Краткое религиоведение от атеиста

Предисловие. В последнее время стал часто обращаться к теме религии. Не как к вере в Бога – я атеист, религиозных богов не признаю, а к роли религии в жизни общества – и нашего, российского, и вообще – человеческой цивилизации.

В связи с оценками этой её роли, к которым я прихожу, считаю нездоровым для общества целенаправленное внедрение религиозности в сознание детей. По причине этого моего убеждения решил написать цикл лекций «Краткое религиоведение от атеиста».

Начиная эту работу, полагал обратиться, в основном, к молодым людям в юношеском и даже в детском возрасте. Но по ходу написания не выдержал стиль обращения к такому читателю – некоторые критические мои оценки будут для детского возраста, пожалуй, преждевременны.

Вообще-то, интересный парадокс – ребёнку допустимо говорить милую ложь, но не рекомендуется говорить сложную и неприятную правду, хотя и понимая при этом, что от этой правды он по жизни никак не отгорожен, её всё равно получит, но, возможно, в совершенно искажённом виде. Как бы то ни было, я переиначил адресата для своих творений, обращаюсь с ними к родителям этих ребят.

Вера. С древних времён люди придумывали себе всевозможных божеств, верили в них. Такое творчество обязательно коллективное. Кто-то что-то придумал, кто-то добавил, приукрасил – объект веры всё интереснее, ближе, дороже.

Религия. Записаны ли эти сказки письменно или они есть лишь в устной форме – это сначала не имеет значения. Описание божества, его «жития» передаются из поколения в поколение, вера в него становится традицией. Это и есть религия в её первоначальном виде. Появляются Святые Писания, богословские изыскания – религия узаконивается, обрастает догматами.

Церковь. Сотворение божества – процесс коллективный, также и проявление веры в него должно быть коллективным. Такой коллектив, ячейка, собрание – это и есть церковь: «ибо, где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них». Естественно, что в понятие «церковь» в дальнейшем будет входить и вся «инфраструктура» – здания-храмы, церковные служащие всех рангов и уровней, порядок ритуалов и обрядов и т.д.

Являются ли вера, религия, церковь неразрывными частями одного целого?  Да, это именно так. Без религии, которая описывает тебе в кого ты веришь, вера невозможна, религия есть формализация веры. Но и религию кто-то должен начать создавать – это и есть самый первый церковный служитель, основатель религии и церкви. Никакая часть из этой триады не может существовать сама по себе, никакая пара из этих трёх частей не может существовать без третьей – это триединое целое.

Ритуалы, обряды, символы. Поклонение божеству необходимо демонстрировать какими-либо действиями и поведением – поставить перед иконой зажжённую свечу, осенять себя крестным знамением, восклицать «Аллах Акбар» и т.п. Если в религиозном обществе все идут в церковь, мечеть, синагогу, а ты туда не ходишь, если крестик у тебя на шею не повешен, не обрезан ты, ничем прочим себя в приверженности к вере не обозначаешь, это общество может объявить тебя чужим, изгоем, врагом. Нет ничего важнее ритуалов. Ты можешь жить праведно, но если ты в младенчестве или когда-либо не прошёл ритуал крещения, то эта твоя праведность – это сугубо твоё, личное дело. А вот если ты крещён был, церковь посещаешь, тогда ты член церкви, и только в соответствии с этим твоим членством имеешь шансы попасть в Царствие Небесное. «Нечлены» попасть туда не могут, мало того – они людьми низшего сорта объявляются:«кто будет веровать и креститься, спасён будет; а кто не будет веровать, осужден будет».

Основатели христианства сделали факт распятия Иисуса символом их религиозной идеи, а изображение его мучительной смерти на кресте в виде нательных крестиков – меткой о приобщении к этой идее. Крестики с полуголым полумёртвым молодым человеком стали ещё и украшениями из золота и с драгоценными камнями. Особенно «умилительно» эти украшения смотрятся у женщин в глубоком, откровенном декольте. Ещё более неуместен символ жестокой казни на шее у ребёнка.

Молитвы. В религиозных сказаниях божеству приписываются большие способности и возможности. Совершенно естественным является поэтому желание заслужить его благосклонность. Для этого нужно обращаться к нему с его восхвалением, с благодарностью за всё, что оно делает и сможет сделать для возносящего ему молитвы. Молитва – очень важный ритуал «общения с божеством».

Философия. Принято считать и утверждать, что религия есть источник некой Истины. Но если со светской точки зрения, то, например, в Библии из её 1200 страниц вряд ли наберётся полторы-две страницы текста, который можно было бы отнести к философским изысканиям.

Религиозная философия. Защитники религии отвечают, что в ней и не должно быть философских изысканий, в ней – Откровения. Суть религиозной идеи, изложенной в той же, допустим, Библии – утверждение наличия божества. Это и есть Истина, которую несёт религия. А также утверждение, что именно божество открыло и даёт людям моральные и нравственные нормы и законы-заповеди, типа – «не убивай», «не укради». Или, например, такую: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои» – это вторая из тех 10-ти заповедей, про которые все вспоминают в связи с религией, но обычно могут вспомнить лишь «не убивай» и «не укради». А ещё в религии утверждается, что будет это божество следить за исполнением законов, которые оно людишкам дало, и будет оно их судить – возблагодарить кого-то или наказать по окончании земной жизни.

Правда, вот ведь какая хитрость есть – наказания-то за нарушения запретов можно и избежать. Главное – перед божеством за грехи покаяться. Получается, что это даже ещё и лучше – грешить, чтобы потом каяться. «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии», Евангелие от Луки. «Если бы вы не грешили, то Аллах обязательно сотворил бы таких людей, которые стали бы совершать грехи, а затем просить о прощении, и Он прощал бы их!», Муслим 2748. «Там, где стоит кающийся, праведники стоять недостойны», Талмуд. В общем, покаялся, на душе стало легче, можно продолжать грешить далее. «Не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасёшься» – так «народная теология» кратко и ёмко сформулировала основную причинно-следственную связь в религиозной идее. Стремиться к совершенству – это неправильно, это гордыня. Ты грешен изначально, твоя участь – всю жизнь перед богом каяться.

Слуги божьи. Естественно, что всегда есть те, кто похитрее, предприимчивее. Это они стоят у истоков религии, являются её проводниками и трансляторами, состоят у неё на службе. Все эти процессы её зарождения и утверждения надо направлять так, чтобы можно было организовать свой гешефт на поклонении божеству, на отпущении божеством грехов, на надеждах людишек на жизнь вечную. «Религия существует с тех пор, как первый лицемер повстречал первого дурака», Вольтер. И ещё хорошая цитата: «Когда один человек одержим иллюзиями – это называют умопомешательством. Когда много людей одержимо иллюзиями – это называют религией», Роберт Пирсиг.

Светские власти, тандем с церковью. Властям религиозная идея шибко глянется. Массовое духовное порабощение людишек надёжнее будет и дешевле обойдётся, чем репрессивные способы управления ими. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению»  – это в религии просто-таки здорово придумано! «Власть царска веру охраняет, власть царску вера утверждает; союзно общество гнетут», Александр Радищев. Обращение властей к религии, как к своему помощнику – это очень важный момент. Христианство, оформленное в виде государственной идеи-религии, получило широкое и достаточно быстрое распространение именно и в том числе и потому, что оно в наилучшем виде соответствуют потребностям властей. По сути дела эти религии насаждались в дальнейшем не попами, а властями с помощью попов.

Традиции предков. Ссылка на традиции наших отцов и прадедов – один из аргументов у защитников религии. Но если, например, о России говорить, то наших прадедов с какого колена предками считать надо? Начиная с 998-го года? А до этого они не были нашими предками? Были? Но они же тогда иной были веры, со своими богами, язычниками были. Почему мы не говорим об уважении их традиций? Те их боги и божки, например – Овинник, учили их конкретным вопросам ведения хозяйства, были полезны по жизни.

