Буран

 У нас , в Казахстане, лет 40 тому назад, в наших краях, с 20 апреля и до 1 мая, в связи с тем, что зимы всегда были очень снежными, наметало большие сугробы, а когда пригревало солнце, происходило бурное таяние снегов. Так как к этому времени земля еще не оттаяла, то талая вода потоками устремлялась во все ложбинки, рытвины и ухабы, наполняя их до краев, на радость прилетевшим диким уткам.  Подтапливала дома, заливала дороги, словом - половодье и стихийное бедствие.

 Все же зимние февральские метели больше запомнились, когда метель не утихала неделю, и было просто опасно выходить на улицу, рискуя потеряться. Тогда в домах доедали последние сухари, а из продуктов оставалась только вода в кране. В магазинах сметали все, и продавцы по своей инициативе ограничивали продажу продуктов в одни руки. Не сказать, что это было стихийное бедствие, но проблем хватало. Зная такую причуду метельного февраля, предусмотрительные люди всегда имели небольшой запас продуктов, которых должно было хватить на какое-то время. 

 В то время я работал дежурным радиотехником радиоцентра аэропорта. Он располагался в пяти километрах от нашего поселка, рядом шоссе, идущее в город. Наш поселок, как и аэропорт, были построены одновременно, в 1965 году, подальше от города. Поселок был специально построен для работников аэропорта. Автобусы ходили не часто, так что мы добирались до радиоцентра или своим транспортом, или автобусом, или пешком.

 Вот однажды, в феврале месяце, накатил на нас буран. Завыл ветер, на улице стало бело от снежной круговерти, и видимость упала до двух - трех метров. Меня это сильно не беспокоило, я как раз от начальника радиоцентра получил отгулы, выходить в смену мне предстояло только завтра утром, дома продукты были и поэтому я спокойно сидел дома, читая свою любимую фантастику.

 В два часа дня звонит мне с радиоцентра дежурный техник Андрей и спрашивает, могу ли я его сегодня подменить. Он в одиночку сидит уже двое суток и сильно устал. Другие техники живут в городе, и ждать их, смысла нет. Он отощал от усталости и бескормицы, скоро будет ремень жевать. Мы с ним внимательно, мысленно, просматриваем трассу будущего моего похода и приходим к заключению, что дойти до радиоцентра можно, хотя сугробы намело огромные. Андрей предлагает зайти к нему домой и взять лыжи. На лыжах идти легче, проваливаться не буду. Я соглашаюсь, и иду к нему домой за лыжами.

 Хозяйка долго и подозрительно расспрашивает, для чего нужны мне лыжи и куда это я собрался, потом звонит Андрею на работу и уточняет мою просьбу. Наконец, она решилась и позволила взять его лыжи. Полчаса инструктирует, как я должен обращаться с лыжами, объясняет, какие это дорогие лыжи и сколько они за них заплатили. Я клятвенно заверяю ее, что буду нести лыжи, бережно прижав к груди и беречь их как зеницу ока.

 Наконец, я готов к путешествию. За спиной у меня мешок с сухарями, кусок сала, сахар, чай, несколько пачек концентратов пшенной каши. Сколько мог, шел пешком, потом стал на лыжи и от ориентира до ориентира, согласно нашим с Андреем прикидкам, добрел до шоссе, где проходит высоковольтная электролиния.

 Подошел к опоре и вверху увидел провода, что тянутся метров на пять вперед и столько же назад, все остальное скрыто метелью. Эта линия, длиной в четыре километра, заканчивается напротив нашего радиоцентра, а потом кабелем уходит в землю. Теперь она будет моим ориентиром, главное, регулярно посматривать на провода и не прозевать последнюю опору. От нее надо будет повернуть на девяносто градусов и через двадцать метров будет забор нашего радиоцентра.

 Не торопясь иду вперед от опоры к опоре. А сколько по счету этих опор? Начал в уме делать подсчеты, делить и умножать, а потом понял, что все это зря. Вот когда будет тепло, эти опоры надо будет пронумеровать. Умная мысля, всегда приходит опосля. По всем прикидкам я уже должен быть где-то на середине пути, но я ничего не вижу – вокруг бело и сильный северо-западный ветер, скорость метров пятнадцать, не дает нормально идти.

 Я все время посматриваю на провода, что все также уходят и теряются в метели. Снова начинаю фантазировать. Опоры надо маркировать так, чтобы было понятно, в какую сторону идешь, значит, цифры должны быть с двух сторон опоры и разных цветов.

