День горьких знаний.

Размышления о недавнем празднике

Что случилось с русской школой?

Если честно, я никогда в жизни особо не радовался 1 сентября. Ну, может быть, в 1980 году, когда первый раз пошел в школу… Но в целом – особо не считал я этот день праздником. И тогда, и когда сам начал работать в школе. (При том что работать как раз мне нравилось – я имею в виду сам процесс уроков, передачи знаний…)

Но все-таки каждый раз перед этим днем я ощущал что-то вроде легкого приятного напряжения. Самому не вполне понятного. Не берусь точно судить, откуда бралось это чувство. Но думаю, что оно возникало от осознания нужности, необходимости того, что я делаю. Нужности и для меня лично, и для общества, и для страны…

А как же иначе? «Учись, а то дураком будешь!» – сколько раз в разных вариациях, от сильно смягченных и вежливых до прямо матерных, слышал это каждый из нас в детстве? А сколько раз многие «лоботрясы» и «обалдуи» позже признавались: «Эх, вот я был дурак, мне бы тогда учиться!» Некоторые – и не так уж мало – потом «добирали свое» в вечерних школах, и небезуспешно. Само собой подразумевалось, что знания нужны в жизни и знания можно получить только в школе. Ну типа как «не служил в армии – значит, не мужик!» Это не обсуждалось, воспринималось скорей на каком-то сакральном, внутреннем уровне.

В 90-х годах, когда зарплату учителям не платили по полгода – почему я тогда не ушел из школы? Потому что ничего больше делать не умел? М-да, если бы это было и правда так, я бы просто умер с голоду; если честно, я НИКОГДА не работал в школе, чтобы ЗАРАБОТАТЬ ДЕНЬГИ, не то место. Оно уже и при поздней Советской власти было «не тем местом», если честно. Просто у меня была одна мысль: я даю детям знания, им эти знания нужны, потому что… ну а как же иначе?..

…Те времена ушли в прошлое. Уже больше десяти лет в подавляющем большинстве школ про невыплаты и думать забыли, меняют оборудование, проводят ремонты… Вот только почему-то уровень интеллекта ученика по сравнению с 90-ми упал на 30%. А по сравнению с 80-ми – на 70.

Про 60-е я говорить не буду – мне не поверят. Я и сам верить не хочу, как ни один человек не захочет верить в сокрушительную деградацию мира вокруг: он в нем живет, в конце концов, хочется, чтобы хотя бы внешне все было нормально…

* * *

…Что же случилось с русской школой? Что ее погубили реформы – это уже общее место, это известно всем. Что она была погублена специально, как помеха на пути «воспитания грамотного потребителя» – это тоже понятно. Но ЧТО ИМЕННО произошло? Почему люди, которых я хорошо знаю много лет, люди, «ни в чем таком не замеченные», вдруг с бешеной скоростью и жутким упорством начали искать возможности перевести детей на домашнее обучение и вообще отдалить своего родного ребенка от «источника знаний»? Такой случай мне известен не один! А другие, не столь вдумчивые, но не менее чадолюбивые, наоборот, без конца бухают в этот источник деньги и с изумлением обнаруживают, что они уходят, как вода в песок, а знаний не прибывает, и для ребенка все равно приходится нанимать репетиторов? Почему, наконец, сами дети стали относиться к школе, как к балагану, а кто поумней – с брезгливым насмешливым презрением? Почему великая, веками почитаемая профессия учителя стала уделом неудачников и все чаще и чаще встречаются среди учителей откровенные садисты и извращенцы?

Дело в том, что у современной школы есть несколько серьезных проблем. Проблем, возникших – увы! – именно в последнее десятилетие. Такая щедрая поддержка школ и инновационные проекты в области образования… туды их в… форсунку. И эти проблемы не просто отягощают школу, как гири – ноги пловца. Они, собственно, уничтожают саму идею школы как таковой.

Вот они, эти проблемы – перечислены мною ниже.

Самая главная. Школа перестала быть местом, где дети получают знания.

