Путч: как провалилась последняя попытка спасти СССР

Фото: Global Look Press

21 августа 1991 года катастрофическим провалом завершилась первая и единственная попытка государственного переворота в СССР. ГКЧП — комитет по чрезвычайному положению, состоявший из высокопоставленных советских чиновников, добровольно распустился, а его лидер Геннадий Янаев сложил взятые на себя обязанности президента СССР. На следующий день гэкачеписты были арестованы.

В 1991 году Советский Союз разваливался на глазах у изумленных граждан, которые еще совсем недавно считали его второй сверхдержавой мира, мощнейшим государством, которому не страшны никакие угрозы. Но на протяжении последних десятилетий своего существования СССР медленно подтачивали изнутри самые разные проблемы: экономические, политические, национальные. Их не решали, пытались замалчивать, они или отрицались, или откладывались на будущее в надежде, что следующее поколение советских руководителей как-нибудь справится с накапливающимися угрозами.

Борьба за власть на фоне кризиса

К середине 1980-х годов на внутреннем рынке СССР господствовал дефицит самых необходимых товаров, экономика критически зависела от конъюнктуры цен на энергоносители, идеология была в кризисе и не могла объяснить народу, в какое «светлое будущее» мы идем, национальные республики выражали все большее стремление к независимости. Молодой (особенно на фоне «кремлевских старцев» эпохи Брежнева — Черненко) генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев попытался начать масштабные реформы, провозгласил политику ускоренного развития, гласности в вопросах общественной жизни, а затем — развития кооперации в противовес неповоротливой государственной промышленности и сфере услуг.

Но программа реформ оказалась спонтанной, непродуманной. Вместо роста экономики кризис все более усугублялся, а свобода слова, на фоне непрерывно ухудшающегося уровня жизни простых людей, привела лишь к росту недовольства властями, о чем говорили все более открыто.

Советская система управления, построенная на идеологическом диктате и полном контроле общественной жизни, практически перестала работать. Попытка Горбачева укрепить свою власть, добившись избрания президентом СССР, провалилась. Депутаты Верховного Совета СССР проявляли всё больше свободомыслия, появились политические группировки, вступившие в борьбу за власть. Одной из таких сил стала Межрегиональная депутатская группа, одним из руководителей которой стал Борис Ельцин — в 1989 году отправленный в отставку глава Московского горкома партии, пользовавшийся репутаций защитника прав простого народа, борца с привилегиями.

Подъем оппозиционных настроений при полном отсутствии контроля за политической обстановкой привел к тому, что в 1990 году Ельцин возглавил Верховный Совет России (РСФСР) и, опираясь на бюрократию самой большой союзной республики, начал борьбу за власть с казалось всемогущим Горбачевым. Первым шагом в этом направлении стала декларация «О государственном суверенитете» России, принятая 12 июня 1990 года.

Фото: Сергей Гунеев/РИА Новости Борис Ельцин и Михаил Горбачев

Горбачев против Ельцина

В ответ на провозглашение независимости Горбачев решил ослабить позицию России, заключив новый Союзный договор. К тому времени эта идея пользовалась большой популярностью в тех национальных республиках, что еще не взяли прямой курс на выход из СССР. По планам Горбачева автономные республики РСФСР также должны были подписать Союзный договор, но уже в качестве союзных республик.

Это неизбежно приводило к распаду России, но наносило мощный удар по Ельцину, который должен был предстать перед общественным мнением как глава государства, при котором его страна прекратила свое существование. Цепляясь за ускользающую власть, Горбачев пошел фактически на разрушение страны. В этом ему охотно помогали руководители национальных автономий России, особенно Татарской АССР, где местная элита уже рвалась к власти и открыто требовала превращения ТАССР в независимое государство, члена «обновленного союза».

