Не вступать в борьбу с советскими солдатами

Интервью с профессором Хенриком Станчиком (Henryk Stańczyk), историком военного дела, многолетним сотрудником Военного исторического института и университета имени Я.Кохановского, г. Кельце.


Dziennik Polski: Располагала ли польская сторона 17 сентября 1939 года какой-то информацией о том, что с востока готовится нападение?
Хенрик Станчик: У нас нет документов, которые могли бы прямо свидетельствовать о том, что руководство польского государства обладало какими-то сведениями на эту тему. Но с другой стороны, в СССР работала польская разведка, которая вела наблюдения и, наверняка, должна была передавать в Варшаву какие-то предостережения. Однако сигналов, переданных дипломатическим путем, не было. Наоборот: Молотов старался успокоить общественность, заявив, что Советский Союз сохранит нейтралитет в отношении польско-немецкого конфликта.


- Насколько большие силы СССР направил на Польшу? Какого сопротивления он ожидал?
- Силы были очень большими. Как подсчитал профессор Чеслав Гжеляк (Czesław Grzelak), уже на первом этапе это было 460 тысяч человек, а в следующие два дня к ним присоединились очередные части. Итого на двух фронтах - украинском и белорусском - оказалось сгруппировано 600 тысяч военнослужащих и более четырех с половиной тысяч танков. По отношению к польскому оборонительному потенциалу это были огромные силы. Русские ожидали, что на востоке Польши большой армии не будет, тем не менее они рассчитывали на сопротивление и немного его опасались. Тем более, что Красная Армия была не слишком хорошо подготовлена к военным действиям. Недоставало многого. Несколько лет назад у меня была возможность поработать в государственном архиве Минска. Я смог изучить документы, описывающие ход мобилизации в Красную Армию перед нападением на Польшу. Некоторые истории были даже забавными. Например, я видел фотографию артиллерийского коня, который был размером с пони. Я читал о нехватке автомобильных шин и даже военной формы. Проблемы с мобилизацией были очень серьезными. Несмотря на полученную разведкой информацию о том, что ситуация в Польше сложилась тяжелая, польского сопротивления боялись. В восточных приграничных регионах находилось много польских военных, шла мобилизация, формировались и отправлялись на фронт новые части. С другой стороны, туда попадали и остатки частей, разбитых немцами. По разным данным в момент входа Красной Армии в Польшу в восточных регионах нашей страны находилось 200-300 тысяч военных, в основном - на так называемых учебных базах, то есть - они не были еще полностью обучены и вооружены. Если с точки зрения численности эти силы были значительными, то к бою они, к сожалению, готовы не были.


- Основной советский удар принял на себя Корпус пограничной охраны?
- Следует с сожалением признать, что это были небольшие части. Историки оценивают их численность в 15-20 тысяч человек. Они были вооружены только стрелковым оружием, а более тяжелые вооружения и артиллерия появлялись там только время от времени. Ко всему прочему большинство бойцов Корпуса набирались из резервистов. Перед этим многие его части направили воевать с немцами, а те, что остались на востоке, доукомплектовывались из резерва. Было слишком мало времени на то, чтобы вновь обучить весь состав на прежнем уровне. И даже если бы Корпус получил эту подготовку и был в несколько раз сильнее, у него в любом случае не было шансов отразить такого противника, каким была Красная Армия.




-После вторжения Красной Армии маршал Рыдз-Смиглы (Edward Rydz-Śmigły) отдал свой знаменитый приказ: «С большевиками не сражаться». Это было верное решение?
- Я принадлежу к числу тех историков, которые оценивают его негативно, хотя я понимаю его мотивы. Рыдз-Смигла хотел защитить польских солдат, собрать их на так называемом Румынском предмостье, а потом эвакуировать на территорию союзнической Румынии. Маршал планировал, что впоследствии польская армия сможет быть вновь собрана во Франции. Он руководствовался такой идеей. Я же считаю, что сразу после вторжения Красной Армии следовало выдать приказ вступить с ней в бой. Во-первых, если бы такой приказ появился, командующие бы не колебались, что им предпринять. Русские перешли границу, а польские офицеры были совершенно дезориентированы, они не знали, что им делать. Одни вступали в бой, другие сдавались, третьи отступали на запад. Неразбериху усугубляли советские пропагандисты, которые шли вместе с военными и объявляли, что Красная Армия несет Польше помощь. Во-вторых, отсутствие приказа дать бой имело серьезные политические последствия. Польша не находилась в состоянии войны с СССР, и поэтому Англия и Франция также чувствовали себя свободными от обязательства объявить ему войну.

