Сталин – Черчиллю: пришлите нам ваши дивизии

На модерации Отложенный

Никакие цифры не изобразят катастрофу с такой пронзительностью, как просьба о помощи, если она высказана всесильным диктатором.

Откройте второй фронт уже в этом году!

Шесть посланий от Премьер-министра Великобритании У. Черчилля, одно из которых – совместно с Президентом США Ф. Д. Рузвельтом, было получено в СССР (шесть посланий за шесть недель!), прежде чем 3 сентября 1941 – через полтора месяца! – Председатель Совета Министров И. В. Сталин выслал свой ответ.

Он сообщил, что тяжелые территориальные, сырьевые и промышленные потери последних недель поставили Советский Союз "перед смертельной угрозой". И сразу известил своего британского коллегу, что существует только один выход из этого "более чем неблагоприятного положения": мощная помощь Советскому Союзу. Если ее не будет, возможны два исхода: поражение СССР или переход Красной Армии к пассивной обороне (той территории, которая еще не была "под немцем") и это – надолго!

Необходимая помощь должна быть двухкомпонентной.

Во-первых, второй фронт – в 1941 году. На Балканах или во Франции, причем такого масштаба, чтобы он оттянул с восточного фронта аж 30–40 немецких дивизий.

(Следовательно, до конца года, по мнению Сталина, Советский Союз еще был в состоянии вести активные боевые действия.)

Во-вторых, военные поставки. Здесь Сталин был весьма конкретен: "30 тысяч тонн алюминия к началу октября" и по крайней мере "400 самолетов и 500 танков (малых и средних)" ежемесячно.

Британский отказ

Ответное послание Черчилля было получено через три дня – 6 сентября. Он писал: "Как только германо-итальянские силы будут уничтожены в Ливии", противостоящие им британские войска, "смогут включиться в фронт на Вашем южном фланге".

Вот так: на вашей территории и конкретно на южном фланге, даже не спрашивая у хозяина, какая точка приложения британской мощи его устраивает. Он ведь предлагал вовсе не собственную территорию, а Балканы или Францию.

Понять Черчилля несложно: южное направление советско-германского фронта беспокоило Великобританию больше всего – из-за планируемого немцами прорыва в британскую тогда Индию.

Однако когда еще будет победа в Северной Африке... Из британского послания следовало, что не ранее лета следующего года. (Так и случилось: решающая битва – при Эль-Аламейне – будет выиграна 5 ноября 1942 года, а полностью немецко-итальянские войска перестанут сопротивляться в Северной Африке лишь 13 мая 1943 года.) Зато Сталин, как мы видели, не рассчитывал столько продержаться в одиночку в активном состоянии...

При этом Черчилль предупредил, что он, вообще-то, не гарантирует 1942 год в плане открытия второго фронта (и развитие событий, как мы знаем, это подтвердило). А закончил он этот пункт своего послания словами, что его страна "борется за свою жизнь",– так о какой существенной помощи в таких условиях может идти речь!..

Требуются британские войска!

Свой ответ советский лидер отправит через неделю, 13 сентября, и в нем...

В этом послании уже не было панических нот – речь шла лишь об "улучшении нашего общего дела". Однако не было и обиды на Черчилля за вмешательство в советские внутренние дела, наоборот, советскому диктатору Сталину его концепция понравилась...

Так что Сталин предложил реальную, по его мнению, альтернативу нереальному, по мнению британцев, плану второго фронта в Европе. По сути, это была модифицированная концепция Черчилля и формулировалась она конкретно: перебросить в СССР 25–30 британских дивизий. (Это была бы большая помощь: Финляндия и Румыния воевали против СССР, по словам того же Сталина, написанным 10 дней назад в предыдущем письме Черчиллю, таким же и даже меньшим количеством дивизий каждая – 20 и 26, соответственно.) Дабы исключить возможность разночтения, Сталин пояснил на примере: «как это имело место в прошлую войну во Франции". А это значит: британские войска прибудут для полноценного участия в боевых действиях на территории СССР!

Отказ... и почти согласие

Черчилль думал почти неделю (его послание было получено 19 сентября) и аргументировано отказал, добавив: "Мы изучим с Вами любую другую форму действенной поддержки..." (переведя с дипломатического языка, получаем: предложите что-то пореалистичнее).