Я сейчас говорю даже не о планах чиновников сделать школу «условно бесплатной» (или «частично платной», как кому нравится). Дело в том, что в школах забыли: главное – не «успеваемость», с которой все носятся, как дурак с трусами на палке, и которой, простите на грубом слове, заколебали учителей и распустили учеников. Главное – знания. Полученные знания. А знания не падают с веток в рот. Их не добудешь играючи и не скачаешь из интернета в голову.

Их до-бы-ва-ют. По пословице – помните, про труд и рыбку? А процесс добычи чего бы то ни было – это процесс сложный и тяжелый. Понимать его тяжесть следует с детства.

А тут – ощущение такое, что школьникам стараются максимально облегчить жизнь. Двойки – это стресс. Задержка на перемену – преступление. Замечания – психологическое насилие. Строгое требование – вообще фашизм. Зато права ребенка для школы уже не первый год становятся «все священней и священней». Эта неистовая борьба за детские права – уже вне разума, сравнить это можно только с деятельностью некоего идиота, который взял группу детей и запер ее в комфортабельном помещении, где прямо на полу раскиданы вперемешку яды, продукты, взрывчатка, наркотики, книги, заряженные ружья, одежда на все вкусы и т.д. Мол, дети Имеют Право, они сами разберутся.

Они и разбираются. И еще как…

…Беспощадно сокращая в школах реально значимые, мозгообразующие, так сказать, предметы под предлогом их «чрезмерной сложности для понимания», чиновники от образования почему-то активно и широко находят место для «предметов» вроде «Основ религии», «Истории холокоста» (!) и «Уроков толерантности». Они на самом деле необходимы. Но не школьникам, а власти. Так как помогают «размывать» сознание, воспитывать виктимное, безопасное для власти существо. И все. Других функций у этих и им подобных нововведений нет.

Помимо бессмысленной траты школьного времени существует и еще одна проблема, мешающая детям в школе получать знания – это охота школ за деньгами. Когда шесть лет назад я впервые услышал лозунг «За ребенком в школу идут деньги!», я встал на родительском собрании и предупредил всех ясно и громко: готовьтесь к большим неприятностям.

Через год малокомплектная сельская школа, в которой я тогда работал, была закрыта. Нет детей – нет денег, а как же.

Тогда в селе жило около 300 человек, сейчас – 57…

…Битва за детей (за деньги, которые идут с ними) ведется уже не первый год и отзывается детскими слезами и кровью. Ведь по тому же принципу работают, например, и детские дома – им выгодно стало иметь побольше заключ… воспитанников, простите. Но это отдельная тема. А насущность жизни такова, что добыча денег через детские души стала бичом системы образования вместе с пресловутым ЕГЭ. Какие тут знания, какие требования, какие нормы?! Пусть ученик хоть «просто сидит в классе», а то, не дай бог, бросит школу или в другую перейдет – нам же финансирование урежут!

Подобная умоисступительная дичь в России невозможна была ни при царях, ни при императорах, ни при генсеках, ни даже при первом президенте РФ. Это работа наших нынешних форсунок… то есть фурсенок.

Школа стала опасной для физического и душевного здоровья ребенка.

Это не так уж сильно касается школ глубинки (хотя и тут имеются «блестящие исключения», увы…) Но в больших городах – даже не миллионниках, а сотеннотысячниках, скажем так, отлично известно, что возле многих (как бы не возле большинства) школ, а то и прямо в их стенах постоянно пасутся наркоторговцы. В самих школах часто учатся вместе с обычными детьми либо юные социопаты, способные открыто выпить пива или обыденно заматериться на уроке (учителя все равно лишены возможности воздействия на них), либо дети мигрантов – об этом фактически запрещено говорить, чтобы не «разрушать мультикультурность», а между тем их обычаи и поведение сплошь и рядом неприемлемы. Побои, изнасилования, съемки садистских и порнографических фильмов, издевательства, грабежи, уроки со странным подтекстом – все это стало частью современной школьной жизни при попустительстве, а иногда прямом покровительстве администраций школ.