 Прицепилась какая-то мелодия: «Четвертый день, пурга, качается над Диксоном …», а сколько у нас этот буран резвится? Похоже, тоже четвертый день. Надо бы провод натянуть между опорами, а конец завернуть до самого здания радиоцентра. Взялся за провод, и топай себе ни о чем не думая.

 Я машинально гляжу вверх, а проводов нет! Остановился. Вспоминаю, когда последний раз видел. Выходит, шагов десять назад. Делаю задним ходом пять шагов назад, учитывая ветер, и снова смотрю вверх. Немного сзади и вверху смутно вижу конечную опору. Я чуть было не промахнулся. Ах ты, красавица! В прятки решила со мной поиграть? Я подхожу к ней вплотную, убеждаюсь, что это именно последняя опора.

 Теперь надо повернуться так, чтобы угол между проводами и моим поворотом на юг был 90 градусов. Через двадцать метров будет забор радиоцентра, а когда я попаду за забор, то уже не заблужусь – там везде стоят мачты антенн и оттяжки, мне знакомые до последнего болта. Ну, кажется, ошибки быть не может, я пошел.

 Прошел метров двадцать, а изгороди нет, снега намело выше изгороди, это значит метра два. Прошел еще метров десять, посмотрел вверх и увидел мачту антенны. Теперь совсем порядок. Прошел еще метров двадцать и увидел смутные очертания приземистого здания радиоцентра. Ну, вот и дошел. Захожу в тамбур, где много снега, и стучу в дверь. Дверь открывается, и я вместе с сугробом вваливаюсь в помещение.

 Радость Андрея беспредельна, пришел харч и смена. Он ставит чайник и рассказывает, как он тут одичал, даже привидения начали его посещать. Я спрашиваю, какие привидения? Какого пола? Кондрату некогда отвечать, он то сало ест, то сухарь грызет, запивая чаем, я ему не мешаю. Наконец, он почувствовал себя бодрым и собирается пока светло идти домой. Я инструктирую его как надо идти.

 -Не учи, у меня свой маршрут, не то, что у тебя, опоры считать.

 -Ну, если ты такой Паганель, то вот тебе и палки в руки. Как придешь домой, то не забудь сообщить мне об этом.

 Он звонит домой, говорит, что выходит, я тоже звоню домой и сообщаю, что добрался нормально, а потом звоню дежурному инженеру службы и ставлю его в известность, что я заступаю на дежурство, Андрей уходит домой, на радиоцентре все в порядке.

 Сменный инженер, сам городской, удивляется нашим геройским действиям, сам он дежурит уже третьи сутки.

Ни одна машина или автобус из города в аэропорт пробиться не может. В аэропорту пассажиры и работники аэропорта съели все, что было в буфетах, столовой и ресторане, и на них надвигается голод.

 Город пытается прийти на помощь, но техника или безнадежно застревает в снежных заносах или просто боится ехать – на дороге много брошенных автомобилей, что занесены снегом выше крыши и никому нет охоты нарываться на неприятности.

 Снова звонит жена Андрея,  я подтверждаю, что он ушел минут двадцать назад и мстительно добавляю:  лыжи целы, я их нес на руках, и даже краску не поцарапал. Трепетно относится хозяйка к своей мебели, не знаю, чем это обернется, со временем они уехали в Германию и больше я о них ничего не слышал. Я, при встречном ветре, затратил на дорогу около двух часов. Андрей, как хозяин лыж, наверное, будет идти меньше, ему ветер будет помогать.

 Теперь можно успокоиться, проверить аппаратуру и дизеля – резервный источник электропитания. Проверяю прошлые записи в журналах и много всяких - разных мелочей согласно технологическим картам.

 Наконец, раздался звонок. Звонит Андрей, он добежал до дому даже быстрее, чем я предполагал. У него свой лыжный маршрут, я им не ходил. Напоминаю ему, что нужно позвонить дежурному инженеру и сообщить о своем прибытии, а то будет беспокоиться. Он в ответ говорит, что забыл на столе свое обручальное кольцо и часы. Я их вижу и подтверждаю их наличие. Мы всегда снимаем часы, когда работаем с аппаратурой, иначе они намагнитятся, а потом их только выкинуть.

 Ну, вот и все. Дальше будет рутина – перестраивать радиостанции на ночные частоты, отвечать на звонки радиобюро и телеграфа и прочие текущие дела. Пока крутился по разным делам, прошло много времени. Я включаю одни радиостанции и отдаю их в работу, на других радиостанциях меняю частоты и предупреждаю радиобюро об этом. Обычная, штатная работа.

 Теперь я решил попить не торопясь чаю и передохнуть. Только поставил чайник, как услышал громкий стук в дверь. Странно, что это может быть? Может это привидения за Андреем пришли? Посмотрел на время – восемь часов вечера, для привидений еще рано, на улице воет буран, даже тоска пробирает.