Но князьям для укрепления «вертикали власти» куда как хорошо подходила религия с единым богом, объявлявшая людишек «первородно» грешными, объявлявшая ещё, что власть богом установлена – капитальный это был козырь в пользу той религии. И решили насадить те князья новую веру, и силой лишали они наших предков их богов, которым их отцы и деды молились. Перун был главный из них. Привязали деревянного идола к конскому хвосту, двенадцать мужей его плетьми стегали, приволокли на берег и «вринуша в Днепр». Для принятия новой, заморской веры, нужно было не просто своих прежних богов свергнуть, а унизить их, растоптать. Не бескровно, конечно, та вера в народе насаждалась.

Теперь далее – 1653 год. Прошло 6,5 веков, уже привыкли наши предки к заморскому тому богу. Но обнаружилось вдруг, что не так, оказывается, молимся – должно быть не двуперстие, а трёхперстие, во время службы надо произносить «аллилуйя» не дважды, а трижды, обходить храм во время обрядов надо не по солнцу, а против солнца, вместо семи просфор служение должно быть на пяти, вместо земных поклонов, должны быть поясные, ещё что-то из обрядов и ритуалов не так.

Решено всё это изменить, а тех, кто верен остался вековым традициям отцов и дедов, лицемерно и подло объявили «раскольниками». И опять с кровью немалой заставляли наших предков молиться по-другому: «по нашему указу таких злых людей и врагов Божиих велено во обрубех, обложивше соломою, жечь на смерть безо всякие пощады». И жгли наши предки, «никониане» тех наших предков, «раскольников» во всех краях Руси. Ловили в лесах Сибири, и там жгли.

За что жгли-то? За ритуалы и символы лишь? Вот, значит, что в религии главное, а не какие-то там «не убий». Собственно, ритуалы – это лишь внешняя сторона вопроса. Главное – это подчинение той религиозной политике, которую власти для тебя определили. А политика эта заставляет жечь своих же единоверцев, которые принятой вере изменить не смогли, в один миг стали они «бывшими» единоверцами. Так какие же традиции каких наших предков нам чтить должно? Язычников? Старообрядцев? Никониан? Или надо чтить жестокую нетерпимость к иной вере, к иным ритуалам и обрядам, к иному мнению? Нетерпимость вплоть до смертоубийства?

И всё это во имя бога? Или какой-то идеи? Попрекаемые церковниками большевики всего лишь скопировали у своих предшественников-конкурентов методы борьбы за власть над душами народными – вспомним как те с Перуном поступили, не говоря уж о сжиганиях «во обрубех». Бесы-то, пожалуй, менее жестоки были, чем никониане.

Современное мракобесие. В репортаже с космодрома «Байконур» какое-то ответственное лицо из технического персонала рассказывает, что теперь перед стартом каждой ракеты обязательно производится ритуал её освящения. Говорит, что какой-то запуск был без этого ритуала – и он был неудачен, ракету пришлось утопить в океане. Человек, занимающийся прикладными науками и техническими вопросами, но вдруг «уверовавший», демонстрирует какую-то странную «логику». Известно ведь ему должно быть, что «ни один волос не упадет с головы вашей без воли Отца вашего Небесного». А тут аж ракета космическая, результат творчества и работы многих тысяч человек! Неудача с тем запуском – это по воле божьей? Не освятили потому что? Поп водичкой не побрызгал, заклинания не произнёс, и наказание нам со стороны божества тут как тут? Или божество не при чём вовсе? Причина другая? Вспоминается поговорка: «Танки прошли – замполит молодец. Танки встали – зампотех не доработал».

Небольшая ремарка. Специалисты отмечают, что как раз таки в последнее время существенно возрос процент неудачных запусков (примерно в 20 раз в сравнении с советским временем), что ставшие уже системными эти неудачи являются следствием общей деградации «человеческого фактора» в российской космической отрасли. Лётчик-космонавт, Герой России Роман Романенко говорит: «Остаются работать несколько категорий: либо «лоботрясы и двоечники», либо молодёжь, которая до конца не понимает, что она делает, либо «фанатики-очкарики старой закалки», которым кроме «чая с сухариком» и высокой мечты о завоевании космического пространства ничего и не нужно. Но и таких осталось считанные единицы».

Толкование писаний, герменевтика и экзегетика. В Библии, являющейся сборником древних сказок, мифов, легенд, эпоса – масса противоречий. Поэтому для тех верующих, которым кроме обрядовой, ритуальной части, интересен ещё и текст писаний, для них есть толкования Библии, делаются они «святыми отцами». Толкование писаний – это значительная часть религиозного «учения», существуют такие дисциплины как герменевтика и экзегетика, определены принципы толкования, интерпретации Текста. «Иное в Писании должно понимать так, как говорится, а иное в смысле переносном; иное же в двояком смысле: чувственном и духовном», Иоанн Златоуст, один из корифеев в толковании писаний. А то ещё так говорят: «Библия не есть истина, а лишь указание на неё».

Так что, если уверовал, то ходи в церковь, ритуалы и обряды там совершай, милость божества заслуживай. Но если вопросы вдруг появились, не в писаниях ответы ищи – там лишь запутаешься, а иди к попу-батюшке, он тебе всё объяснит, разрешит твои сомнения. На то церковь и существует, чтобы проблемы «духовные» помогать решать, толкователи писаний каждому противоречию давно уже объяснения нашли.

Надо сказать, что атеисты в качестве письменного обоснования и формулирования первоосновы религиозной веры обычно принимают только Библию. Последующие толкования-герменевтики-экзегетики они воспринимают лишь как необходимые, нужные для религии действия по «объяснению» всевозможных противоречий и восполнению слабостей религиозной идеи. Вся эта деятельность богословов – это некий «троллинг»: утопить в многотомных богословских писаниях возможность критического разговора о первоисточнике, о Библии. Этот ловкий приём работает давно, совершенствуется и развивается.

Светское миропонимание. Окружающий нас мир сложен и разнообразен. Возможностей отдельного человека не хватает для охвата всех, полученных об этом мире знаний. Большинство из научных открытий и познаний мы принимаем на веру, доверяем утверждениям людей, обладающих необходимым запасом знаний и занимающихся исследованиями в каком-либо направлении. Так что, в определённом смысле, признание научных постулатов – это тоже вера. Правильнее сказать – доверие. И вот здесь момент ответственности для интеллигенции, властей и общества в целом – или прививать в обществе уважение к научному миропониманию с обоснованием доверия к нему, или из каких-либо соображений утверждать миропонимание религиозное.

Религиозное миропонимание. Для восприятия человеком всего, что его окружает, религиозное миропонимание гораздо проще и удобнее. В отличие от научного миропонимания, здесь нет вопросов, которые пока ещё остаются без ответа, нет ответов, которые были бы сложны в понимании. Есть универсальный ответ на все вопросы: всё в этом мире – творение Создателя, воплощение его замысла-промысла. Речка вниз течёт, не вверх – так почему? А повелел Господь так. Почему летают птицы? Так Господу угодно.

Объединяет ли религия?  Тезис вроде как в защиту религии – религия объединяет нацию. Оспаривать его для каких-то ситуаций и событий в нашем прошлом – это будет неправильно. Да, в какие-то критические моменты, когда требовалось массовое самопожертвование, религия, несомненно, могла в этом помочь. Но какое и в чём может быть объединение в мирное время?

Ах, ну да – все в одной церкви одному богу молимся. В первом ряду стоит генерал-помещик, затравивший собаками крепостного мальчишку до смерти за то, что тот его легавой нечаянно лапу зашиб, в задних рядах – мать того мальчишки. С собаками из рассказа Ивана Карамазова – это, допустим, крайний случай. Хотя, почему – крайний? Ведь и сейчас братки-отморозки кресты во всё пузо носят, своим погибшим корешам памятники с ангелами и крестами ставят, «жертвуют» церквям немалые суммы  и попы не гнушаются этими подношениями, этими кровавыми и ворованными деньгами. Всё так и есть – вместе молимся, одна у нас община-паства. Угнетатели и угнетаемые, обманщики и обманутые, власти и стадо-паства – все мы лишь слуги Божьи, который учил, что если тебя по одной щеке ударили – подставь другую, почитай власть – она от Бога и т.д.