В апреле 1991 года начался «Новоогаревский процесс», названный так по резиденции президента СССР Ново-Огарево. На переговоры собирались лидеры девяти республик, согласных оставаться в составе СССР: РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР, Казахская ССР, Узбекская ССР, Азербайджанская ССР, Таджикская ССР, Киргизская ССР и Туркменская ССР, а также представители российских автономий. К тому моменту Эстония, Латвия, Литва, Грузия, Армения и Молдавия уже объявили о своей независимости и отказались иметь дело с Москвой. На заседаниях был выработан новый формат СССР, который теперь должен был называться «Союз Советских Суверенных Республик».

Новый союз должен был стать рыхлой, непрочной конфедерацией. Граждане этой страны должны были иметь двойное гражданство — республики и союза. Союз должен был обеспечивать оборону, международную деятельность (при этом не было никаких препятствий для союзных республик заключать собственные международные соглашения) и проведение денежной эмиссии. Собственность на землю, недра и воды передавалась республикам. Они же получали полный контроль над всеми находившимися на их территории предприятиями.

Золотой запас, хотя и хранился в союзном центре, разделялся на части, каждая из которых принадлежала отдельной республике. Подписание такого документа означало крах СССР и одновременно победу Горбачева, который, сохранив пост президента «обновленного СССР», получал возможность играть на противоречиях государств — членов союза.

Фото: imago-images.de/Global Look Press Михаил Горбачев

Коммунисты против Горбачева

Но не все в советском руководстве и аппарате правящей коммунистической партии были согласны с такой разрушительной политикой. Чем дальше заходили реформы Горбачева, тем более сильной становилась противостоящая ему группировка коммунистических ортодоксов.

Прежде всего спасением СССР озаботился Комитет государственной безопасности (КГБ) — спецслужба, главной задачей которой была защита советского режима. Уже в начале 1991 года ею был подготовлен секретный проект введения на всей территории страны чрезвычайного положения, задержания лидеров оппозиции, роспуск выборных органов власти, установку контроля над средствами массовой информации. На совещании у президента СССР был даже сформирован состав Комитета по чрезвычайному положению и приказано изготовить его печать. Но нерешительный Горбачев отказался утвердить столь радикальный план, надеясь удержать власть уговорами и переговорами.

Когда проект Союзного договора появился в печати, советские ортодоксы поняли, что страна стоит перед чертой, за которой у СССР нет будущего. Тогда глава КГБ Владимир Крючков и вице-президент СССР Геннадий Янаев решили действовать самостоятельно, не привлекая Горбачева. Требовалось не допустить подписания Союзного договора.

В секретном убежище КГБ, защищенном от наблюдений и прослушивания, была проведена серия совещаний с участниками комитета по чрезвычайном у положению. Все они поддержали предложения Крючкова и Янаева. Для солидности в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) было решено включить представителей влиятельных общественных организаций Василия Стародубцева (от Крестьянского союза) и Александра Тизякова (от Ассоциации государственных предприятий). Выступление поддержал и заместитель министра обороны СССР генерал-лейтенант Павел Грачев, обещавший заговорщикам помощь десантных войск и гарантировавший ввод в Москву 106-й дивизии ВДВ, дислоцированной в Туле.

Заговорщикам благоприятствовал тот факт, что Горбачев решил отдохнуть перед подписанием договора и улетел в Крым на государственную дачу в Форос. Все нити власти в стране оказались у заговорщиков, в число которых входили премьер-министр СССР Валентин Павлов, министр внутренних дел Борис Пуго, министр обороны Дмитрий Язов.

Есть даже версия, что на самом деле ГКЧП действовал по указанию самого Горбачева, который, как это было не раз, захотел сделать грязную работу чужими руками, на время отстранившись от дел, чтобы затем триумфально вернуться к власти, заявив, что ничего не знал о происходивших событиях. Эту версию отчасти подтвердил сам Горбачев, заявивший в 2011 году, что был посвящен в планы гэкачепистов. Но так ли было в действительности или нет, мы, вероятно, никогда не узнаем.

