Оппортунизм как первооснова либерализма и демократии в России.

Наше  современное общество  представляет собой серьезную  аномалию:   его идейная элита в лице демократов и либералов не имеет никаких политических принципов кроме  радикального оппортунизма, предполагающего кардинальный  отказ от собственных взглядов ради личного благополучия.  Истинность этого тезиса подтверждается следующими аргументами.

Изначально при советском режиме   диссиденты монопольно выступали  носителями западных либеральных и демократических идей. Горбачевская «перестройка» дала возможность «узникам совести» и «борцам с тоталитаризмом» принять в свои ряды  советскую партхозноменклатуру и советских бюрократов-чиновников, которые внезапно прониклась идеями западной свободы.

На  первый   взгляд,  альянс диссидентов-либералов  с «номенклатурными единицами» кажется противоестественным. Ведь советская  номенклатура  представляла собой   то самое «советское мещанское болото», борьба с которым была програмной целью демократов-антисоветчиков.  Они считали  партийцев   крайне невежественными и недалекими людьми  «с Лениным в башке и револьвером в руке»,  Они же всегда высмеивали советских хозяйственников как  «кадров советских партшкол» и  «малограмотных бойцов коммунистического строительства».

         Такая метаморфоза произошла из-за того, что   «советское мещанское болото» купило, а демократы - оппозиционеры  продали  либеральные и антисоветские лозунги - самый ходовой товар в начале 90-х. Цель этой сделки - направить негативную энергию народа в нужное антисоветское русло и вывести советских номенклатурщиков  из-под удара угрожавших им  массовых антисоветских выступлений.

          Советские номенклатурные единицы были людьми особой касты,  для которых их статус был сверхценен. . Они полностью утратили  такие понятия, как достоинство, долг, дружба, семья, равно как собственное «я»  и личные убеждения. У них была одна, но пламенная страсть - обеспеченная жизнь и жажда еще большей сытости и привилегий. Они держались  друг за друга и панически боялись народа, способного лишить их занимаемого статуса. Но они были сильны и становились  крайне опасны, если возникала угроза потерять место под солнцем. Корчась от страха, они стали маневрировать и провели ряд удачных компаний: антиалкогольная компания, показавшая, что народ стерпит любой абсурд властей; перестройка,  распахнувшая двери радикальному оппортунизму; ГКЧП, давший им самое ценное - безграничную власть над народом в виде чрезвычайных полномочий, дарованных демократическими депутатами на
 5 съезде. Власть советской  номенклатуры окончательно утвердилась в России  после разгона парламента и расстрела белого дома, что вызвало у демократов небывалый восторг.

            Якобы реформы, утвердившие полный контроль над государством со стороны номенклатуры, были безоговорочно одобрены диссидентами-либералами. Они окончательно встали на путь  радикального оппортунизма,   отказались от правозащитной тематики и от «табу» на сотрудничество с властями, Ради уничтожения советского режима антисоветское оппозиционное движение полностью идентифицировало себя с  «советским мещанским болотом» и  перестало играть свою прогрессивную социальную роль, которая заключалась в неприятии и критике наиболее одиозных сторон советского режима.

          В этом нет ничего удивительного: советские диссиденты-либералы «были какой-то частью своего существа сращены с советской властью: они обманывали ее, высмеивали ее или «бодались». Например, В.Шкловский и М.Шатров, подписав письма в защиту Ю. Даниэля и А.Синявского, тут же получили госпремию и ордена. И не только они одни. Это же письмо подписали Е.Евтушенко, И.Эрендург, Б.Окуджава, Ю.Нагибин и другие.

И ни одному из них не было сделано ни малейшего властного упрека. Отношения «вольнодумцев» с КГБ тоже были специфическими. Е.Евтушенко и А.Сахаров имели в ссылке прямой личный телефон с Андроповым и могли свободно ему звонить.  И ведь звонили! И не только они одни! Порой диссидентами становились те, кто считал себя незаслуженно обиженными и обделенными, например, А.Гинзбург (он же Галич), В.Аксенов, Г.Владимов, В.Войнович и др. Правда, они об этом скромно умалчивают. Есть масса свидетельств сотрудничества диссидентов с КГБ, ЦРУ, БНД, «Моссад»... Подобные факты говорят о том, что альянс диссидентов с советской номенклатурой был закономерным и логичным явлением.

        В результате скрещивания  советской номенклатуры и антисоветского диссидентства появились «подснежники перестройки» и «прорабы перестройки», а в дальнейшем - «демократические лидеры». Они получили неограниченную власть над миллионами людей, не обладая ни умом, ни знаниями, ни опытом. У них не было ни малейшего милосердия и сочувствия к своему многострадальному народу. Только жажда наживы и зловещее везение, свойственное  подлецам и шулерам, полностью определяло сущность этих якобы граждан «свободной России».  Не так далеко ушли от них и нынешние  «демократические лидеры». Это очень важно для понимания сущности нашей современной политической жизни.

        При советском режиме инакомыслили, точнее двуемыслили, все без исключения - от партократа и кэгэбээшника до рядового пионера и комсомольца.  Но только диссиденты смогди превратить инакомыслие в гешефт, получив  правозащитные привилегии  и льготы от советских номенклатурщиков, дорвавшихся до власти. . Сразу после этого практически все бывшие «узники совести» и «борцы с тоталитаризмом» ушли из политики, стали крупными госчиновниками или «талантливыми» бизнесменами. Они сами или их многочисленные родственники проживают в США и других западных странах на средства, естественно, «заработанные непосильным трудом». Например, С.Ковалев распределил свое многочисленное семейство между США и Канадой, С.Станкевич имеет бизнес в Польше и  проживает там с семьей. Хотя в Москве он имеет бывшую квартиру Поскребышева, которую приобрел за короткое время работы  в Моссовете. Аналогичные данные имеются практически о всех российских борцах с тоталитаризмом.

            Некоторая часть демократов-либералов, получив от российской власти желанные материальные блага,  предпочла  отмежеваться от нее и вернулась к якобы диссидентской деятельности. В результате  возникло движение  так называемых либералов-правозащитников. Однако их оппортунистическая суть и источники финансирования остались прежними.  Они усердно трудятся на ниве надругательства над своей Родиной  и своим народом, поношения  христианских святынь, национальных обычаев и традиций. Неистово матерят большевиков, коммуняк, совков и советских хамов... забывая, что еще недавно они сами были неразлучны с советской номенклатурой и оказали ей бесценные услуги по захвату власти. Показательно, что их духовным лидером является В. Новодворская, имеющая кругозор и мышление как у типичной зечки.  

          Перманентный оппортунизм либералов-правозащитников породил новый феномен:  правых коммунистов, называемых несистемной оппозицией. Она бодается с властью, отнимая хлеб у КПРФ, и в то же время выступает за демократию и либерализм, отнимая хлеб у  самой власти. В результате коммунисты принимают их за шутов,  а власть считает их просто недоразумением, утверждая, что она сама изо всех сил сохраняет и развивает наши демократические и либеральные традиции, которые зародились с легкой               руки советских диссидентов-либералов. Этот феномен заслуживает, несомненно, более глубокого анализа.