Для всех хороша такая «объединяющая» религия – угнетаемые терпят и надеются, что бог зачтёт им это их терпение, а угнетателей накажет хотя бы посмертно – «пусть черти их на сковородке поджарят», те же, в свою очередь, рассчитывают, что своими подношениями на нужды церкви все свои грехи искупят. Вот такое «мирное сосуществование»  в общей вере в божество.

Ложь ли религия?  В богов, сотворённых людьми, человек со склонностью к скептическому исследованию поверить не может. Уж очень странно, что боги эти получились у авторов этих сказок с намерениями и деяниями, соответствующими привычному для нас пониманию. То есть как по Вольтеру: «Если Бог сотворил человека по своему образу и подобию, то человек отплатил ему тем же». В основе религии утверждение, что божество, со сказок о котором она начала создаваться, действительно в каком-то виде где-то существует, всё сущее создано им, мир устроен и существует по его законам. Никаких доказательств этому не приводится, мало того – говорится, что «доказательства здесь не уместны». Но если какое-либо недоказанное утверждение или подобная «гипотеза» объявляются истиной, если на этом строится некая идеология, если она настойчиво предлагается и навязывается обществу – это не может расцениваться иначе как ложь, обман.

Экспансивность религии. Религия обязательно экспансивна. Для этого у неё есть моральные обоснования – она, видите ли, делает людей и общество лучше. А также меркантильные интересы. Весь церковный маркетинг нацелен на расширение «рынка сбыта», это возможно за счёт обращения в религию новых адептов. Власти, делающие ставку на церковь, как на своего помощника в управлении народонаселением, участвуют в проводимой церковью экспансии, способствуют ей.

Нетерпимость религии. Здесь достаточно привести несколько цитат. «Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим»  – первая из 10-ти заповедей. И тут же, по получении скрижалей с этими заповедями, исполнение их Моисеем – убийство 3000 человек за то, что молиться стали другим божествам. Вот ещё: «а кто не будет веровать, осужден будет»  – Евангелие от Матфея. Или вот из упоминаемого нами Иоанна Златоуста практические рекомендации: «Если ты услышишь, что кто-нибудь на распутье или на площади хулит Бога, подойди, сделай ему внушение. И если нужно будет ударить его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом».

А как же тогда с заповедью о смирении, типа – «подставь другую щёку»? Всё нормально! Лукавые попы дают нам своё толкование: Иисус сказал это лишь в отношении единоверца. И в чём же это он твой единоверец, если он тебе по морде может дать, точно зная при этом, что следуя вашей общей вере, ты ему другую щёку должен подставить, а не сдачу дать? Интересные порядки среди этих единоверцев! Но вот если веру твою задевают, эта религия требует: сам первым в морду бей, «сокруши уста», ты обязан защищать свою веру-религию.

Спор с интеллигентом. Пособником религиозной экспансии является также и немалая часть интеллигенции. Здесь будут приведены цитаты одного из современных писателей и мои ответы на них. Цитаты приведены намеренно обезличенно, поскольку в них заключена довольно-таки типичная позиция подобных защитников религии. В личной переписке я сообщил ему о начатом с ним разговоре, если он пожелает, разговор будет продолжен в другой какой-либо форме. А пока будем моего виртуального собеседника называть – Писатель.

Он пишет: «не противоречат мои убеждения пониманию того, что на сегодняшний день любая светская добродетель так или иначе соответствует моральным максимам, сформированным в известных заповедях». Правда, оговаривает, что он «не богослов и не сильный начётчик в Священном писании и в Отцах Церкви». А ещё он про себя говорит, что«убеждённый сторонник светского государства, светского образования». Иронизирует над фундаменталистами-креационистами: «они выступают со смехотворными требованиями скорректировать по Библии учебник биологии».

Вот ведь как всё напутано! Всё условно! Сотворение Богом всего сущего – это сказка, верить в неё – это креационизм, это смешно. И в то же время – как бы есть Бог, Создатель, Творец, от имени которого заповеди нам «известные»  даны. Верить в сказку о творении – нелепо, верить в Творца-моралиста – нормально. Поскольку Писатель «не сильный начётчик в Священном писании», возможно, он, познающий «моральные максимы»  из библейских сказок, не знает следующего факта, изложенного в самой же Библии. Скрижали с десятью заповедями Моисей так и не донёс до своего народа, разбил их, увидев как его люди поклоняются Золотому Тельцу, наказал их за это, убил 3000 человек. Скрижали разбиты, никто текста на них не видел, не читал. Потом-то Моисей по указанию Бога вытесал другие скрижали, на которые ему Бог опять заповеди продиктовал, но они уже были с совершенно иным текстом. «И сказал Господь Моисею: вытеши себе две скрижали каменные, подобные прежним, и Я напишу на сих скрижалях слова, какие были на прежних скрижалях, которые ты разбил».

Эти новые скрижали Моисей до своего народа донёс. Но мы эти, другие заповеди оставляем лишь иудеям, а чтим те, первые. И каковы же заповеди всё же нам даны от Бога? Те, что Моисей придумал, уничтожив документы? Иль те, что Бог продиктовал на новые скрижали, взамен разбитых? В котором месте в этих сказках ложь?

Библия очень противоречива. Настолько противоречива, что ты или отказываешься принимать её для себя в качестве источника информации, или должен принимать на веру то из неё, что выборочно в твоей конфессии истиной считать принято. Работа толкователей над Текстом – это как шулерство мелкое: вот эту карту мы под стол сбросим, а эта нам нравится, мы её козырем объявляем.

А может, Писатель знает, читал всё же в Библии, что копии скрижалей были с другим совершенно текстом? Так вот и есть тогда, что он пособник лжи, которую он, видимо, ко лжи во благо относит. Да, это так: у человека, существа разумного есть склонность к принятию лжи, к какому-либо соучастию в её творении и трансляции, к добровольному и даже желанному потреблению продуктов и результатов деятельности профессиональных лжецов – попов, политиков, строителей финансовых пирамид и т.п., лишь бы они красиво нам лапшу на уши навешивали, а мы бы верили хотя бы в то, что их ложь обществу полезна. Обманываться вместе со всеми, быть среди этого обманутого большинства – это комфортнее, уютнее, чем в меньшинстве пытаться противостоять навязываемой обществу лжи.

О лжи. А может, простить религии эту ложь с «богом»? Она же вроде кое-чему и хорошему учит? Вот и Писатель говорит, что несомненна «историческая роль религии в формировании моральных норм». Вообще-то, этот тезис довольно-таки интересен. Это как спор: что раньше было – курица или яйцо.

Если бы писания были божьими откровениями в буквальном смысле, то да – моральные нормы даны нам богом через религию. Но ведь Писатель сам говорит, что бог для него – «это не старик с седой бородой, сидящий на облаке, а по правую его руку стоит худощавый мужчина лет тридцати». Нет, Писатель вот как бога видит: бог – «это не картина, не статуя, и уж подавно не реальная фигура... это метафоризация совестного запрета, если угодно». Так же вот относятся к богу и многие другие защитники религии, что нет никакого бога, что религии и «божьи» заповеди придуманы людьми, но эти сказки обществу полезны, так как содержат моральные нормы, пусть люди в бога верят. Чем, мол, плоха сказка, если она поможет закрепиться в детском мозгу заповедям «не убивай», «не укради»? Что ж, если это так, если сказка, например, про Деда Мороза, Чебурашку, Винни Пуха, Карлсона, Дюймовочку, Золушку, про любого другого сказочного персонажа учит ребёнка добру, значит, это хорошая, добрая сказка. Но является подлостью, если какая-то сказка возводится в разряд идеологии, которая заставляет человека пожизненно уверовать в персонажа из этой сказки, поклоняться ему, быть психологически зависимым от этой веры, подчиняться этой вере, ради веры в своё божество убивать других людей, жестоко наказывать их за его оскорбление, за какую-либо «хулу» на него или за «ересь».

