Спецучреждения для хулиганов стали сливать с обычными московскими школами

Что будет, если объединить школу для умственно отсталых детей с математической гимназией? Или влить учащихся с асоциальным поведением в пансион благородных девиц? Правильно, ничего хорошего! Причем, для обеих сторон.

Между тем, как стало известно «МК», именно таким путем двинулась система образования Москвы.

Шестиклассницу Настю из Северного Медведково избили прямо у ворот школы. Один одноклассник — Никита — бил кулаками в лицо, ногами — в живот. Другой снимал все на мобильник. А позже сокрушался, что не сразу включил технику и «самое интересное не записал: нечего даже было выложить в интернет».

— Мальчик-беда,— говорят про Никиту педагоги. Казалось бы, из благополучной семьи, а сам хамит, хулиганит, ругается, дерется, плевать хотел как на родителей, так и на учителей. И с каждым годом становится все опасней. Настя, вот, попала в больницу: ее мучают головные боли, из носа идет кровь, лицо долго не заживало. А что станется со следующей жертвой? Навсегда останется инвалидом? Получит травму, несовместимую с жизнью?

До сих пор этого удавалось избежать: ребят с повышенной, немотивированной агрессивностью (в просторечии — хулиганов, а по науке — детей с девиантным поведением) переводили в особые средние учебные заведения. И тем самым решали срезу две задачи: и самих их худо-бедно учили, и других ребят защищали. Но всему хорошему в этой жизни приходит конец. Вот и столичные школы для детей с девиантным поведением с этого года стали сливаться с учебными заведениями для обычных детей, а то и закрываться вовсе.

Республика ШКИД

Те, кто считают школу для детей с девиантным поведением предбанником тюрьмы, сильно ошибаются. Здесь не карают, а лечат и учат. Причем, не только предметам школьной программы, но вещам, очевидным для обычных школьников. Например, что такое суп, и как есть его ложкой — потому что среди воспитанников таких школ есть такие, кому никогда не давали супа дома.

Эта многогранная работа называется общей социализацией и требует колоссального, неустанного труда. И безразмерного рабочего дня — оттого-то школы для детей с девиантным поведением всегда были школами полного дня.

— С утра уроки,— рассказала «МК» психолог бывшей такой школы № 7 Северо-Западного округа Москвы Мария Челнокова.— Классные комнаты в нашем здании расположены на 3-4-м этажах. Но классы, в отличие от обычных школ, маленькие: в 6-м классе 5 учеников, в 8-м — 13, два девятых класса — 10 и 11 человек.

И это полностью соответствует Положению об образовательных учреждениях нашего типа: в классах не более 10–12 человек. После уроков жизнь в школе не прекращается, а лишь перемещается на 2-й этаж.

Это — царство социально-психологической терапии: 30 минут в день занятия с психологом; 30 минут — с логопедом и дефектологом; еще 30 минут — занятия по социализации. Затем настает время школьных кружков: творческих, интернет-, спортивных. Есть свой психологический киноклуб: на фрагментах кинофильмов там разбираются разные жизненные ситуации и поведение героев фильма.

Особенно же, радуется Мария Челнокова, популярен компьютерный класс (работа в нем, разумеется, идет под постоянным присмотром педагогов за контентом): — Ребята делают интернет-проекты: свое кино или скажем, виртуальное озеленение школьного двора. Можно на 2-м этаже и сделать уроки на завтра. Или прилечь на мягкий диванчик в кабинете воспитателя — это ведь так приятно после целого дня сидения партой! И тут же выпить чая со своим воспитателем.

Вся система была нацелена на то, чтобы воспитанники таких школ обзавелись навыками жизни в обществе. И это постепенно происходило: свидетельство тому — стеклянные витрины в фойе школы, битком набитые спортивными наградами ребят. Или расписанные ими стены рекреаций и лестничных площадок. Или фотовыставка «Мои любимые животные».

Теперь все это может остаться в прошлом. Ведь на 67 воспитанников школы № 7 к началу учебного года приходилось 45 учителей и сопровождающих педагогов-воспитателей. А это стоит денег: бюджетное финансирование на одного ребенка в спецшколах такого типа — 750 тыс. рублей в год против 123 тыс. рублей в обычных школах (да и то только для старшеклассников: в началке норматив еще ниже).

И город, чтобы сэкономить, стал сливать малокомплектные «девиантные» школы с обычными, а то и закрывать их вовсе.

Средний общеобразовательный холдинг № 2077

Слияние столичных школ в многотысячные «холдинги» — общая тенденция дня. Родители — в ужасе. Директора жалуются на неуправляемость формирующихся конгломератов.

Но закрытие или слияние школ для девиантов с обычными детьми кажется перебором даже на этом фоне.

Вот и упомянутую школу № 7 слили еще с четырьмя школами Северо-Западного округа. В том числе, с тремя общеобразовательными и еще с одной для умственно отсталых детей 8 типа (крайняя степень).

Воистину, скрещение ежа с ужом: с одной стороны, полный набор общеобразовательных классов с четырьмя одиннадцатыми (физико-математический, социально-гуманитарный, медико-биологический и общеобразовательный), с другой — классы девиантных и умственно-отсталых детей. И активное перемешивание одних с другими. Потерь, ясное дело, не счесть.