Аналогично повели себя и румыны, а ведь они были связаны с поляками союзом, направленным как раз против Советского Союза. Анализируя все это в наши дни, следует сказать, что это решение (вернее, отсутствие решения) оказалось невыгодным для Польши, но очень выгодным для французской, английской и румынской дипломатии.


- Каков был масштаб сопротивления против советской агрессии в восточных регионах?
- Сопротивление было довольно слабым. Как я уже сказал, недоставало принципиальной вещи: приказа. Но несмотря на это, сопротивление агрессорам оказали упомянутые части Корпуса пограничной охраны. Оно было геройским, но слабым: сил было слишком мало, плохо была поставлена координация действий. Оборона восточных районов распалась на множество очаговых боев и столкновений большего или меньшего размера. Более крупные бои прошли под Кодевцами, за оборону Вильнюса. Яростно оборонялся Гродно: польские солдаты при поддержке мирного населения защищали город три дня, бои были там очень ожесточенными. Под Кодевцами довольно крупная группировка Корпуса пограничной охраны оказывала Красной Армии упорное сопротивление, уничтожив несколько танков и пробившись на территорию Литвы. Несколько слабее оборонялся Вильнюс, который не был готов сражаться. Русские заняли его уже 18 сентября. 20 сентября состоялась встреча советских и немецких частей на временной демаркационной линии. Немцы перешли Вислу и заняли территорию, которая была больше, чем предполагалось по секретному советско-немецкому договору о разделе Польши. Поэтому было решено, что Вермахт отойдет на запад. На этом выиграли поляки: отступление немцев продолжалось до 23 сентября, благодаря этому возникла брешь, в которую двинулись польские части, направлявшиеся на север к Литве или на юг, в Румынию. Подводя итог, можно сказать, что оборона восточной Польши была трагичной, потому что героическое сопротивление было заведомо обречено на поражение.

- Можно ли было вообще избежать советской агрессии 1939 года? Можно ли было предотвратить удар с двух сторон, если бы Польша вела какую-то другую политику?
- Думаю, что нет, потому что политическая ситуация, сложившаяся в Европе в конце 30-х годов была для Польши исключительно сложной. Польские границы страны оспаривали два наших самых больших соседа, но не одни они: Британия не признавала наше право на восточные земли. Если бы в 1939 году в Москве удалось заключить антинемецкий договор с участием Англии и Франции, возможно, дальнейшей немецкой агрессии (в том числе - в отношении Польши) удалось бы избежать. Но, как мы знаем, заключить его не удалось, в основном из-за того, что в нем не был заинтересован Сталин. Вину переложили на Польшу, которая не согласилась на проход Красной Армии через свою территорию. При первой же возможности, 21 августа 1939 года, со ссылкой на упомянутый отказ Польши, переговоры с англичанами и французами были прерваны. Двумя днями позже был подписан пакт Риббентроп-Молотов.


- Дата советского нападения на Польшу была неслучайной?
- В августе и сентябре 1939 года на территории Монголии шли тяжелые бои между Красной Армией и монгольскими войсками, с одной стороны, и японской армией - с другой. Они были затяжными и продвигались с переменным успехом. Но в конце концов, когда командующим советско-монгольских войск был назначен Георгий Жуков, японцы были отбиты и отброшены из Монголии. 15 сентября между Японией и СССР было заключено перемирие, а в апреле 1941 оно было подкреплено пактом о нейтралитете. Дата нападения на Польшу - 17 сентября, связана таким образом не только с ситуацией в Европе и на польско-немецком фронте, но и с обстановкой в Азии. Сталин просто до последнего момента колебался. Он откладывал решение о вводе войск в Польшу из-за шаткости ситуации на востоке и опасений, что она может перерасти в масштабный советско-японский конфликт. Есть предположения, что 13 или 14 сентября он даже приостановил подготовку к нападению на нашу страну. Сталин также опасался, что может быть заключено какое-то польско-немецкое соглашение или перемирие. Некоторые историки полагают, что к вооруженному нападению склонило Сталина принятое Англией и Францией 12 сентября решение не наступать на немцев на западе, потому что Польша уже проиграла войну.

Я считаю, что на решение Сталина повлияли как события 12-го, так и (в большей степени) 15-го сентября. Последняя дата была особенно важна, поскольку перемирие с Японией развязало советскому вождю руки на Дальнем Востоке, и тогда он уже мог спокойно направить основные силы Красной Армии в Польшу.