Вот она – наша готовность и потребность жить во лжи. Религия вредна тем, что она делает ложь в различных её видах обыденным, общепринятым, не отвергаемым и не порицаемым средством межчеловеческого общения и совместного сожительства.

Нет ничего коварнее и опаснее для человечества, чем ложь. Основные причины большинства наших бед во лжи и в самообмане. Ложь – это гораздо шире, чем обман. Например, самообман – это ложь, ложь самому себе. Подлость – это обязательно ложь. Коррупция – это ложь, как и любое почти действие с преступным умыслом. Ложь – это вредные идеи и идеологии. Ложь является обязательной составной частью практически любого зла между людьми – основой, орудием, средством маскировки.

Человек – это устройство по производству лжи. А также по её потреблению. Да и невозможно жить, чтобы совсем-то уж не лгать. Ложь – она ведь разная бывает, порой она неизбежна. Суждение Альбера Камю «Свободен тот, кто может не лгать»  можно продолжить – «следовательно, свободных людей нет».

Среди «заповедей» религиозных нет одной из наиболее главных: «не лги». Есть, правда, такое в книге «Левит», 19:11 – «И сказал Господь Моисею, говоря: ...не лгите и не обманывайте друг друга». Но это же мимоходом, вскользь сказано. Это можно и не заметить, да и не замечают средь того, о чём очень многословно от Господа там же говорится – об «излиянии семени», о том, что если случится это когда «мужчина ляжет с женщиной», то «нечисты будут до вечера», о том, что если у женщины месячные, то «всякий, кто прикоснется к ней, нечист будет до вечера», сколько она будет «нечистой»  после рождения дочери, а сколько после рождения сына, о том, что нельзя наготу тех-то и тех-то открывать – «наготы брата отца твоего не открывай и к жене его не приближайся: она тётка твоя», о том ещё много, как надо жертвы Богу приносить, что можно и нельзя в пищу употреблять, нельзя мужеложством заниматься и т.д. Тьма всего! И всё такое практическое! Каких-то определённых действий требует или устанавливает запреты на какие-то действия, грехом их объявляет. «Любое верование делает человека уязвимым и подчинённым»  – Сергей Савельев, эволюционист, заведующий лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН.

«Не лгите и не обманывайте друг друга» – что это такое? Так, простая рекомендация. Кто о ней помнит ли, исполняет ли? Вот тот же Моисей, которому вроде как Господь все эти «заповеди» перечислил, пошёл и наврал о них своему народу, скрижали «в гневе»  разбил. И вся религия на подобной лжи основана. Мало ли что где-то в ней сколько-то правильных слов написано. Если здесь есть ещё и лживые слова, которые как раз таки и являются основными, рабочими «заповедями», то все хорошие слова в таких писаниях служат лишь для «отмастки», для маскировки лжи и подлости.

Людей, склонных к самообману и легко попадающих под действие обмана – немало. Из них и образуется основание, на котором манипуляторы, обманщики, подлецы строят «вертикали власти», или казарменное общество, в котором«жить стало лучше, жить стало веселей», или «финансовые пирамиды», «дома для Бога в пошаговой доступности»  и т.п.

Иисус о сути христианства. «Думаете ли вы, что Я пришёл дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух, и двое против трёх: отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей», (От Луки, гл.12).

«Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником», (От Луки, гл.14).

«Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берёт креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня», (От Матфея, гл.10).

Или вот уже упоминаемое нами: «Кто будет веровать и креститься, спасён будет; а кто не будет веровать, осужден будет», (От Марка, гл. 16).

Эти цитаты из Иисуса о том, что он объявляет деление людей на два сорта. Первый – это уверовавшие в него, это сорт высший, они спасены будут. Второй сорт, не уверовавшие – они осуждены за отказ уверовать в него. Ловко – самого себя объявить богом, да ещё и прописать в своём «учении» вот такое условие! Разделить людей по такому принципу – это какой-то прямо таки религиозный нацизм, расизм. Вот о таком разделении людей он и говорит.

Об уязвимости и подчинённости. Авраамические религии совершенно чётко и конкретно объявляют человека первородно греховным, обозначают для него массу запретов. Библия состоит из 1200 страниц, не считая того, что богословы, «Отцы Церкви»  понаписали. У верующего постоянно есть ощущение, что он может нарушить какой-то из запретов – что-то по незнанию, что-то по «первородной греховности»  своей натуры. Что делать? В Царствие Небесное хочется же попасть. Легко! Ходи в церковь, исповедуйся, молись, свечки ставь. Возможно, Господь и простит тебе твои грехи. Это и есть продуманная и целенаправленная идея в религии по объявлению человека ущербным, по установлению уязвимости человека от религии, по подчинённости ей, по надеждам только на неё.

Ещё раз о заповедях. Распространённым среди интеллигентов является мнение: «нельзя отрицать того факта, что основные заповеди, на которых держится цивилизованное общество, были сформулированы именно в такой императивной форме в религиозном тексте». Но ведь не так же! Цивилизованное общество держится не на религиозных заповедях, а на естественных принципах человеческого общежития. Вот в буддизме нет этих заповедей от Иеговы, и что, буддисты – варвары и звери? Могут в ответ сказать: поэтому, мол, они и не звери, что тоже по своим писаниям живут. Так это вот как раз и есть доказательство того, что принципы эти универсальны, общечеловеческие. Их все цивилизации для себя устанавливают, и никакие божества и религии тут не при чём. Никакая религия ничего в этих принципах не создавала и не придумывала, она их просто в себя включала. Принципы эти были и до того, как в неё попали. Соблюдали их люди плохо? Да, конечно. Так они их так же плохо соблюдали и с принятием религий. Мало того – множество убийств, жертв и войн было теперь уже во имя Бога и под религиозными хоругвями.

Марк Твен о боге. «Наша Библия рисует характер Бога с исчерпывающей и безжалостной точностью. Портрет, который она нам предлагает, – это в основном портрет человека, если, конечно, можно вообразить человека, исполненного и переполненного злобой вне всяких человеческих пределов... Все его деяния, изображённые в Ветхом Завете, говорят о его злопамятности, несправедливости, мелочности, безжалостности, мстительности. Он только и делает, что карает – карает за ничтожные проступки с тысячекратной строгостью; карает невинных младенцев за проступки их родителей; карает ни в чём не провинившихся обитателей стран за проступки их правителей; и снисходит даже до того, что обрушивает кровавую месть на смирных телят, ягнят, овец и волов, дабы покарать пустяковые грешки их владельцев. Более гнусного и разоблачающего жизнеописания в печатном виде не существует. Начитавшись его, начинаешь считать Нерона ангелом...»

Разговор с приятелем. Владимир пришёл в религию в начале 80-х, в возрасте 22-х лет крещён в православии. Но из православной церкви вышел, перешёл в католичество. Получил богословское образование в Словакии и в Польше. Впоследствии расстался с религией и церковью.

Виктор: Вот Ветхий Завет. Яхве, он же и Господь, Бог, Творец, Создатель. Далее – Новый Завет. Иисус – каким-то образом сын Господа-Создателя. Ну, типа, Мария – это «суррогатная мать». А ещё Иисус – мессия, Христос, Спаситель. И он же, опять же – Господь. А кто теперь Яхве-Иегова-Саваоф? Создатель теперь не Господь? Вы можете помочь мне во всём этом разобраться.

Владимир: На этот счёт есть учение о Троице, которого определённо нет в Ветхом Завете и которое не признается иудаизмом (и исламом), а в Новом Завете это учение можно найти лишь при специфической интерпретации последнего. Так вот у Бога единая и одна сущность, но зато три ипостаси (Отец, Сын и Святой Дух). Сын, как вторая ипостась Троицы, есть Бог по сущности и естеству, но также принял человеческую природу (или естество) в лице Иисуса. Ветхозаветные имена Бога (Яхве или Иегова, Саваоф, Господь и проч.) могут применяться ко всем трём ипостасям Троицы, т.е. и к Сыну тоже. Предполагается, что во всех ветхозаветных откровениях Бога, с которыми были связаны эти имена, действовали все три ипостаси, хотя люди, к которым было обращено это откровение, тогда этого не понимали и воспринимали Бога только как Единого.

