События в Баку 1905 года

Баку в начале века был особым местом: после открытия там нефтяных залежей в Баку хлынули толпы предприимчивых людей, и он стал интернациональным городом. Прибыли в Баку также и армяне, и очень скоро они заняли ведущие позиции в промышленности и торговле. Местных азербайджанцев это раздражало, и у них появилась глухая озлобленность против армян, которых они всегда считали рабами, а тут вынуждены были признать за ними предпринимательский талант.

Но для неприязни к армянам были и политические соображения. Армянский элемент в Закавказье считался революционно настроенным, а дашнакская партия, по мнению царской охранки, для царского самодержа­вия представляла не меньшую опасность, чем социал-демократы или эсеры. Царское правительство решило использовать азербайджанцев против армян и стало вооружать их. Азербайджанцы были лояльны по отношению к царскому правительству и верно служили ему. Кроме того, события в Турции, а именно вооруженная борьба армян за свои права, очень серьезно встревожили азербайджанцев, и они искали повода для организации погромов армян. Удобного повода не представлялось, и тогда русская жандармерия стала распространять слухи о том, что армянские комитеты готовят погромы против азербайджанцев. Слухи эти были совершенно нелепы, поскольку в Баку азербайджанцы составляли основное большинство населения, были организованы и намного лучше вооружены, чем армяне.

В начале 1905 года царские власти дали понять азербайджанцам, что они могут безнаказанно грабить и убивать армян и что в этом вопросе правительство будет стоять на их стороне. И вот когда азербайджанские громилы были готовы к действию, повод нашелся.

В начале февраля 1905 года русские солдаты везли из зала суда в тюрьму одного из главарей азербайд­жанских бандитов — Ашурбекова. Арестованный попытался бежать. Солдаты, среди которых был также один армянин, стали стрелять в убегающего. Случайно или неслучайно Ашурбеков был застрелен солдатом-армянином. Присутствовавшие при этой сцене азербайджанцы моментально подняли крик и тут же, на месте, решили отомстить этому солдату.

В судьбоносный день, 6-го февраля, у армянской церкви собрались верующие, среди которых был также и солдат, застреливший Ашурбекова. К нему прямо во дворе церкви подошел азербайджанец Бабаев и ранил его из пистолета. Армяне немедленно арестовали Бабаева и сдали его жандармерии. Однако Бабаев случайно, или неслучайно, вырвался и убежал от жандармов. Тогда за ним погнались несколько молодых армян и убили его.

В тот же день, поместив труп Бабаева на тележку, азербайджанцы стали возить его по различным квар­талам города, призывая к мести. Власти им не мешали. Вечером того же дня на улицы высыпала толпа вооруженных азербайджанцев и начала убивать встречных армян. В них стреляли также из окон и с балконов азербайджанских домов. До поздней ночи длился этот погром, однако число жертв было относительно небольшим: несколько десятков убитых и столько же раненых.

Настоящий и массовый погром начался на следующий день. Но нападение азербайджанцев было столь неожиданным, что комитет дашнакской партии Баку не только растерялся, по просто потерял голову. Силы сопротивления были малочисленны и, кроме того, вооруженные бригады находились вне города, на окраинах — в Черном городе и в Балаханах — и собрать их было очень трудно, поскольку дороги, ведущие в город, были перекрыты жандармами. Интересно отметить, что вооруженные азербайджанцы свободно расхаживали по городу, между тем как армянам запрещалось перемещаться из одного района в другой. Кроме того, оружейные склады дашнакской партии находились в азербайджанских кварталах, куда в сложившейся ситуации пробраться было почти невозможно. Ко всем этим трудностям нужно прибавить еще и тот факт, что партии казалось, что это лишь временная вспышка азербайджанского фанатизма и что она уже идет на убыль. Партия ограничилась тем, что вместе с русскими революционными партиями выпустила листовки с призывами к миру. Но вскоре стало ясно, что погромы подготовлены высшим начальством и направлены они не столько против народа, сколько против самой дашнакской партии. Тогда партия обратилась к губернатору Накашидзе (который не скрывал ни своей ненависти к армянам, ни своего соучастия в погромах армян) с предупреждением, что если власти не защитят народ, то вся ответственность за погромы ляжет на них.

Накашидзе никак не реагировал на предупреждение армян и появлялся то в одном, то в другом районе города, на белом коне, в сопровождении казаков, и сам воочию видел ужасы погрома. Когда избитые, окровавленные армянские женщины, хватаясь за стремя его лошади, умоляли о спасении, князь Накашидзе отвечал, что не может остановить погромы, поскольку у него для этого нет достаточного количества войск.