Стоит упомянуть и о массовых «прививочных кампаниях», когда детей прививают непроверенными, экспериментальными препаратами прямо на уроках и зачастую вопреки их собственному желанию, а то и ясно выраженной в письменной форме воле родителей.

Каждая такая кампания вот уже несколько лет оборачивается для России десятками детских смертей и десятками тысяч случаев заболеваний. В перспективе предугадать последствия такого удара по иммунной системе нации сложно. Вернее – страшно гадать.

И закончить надо тем, что после отмены школьной формы и начавшегося пять лет назад неспадающего вала «чертобесия» (иначе не скажешь) вокруг навороченных мобилок и айфонов школа стала еще и рассадником зависти и ненависти бедных к богатым, презрения богатых к бедным – и напрямую связанных с этим детским антагонизмом эпидемий самоубийств. И побоев с грабежами, а то и убийств.

Школа сделалась местом осуществления тотального контроля за личной жизнью семей.

Всем сколь-либо находящимся в теме людям известны истории о школьных психологах, аккуратненько собирающих материал; о нововведенных «портфолио ученика», цель которых выявить, где ребенок спит, проводит лето, какая атмосфера в семье; о частых случаях доносов школьных работников в органы опеки по поводу гипотетических «побоев» и «неправильного воспитания»… Школа плотно срослась с ювенальными органами (их так не называют, но по сути они есть в России и успешно действуют), работающими на разрушение семьи по западному образцу, а иногда замешанными и в более страшных вещах – типа черной трансплантологии или насильственного отъема детей у родителей с целью усыновления в богатые (часто зарубежные) руки.

На словах этот контроль имеет своей целью «заботу о ребенке». На самом деле эта проклятая «забота» ежедневно оборачивается трагедиями.

Интересная ситуация, кстати, сложилась не столь давно. Может быть, многие видели с полгода назад по телевизору парадный сюжет о том, как в Россию возвращаются из Боливии несколько десятков семей староверов – работящих, солидных, положительных людей с большими семьями. Но у этого помпезно-радостного сюжета есть продолжение, не освещенное в СМИ.

Староверы собираются уезжать обратно.

В первую очередь вина тут, конечно, лежит на чиновниках. Они обрушили на людей, привыкших у себя к натуральному хозяйству и патриархальному укладу жизни, вал запросов о разрешениях, требований справок и прочего никому не нужного бреда, размножением которого чиновник, собственно, и оправдывает свое нахлебничество. Но – увы! Школа отметилась немногим менее яростно. Началось с того, что староверы, потихоньку познакомившись с моральной обстановкой в местных учебных заведениях, сообщили, что детей они туда не отдадут – боятся за их нравственность (для старовера это не просто слово). После этого на переселенцев накинулись со всех сторон педагоги-«детозащитники». Дети не учатся! (Учатся, причем там, где это разрешено законодательством РФ, – дома, и на фоне остальных местных детей поразительно выделяются живостью ума.) Дети непривитые! (И в отличие от привитых ровесников-местных не ходят с октября по апрель с, простите, соплями до пупа.) Дети не идут на контакт! (В смысле – говорят о родителях сдержанно и только уважительно и отказываются отвечать на расспросы о своих семьях.)

Когда школой, разъяренной тем, что не удается заполучить новые деньги, был поднят вопрос о массовом лишении родительских прав – староверы флегматично сказали, что они уезжают обратно. Они люди степенные, думающие, и наблюдать вакханалию тупого «педагогического» и «детозащитного» бардака им было неприятно чисто физически.

Школа стала частью политической системы власти.

Помните случай перед выборами, когда ученик одной из сибирских школ разрисовал вывешенные в школьном холле портреты лидеров правящей партии? Парня пытались привлечь к суду и вообще свалили на него лавину клеветы и оскорблений. А он, кстати, упоминал и на допросах, и на страничке во «ВКонтакте»: ведь школа – не место для агитации, современные политики – не исторические деятели, так почему повесили портреты?

А сколько было шума – да нет, истерического визга, как в палате для буйных при нехватке галоперидола! – когда ученики стали покупать выпущенные в продажу тетради с портретами Генералиссимуса Победы – Сталина?

