Россияне, которых мы потеряли

В связи с закручиванием гаек, запретом на владение иностранным имуществом для чиновников и прочими инициативами власти по подавлению свободы элит -- перед страной вновь в полный рост встаёт угроза потерять цвет нации. Ужасается и сочувствует Алексей Кравецкий.

...Коко Шанель — мега-известная дизайнерша одежды, благодаря которой фактически стиль женской одежды девятнадцатого века сменился привычным нам стилем двадцатого, была сиротой и выросла в приюте. Однако талант и трудолюбие таки помогли ей пробиться не только в миллионеры, но ещё и в список тех, кто нехило помог человечеству в плане бытового жизненного уклада.

Но речь пойдёт не о самой Шанель, а о некоторой истории, с ней связанной. Так вот, её новый революционный дизайн поначалу был встречен в штыки. В те времена тётеньки носили целую кучу юбок поверх друг друга, корсеты и огромные шляпы с цветами. Выскочка же и нищебродка Коко внезапно предложила носить гораздо более простую одежду — юбки в один слой (если не считать нижнего белья) и, о ужас, даже брюки. Некоторые всё это действительно начали носить, но в целом на всё это смотрели как на разврат, порок и попытку принизить роль женщины. Или, наоборот, возвысить роль женщины, что тоже наверняка преступление против общественной нравственности.

В общем, новый стиль надо было пиарить. Чтобы его пиарить, Шанель решила в регулярном порядке устраивать показ своих моделей одежды, для чего, соответственно, требовались тётеньки-модели, которые будут гулять в моделях одежды по подиуму и тем самым показывать, что в такой одежде гораздо круче, чем в любой другой.

Однако для тётенек того времени бегать по подиуму было примерно как плясать в кабаре. Что, конечно, не удивительно. К счастью, у нас в стране примерно в это время произошла революция, поэтому широкие массы дворян — соли земли русской, утратив которую, мы утратили всю культуру и так далее, — рванули в заграницы. Некоторым удалось вывезти с собой драгоценности. Некоторым не удалось. Но почти всех их объединяло нечто общее: они никогда не работали. Среди мужчин ещё встречались отдельные экс-граждане, которые хоть что-то полезное умели делать, но среди тётенек количество таковых равнялось примерно так нулю.

Шанель сжалилась над несчастными изгнанниками и попыталась взять некоторых из них к себе на работу. Однако положение осложнилось вышеуказанным: работать дворянские тётеньки не умели и не особо-то хотели учиться.

Они привыкли только кушать, разъезжать по балам, а в качестве работы — как максимум раздавать указания холопам.

Тогда Шанель предложила тётенькам-иммигрантам поработать моделями. Благо, там уметь почти нечего — знай себе грациозно ходи туда-сюда и бросай выразительные взгляды на широкую публику.

Для русского дворянства ходить по подиуму было ещё кабарее, чем даже для местных француженок. Честь, достоинство, все дела. Налицо суровая моральная драма — с родины пришлось бежать, а на новой родине предлагают заняться чуть ли не исполнением стриптиза. Увы, гостеприимные французы не собирались за просто так кормить неясных тётенек — их за просто так кормило только тоталитарное и бессердечное русское быдло, да и то только до конца 1917-го. Поэтому многие дворянские тётеньки сделали правильный выбор и пошли на подиумы. Такова трагедия русского дворянства.

Вчитаемся в неё ещё раз. Граждане, которые не работали, но зато активно потребляли, были поставлены в условия, в которых продолжать жизнь в том же ключе уже нельзя. Большинство из них сильно расстроилось и решило выехать куда-нибудь, где, как они думали, всё ещё можно. Выехали. Однако тоталитарные и бесчеловечные советские власти всеми силами мешали вывозу ценностей — а ведь именно в обмен на них соль земли русской собиралась и дальше вести паразитическое существование.

По новому месту жительства тем, кто ценности вывести не осилил, о ужас, предложили поработать. Причём поскольку соль земли полезного делать ни хрена не умела, работу предложили в той сфере, где ничего уметь не надо. Эта сфера считалась неприличной. Но несмотря на моральные терзания сфера таки была заполнена этими высокоморальными гражданами. Было очень тяжело, но не учиться же что-то делать, право слово. Голубая ж кровь — надо только потреблять. Деньги тебе должны платить просто за твоё существование. Собственно, работа моделью — наиболее близкое к этому из всего возможного.

Разумеется, нельзя всю вину за такой расклад возложить на россиян, которых мы потеряли, нет, они — продукт того общества, которое мы потеряли. Общества дворянской чести, служения Родине, ну, вы знаете.

Вместе с замечательным общественным укладом Россия потеряла несколько десятков тысяч потенциальных моделей. Сердце кровью обливается, когда думаешь об этом.