Мы с тобой медведь

 

16+

Когда они оказались в горизонтальном положении?.. Ярко, зрительно помнила, как он вошёл к ней на второй этаж, - будто снимок крупным планом в дверях. И сразу – так бывает во сне, очнулась в близости с ним. Очнулась от одиночества, как от мрачного обморока. Потом удивлялась: никаких чувственных ощущений, словно это был не секс.

            Это не был секс.

            Секс у неё был с другими. Какое грубое, холодное удовольствие ей доставляло сознание, что он знает об этом! Знает, что она спит с кем попало: вот этот импотент ее облизывал, а от этого мачо она залетела. Этому – как сорока-воровка, дала, а этому, говорят, не дала. А может, дала?.. Она знала, как мельком он об этом думает, как яростно не хочет знать про это вообще...

 

Близость, которую уже перестали ждать. Она случилась. Это как утопающий выныривает и вдыхает полной грудью; приговоренный к вышке слышит: ты свободен; птица, наконец, взлетает – сломанное крыло зажило… Не то, не то! Близость… После такой не больно жить и не страшно умереть. И это происходит здесь и сейчас, безмолвно, сильно, на широкой чужой кровати, известным людям способом физического соития. Между мужчиной и женщиной другого, лучшего способа, не придумано.

           

Он уходит из комнаты вниз, слышны звуки льющейся из крана воды, а она начинает спешно поправлять постель, убирать не на месте лежащие вещи, чтобы, когда он войдет… Засовывая какие-то шмотки в комод, вдруг слышит повелительное, почти раздраженное:

- Прекрати, иди сюда!

Она, виноватая за потерянные секунды, которых у них так мало, оборачивается. Он уже в костюме и даже при галстуке. Сел в кресло и протягивает к ней руки. Она идёт к нему, и жажда близости снова сливает их в одно существо.

           

Потом они стоят, обнявшись, и он шепчет, улыбаясь: Почему ты сказала ему, что сегодня это между нами произойдет? Ведь не должно было, это невероятно! Я вошёл сюда, чтобы сказать тебе это…

– Потому что, - пересохшими губами по слогам выдыхает она, - это было не-из-беж-но…

            Её губы в тот момент скольят по его щеке, она вспоминает колючую, такую родную щетину на его подбородке, щеках.

Когда, в какой жизни она уже прикасалась к ней?..

            - Сегодня впервые за всю жизнь я не жалела, что в сексуальном слиянии две грудные клетки не могут стать одной, потому что это, наконец, случилось…

            - Зачем ты говоришь "впервые", ведь такое уже было с нами…

            - Да, да, - соглашается она, хотя этого не было. Просто они выучили этот урок заранее. До того, как обнялись, они были к нему готовы, а значит, всё равно, что было.

           

Она ставит свою правую ступню на его правую, потом левую на левую. Медленно правая с правой поднимаются и делают шаг, тут же поднимаются левая с левой и делают другой. Они неуклюже движутся по комнате в каком-то странном танце. "Мы с тобой медведь", - говорит она. - Помнишь, когда мы были маленькие, мы так играли, в медведя?.. - "Да, помню, - отвечает он, - хотя возможно, это было только с тобой, без меня". – "Да, конечно, когда я была маленькой, - ты еще не родился, но это всё равно было только с тобой".

Она стоит в его объятиях на его ступнях и, наконец, понимает, почему её рост только сто пятьдесят два сантиметра… Чтобы быть меньше его, вот почему. Не так-то просто любить мужчину небольшого роста – для этого нужно, чтобы он был великим – поэтом ли, человеком, любовником, воином… или братом. Или отцом.

 

В левом уголке его губ появляется кровь. Она хватает салфетку и впитывает ею красную каплю:

- Что это?! Что это? Ты поранился, или…

- Или. – Отвечает он.

Они задевают угол стола, откуда-то начинают раздаваться звуки – ужасно громкие, ужасные звуки – оба кидаются к старинному проигрывателю, лапка которого соскользнула от сотрясения на пластинку… Звуки музыки и чужого голоса непереносимы, они лишние здесь…

А потом? Что было потом? Она не помнит. Может быть, уже ничего не было. Просто пришла смерть. Умереть в один день – кто не мечтал об этом?

 

2009, Казань