Сергей Урсуляк. Жизнь и Судьба.

Ну, вот и кончилась на ТВ кноэпопея Урсуляка по «Жизнь и Судьба» Василия Гроссмана. Но киноэпопеей не стала. А не стала потому, что роман этот и широк, и глубок, и возвышен, а экранизация - только часть  романа, хотя и главная. 

Не знаю какими будут отзывы о фильме, наверное, хорошие, и он этого достоин. Оборона Сталинграда показана обнаженно, изнутри, где сплелись и героизм и обыденность, ужас и торжество.  Трагедия Крымова, верного ленинца, попавшего под жернова НКВДшной мельницы.  Судьба Штрума, талантливого учёного, мужественного и чистого человека, совершившего подлость, и казнящего себя. Комкор Новиков, так не «по-сталински» берегущий своих солдат. Женя, с высокой нравственностью женской верности. Всё это очень талантливо передано киноязыком, и авторский замысел, на мой взгляд, удачно воплощён. Однако…

Картина уродливого советского строя Гроссманом рисуется на много шире, начиная, например с судьбы наших переселенцев.

Отец рассказывал о голоде, о смерти деревенских знакомых, о сошедших с ума старухах, о детях - тела их стали легче балалайки, легче куренка.Рассказывал, как голодный вой день и ночь стоял над деревней, рассказывал о заколоченных хатах с ослепшими окнами.

Он рассказывал сыну о пятидесятидневной зимней дороге в теплушке с дырявой крышей, об умерших, ехавших в эшелоне долгие сутки вместе с живыми. Рассказывал, как спецпереселенцы шли пешком и женщины несли детей на руках. Прошла эту пешую дорогу больная мать Ершова, тащилась в жару, с потемневшим разумом. Он рассказал, как привели их в зимний лес, где ни землянки, ни шалаша, и как начали они там новую жизнь, разводя костры, устраивая постели из еловых веток, растапливая в котелках снег, как хоронили умерших...

А как интересны рассуждения гестаповца-теоретика о близости режимов двух государств, обращённые к старому большевику:

В чем, в чем причина нашей вражды, я не могу понять ее... Адольф Гитлер не фюрер, а лакей Стиннесов и Круппов? У вас нет частной собственности на землю? Фабрики и банки принадлежат народу? Вы интернационалисты, мы проповедуем расовую ненависть? Мы подожгли, а вы стараетесь потушить? Нас ненавидят, а на ваш Сталинград смотрит с надеждой человечество? Так говорят у вас? Чепуха! Пропасти нет! Ее выдумали. Мы форма единой сущности - партийного государства. Наши капиталисты не хозяева. Государство дает им план и программу. Государство забирает их продукцию и прибыль. Они имеют шесть процентов от прибыли для себя - это их заработная плата. Ваше партийное государство тоже определяет план, программу, забирает продукцию. Те, кого вы называете хозяевами, рабочие, тоже получают заработную плату от вашего партийного государства.

А вот так заключённый-философ, через Чехова, понимает основную проблему России:

Чехов сказал: пусть Бог посторонится, пусть посторонятся так называемые великие прогрессивные идеи, начнем с человека, будем добры, внимательны к человеку, кто бы он ни был, - архиерей, мужик, фабрикант-миллионщик, сахалинский каторжник, лакей из ресторана; начнем с того, что будем уважать, жалеть, любить человека, без этого ничего у нас не пойдет. Вот это и называется демократия, пока несостоявшаяся демократия русского народа.

Русский человек за тысячу лет всего насмотрелся, - и величия, и сверхвеличия, но одного он не увидел - демократии.

Кроме того, у Гроссмана в романе сильна тема Холокоста, но в экранизации она только мельком, через обрывочное чтение Штрумом последнего письма матери из гетто. А в романе и само гетто с медленным его уничтожением:

Одной из самых удивительных особенностей человеческой натуры, вскрытой в это время, оказалась покорность.

Были случаи, когда к месту казни устанавливались огромные очереди и жертвы сами регулировали движение очередей. Были случаи, когда ожидать казни приходилось с утра до поздней ночи, в течение долгого жаркого дня, и матери, знавшие об этом, предусмотрительно захватывали бутылочки с водой и хлеб для детей. Миллионы невинных, чувствуя приближение ареста, заранее готовили сверточки с бельем, полотенчиком, заранее прощались с близкими. Миллионы жили в гигантских лагерях, не только построенных, но и охраняемых ими самими.

И страшные картины концлагеря, последнего пути в газовую камеру и смертного часа:

Деревянные, из некрашеных толстых досок скамьи, с написанными масляной краской номерами, терялись в полутьме. Посреди зала, до стены, противоположной входу, проходила невысокая перегородка, по одну сторону ее раздевались мужчины, по другую - женщины с детьми……….

А молодая голая женщина, держа за руку губастую девочку в белых трусиках, громко кричала:

- Нас убьют, нас убьют, нас убьют!

- Тише, тише, успокойте сумасшедшую, - говорили женщины…………………..

Все время сильные, горячие руки обнимали Давида, мальчик не понял, что стало темно в глазах, гулко, пустынно в сердце, скучно, слепо в мозгу. Его убили, и он перестал быть. Софья Осиповна Левинтон ощутила, как осело в ее руках тело мальчика. Она опять отстала от него. В подземных выработках с отравленным воздухом индикаторы газа - птицы и мыши - погибают сразу, у них маленькие тела, и мальчик с маленьким, птичьим телом ушел раньше, чем она.

И даже обсуждаемая нами тема антисемитизма также задета Гроссманом:

Антисемитизм есть выражение бездарности, неспособности победить в равноправной жизненной борьбе, всюду - в науке, в торговле, в ремесле, в живописи. Антисемитизм - мера человеческой бездарности. Государства ищут объяснения своей неудачливости в происках мирового еврейства………….

В эпохи, когда всемирная реакция вступает в гибельный для себя бой с силами свободы, антисемитизм становится для нее государственной, партийной идеей; так случилось в двадцатом веке, в эпоху фашизма.

А что это такое наш лагерь, где политических смешивали с грабителями и убийцами?

Ночью в бараке произошло ЧП, - был убит Рубин. Убийца приставил к его уху во время сна большой гвоздь и затем сильным ударом вогнал гвоздь в мозг.

А что это такое их лагерь, конвейер кремации после газовых камер?

Ежедневно, к концу рабочего дня, солидный человек, зубной врач, передавал Розе бумажный пакетик с несколькими золотыми коронками. Маленькие пакетики составляли ничтожную долю драгметалла, поступавшего в управление лагеря, но Розе уже дважды передавал жене около килограмма золота. Это было их светлое будущее - осуществление мечты о спокойной старости.

И уж совсем уникальное: сталинщина в немецком концлагере:

Осипов хмуро сказал:

- Сразу обнаружилось раздвоение в руководстве. К Ершову существовала стихийная тяга со стороны многих, это кружило ему голову. Он ни за что не подчинился бы центру. Человек он неясный, чужой. С каждым шагом положение запутывалось. Ведь первая заповедь подполья - стальная дисциплина. А у нас получались два центра - беспартийный и партийный. Мы обсудили положение и приняли решение. Чешский товарищ, работающий в канцелярии, подложил карточку Ершова в группу отобранных для Бухенвальда, его автоматически внесли в список.

Ну, не впустил всё это в свой фильм, безусловно талантливый, Сергей Урсуляк, имеет право на режиссёрское видение. А жаль, всё же… Роман достоин большего.