Виктор: То-есть, троица это одна «персона»?

Владимир: Вероятно, к термину «персона» всё же ближе «ипостась». Т.е. «персоны» («ипостаси») – три, а сущность или природа – одна.

Виктор: Кошмар какой! «...В Новом Завете это учение можно найти лишь при специфической интерпретации последнего...». 1. Где конкретно? 2. Насколько «специфична» эта интерпретация? Её в здравом рассудке можно понять, или необходимо сознание ввести в некоторое особое состояние? 3. Эту интерпретацию кто, когда сделал?

Владимир: Есть места, которые могут указывать на божество Иисуса Христа и Духа Святого. Но Бог-то может быть только один, как указывает Ветхий Завет. Чтобы разрешить этот парадокс, изобрели учение о Троице. А исторически всё это возникло из обожествления Иисуса Христа в христианских общинах, хотя в первое время Христа Богом всё же не считали. Вот потом и пришлось выкручиваться, как совместить обожествление Христа наряду с его Отцом и с тем утверждением, что Бог только один. А потом еще и Святого Духа сюда подключили. Учение о Троице было впервые сформулировано богословами (их позднее назвали «отцами церкви») в IV веке. Сама концепция возникла еще и под влиянием неоплатонической философии, где у первопринципа вселенной было три ипостаси: Единое (первоначало), Ум, Мировая душа.

Виктор: Не, ну это же просто шулерство, мошенничество.

Владимир: Это тайны, превышающие возможности человеческого ума. Так говорят в церкви.

Виктор: Я просто-таки восхищён! Но вот как же верующие-то в это верят? Нет, ну ладно – бабульки какие-то, они, наверное, бездумно говорят о Святой Троице – Бог-Отец, Бог-Сын, Святой Дух. В качестве Бога то Отца могут представить, то Сына. Не знаю, правда, какова роль Святому духу отводится. Возможно, только в качестве «пипетки», чтобы зачатие совершилось, чтобы Мария забеременела Иисусом. Какое-то у бабулек раздвоение или растроение сознания происходит. Но у них это нормально, безболезненно – в детали не вникают, им это не надо. Но ведь в эту «троицу» верят и люди умные, образованные. У них-то как эта «логика» в голове укладывается? А церковнослужители, которые, изучая богословие, узнали это в таком же виде, как вы мне рассказали – разве они могут после этого в бога верить?

Владимир: Бабульки, естественно, не вникают. Им разные свечечки и «поясы богородицы» интереснее. А для «умников» написана масса глубокомысленных книг, где догмат о Троице представлен как что-то такое жутко разумное, полезное и необходимое. Кто захочет поверить, тот поверит...

Виктор: Кстати, а как они, например, Марку Твену отвечают?

Владимир: Ответов именно Марк Твену не встречал. А так обычно предлагают эти места из Ветхого Завета толковать иносказательно. Или видеть в Боге доброго родителя, который наказывает своих деток для их же блага...

Виктор: И всё же – о Троице. Но ведь церковные иерархи сами её разделяют. Если разговор о Ветхом Завете, о Яхве – они говорят Создатель, если о Новом Завете, о Христе – Спаситель.

Владимир: Согласно церковному богословию, в акте сотворения участвовали все три лица Троицы, как и в акте спасения. Так что каждый из них и Создатель, и Спаситель. Но в виду собственной специфики ипостасей, Отец – это Создатель, Сын – Спаситель, а Дух – тот, кто производит, исполняет и освящает.

Виктор: У меня буквально параллельно с вами идёт разговор с одной верующей на эту же тему. Вот фрагмент из него:

Моя собеседница: Первый стих Библии – «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1) – в еврейском тексте содержит слово «Бог» во множественном числе (Eloghim – букв. «Боги»), тогда как глагол «сотворил» стоит в единственном числе. Перед сотворением человека Бог говорит, как бы советуясь с кем-то: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт. 1:26). С кем может Он советоваться, если не с Самим Собой? С ангелами? Но человек создан не по образу ангелов, а «по образу Божию» (Быт. 1:27). Древнехристианские толкователи утверждали, что здесь речь идет о совещании между Собою Лиц Святой Троицы. Точно так же, когда Адам вкусил от древа познания добра и зла, Бог говорит Сам с Собой: «Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло» (Быт. 3:22). И в момент сооружения вавилонской башни Господь говорит: «Сойдем и смешаем язык их, так чтобы один не понимал речи другого» (Быт. 11:7)» По прежнему не вижу конкретных вопросов.

Отвечаю ей: То есть вы старательно насобирали цитаты из Ветхого Завета, типа – Eloghim, «Боги», но «сотворил», «сотворим  человека», «стал как один из Нас», «сойдем и смешаем  язык их». Возможно, не вы их насобирали, а богословы, утверждающие и объясняющие понятие Троицы, вы где-то об этом прочитали. И что: «Мы» – это Яхве и Иисус? То есть христианство добавило к Ветхому Завету Иисуса и Святаго Духа – получилась Троица. Но ведь по здравому-то рассуждению и с долей разумного скепсиса, видно же, что это искусственное построение, подгонка. Причём ведь так и получается, что Творец, Создатель – это как раз таки такой вот и есть, каким её Марк Твен характеризует, прочитав его жизнеописание. А все толкования о его добре через зло – это лишь лукавство и лицемерие.

Владимир: Ваша собеседница добросовестно излагает официальную точку зрения церковного богословия. Исторически эти выражения в Ветхом Завете произошли из политеизма (большинство ученых считает, что монотеистическая идея утвердилась в Израиле лишь постепенно). Существовал целый родственный клан богов, во главе которого стоял «отец и предводитель», «глава семейства», вроде как Зевс у греков. Обычно этот «отец» выступал от имени всего клана, отсюда и глаголы во множественном числе. И вот эти боги решили сотворить человека «по образу и подобию своему». Но по мере продвижения монотеизма слово «Элохим», хоть это и множественное число, стало относиться уже к единому Богу, а глаголы ставились в единственном числе. Тексты, которые вошли в состав Пятикнижия, писались в разное время, иногда исправлялись, а иногда и нет, отсюда и путаница с числами и именами. Но это всё с критической точки зрения. А вот христианские богословы (уже «отцы церкви») истолковали множественное число как указание на Троицу, как и пишет ваша собеседница.

Не убивай, не укради. Защитники религии говорят, что с ранних лет надо формировать у детей морально-нравственные нормы, в этом, мол, как раз религия и призвана помогать.

Но почему же это так криво-то должно делаться? Ведь всё гораздо проще. Например, что такое воровство? Это когда ты берёшь у человека без его согласия то, что принадлежит не тебе, а ему. Делаешь это тайно – это кража. Открыто, с применением насилия – это грабёж. С угрозой или с применением оружия – разбой. То же самое и с убийством – ты отнимаешь у человека жизнь, то есть то, что принадлежит ему, а не тебе. Почему этого делать нельзя? Давай будем разбираться. Если ты делаешь это по отношению к кому-то, значит, ты устанавливаешь это как некую норму для себя, тебе это можно. Но чем ты лучше всех прочих? Если это для тебя допустимо, почему это не может быть допустимым для кого-то другого по отношению к тебе? Из этого следует вывод: убивать и воровать – это плохо в сообществе людей, это преступно, так нельзя, тебе же откликнется, это под запретом должно быть. Всё элементарно, понятно, логично. Надо только найти для ребёнка нужные слова.

Но мы ж ребёнка-то не уважаем: не поймёт, мол, он ничего! И на себя не надеемся: слова-то, может, и найдём хорошие и правильные, а вот как объясним мы, что во взрослом нашем мире мы сами-то крадём, убиваем, подличаем, лицемерим, лжём. Не живём мы по этой простой и понятной истине: если не желаешь чтобы поступали с тобою плохо, значит, и ты не поступай с другими дурно.