 Правда, конкретно о просьбе Сталина прислать войска – ни слова...

Через два дня – еще одно послание, от 21 сентября, в котором Черчилль в принципе соглашался выделить "значительные силы, как воздушные, так и сухопутные, для совместных действий" снова "на южном фланге русского фронта" и снова при условии весьма проблематичной, как на тот момент, победы в Ливии.

Это послание заканчивалось, как никогда, словами:

"Верьте мне,

искренне Ваш

Уинстон Черчилль".

Тем не менее, прошло еще десять дней, а Сталин продолжал молчать. Тогда Черчилль написал еще одно послание, на которое – через день – Сталин (наконец!) ответил.

В совокупности Сталин не писал Черчиллю три недели, а когда 3 октября написал, то, как и его британский корреспондент, ни словом не упомянул о своем "крутом" предложении...

Британские альтернативы

Более чем через месяц после выдвижения Сталиным предложений о присылке британских войск в СССР, а именно 12 октября, Черчилль нашел ей альтернативу: пусть Сталин использует на советско-германском фронте собственные войска, находящиеся в Иране ("имеющиеся там пять или шесть" дивизий), а британцы возьмут на себя их функции.

Сталин на это просто не ответил.

И только еще через без малого полтора месяца, 22 ноября, в связи с британским наступлением в Ливии Черчилль «вспомнит» о сентябрьском предложении Сталина.

Он был готов отправить в ближайшем будущем в Москву своего министра иностранных дел Энтони Идена. Целью этого визита было рассмотреть военные проблемы, "включая посылку войск не только на Кавказ" (вариант без участия британских войск на советско-германском фронте, то есть символическое участие), но и на линию фронта "на Юге".

При этом Черчилль добавил: "Ни наши судовые ресурсы, ни наши коммуникации не позволят ввести в действие значительные силы",– а затем усилил эффект "холодного душа": имейте в виду, что переброска британских войск через Иран приостановит военные поставки по этому пути.

Сталин в своем почти немедленном ответном послании, отправленном 23 ноября, согласился даже на не-значительные британские силы и на временное прекращение поставок через Иран.

Одновременно он теперь говорил о "большом положительном значении" "совместных действий советских и английских войск на нашем фронте" при условии, что они начнутся "в срочном порядке"! Возможно, он имел в виду крупные наступления Красной Армии, которые планировались на зиму: если в ближайшее время продержимся, то позже, мол, справимся и без вас.

Уже не надо...

Британцы в Москву тогда не приехали, а Сталин после начала весьма успешного и масштабного контрнаступления под Москвой (через полмесяца – 5 декабря), вероятно, поверил, что Красная Армия способна самостоятельно, без привлечения иностранных войск, побеждать вермахт.

Послесловие

В этом мини-исследовании мы опирались на книгу "Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-Министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны", а именно на ее т. 1 "Переписка с У. Черчиллем и К. Эттли (июль 1941 г. – ноябрь 1945 г.)". Кстати, эта публикация была осуществлена ​​в Советском Союзе в 1958 году, т. е. во время хрущевской "оттепели" (М.: Госполитиздат, 1958 .– 407 с.).

Итак, нас нельзя упрекнуть в том, что мы пользовались недостоверными или недоброжелательными к советскому прошлому источниками. Как раз наоборот, поскольку это издание было осуществлено "Комиссией по изданию дипломатических документов при МИД СССР" (Председатель Комиссии – доктор экономических наук А. А. Громыко, на момент подписания книги в печать он – Министр иностранных дел СССР, а перед тем – заместитель министра), так что эта публикация – официальная.

В предисловии "Переписки..." как раз говорится: "За пределами Советского Союза в разное время были опубликованы тенденциозно подобранные части вышеназванной переписки, в результате чего позиция СССР в годы войны изображалась в искаженном виде.

Цель этой публикации – способствовать установлению исторической правды"
(с. 3).

Извлекая из забвения эту страницу военной дипломатии 1941 года, мы воссоздаем еще один фрагмент исторической правды о той, не до конца известной широкому читателю войне.

Для педантов процитируем предисловие "Переписки..." относительно датировки посланий: "В тех случаях, когда" "даты подписания посланий" "не проставлены, указываются даты отправления или даты получения посланий" (с. 5).

 

Геннадий Рыбалко