А какому прессингу подвергаются дети, которым открытым текстом вдалбливают – посвящая этому целые курсы занятий! – плохо сляпанную ложь про «преступления Советской власти», «гений Солженицына», «толерантность» и всякую другую «мультикультуру»! Страдают и учителя – многие до сих пор не хотят лгать своим ученикам, уходят с работы или их увольняют… Но тяжелее всего детям, особенно детям думающим. Для них попытки думать сплошь и рядом заканчиваются тяжелейшими конфликтами с учителем, потом – с администрацией школы, а то и с более высокими ступенями власти. А иногда – и с собственной психикой. Потому что подростку, особенно умному подростку, очень трудно примирить бред, который несут на многих уроках, с тем, что видят его глаза в окружающей жизни.

Могут спросить: но разве при Советской власти или при царях в школах не осуществлялось такое же? Мол, школа всегда и везде была местом идеологизации масс!

В ответ я могу только согласиться. И спросить: а при какой власти в наших школах учили детей презирать Родину, ненавидеть родителей, насмехаться над историей Отечества? При какой власти вводили в школьных стенах неофициальный, но строгий запрет на слово «русский»? При какой – принуждали русских детей учить «региональные языки» в ущерб великорусскому? При какой – «на холокост» отводили 48 часов в год, а на Великую Отечественную войну – 9?

Так что разная она бывает – идеологизация. Бывает очень даже нужная – когда детей учат, что «Россия – это Вселенная» или что «Мы не рабы!». А бывает оккупационная. Смотри примеры выше.

* * *

Вот и ответы на вопросы. Долгие века (именно так) школа была Храмом. Храмом знаний, а храмы русский человек привык уважать, вести себя в них тихо и осознавать, что тут он становится ближе к какой-то светлой и высокой Силе.

Но уважать смесь центра услуг с банком, цирком, организацией по надзору и студией реалити-шоу – русский человек не сможет. Даже если ему будут внушать это уважение годами по двадцать четыре часа в сутки – и с самых высоких трибун.

* * *

Если фантазировать насчет инициатив, которые смогли бы восстановить нормальное школьное образование, то они, в сущности, очень и очень просты. Для их осуществления нужно намного меньше денег, чем власть потратила на разрушение образования, – всего лишь волевое усилие. Для поднятия уровня здоровья, знаний и интеллектуального развития надо не дискутировать и экспериментировать, а просто-напросто:

1. Убрать из программы лишние и весьма многочисленныебессодержательные (а зачастую просто-напросто развращающие и дебилизирующие детей) предметы;

2. Увеличить количество часов русского языка, литературы,математики, физкультуры и истории и ввести в курс 9–11 классов логику, а в курс 7–11 классов – начальную военную подготовку. Преподаватели этих предметов должны быть подготовлены особо тщательно и сами ежегодно экзаменоваться на профпригодность;

3. Не допускать в школу умовзбешенных «новаторов», окормляемых западными грантами, и «прорывные методики», списанные с того же Запада (следует помнить, что современный Запад – яркий пример, как НЕ НАДО учить и воспитывать детей. Если там что-то делают – это верный признак, что нам так делать не надо);

4. Вернуть в школу строжайшую дисциплину: домашние аресты для учеников, телесные наказания и общую школьную форму (в том числе для учителей) плюс перестать пугать учителей священной коровой «успеваемости» и разрешить советам учителей и родителей отчислять учеников за регулярные прогулы и неуспеваемость;

5. Вернуть систему обычных экзаменов с заучиванием материала вместо тестирования ЕГЭ – экзаменов в конце КАЖДОГО года;

6. Прервать общение детей с компьютером в семьях. Компьютер они должны видеть только в школе и только на уроках информатики – по два часа в неделю и без чуши типа игрушек и соцсетей.

Все просто. Все настолько просто, что эта простота недоступна для нашей власти. Она – власть – по-прежнему желает существовать в своем умозрительном радужном мире.

А расхлебывать ее эксперименты приходится нашим детям.

Олег ВЕРЕЩАГИН