Вот поэтому мы и к ребёнку подходим всё с теми же ложью и лицемерием, нам привычными, на которых выросли и мы, и отцы наши, и деды-прадеды. Сказку ему подсовываем, в которой, по задумке её авторов, эту простейшую истину некое божество изрекает в виде заповедей, законов, за исполнением которых оно, божество это, будет, видите ли, следить, а по результатам слежки поощрять или наказывать. И вот тогда, мол, если все, буквально все в это божество уверуют, перестанут тогда люди убивать и красть, и будет всем счастье.

Мне возражают: «Скажите, вы могли бы воспитывать ребенка, сознательно не прививая ему мысли о том, что земля круглая? А для любого верующего человека существование Бога столь же очевидно и естественно».

Делим это на две части.

1. Родители несут ответственность за воспитание ребёнка, за формирование его мировоззрения и миропонимания, у них есть и обязанности, и права на это формирование. Имея также право на веру во что угодно, например, в то, что некий «создатель» сотворил всё сущее за 6 дней 7520 лет тому назад, они, соответственно, могут эту веру утверждать и в сознании ребёнка. Будет ли ему это в жизни на пользу или будет во вред – в этом и есть их ответственность.

2. Теперь о другом. В нашем, взрослом мире мы живём, имея различные мировоззрения и миропонимания, часто прямо-таки противоположные. Так вот, признавая за родителями право на участие в формировании внутреннего мира своего ребёнка как они это понимают, я не признаю такого права за чужими дядями и тётями, лезущими со своим миропониманием и со своими «духовными учениями» в души чужих детей.

Религия разъединяет. Как бы ни была красива сказка о божестве, не может быть такого, чтобы сказку все приняли, всем она нравилась. И уж тем более, чтобы все восприняли персонажа этой сказки за божество, которому необходимо поклоняться, ждать от него милости и всепрощения. А естественные нормы человеческого общежития, прописанные в этих сказках, принимать к исполнению надо, видите ли, не потому, что по ним жить – это правильно, а потому, что их правильность это божество утверждает. Для человека с повышенной реакцией на ложь, насаждение в обществе такой вот религиозной философии и морали будет оскорблением его чувств. И чем активнее, агрессивнее проводится религиозная экспансия, тем сильнее в обществе будет неприятие религии, тем более оно будет расколото.

Чем далее, тем более становится наглядным, что вся эта клерикализация общества и государства и религиозная экспансия – это некий проект властей, проверенное веками средство управления массами: разделяй и властвуй. «Для того чтобы организовать любую систему нужно создать элемент напряжённости»  – Сергей Савельев. Для властей цель клерикального наступления на общество в этом и состоит – в «организации» системы с внесением элемента напряжённости для упрощения её управлением, в разделении, расколе общества со ставкой на расширение наиболее легко управляемой, зомбируемой его части.

Это мы говорили о разделении людей по принципу принятия или непринятия религии. Ну и понятно, что религия разъединяет между собой приверженцев разных религиозных конфессий.

О конфликтах, противоречиях и самоорганизации. Социологи и психологи, исследуя принципы существования и развития человеческих сообществ, говорят о «функционально-позитивном» значении конфликтов, что «без конфликта может быть только натуральная жизнь (жизнь в природе), поэтому культура, жизнь и конфликт – это нераздельные понятия».

Самоорганизация общества благодаря наличию в нём конфликтов, противоречий – это нормально, естественно. Да, это нормально и естественно, если эти конфликты и элементы напряжённости исходят из природы человека, сложной и противоречивой, в которой есть стремление к познанию, к успеху, к самореализации, а также есть зависть, тщеславие, стремление к минимизации своих усилий для достижения чего-либо, с переложением этих усилий на соплеменников и т.д. Эти свойства, во всём их разнообразии, в немалой степени являются стимулами, катализаторами жизненных процессов как для индивидуумов, так и для их сообществ.

Но есть и другое. Напряжённость может создаваться искусственно, с помощью создания и утверждения неких идей, тогда эти наши свойства помогают одним членам общества подчинять себе других.

Религия с установлением всевозможных нелепых запретов, позволяющих вводить человека в ощущение собственной ущербности – это способ управления человеками, склонными к верованиям и к религиозности, довольно-таки простой и легкодоступный способ.

Есть и другие идеи, помогающие людям подчинять себе друг друга. Например, национал-социалистическая. Или та же коммунистическая. Вообще-то, идея «светлого будущего» – отличная идея, лучшая из всех идей и идеологий, придуманных людьми. Но и опасная тоже. В том смысле опасная, что в процессе «реализации» её элементарно можно извратить до полной своей противоположности, использовать её лишь для подчинения и управления массами.

Так же, например, и с некоторыми неплохими постулатами Иисуса. При формировании его учения в статус религии, эти постулаты и притчи, хотя в ней и оставлены, но реально в обществе опять работает только то, что помогает подчинять людям друг друга.

Все идеи в процессе их практической реализации сводятся, в конечном счёте, к этой их функции – подчинять и управлять. Это надо трезво осознавать, чтобы можно было разумно, но твёрдо противодействовать искажению и извращению какой-либо идеи, которая, возможно, является наиболее верной на данном этапе развития общества и объективно является для него на данный момент полезной. Тогда мошенникам и подлецам, берущим на себя функцию проводников этих идей, будет сложнее задействовать потенциально имеющуюся в них функцию подчинения адептов себе в своих личных целях и для процветания создаваемых ими институтов.

Политическая целесообразность и «видения». В этой главе будут приведены цитаты о четырёх известных личностях. Первый был одним из основателей иудаизма, из которого потом последовали другие авраамические религии, второй – одним из основателей христианства, третий много сделал для утверждения христианства, как мировой религии, четвёртый добровольно принял христианство для себя и своего народа. Всем им очень своевременно были некие «видения», которые «направили» их на выполнение того, что ими и было успешно сделано. Без «видений» в религиозном деле просто-таки никак нельзя.

«Ветхий Завет», Исход, глава 3: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провёл он стадо далеко в пустыню и пришёл к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идёт смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я!».

Из книги «Апостолы Христовы»: «Савл, впоследствии первоверховный апостол Павел, несмотря на юные годы, начал неутомимо гнать верующих. С разрешения первосвященников, Савл ходил по всем синагогам, врывался в дома христиан, мучениями принуждал их хулить имя Иисуса, заключал в темницы, не щадя ни пола, ни возраста, и когда намеревались убивать верующих, подавал на то свой голос. Успехи рассеявшихся, которые всюду, где ни проходили, благовествовали имя Христово, подали Савлу мысль распространить гонение на верующих за пределы Палестины. Исполненный ярости, дыша угрозами и убийством, он испросил у первосвященников письменное предписание к дамасским синагогам, чтобы препровождать тамошних христиан в Иерусалим для суда. Так Савл быстро шёл по гибельному пути. Но Господь, благоволивший уготовить в нем избранный Себе сосуд, чудесно призвал к обращению. Савл отправился в Дамаск со своим кровавым поручением. И вот на пути, среди дня, внезапно увидел он свет с неба, превосходивший солнечное сияние, который осиял его и шедших с ним. Все в страхе пали на землю. «Савл! Савл! – раздался кроткий голос, – что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна». – «Кто Ты, Господи?» – спросил смущённый Савл. – «Я Иисус, Которого ты гонишь», – отвечал ему Господь. Страх и ужас объяли Савла. Но Гонимый явился не наказать гонителя, но избрать его Своим апостолом. «Господи! что повелишь мне делать?» – с сердечным трепетом промолвил Савл. – «Встань и иди в город, – ответил Господь, – и сказано будет, что тебе надобно делать».