Прежде всего, поделилась с «МК» недавно назначенная директором объединенной школы № 2077 Ирина Сивцова, «нынешний уровень финансирования, равно как и соотношение детей и педагогов теперь вряд ли удастся сохранить».

Та же судьба, не сомневается она, ждет здание, где располагалась школа № 7: «Скорее всего, и его у нас не будет: здесь на 4,5 тыс. кв м находятся 67 детей, а рядом в таком же — 600».

Так что, прощайте диванчики и чаи с педагогами! А заодно прощайте и сами педагоги: отцам города нынче не до вас!

Пока, правда, все стоят на своих местах. Реальное слияние, дали понять «МК» в бывшей школе № 7, «пойдет только со следующего учебного года: текущий нам дали на адаптацию». Но уж тогда жажахнет, так жажахнет.

В объединенной школе, рассказала Ирина Сивцова, будут «определять судьбу каждого девиантного ребенка индивидуально. Сохранных мы отправим в обычные классы. А самых проблемных объединим в особые классы, которые будут заниматься отдельно, но где-то поблизости от остальных детей. Резерваций для особых детей на какой-то отгороженной от остальных территории не будет!»

Такой подход, по словам нового директора, пойдет на пользу девиантным детям (о том, как при сокращении штата педагогов он скажется на остальных, и особенно, на беззащитных детях с умственными отклонениями, она не упомянула).

Тем не менее, признала она «МК», в данном вопросе «необходим баланс, золотая середина между экономикой и педагогикой в образовании. Сейчас, к сожалению, крен в сторону экономики».

Так думают и в Мосгордуме.

Школа жизни усложненного типа

— До недавнего времени в Москве было 11 школ для детей с девиантным поведением: по одной в каждом административном округе плюс спецшкола закрытого типа «Шанс» для несовершеннолетних, которые уже совершили преступление, подпадающее под Уголовный кодекс,— рассказал «МК» член комиссии по образованию и делам молодежи Московской городской Думы Вячеслав Сивко.

— Там с этими ребятами работали специально подготовленные учителя и психологи. И это давало им возможность получить среднее образование, а затем, отслужив в армии, начать работать, а то и учиться дальше. Важно и другое: «девиантные» школы открывали не наобум Лазаря. По многолетним наблюдениям, число детей, которых из-за неадекватного поведения общество вынуждено учить отдельно, держится примерно на одном уровне: на начало учебного года в каждой из спецшкол оказывается по 60-80 человек, а в течение года по направлениям приходят еще 20-30. «Уменьшения этого числа,— по словам депутата,— не наблюдается: контингент каждого учебного заведения для детей с девиантным поведением в 80-100 человек сохраняется на том же уровне из года в год».

Казалось бы, вывод очевиден: школы данного профиля должны работать в Москве постоянно — без этого не обеспечить прав ни обычных, ни особых детей. Но они почему-то стали закрываться. Или в лучшем случае сливаться с другими.

— Вначале,— рассказывает Вячеслав Сивко,— была ликвидирована школа № 5 в Южном административном округе. И это была лишь первая ласточка: следом закрыли школу № 3 в Юго-Западном округе. А затем приняли решение о слиянии школы № 7в Северо-Западном округе сразу с четырьмя средними учебными заведениями.

И вот итог: в сентябре этого года ученик 5-го класса одной из школ Северного Бутово нанес телесные повреждения другим школьникам. Родители требуют привлечь виновного к уголовной ответственности и убрать из школы. Он и в самом деле слишком агрессивен, чтобы учиться с обычными детьми.

Но куда его девать? Мальчишка-то должен где-то учиться, получить образование. А специальная школа в Юго-Западном округе закрыта. Как быть? Непонятно.

Непонятно и другое: кто и почему принял решение о закрытии особых школ «для детей с общественно-опасным поведением и нуждающихся в особых условиях воспитания и требующих специального педагогического подхода».

Закон? Но ст. 22 проекта нового закона «Об образовании в Российской Федерации» прямо предусматривает их наличие. Год назад решение «не допускать ликвидации или перепрофилирования специальных учебно-воспитательных учреждений для детей и подростков с девиантным поведением» приняла и Московская городская Межведомственная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав.

Но по чьим-то указаниям систему школ этого типа уничтожают.

А школу общеобразовательную готовят к приему «девиантного» контингента. Правда, по официальной версии, исчезновение спецшкол считается «инициативой снизу»: во всяком случае, ни одного прямого распоряжения московского правительства или Департамента образования на этот счет нет.

Однако гонения на спецшколы уж больно соответствуют курсу властей на экономичность школы (рентабельными считаются такие, где числится не менее 450-500 детей). А это настораживает.

— Мосгордума крайне озабочена сложившейся ситуацией,— обрисовал «МК» ситуацию Вячеслав Сивко.— Нарушение решения Межведомственной комиссии по сохранению спецшкол этого типа вызывает тревогу: выходит, на каком-то уровне вместо принятых решений принимаются другие. Между тем, такие школы нужны как минимум по одной на округ! Никто не спорит: мы должны думать о бюджете города. Но без его средств мы никак не обойдемся. С такими детьми должны работать специалисты, и с этой проблемой, пока не поздно, надо разобраться. Этим на ближайшем заседании, по нашему решению, и займется комиссия Мосгордумы по образованию и молодежной политике.