По волнам памяти (продолжение)

Дверь распахнулась, и в зал вбежал Юлькин младший брат. Он был художником.

- я придумал, Юлька! Это гениально! Декорации! Посмотри!

Юля медленно повернула в его сторону голову

-Не сейчас, Лешка, потом….

Она вернулась из своей задумчивости, взлетела на сцену, подошла к Рудольфу и Ио, взяла их за руки и увела в глубь сцены. Она что-то им говорила, а они как оловянные солдатики подавшись чуть вперед, кивая головами, слушали. Сцена была освещена теплым, уютным светом. Незнакомая музыка чуть слышно доносилась, откуда-то сверху. Юля осторожно отделилась от артистов тихонечко, словно боясь спугнуть только что зародившееся первое чувство любви, спустилась в зал и беззвучно махнула рукой. И снова действие. Но оно уже было наполнено чувством, первым, трепетным, неуловимым, легко ранимым. Занавес. Юлька обернулась, увидела подруг и как в детстве налетела, закружила, растормошила.

-Девчонки, вы давно здесь? Вы видели? Почувствовали? Ну, как?

-Да видели, видели, Да не тряси же ты нас, заполошная…смеясь, отбивались они от нее

-Я сейчас освобожусь и буду в полном вашем распоряжении.

- А мы пока в библиотеку, книжки поменяем, там и встретимся.

В библиотеке было тихо, пахло древностью, геранью. Время здесь тянулось по-особенному медленно, не спешно, а иногда и вовсе останавливалось в задумчивости. Библиотекаря не было. У стойки стояли трое, каждый со своей стопкой книг. Старичок-бодрячок, юная школьница и дама без определенного возраста в цветастой шали. Подруги подошли, и пополнили ряды ожидающих. Через минуту не сговариваясь, все поменялись местами. Старичок с увлечением рассматривал стопку книг дамы. Дама-школьницы, а подруги – старичка. Из-за стеллажей вышла женщина. Она была похожа на библиотекаршу из мультика про Вовку. С пучком бесцветных волос, в круглых очках, белой блузке и узкой черной юбке. Так странно. Как иногда звук не совпадает с изображением. Голос у этой тоненькой, хрупкой женщины оказался низким, скрипучим, и…. очень приятным.

-что бы Вы хотели? Глядя поверх очков, спросила она Тому

-современных авторов хочется почитать что-нибудь свежее, новое и для Бабверы журнал «Вязание крючком»

-Липскеров, Стогов, Сорокин «День опричника»?

- нет, нет!- Замахала, протестующе, Тома

-Сорокина так и не дочитала. Если можно Борисову «Креативщик» и Шишкина «Письмовник» и еще «Подстрочник» Лунгиной.

Юлька догнала их уже на улице. И неразлучная, как прежде, троица отправилась в гости к учительнице. В доме Анны Григорьевны было тепло и уютно. На окнах белые легкие, кружевные занавески. На столе, покрытом тяжелой скатертью с кистями, стояла высокая ваза с уже увядающими розами, а рядом стопка ученических тетрадей с сочинениями 5а класса. Учительница встретила их с радостными вздохами, хотела обнять, но руки были испачканы мукой, на кухне полным ходом шла подготовка к вечеринке. Катюша и Андрей пришли первыми и теперь с засученными рукавами в фартуках резали салаты, чистили фрукты, украшали тарелки. Царило то, давно забытое возбуждения от их дружбы, как когда-то в детстве. Они с Андреем старались не смотреть друг на друга. Зачем смотреть, они и без взглядов умели разговаривать, молча, создавая удивительное поле между собой.

Она вернулась в школьные годы, 9-10 класс. Из двух восьмых классов сделали один девятый плюс новички из других школ. Наивная  классная! Она свято верила, что если посадить мальчика с девочкой, да еще слабого с сильным, то успеваемость непременно улучшиться. Может, она была права? Так они оказались за одной партой с Андреем. Высокий, симпатичный с ужасно непослушными волосами, он был замечательным другом. На химии разрешали пересаживаться, и она убегала к Людмиле. И вот на уроке получила записку «Вечером у Николаши. Будешь третьей» Идти, не идти? Любопытство взяло верх. Николаша. Надо о нем обязательно сказать. Солист школьного ансамбля длинноволосый томный мальчик. Песню Битлов «Yesterday» он переводил не как «вчера», а «да, сегодня» Большой оригинал! Ну, вот их трое, и 12 порций мороженого. Эти два молодца решили, что 4 порции на каждого и завтра в школу не пойдем! Мороженое было шоколадным, ее любимым. А вот в школу, все-таки пошла, за что была приговорена мальчишками к ежедневному посещению тяжело больных. Наступила зима. Андрей пригласил вечером в кино. Очень хорошо. Но вот приходит вечер, и ей совсем не хочется идти. Звонок подруге, с просьбой заменить. Татьяна звонит после сеанса, возмущенная ее поведением. Когда она подошла к кинотеатру, Андрей стоял, прислонившись к афише спиной. Краска оказалась свежей, и на его куртке отпечаталось «Любовь земная» Было ужасно стыдно и жаль его. И вот снова весна, выпускные экзамены. В моде тогда были короткие юбки, но носили не просто короткие, а супер короткие. Когда выходили к доске, то одной рукой писали мелом, а другой держали подол, чтобы соблюсти правила приличия. Представляете, как забавно это смотрелось! И вот гвоздь сезона - черные чулки! Она надевала пояс с кружевными резиночками, черные чулки, вертелась полчаса у зеркала, оставалась, довольна собой, и мчалась в школу. Но, поднимаясь по школьной лестнице, почувствовала легкий хлопок по попе. Обернулась. Андрей

- Иди, прикрою!

Вот она девичья легкомысленность. Спасибо, друг! Сколько раз ты выручал. То починишь приемник, то проводишь вечером домой, то дашь руку, когда перепрыгивала через лужу. Она всегда натыкалась на его снисходительный взгляд, молчаливого рыцаря. Май месяц. Консультации по литературе. Окна открыты, пение птиц, легкий, теплый ветерок врывается в класс, нежно ласкает  и улетает прочь. Она смотрит на своих одноклассников и ей ужасно грустно оттого, что скоро придется расстаться и с кем-то навсегда. Вдруг солнечный зайчик попадает ей в глаза, это Андрей играет зеркальцем. Она не сердится, ей хорошо.. Он нежно заглядывает в глаза и говорит – Выходи за меня замуж?, и она отвечает – Да. Берет листок «Кто хочет присутствовать на нашей свадьбе?», и пускает по классу. Ребята что-то писали в нем, оглядывались на них, кто-то улыбался, кто-то поздравлял. Листок вернулся, там не было фамилии только одного мальчишки, и именно он через год станет ее мужем. Потом Андрей мистическим образом врывался в их жизнь, проверяя на прочность отношения.