Из статьи Валяева А.Л. «Константин Великий – первый христианский император»: «Первый христианский император Константин гениально провидел успех новой религии и показал всем своим потомкам замечательный пример использования христианства в качестве несокрушимого идеологического оружия. Сделав ставку на религиозно «заряженную» часть населения Римской империи, которая на тот момент времени составляла лишь 10% от всей численности населения этого гигантского государственного образования, Константин достиг поставленной им весьма конкретной политической цели. Он стал не просто императором, а основателем новой христианской империи, столицей которой стал город, названный по имени первого христианского венценосца Константинополем. ...Накануне решающей битвы перед глазами Константина произошло чудесное явление. На заходящем солнце возникло изображение креста и сложилась надпись «сим побеждай». Когда ночью в палатке он лежал и думал о том, что могло бы означать это странное видение, к нему явился сам Христос, ободрил надеждой на победу, и приказал, сделав знамя с изображением креста, смело вести своих солдат в бой (по другой версии, перед боем Константин велел своим воинам нанести на щиты изображение креста и употреблять это знамение как защиту от врагов)».

«Владимир Креститель», Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский: «Князь Владимир возжелал воздать почести благосклонным «богам», покровительствовавшим его дружине в деле объединения страны. «И постави кумиры на холме вне двора теремного, – говорит летописец, – Перуна деревяна, а главу его серебряну, а ус злат, и Хорса, и Даждьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Макошь. И приносил им жертвы, называя их богами». ...Во время приверженности язычеству буйная натура князя безоглядно отдавалась порывам самых разрушительных страстей. Публичное насилие над пленной княжной Рогнедой, предательское убийство брата Ярополка, участие в человеческих жертвоприношениях, необузданная похоть, для удовлетворения которой Владимир содержал в трёх гаремах 800 наложниц – вот далеко не полный перечень, позволяющий судить о его характере. Тем разительнее перемена, произведённая в князе крещением. Преподобный Нестор-летописец указывает, что ещё до обращения ему было какое-то видение, не уточняя и не раскрывая, какое именно».

Так и хочется спросить российские власти, вдруг из коммунистов ставшие верующими, организовавшие второе крещение Руси: у вас видения были?

Бердяев о православии и церкви. Церковь – возьмём хоть нашу, что в России, за всё время своего существование была ли когда хорошей, достойной уважения и признания за ней, что она является искренним проводником благой идеи? Можно ли указать период хотя бы в пару десятилетий, чтобы она отстаивала перед властями интересы народа? Если спросить об этом церковников, скажут, что церковь не может этим заниматься, это не её функции, она не политическая партия. Неправда это! Церковь – это именно Политическая Партия Власти, прислужница светским властям. Любым, хоть самым подлым и деспотичным. Её «функция» – при любой власти «нести свое религиозное предназначение».

В 1939 году была опубликована статья Николая Бердяева «Существует ли в православии свобода мысли и совести?». Эпиграфом к ней он взял слова Ницше: «Вы стали маленькими и будете всё меньше: это сделало ваше учение о смирении и послушании». Фрагмент из этой статьи: «Нет ничего ужаснее тех выводов, которые были сделаны в историческом православии из идеи смирения и послушания. Во имя смирения требовали послушания злу и неправде. Это превратилось в школу угодничества. Формировались рабьи души, лишённые всякого мужества, дрожащие перед силой и властью этого мира. Гражданское мужество и чувство чести были несовместимы с такого рода пониманием смирения и послушания. Отсюда и подхалимство в советской России. Русское духовенство, иерархи церкви всегда трепетали перед государственной властью, приспособлялись к ней и соглашались подчинить ей церковь. Это осталось и сейчас, когда нет уже, слава Богу, лживого «православного государства».

О детях. Втягивание взрослыми детей в свои игры с божествами, насаждение религиозных чувств на их неокрепшее ещё самосознание – это безответственность и подлость. Религия – это идеология, использующая методы психологического воздействия, давления на своих адептов, подчинения их религиозной идее (первородный грех, Страшный суд, обещание вечной жизни, но только уверовавшим и т.д.). Тем более это недопустимо в отношении детей. Подчинять их этой идее, зомбировать их – это преступно. Обязательно должен быть поставлен и решён обществом вопрос: допустимо ли закладывать в сознание человека в детском возрасте религиозную идеологию, полную противоречий и нелепостей, основанную на вымысле, на сказках о божестве, сочинённых тысячи лет тому назад, несущих идею поклонения и подчинения этому существу, зависимости от него? И ещё: действия властей, активно способствующих насаждению религии – следует ли их считать преступными?

Лев Толстой: «Мы так привыкли к этой религиозной лжи, которая окружает нас, что не замечаем всего того ужаса, глупости и жестокости, которыми переполнено учение церкви; мы не замечаем, но дети замечают, и души их неисправимо уродуются этим учением. Ведь стоит только ясно понять то, что мы делаем, обучая детей так называемому закону божию, для того чтобы ужаснуться на страшное преступление, совершаемое таким обучением», (1899 г. Декабря 13. Москва). Сто с лишним лет прошло, но тема опять актуальна.

Вызов и неверный ответ (по материалам из интернета). Рассуждая об угрозах миру, что несёт фундаментализм исламский, вновь нам предлагают значение религии усилить православной и «симметричный» дать ему ответ.

«Традиционализм» религиозный – для властей опять надежда, чтоб общество мобилизовать, патриотизм поднять, и рождаемость ещё, духовность. А также пробуждать в нём нравственность, самосознание, самоидентичность нации придать и силы нравственной для «адекватного» ответа всем угрозам.

Но если в целом: религиозных отношений усиленье – игра заведомо в свои ворота. Исламский фундаментализм – известный лидер в деле этом – в насажденьи в обществе религиозных чувств. За ним тут не угнаться как бы в этом ни стараться.

Ради «нравственности традиционной» лидеры Ислама шли спокойно на ущемленье женщин прав, для них домашний быт избрав, образованье для народа ограничив (так как научный стиль мышленья – религиозности угроза априори), и на подобные другие меры, не считаясь с потерями в другом – в науках, в экономике... Повышают эти меры «ценности семейные», рождаемость, естественно, растёт, а также чувство стадности, и управленье «стадом» проще.

Ну, а если мы пойдём путём таким же? Путь такой – против Прогресса – это ясно. К тому же – просто глупо и опасно – противника обозначить, поединок с ним назначить, и бороться с ним на поле, где силён он изначально, где он явный фаворит и лидер, да и к тому же – по правилам его.

Для развитья общества использовать другое надо – интеллект. Но тут уж выбор предстоит, поскольку интеллект и фанатизм религиозный друг с другом плохо совместимы.

А для России, со множеством религий и конфессий, упор на общую религиозность является особенно опасным. Самоидентичностью по вере мостим в стране к развалу путь, к конфликтам, в том числе – к кровавым.

Преподаванье в школах всяческих «основ» любых религий – бомба это под государственность российскую. Детям с малолетства преподносится урок: вот этот парень пошёл внимать другим «основам» – иноверец он, чужак. Детишек меж собою разделяем, с малых лет закладывая в детях рознь, во вражду которая перерастает. Удивляемся потом на появленье террористов в республиках, что были раньше мирными. В Махачкале, к примеру, сейчас мечетей более чем школ и в Дагестане терроризм теперь – явление закономерное.

Профессор Акоп Назаретян, чей научный профиль – изучение психологии насилия, говорит: бороться с терроризмом можно в упоре лишь на воспитание атеизма – религиозный человек, поскольку, ближе к терроризму. Нет смерти для него, а только переход есть в мир иной. И в войне священной он погибнуть рад, неверных убивая, верит, что лучший мир ему наградой будет за его джихад. Таким гораздо легче управлять, на самопожертвование послать и на убийство, освятив великой целью.

Амартия Сен, экономист и социолог, и Нобелевский лауреат, наглядно показал в трудах своих, что преобладание в сознании человека идентичности религиозной ведёт общество к насилию, к росту агрессивности, к серьезным внутренним конфликтам.

Не сразу это происходит – через 15–30 лет после создания системы религиозного образованья в школах. Уважение к государству падает – коль властями для людей указаны авторитеты, которыми они не обладают сами.

Учёный также отмечает, что действия, на первый взгляд миролюбивые, как, например, призывы к диалогам меж конфессий, на самом деле вредными потом выходят. «Диалог» подобный ведёт лишь к росту идентичности религиозной, в том числе у тех людей, для которых ранее религия особого значенья не имела. Вместо диалога – два отдельных монолога в обществе, рост отчуждения взаимного.