 Открываю дверь, и вместе с сугробом вваливается двенадцать человек мужчин и женщин, с котомками, ведрами, сумками и мешками. Сами в снегу, как Деды Морозы. Я стою и ничего понять не могу, откуда они взялись? Объясняют, что еще позавчера вечером прилетели они из Степногорска, а тут буран. Никак не могут уехать в город. Договорились с одним шофером на ГАЗ-66 с будкой и решили ехать. Семь километров от аэропорта до радиоцентра они проехали за четыре часа! Кое-как доехали до нас и съехали в кювет.

 Когда я работал с аппаратурой, то везде включил свет. Вот они одно окошко как-то увидели и это их спасло. Я подумал, как же все-таки люди рисковали, собираясь в это путешествие. От нас до города около четырнадцати километров и вряд ли они дошли бы пешком. Если бы не свет в окошке, то неизвестно, чем бы все закончилось.

 Женщинам я уступаю комнату техника, как самую уютную, а мужчины приткнулись кто где. Не приспособлен наш радиоцентр принимать столько людей, хорошо то, что тепло от работающих радиостанций. Докладываю сменному инженеру о происшествии, а он еще шутит, аэропорт избавился от лишних едоков и мне скучно не будет. Не скучно, это точно.

 Понемногу выяснилось, что это молодожены со своими тещами, кумовьями, дядями, золовками, деверями и как их там еще называют, попали в такую историю. На улице по-прежнему воет буран, а кому-то из женщин срочно понадобилось. Я им объясняю, все удобства на улице, а внутри ничего не предусмотрено, не хватало еще, чтобы они ходили в кабельные траншеи.

 Делать нечего, пришлось им одеваться и выходить на улицу. Ну да ничего, ветром не унесет и ладно, меньше чая надо пить. Тяжелое дежурство выдалось, за моими гостями, оказывается, глаз да глаз нужен.

 Вот одна дама залезла за дизеля, уселась на флягу с бензином и курит. Меня чуть кондратий не хватил. Рявкнул на нее так, что сам перепугался. Один мужчина заинтересовался радиостанциями и скоро, глядишь, начнет щелкать тумблерами. Еще один с интересом рассматривает в ящике радиодетали и все меня расспрашивает, для чего та или иная деталь?

 Вижу, что они меня скоро доведут до белого каления, и тогда я всех предупреждаю о том, что они здесь не на экскурсии, и я их развлекать не обязан, мне вообще запрещено пускать кого-либо на объект, и показываю на транспарант где все это крупно написано. Предлагаю поумерить свою любознательность, курить категорически запрещаю, и ждать утра.

 Вроде подействовало. Я переговариваюсь по громкоговорящей связи то со сменным инженером, то с радиобюро, с единственной целью, показать своим гостям, что мы под зорким надзором.

 Ближе к утру ветер начал стихать, а тут и сменный инженер позвонил, сообщает, где-то раздобыли гречневой крупы, в столовой наварили каши и всех кормят бесплатно. Сообщает также, что скорость ветра упала, утром все стихнет, снегоуборочные машины уже вышли на трассу и работа по очистке трассы идет полным ходом.

 Время шесть часов утра, мужчины ушли к автомобилю, через час вернулись обратно, говорят, что можно ехать. Все сразу подхватились и начали срочно одеваться, а я зашел в комнату техника за журналами и сразу увидел, что часов и кольца нет. Я тут же об этом объявляю и прошу положить на место.

 Возмущенные женщины говорят, что никакого кольца там не было, но я предлагаю не усугублять ситуацию, все-таки я их от гибели спас. Мужчины переговорили с женщинами, и они нашли пропажу, под стол закатились и часы и кольцо. Все они дружно уходят со своими мешками, ведрами и сумками. Ни тебе спасибо, ни до свидания. Странные какие-то люди. Потом обнаружил, что мои продукты съедены полностью, даже брикеты каши исчезли. Первый раз вижу таких изголодавшихся на свадьбе и бесцеремонных гостей.

 Приезжает смена, приезжает начальник радиоцентра, я рассказываю им эту историю, и все веселятся, лишь только начальник недовольно хмурится – ведь в инструкции ясно написано, что посторонним на территорию объекта входить запрещено!  Я это понимаю, но иначе поступить я не мог. Понимает это и начальник, но у него должность такая – бдительно следить за порядком на вверенном ему объекте.

 Я сдаю дежурство и отправляюсь пешком домой, не ожидая автобуса. Не успел пройти и сотни метров, как меня догоняет автобус, тормозит, и я с комфортом еду домой.