Тогда армяне обратились к Накашидзе с просьбой выдать им оружие для самообороны, но получили кате­горический отказ. Между тем ужас обуял армян, и они заперлись в своих домах, не выходили на улицу. Тогда азербайджанцы стали обливать дома армян нефтью и поджигать их. Так погибла, например, семья богатого армянского промышленника Лалаяна. Погиб в своем горящем доме и промышленник Агамян с женой и ребенком. Азербайджанцы осуществляли погромы и сжигали дома армян с легкостью, поскольку народ был не вооружен и к самообороне не подготовлен. Примерно 60 часов длился этот безнаказанный шабаш, и улицы Баку стали полны трупами убитых и изнасилованных армян.

Положение было безнадежным, и тогда дашнакская партия решила организовать самооборону с теми незначительными силами, которые находились в ее распоряжении. Фидаи Никол Думан, который находился в Балаханах, прибыл в Баку и в срочном порядке кое-как организовал сопротивление. Среди солдат сопротивления были Мартирос, Мкртич Агамалян, Абро, Гюлханданян, Амаяк Джанполадянц и другие. Они вступили в труднейший городской бой без какой-либо надежды на собственное спасение — горсточка смельчаков в огромном городе, где всюду шныряли вооруженные до зубов азербайджанцы. И эта небольшая группа свершила чудо: опытность армянских фидаи внесла такое замешательство в ряды азербайджанских бандитов, что те в срочном порядке стали покидать армянские кварталы и со­средоточиваться в Шемахинке.

Азербайджанцы стали сжигать те армянские дома, которые находились в азербайджанских кварталах и бы­ли совершенно беззащитны. И вот теперь, когда армяне начали ответные действия, казаки, которые до тех пор были к погромам безразличны, вдруг оживились и стали преследовать армянских фидаи. Но и это не по­могло: окрыленные первыми успехами, армянские фидаи начали врываться в азербайджанские кварталы и спасать проживавших там армян. Одну из таких картин описал корреспондент «Дрошака»: «Перед нами появился бледный от ужаса трясущийся армянин и рассказал, что азербайджанцы окружили его дом и сожгли его, что пламя уже перешло в комнаты, откуда дети бежали на чердак, где наверняка сгорят через 15 минут. Группа из трех человек бросилась спасать детей из горящего и окруженного дома. Ужасная картина предстала перед их глазами. Горящие дома освещали весь район. Многочисленные армянские семьи орали от удушья и каждую минуту ждали своей смерти. Те, кому удавалось вырваться из пламени, немедленно падали сраженные пулей человекообразных зверей. И вот прозвучало несколько залпов опытных армянских бойцов, и озверевшие азербайджанцы, превратившись в зайцев, бежали от трех армян. Примерно 100 жителей горящих домов: детей, женщин, стариков, собрали три фидаи и перевели в безопасное место. Трудно описать радость и восторг спасенных. Священник, который был известен как непримиримый антиреволюционер, упал перед армянскими воинами на колени и со слезами на глазах благодарил их. На следующий день он сказал в дашнакском комитете: «Обнимаю армянских героев, не могу скрыть слез перед вашим мужеством. Молюсь, чтобы Всевышний дал вам силы и умение».

Контрудары дашнакской партии были просто потрясающими по эффективности. Еще только собиралась партия организовывать серьезное сопротивление, еще нe поступили гранаты, которые она собиралась пустить в ход, а улицы уже были полны трупами азербайджанцев. Противник был в панике и неожиданно для армян сам попросил перемирия.

Дашнакская партия немедленно приняла предложение. Длившимся 4 дня погромам был положен конец. Итоги были таковы: убитых армян — 205, азербайджанцев — 111. Раненых армян — 121, азербайджанцев— 128. Бакинская пресса, описывая погромы, отметила, что армяне не убили ни одного ребенка, ни одной женщины и не сожгли ни одного дома. Они просто сопротивлялись. Сопротивление завершилось успешно, но дашнакская партия не завершила своего дела. Она приговорила губернатора Накашидзе к расстрелу и должна была привести в исполнение свой приговор.

11 мая в 3 часа дня, когда генерал-губернатор Накашидзе проезжал в карете по центральной улице Баку, кто-то швырнул в карету бомбу, и после мощного взрыва от губернатора и его кареты остались только клочья. Вместе с Накашидзе погиб его слуга, кучер и случайный прохожий.

