то с этого момента они подлежат ответственности по ст. 367 Уголовного уложения (заключение в тюрьму). Те же из них, которые возбуждают рабочих к продолжению стачки, будут ответствовать по  п. 3. ст. 125. Уголовного уложения (заключение в правительственном доме или заключение в крепости). О чем объявляю всем рабочим во всеобщее сведение».

Из телеграммы окружного инженера П.Н. Александрова и горного исправника А.Галкина иркутскому губернатору Ф.А.Бантышу от 12 марта 1912 года:

«Докладываем: забастовка продолжается, резкого проявления беспорядков нет. Меры убеждения не действуют, ибо стачка хорошо организована, дисциплина твердая. Положение дел выжидательное, рабочие строго наблюдают за собой, дабы не был нарушен порядок. Меры охраны принимаются, водка вывезена с приисков в Бодайбо, динамит свезен в одно место, охраняется, кроме приискового караула, стражниками. У магазинов, складов, контор выставлены полицейские караулы. Причины забастовки — желание повысить рабочую плату, ослабить суровость режима, добиться более внимательного отношения управления к нуждам рабочих».

«Находим необходимым немедленную присылку на прииски из Киренска роты, а в крайнем случае, не менее ста  солдат. Расходы по перевозке и содержанию солдат «Лензото» принимает на свой счет».

Из телеграммы иркутского губернатора Ф.А.Бантыша в департамент полиции от 14 марта 1912 года:

«Я уже телеграфировал департаменту, что в Бодайбо имеется 140 человек военной команды и из Киренска командировано еще 75 человек».  

Предложено ликвидировать

Телеграмма директора департамента полиции Белецкого начальнику Иркутского губернского жандармского управления от 30 марта 1912 года:

«Предложите непосредственно ротмистру Трещенкову непременно ликвидировать стачечный комитет».

Телеграмма члена центрального стачечного комитета М.И. Лебедева от 5 апреля 1912 года в Петербург  (пять адресов): председателю Совета Министров, министру юстиции, министру торговли, членам Государственной думы Милюкову и Гегечкори:

«Четвертого апреля мы, рабочие «Лензото», шли Надеждинский прииск с жалобами товарищу прокурора Преображенскому о незаконных действиях приисковой и правительственной администрации и с просьбой об освобождении арестованных, избранных по предложению властей. Не дойдя 120 саженей до квартиры прокурора, нас встретил окружной инженер Тульчинский, уговаривая во избежание столкновения с войсками остановиться и разойтись.

Передние, повинуясь, стремились остановиться, но трехтысячная толпа, растянувшаяся на две версты по узкой дороге, не зная причины остановки передних, продолжала напирать, увлекая Тульчинского со стражником, не слыша даже предупреждающих сигналов начальника воинской команды.

Последовали залпы, продолжавшиеся несмотря и на крики, махание фуражкой и платком Тульчинского прекратить пальбу. В результате около пятисот убитых и раненых. Тульчинский чудом уцелел под трупами. Считаем виновными происшедшего ротмистра Трещенкова, товарища прокурора Преображенского, следователя Хитуна, употребивших оружие, не убедившись в наших мирных намерениях. Ввиду весеннего перерыва сообщения краем просим немедленного назначения судьи, не причастного к событиям, с полномочиями следователя. Сообщение Киренск — Витим — Бодайбо еще возможно не долее недели, промедление с приступом к следствию до навигации крайне затруднит выяснение истины. Избранный от рабочих «Лензото», раненый Михаил Лебедев, номер расчетной книжки 268» (орфография оригинала).

Данные о числе погибших и умерших от ран, а также раненых  не были точно установлены. В энциклопедии «Отечественная история» (М., 2000) сказано:

«В результате расстрела, по разным данным, погибло от 83 до 270 и ранено до 250 человек».

Грандиозный скандал

В первых числах апреля в Государственной думе было заслушано объяснение министра внутренних дел Макарова, который в пылу полемики с членами Думы заявил: «Так было и так будет». Эти слова буквально взорвали Россию, откликнувшуюся митингами и демонстрациями протеста.  В результате Макаров был тут же отправлен в отставку. Дума сформировала  комиссию для расследования трагедии, ее председателем  был избран А.Ф.Керенский, будущий премьер-министр.

По распоряжению Николая II была создана  правительственная комиссия во главе с сенатором С.С.Манухиным. С началом навигации на  прииски «Лензото» прибыл  генерал-губернатор Л.М.Князев, отстранивший от должности начальника полиции Витимо-Олёкминского района ротмистра Трещенкова.  Столичные комиссии прибыли в Бодайбо 4 июня. По распоряжению С.С.Манухина были освобождены  члены забастовочного комитета.

Трещенков был обвинен в преступном деянии. Результатом совместной работы обеих комиссий было заявление С.С.Манухина на встрече с представителями рабочих на прииске Надеждинском: «Рабочие, участвовавшие в забастовке и в хождении с жалобой к товарищу прокурора, ни в чем не повинны.  Дела на них прекращаются». О результатах работы  комиссии С.С.Манухин обещал доложить лично царю. По итогам расследования была реорганизована администрация «Лензото», ликвидирована монополия компании в Ленско-Олёкминском золотодобывающем районе.

Трещенков по итогам следствия был разжалован в рядовые и зачислен в пешее ополчение Санкт-Петербургской губернии. С началом военных действий в 1914 году, не без его настойчивых просьб, Трещенков по «высочайшему соизволению» был допущен в действующую армию. Погиб на германском фронте в мае 1915 года, ведя свой батальон в атаку. Возможно, стремление в действующую армию определяется потребностью таких людей в четкой и ясной окружающей обстановке, найти психологическое убежище. Ведь на фронте, по сравнению с ситуацией внутри страны, понятия «свой», «чужой», «друг» и «враг» весьма конкретны, ясно заданы. Так или иначе, своей смертью ротмистр Николай Трещенков доказал, что был и до конца оставался слугой Отечества и патриотом.