Кое-что о Руси изначальной и изначальном русском характере.

Региональная цивилизация Русь сформировалась в лесной зоне Восточно-европейской равнины на этнической основе славянских и финно-угорских и других местных племён. Климат был иной: лето было более тёплым и влажным, зимы — снежными и холодными. Водный баланс территории тоже был иной — ныне существующие реки были полноводнее в разы, а, кроме того, было множество более мелких рек и речушек, ныне исчезнувших. Территория была трудно проходимой (особенно в весенне-осенний период[1]) “по суху”, что служило естественной защитой стратегического уровня от вторжений на эту территорию извне. Это было преимуществом региона как колыбели своеобразной Русской цивилизации в сопоставлении его с другими регионами Европы и Азии.

Население проживало компактными общинами, большей частью на реках и вблизи них. Плотность населения была относительно низкой, что при достаточно высокой продуктивности биоценозов, исключало жестокую конкуренцию общин за природные ресурсы, как это было в регионе Средиземноморья. Единая культура и единый язык были распространены на огромной территории. В аспекте процессов информационного обмена с окружающей средой на основе биополей людей население этой территории представляло собой то, что в радиотехнике принято называть «антенное поле» — множество функционально самостоятельных антенн, размещённых на обширной территории и включённых в единую систему. Т.е. способность этого «антенного поля» к восприятию едва различимых сигналов на порядки превосходила такого же рода способности экстрасенсов-индивидуалов; также мощность и воздействие на течение процессов в окружающем мире излучаемого этим «антенным полем» сигнала на порядки превосходила способности экстрасенсов-индивидуалов.

В этой цивилизации внутренних войн между племенами не было. Рабовладение было экономически невыгодным, но людьми общины дорожили, поскольку общинный уклад давал бóльшую хозяйственную отдачу, нежели единоличный. Поэтому пленённых агрессоров уводили во внутренние области Руси. Из этих областей они, не обладая навыками жизни на этой территории, самостоятельно бежать не могли, и, втягиваясь в повседневную жизнь общин, обрусевали — если не сами, то русскими становились их дети и внуки.

В таких условиях на протяжении веков вырабатывался изначально русский характер, выражавшийся и в специфике организации самоуправления Русской языческой цивилизации на основе единства культуры, включавшей в себя:

• открытость концептуальной власти = жреческих функций всем, кто мог их освоить;
• общинную этику, единую для всех членов общества, в которой не обладавшие жреческой властью в силу осо­бен­ностей своего личностного развития, признавали власть жрецов по факту осуществления ими общественно полезной деятельности.

В обычной же — не чрезвычайной обстановке — для общинной этики характерна поддержка общиной и общинниками персонально других людей — от щедрот своих или по способности. И наряду с этим для общинной этики характерно отрицание паразитизма и отказ в поддержке тем, кто идентифицируется в качестве паразита. Соответственно:

Если говорить о «кадровой политике» общины, то в ней главное не то, что община в праве принять со стороны человека, а в том, что община в праве изгнать из себя всякого, кто не поддерживает принятых в ней норм трудовой и житейской этики.[2]

Управление делами в такой компактно проживающей общине, а по существу её самоуправление было основано как на персонально-адресном, так и на циркулярном (для всех) в личном общении распространении информации и могло быть эффективным только на основе взаимного доверия руководителей и руководимых, а равно и при отсутствии:

• во-первых, лживости как способа замазать и скрыть свои ошибки или управлять людьми как орудиями в достижении каких-либо своих или групповых целей,
• и, во-вторых, личностного самодовольства, в жертву какому «идолу» общество допускает приносить всё, вплоть до жизни других людей, биоценозов и планеты Земля.

По существу это означает, что внутри общины может быть более или менее ярко выраженная профессиональная специализация, но иерархичности личностных взаимоотношений быть не может; и каждый человек для общины, не превысившей порога максимальной численности, дорог.

Здесь особо необходимо обратить внимание на неразрывность в жизни общины взаимной причинно-следственной обусловленности — т.е. алгоритмической закольцованности воспроизводства в жизни — 1) взаимного доверия руководителей и руководимых 2) отсут­ст­вия в системе общественных отношений заведомой лжи (ошибки могут быть) и «идола» личностного самодовольства, который не может существовать в обществе без умышленных или вынужденных, в том числе и массовых, человеческих жертвоприношений и надругательства над людьми, над Природой регионов и Планетой, и далее вплоть до богохуления.

Но зерном, из которого вырастает всё, здесь является не знающая исключений правдивость людей в общении друг с другом. Если этого нет, то:

• ложь неизбежно оказывается в основе управленческих решений, что ведёт к ошибкам управления деятельностью и ущербу, наносимому общине в целом или тем или иным общинникам персонально;
• ложь оказывается под защитой культа «идола» чьего-либо личностного или группового самодовольства, что делает управленческие ошибки не только неустранимыми, но и возводит их в ранг системного фактора;
• вследствие ошибок в управлении и умышленного ущерба, наносимого общему делу вслед­ствие самодовольства и сопутствующей ему заведомой лжи, ошибки управления и ущерб накапливаются в процессе управления, что влечёт за собой недоверие руководству со стороны руководимых, саботаж их управленческих решений (тоже не всегда оправданный обстоятельствами), спонтанные всплески и организацию управления, альтернативного по отношению к исторически сложившемуся в той же самой социальной системе,и это ведёт:
• либо к распаду прежней общины, становлению новой и появлению некоторого количества изгоев из числа лжецов и самодовольных, которым не находится места в новой общине[3];
• либо к переходу группы людей, составлявших общину, к управлению, на иных принципах, осуществление которых уничтожает общинный характер их жизни.

Вот в общем-то и всё принципиально значимое, что можно сказать о жизни компактно проживающей на основе своего труда общины, вне зависимости от того, к какой культуре община принадлежит и в каком регионе с какими природно-географическими условиями сложился компактно-общинный уклад жизни.

Межобщинные отношения носили не военно-конфронтационный, а если говорить современным языком — «спортивно-состязательный» характер, ориентированный однако не на выявление “чемпионов всея Руси”, а на воспитание воинских навыков и готовности к самопожертвованию в чрезвычайных ситуациях (в этом принципиальное отличие молодецких забав древности от нынешнего спорта как отрасли шоу-бизнеса). От тех времён, если не до нас, то до начала ХХ века дошли кулачные бои стенка на стенку и ряд других молодецких забав на грани злодейства.

Однако реальное злодейство в такого рода забавах безжалостно пресекалось самими их участниками, поскольку такого рода забавы были ориентированы на взращивание общей силы Руси в целом, вследствие чего всё, что вело к самоуничтожению её мощи изнутри, — пресекалось без пощады.

При единстве этических норм для всех, не было личностной иерархии, хотя профессиональная специализация людей в общине была неизбежна. Поэтому в какие-то периоды князь или жрец мог выполнять функции рядового гребца на ладье, беспрекословно подчиняясь кормщику[4], а в других обстоятельствах тот же кормщик беспрекословно выполнял распоряжения этого же князя или жреца и при этом они были друг другу в аспекте личностного достоинства — ровня.

Это всё в совокупности и даёт основания утверждать, что Русь изначальная — стала зачатком Царствия Божиего на Земле.

Далее продолжение основного текста.