Ужас от этого взрыва был столь сильным, что целых 10 минут никто не подходил к трупам и никто не преследовал исполнителя мести. А это был Дро Канаян, будущий министр обороны Независимой Армении и один из крупных руководителей дашнакской партии.

Дашнакскими мстителями были убиты также и другие организаторы армянских погромов, рангом пониже,— как, например, Махмедбеков, Мнкеладзе, Шахтахтинов и другие. Многие просто бежали из Баку, боясь возмездия.

Но перемирие, к сожалению, длилось недолго, хотя было братание между армянами и азербайджанцами, были произнесены торжественные речи и застольные тосты о том, что погромов больше не будет, были вза­имные клятвы и обещания не слушать провокаторов, было все, что необходимо дли подлинного перемирия. Не было лишь искренности с азербайджанской стороны. Были, безусловно, среди них и такие, кто действительно желал дружбы с армянами. Это были люди, которые и в дни погромов защищали армян и спасали, пряча у себя. Но их были единицы. Основная масса азербайджанцев вместе с их руководителями не примирилась с успешной самозащитой армян и, произнося миролюбивые речи, на самом деле подпольно готовилась к новым погромам. Перемирие для них было временным затишьем перед новой бурей.

Буря началась через 7 месяцев. В августе 1905 года начался второй погром, на этот раз более организо­ванный и более свирепый. Пожары охватили армянские кварталы. Полностью сгорели шахты, принадлежавшие армянам в Балаханах, Сабунчи, Романи и Биби-Эйбате. Но и армяне встретили эти погромы более подготовленными: азербайджанская сторона потеряла убитыми 270 человек, армянская же — 130. Общий ущерб от погромов составил 25 миллионов рублей.

Однако и после этого азербайджанцы не успокоились. В октябре погромы возобновились, на этот раз при участии русских черносотенцев. Описать подробности всех этих погромов невозможно. Нужно отметить лишь то, что дашнакская партия с честью вышла из этой неравной борьбы.

Мировая пресса очень подробно описывала события в Баку, куда были посланы иностранные наблюдатели и журналисты, в особенности — после пожаров на нефтепромыслах. Общее заключение было таким, что армяно-азербайджанское столкновение было войной цивилизации против азиатского варварства.

Парижская газета «ТАН» 15 сентября 1905 года писала: «Армяне — наиболее образованная и трудоспо­собная нация по сравнению с другими народами Кавказа. А турецкий народ имеет консервативное мышление и придерживается традиций, которые диктуют ему уважать царское самодержавие».

Французская газета «Матэн» 20 сентября писала — «Пропасть разделяет эти два народа. Инстинкты и цивилизация столкнулись в Баку. Азербайджанцы взялись наказать свободолюбивых армян, идеалы которых представляют большую опасность для правительства».

А известный публицист Виллари издал книгу (на англ. языке) под названием «Огонь и меч на Кавказе», где писал: «Кровопролитие на Кавказе лишь одна часть той борьбы, которую ведет современная цивилизации против азиатского варварства».

Однако армяне были другого мнения. Они прекрасно понимали, что защищают не цивилизацию, а свои собственный парод, и делают это совершенно один, ибо никто из цивилизованных народов не пришел им на помощь вo имя цивилизации.

Азербайджанская пресса, в частности газеты «Каспий» и «Айат», публиковали статьи представителей азербайджанских идеологов Агаева, Тончибашего, Везирова, Дживаншира, которые были полны ненависти к армянам и во всех бедах обвинили дашнакскую партию.

Непонятной и непростительной была также позиция грузинских меньшевиков, которые обвиняли армянских националистов и пытались в армяно-азербайджанском конфликте найти классовые корни. Эту идею поддержали как Плеханов, так и Ленин. Для них армяне были буржуазией, которая эксплуатировала азербайджанский пролетариат, а дашнакская партия якобы являлась слепым инструментом в руках этой буржуазии.

Это была ложь. Даже на нефтепромыслах земля и капитал находились в руках азербайджанцев. Армяне лишь добывали и продавали нефть. Что же касалось армянских крестьян, то они ютились на клочках каменистой земли, тогда как азербайджанцы занимали самые плодородные земли. И если армяне выращивали на камнях то, чего не могли культивировать азербайджанцы на своих землях, то это никак не подходило под категорию эксплуатации.