Фото: Global Look Press

Переворот начинается

18 августа уже готовые действовать члены ГКЧП прилетели в Форос, где встретились с Горбачевым.

Сведения о том, что происходило на даче, слишком противоречивы, а рассказы участников, заинтересованных в сокрытии правды, не вызывают особого доверия. Можно предположить, что Горбачеву было предложено или поддержать заговорщиков, или отстраниться и не мешать им. Горбачев не решился действовать открыто, и гэкачеписты улетели в Москву, приказав охране, состоявшей из надежных офицеров КГБ, никого не впускать и не выпускать, а также отключить линию связи Фороса с внешним миром.

Подписание Союзного договора было назначено на 20 августа 1991 года. Государственный переворот стартовал 19 августа. В этот день утро всех советских граждан началось с того, что программа теле- и радиопередач была отменена. Транслировали только концерты классической музыки. Как обычно, показывали балет «Лебединое озеро». В утренних новостях было зачитано «Заявление советского руководства». Там говорилось:

В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127 Конституции СССР полномочий президента Союза ССР к вице-президенту СССР Янаеву Геннадию Ивановичу, заявляем <...> о необходимости принятия самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечению законности и порядка, ввести чрезвычайное положение.

Народу было объявлено, что Горбачев внезапно сильно занемог, его здоровье не позволяет покинуть Форос, а тяжелое состояние — общаться прессой. Исполняющим обязанности президента назначался Янаев, решения комитета по чрезвычайному положению объявлялись обязательными «для неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и гражданами на всей территории Союза ССР».

Красивые слова и демонстрация силы

Члены ГКЧП обратились к советскому народу, обвиняя неназванных по именам лидеров (под которыми имелись в виду руководители союзных республик и прежде всего Ельцин) в стремлении к власти и подготовке организации государственного переворота. Констатировалось, что политика перестройки зашла в тупик. Заявлялось, что катастрофическое состояние экономики стало вследствие хаотичного движения к рынку. Говорилось о необходимости защитить законность, остановить падение уровня жизни, вернуть советскому человеку гордость за свою страну.

Для большинства граждан СССР все эти красивые декларации звучали как бессмысленная демагогия. Советским руководителями никто не верил. Угрозы немедленно навести порядок и восстановить дисциплину звучали грозно, но просто игнорировались большинством ответственных лиц.

Утром 19 августа в Москву вошли танки и десантные части. Ельцина сначала заблокировали на своей даче спецподразделением КГБ «Альфа». Но, как выяснилось затем, приказа задержать президента РСФСР не было и поэтому президент РСФСР свободно покинул дачу и приехал в здание Верховного Совета РСФСР (Белого дома), где публично заявил, что действия ГКЧП нарушают Конституцию, а также призвал войска и органы исполнительной власти не подчиняться приказам путчистов.

В ответ на призыв Ельцина к зданию на Краснопресненской набережной начали стекаться тысячи горожан. В столице стали возводить баррикады. Войска, оставшиеся без точных приказов, не препятствовали этому. Более того, распространенное среди солдат и офицеров обращение Ельцина и картина тысячных толп, вышедших защищать Верховный Совет РСФСР, подействовали на армию разлагающе. Часть войск уже к вечеру 19 августа перешла на сторону Ельцина, начались братания солдат с народом.

Фото: Global Look Press

Газеты и телевидение против путча

Когда в 17 часов 19 августа по Центральному телевидению во всех подробностях была показана пресс-конференция ГКЧП, было видно, что путчисты держатся крайне неуверенно. Гэкачепистам задавали резкие вопросы, отвечая на которые они непрестанно оправдывались.

В тот же вечер телевидение показало выступление Ельцина, который решительно призвал к неподчинению приказам ГКЧП. Сюжет с президентом России, стоящим на танковой броне и уверенно обращающимся к москвичам, выглядел куда сильнее, чем трясущиеся руки главы ГКЧП Янаева, подробно показанные во время пресс-конференции.