Но вернемся к кровавым событиям. После Баку они начались в Нахичеване, где азербайджанцы составляли большинство населения, но там же имелось 47 армянских деревень. 12 мая 1905 года в Нахичеване начались погромы, которые длились до 15 мая. Сжигались дома, армян убивали и насиловали, грабили армянские магазины. И снова армянам пришлось прибегнуть к самообороне. Когда ответные удары армянских фидаи создали замешательство у руководителей России, в Закавказье с миротворческой миссией был послан генерал Алиханов. Но, будучи азербайджанцем по национальности, он немедленно присоединился к своим собратьям и вместо установления мира натравил азербайджанцев против армян, и они под руководством нахичеванских ханов с новой силой начали погромы.

Руководители азербайджанцев призывали народ к священной войне против армян, якобы бывших главной причиной того, что 77 лет тому назад, то есть в 1828 году Нахичеванское и Ереванское ханства были завоеваны Россией. Вместе с тем руководители азербайджанцев пытались объединить под единым мусульманским знаменем шиитов и суннитов — азербайджанцев и турок,— которые в принципе ничем не отличались друг от друга и были одним народом. Но эти попытки большого успеха не имели: религиозные различия оказались сильнее расовой общности.

А тем временем армянские погромы начали приобретать массовый характер: они распространились на Даралагяз, Зангезур, Карабах и другие районы со смешанным населением. В этих условиях дашнакская партия бросила на борьбу с мусульманскими фанатиками свои лучшие силы. Два опытных фидаи взяли в свои руки защиту двух самых важных районов: Никол Думан взялся руководить самообороной Ереванской губернии, а Вардан — Карабахской.

После событий в Баку Никол Думан пользовался большим авторитетом среди народа, и каждое его рас­поряжение выполнялось без обсуждений. Вместе с тем Никол Думан был чересчур строгим командиром и безжалостно наказывал всех, кто не выполнял его распоряжений беспрекословно. Однажды ему посмел возразить известный партийный деятель и ученый Мелик-Мусян, и тут же Никол Думан объявил, что в критической ситуации он не может допустить возражений и пригрозил отставкой, если не будет отозван из его района Meлик-Мусян. Последний вынужден был удалиться.

Самооборона была организована отлично, но Никол Думан, кроме этого, бросил клич “око за око”: за каж­дого армянского заложника армянские фидаи обязаны были взять трех. И этот его приказ со всей стро­гостью должен был быть выполнен.

Но нигде в Закавказье армяно-азербайджанские столкновения не были столь яростными и кровавыми, как в Карабахе и его столице Шуше. В Карабахе были районы, в которых азербайджанское население состав­ляло большинство. Они-то и начали вооружаться и готовиться к нападению на армян. И на этот раз эти приготовления проводились с ведома властей. Жандармерия в Шуше состояла из азербайджанцев. В азербайджанских руках находились также другие правительственные должности. А высшим руководителем всего Гандзакского уезда был племянник Накашидзе, который так же, как его дядя, ненавидел армян и был полон желания отомстить за дядю. Он постоянно заявлял, что во всех беспорядках были виноваты армяне. То, что азербайджанцы постоянно устраивали погромы, никого уже не удивляло. Удивительным и сенсационным было сопротивление армян, которое оказалось неожиданным как для царского правительства, так и для самих азербайджанцев.

В Евлахе и Шуше погромами руководил Аббас Везиров. Он объявил, что по его сигналу в начале погрома азербайджанцы должны двинуться в двух направлениях: одни в сторону Шуши, другие в сторону Гандзака, громя по дороге все армянские деревни. Для успешного завершения погрома клич был отправлен и в более отдаленные края.

Но и армяне готовились к этим погромам — они укрепляли свою оборону. Дашнакская партия организовала совет по снабжению и народную милицию, численностью примерно 150 человек. Армяне готовились к на­стоящей войне, инициатором которой была азербайджанская сторона.

Боевые действия в этой войне началась 7 августа 1905 года и длилась 5 дней. Армянская сторона потеряла 40 человек убитыми и 68 человек были ранены. Азербайджанская сторона потеряла убитыми 500 человек. Произошло это потому, что на этот раз в ответ на пожары, устраиваемые азербайджанцами в армянских кварталах, армяне сожгли несколько десятков азербайджанских домов. Кровавые столкновения продолжались и дальше. Они распространились на другие районы Закавказья, но благодаря дашнакской партии они уже не носили характера одностороннего погрома и напоминали настоящую войну, где азербайджанцы всегда были в роли нападавших, а армяне — защищавшихся.