В новостях рассказы о всенародной поддержке ГКЧП чередовались с почти нескрываемой иронией. Стало ясно, что путчисты не смогли подчинить даже средства массовой информации.

В регионах страны ситуация обстояла крайне разнообразно. Где-то местные власти поддержали ГКЧП. Даже на Украине, где глава республики Леонид Кравчук всячески бравировал своей самостоятельностью и стремлением к независимости, Украинское телевидение, получив информацию из Москвы, немедленно остановило новостное вещание, а Совет министров УССР объявил о поддержке ГКЧП и готовности применить военную силу в случае нарушения порядка.

Однако нашлось немало регионов, где местные власти отказались выполнять приказы ГКЧП и выступили на стороне руководства РСФСР. Там отказались вводить режим чрезвычайного положения, а местные газеты и телевидение распространяли обращение Ельцина к гражданам России.

Фото: Global Look Press

Российские власти действуют

20 августа сопротивление ГКЧП приняло масштабный характер. Митинг у здания Моссовета собрал более 60 тысяч москвичей, затем толпы народа вышли на Тверскую улицу, неся лозунги, призывающие запретить КПСС и привлечь путчистов к ответу.

Войска вновь не препятствовали демонстрантам. Это стало еще одним свидетельством слабости ГКЧП. Возле здания Верховного Совета, ставшего центром неповиновения, собралась уже 200-тысячная толпа. Началось формирование отрядов обороны, назначались командиры, представители власти РСФСР раздавали народу оружие.

Российские органы исполнительной власти рассылали приказы, отменяющие распоряжения союзных властей. Срочно назначенный Ельциным министр обороны России генерал Константин Кобец пытался перехватить управление воинскими частями, издав приказ о возвращении войск из Москвы на места обычной дислокации.

Всё это вносило хаос в систему управления СССР, чиновники и офицеры не понимали, кому следует подчиняться. И тут главную роль сыграла готовность идти до конца. Тот, кто демонстрировал народу силу и решимость, и оказался наиболее легитимной властью.

На вечернем совещании ГКЧП было принято решение о введении комендантского часа в Москве, но этот приказ выполнялся настолько формально, что никак не мешал сбору в столице тысячных толп сторонников Верховного Совета РСФСР. Был спешно разработан план операции «Гром», включавшей разгон защитников Белого дома и арест руководства РСФСР, что, по мнению путчистов, должно было полностью парализовать сопротивление ГКЧП.

Нелояльные телеканалы и газеты объявлялись временно закрытыми. Но когда ночью с 20 на 21 августа части спецназа КГБ и десантные отряды выдвинулись к Верховному Совету РСФСР, оказалось, что ни один из членов ГКЧП не готов взять на себя ответственность за штурм здания и отдать письменный приказ спецназовцам.

Операция «Гром» была отменена, войска отступили. Падение ГКЧП стало делом самого ближайшего времени. Генералы Шапошников, Лебедь, Грачев, Громов отказались подчиняться незадачливым путчистам.

Падение ГКЧП

Лишившись военной силы — последнего инструмента воздействия на общество, ГКЧП стремительно теряло возможность хоть как-то повлиять на происходящее. Уже в 08:00 войска начали покидать столицу.

В 09:00 комитет собрался на совещание, в ходе которого всем путчистам стало ясно, что их дело проиграно. Было решено срочно лететь в Форос, чтобы опереться на авторитет и властные полномочия Горбачева. Но президент РСФСР отказался принять гэкачепистов. Днем 21 августа прокуратура РСФСР объявила о привлечении заговорщиков к ответственности, а вечером отдала приказ об их аресте.

В 17:00 21 августа и. о. президента СССР Янаев подписал указ о прекращении работы ГКЧП, объявил его решения недействительными и сложил с себя президентские полномочия. Путч закончился убедительной победой российских властей и президента Ельцина.

Михаил Диунов