Ложь + ложь... Неужто в сумме правда будет?!..

Свобода совести. Каждый волен верить во что угодно – в божество, в чёрную кошку, в зелёных человечков, в гадания по звёздам или на кофейной гуще и т.п. Но никто не вправе объявлять свою веру основополагающей или «священной» для всего общества и требовать особого и обязательного к ней уважения. Это только её адепты могут или обязаны считать священной её и всё, что к ней относится. Для всех прочих, кто вправе не верить во всё это, она совершенно естественным образом может являться объектом критики или иронии, а в наиболее одиозных моментах – и осмеяния.

Обыватель ничего не имел бы против религии, если бы те, кому она нужна, справляли бы свои ритуалы в своих молельных домах. Но нет, им надо эти «дома для бога» на самом высоком, видном месте поставить, золотом купола покрыть, колокольным звоном это всё сопроводить, на себя крестики надеть, верующими себя обозначить, выделить себя и своё сообщество, отличить от прочих, объявить свою религию носителем и оберегом нравственности для всего общества. Вот когда они выносят свою идею-веру в общество, делают её публичной и утверждают её истинность, тогда, значит, они делают её открытой и для критики. По-другому быть не может и не должно.

Государственные власти, способствующие утверждению в обществе религиозных идеологий, при наличии в Конституции запретительных статей по такого рода деятельности, совершают государственное преступление. Никакого «споспешествования» этому от имени общества и за государственный, т.е. за наш общий счёт, они оказывать не имеют права. Ритуально-обрядовое функционирование, содержание церквей и их персонала, прочие расходы – всё это должно быть только за счёт добровольных пожертвований их адептов, как это и для других каких-либо сообществ – астрологических, садоводческих, филателистических, кинологических, любителей аквариумных рыбок и т.п. Никакого особого статуса у церкви в здоровом светском государстве быть не должно. Статус у неё такой – «Общество любителей библейских сказок». Владимир Гундяев – председатель этого общества, одного из множества общественных организаций, а не «Патриарх всея Руси»  – пусть его так в своём сообществе единоверцы называют-величают. И понятно, что не «одно из первых лиц государства», как сказал как-то о нём диктор ТВ, оговорку такую допустил.

О душе. Душа человека – это есть функция сознания. Сознание, а следовательно – и душа, не могут быть без тела или в мёртвом теле. Нет тела – нет сознания, нет души. Умирает тело – умирает и душа. Никакой отдельной субстанции душа из себя не представляет. Духовное (совсем не значит, что это религиозное) – это то, что помогает человеку осознать себя Личностью, Человеком. Душа – это осознание себя Личностью, Человеком. Насколько человек осознаёт себя таковым, и, соответственно, признаёт право на такое же осознание и у других, настолько можно говорить о его высокой духовности.

Но есть такое представление, что душа – это если и не какой-то орган живого существа, то это некая непознанная пока ещё субстанция, реально существующая.

Откуда пошли у человека подобные представления? У человека появился разум, с появлением разума человек осознал свою смертность. Осознаваемый им предстоящий уход из этого мира вызывает, как минимум, грусть, сожаление. Или страх, иногда прямо таки – панический. Этому страху должен был найтись какой-то выход.

Выход нашёлся в том, что человек начал придумывать себе религии. В них появилось божество, которое создало человека. То, что в религиозных представлениях такое всесильное божество почему-то озадачилось созданием человека – это очень важно. Если оно человека создало, так очевидно же, что оно и позаботилось, чтобы творение это было вечным. Видит же человек, что умирают его близкие и дальние соплеменники по болезни или по старости, гибнут во время охоты на крупных животных и т.д. И как же божество должно было решить ту проблему с вечным существованием человека?

Вот тут и появляются представления о душе, которая вечна, в которой в концентрированном виде заключена сущность жившего когда-то на земле человека. Она, мол, есть эта душа, и так же, как она здесь невидима и неосязаема, а лишь угадываема, так и её загробное существование остаётся и останется для нас неизвестным и непонятным, но оно есть. Таково вот представление о наличии бессмертной души. Если же, например, конкретно в религии, то предназначение души – послать её либо в ад, либо в рай, удобный инструмент манипуляции сознанием.

Ещё из споров с защитниками религии. К условному, сборному понятию «защитники религии»  можно отнести: а) верующих в божество; б) в бога не верующих, но верящих в полезность религии для общества; в) церковных служителей; г) сюда же относятся власти, решившие призвать религию себе в помощь.

Вообще-то, вера в Бога и вера в то, что без Бога невозможна нравственность – это две разные вещи. Можно не верить в первое, но искренне верить во второе, не видя при этом алогичности и безнравственности такого дуализма.

Или вот ещё интеллектуалы-идеалисты, говорящие, что «у всех духовных учений и религий одно ядро, найти в них свою драгоценную жемчужину – это найти Себя, Живого Бога и Истину», что они, мол, эти интеллектуалы«проповедуют Божественность, чистую религиозность и просветлённое сознание». Критикуя атеизм и атеиста, они пишут: «в ваших обоснованиях появления религии, в суждениях о Боге и о душе есть очень слабые стороны – мы наверняка не знаем, так оно было или не так, мы не жили тогда и не были тому свидетелями».

Привожу свои рассуждения, что о многом узнать, бывает, невозможно сразу, во всех деталях и полностью. Это хоть о боге или Высшем Разуме, Высшей Идее, хоть о возникновении Вселенной, об эволюции и т.д. Поэтому принято так: выстраивается версия, и если в ней нет чего-либо противоречащего имеющимся на данный момент знаниям, она принимается за рабочую. Рабочих версий по одному и тому же вопросу может быть несколько, тогда они должны честно, на единых принципах конкурировать, искать подтверждающие их доказательства.

В ответ слышу «убийственный» довод, «контрольный выстрел»: «в вашей схеме не учитываются изменённые состояния сознания, в одном из которых становится возможен ченнелинг». Какая уж тут равноправная конкуренция, если вас ченнелинг посетил, то есть вы получили информацию непосредственно от Высшего Разума? Остаётся лишь иронично слукавить: так и мы информацию оттуда же получили, но она совершенно об обратном говорит.

Или спросишь их: а как вы докажите, что с Высшим Разумом общаетесь, а не с глубинами своего подсознания?  И опять ответ с упором на себя, на свои ощущения: «С этого и начинается духовное познание. Ибо чтобы быть уверенным в том или ином, необходимо освоить весь пласт знания о предмете, глубинного знания, а не по верхам». Это непробиваемый, неопровержимый довод! Используя такой приём со ссылкой на собственные ощущения, с утверждением о получении информации откуда-то «свыше», можно объявлять за Истину что угодно.

Выбор между двумя миропониманиями. Как говорится: «жизнь прожить – не поле перейти». Жизнь сложна и многообразна – и жестока порой, но и радостей немало доставляет. Радость даже от самого по себе факта твоего существования. Родиться, войти в этот мир – это уже счастье! Ведь могло бы, мол, оказаться, что и не родился бы я, и не познал бы тогда этот мир, такой чудесный!

Но, с другой стороны, человек живёт всю свою жизнь с осознанием того, что она конечна, что обязательно наступит момент, когда придётся ему покинуть этот мир, уйти в никуда и навсегда. Для человека очень важным является получение морального удовлетворения от своей собственной и единственной жизни и деятельности в ней. Ощущение конечности жизни – это один из факторов, определяющих выбор мировоззрения, миропонимания. В частности – выбор между религиозным и нерелигиозным миропониманием.

Этот фактор един для всех, почему же люди приходят к разному выбору? Герой одной из новелл О.Генри говорит:«Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу». Хотя этот герой отрицательный, это неважно – утверждение это принадлежит писателю, он лишь вложил его в уста героя своей новеллы. Один из основных моментов в выборе миропонимания, из тех, что не зависят напрямую от наших духовных усилий – это разница в типе мышления, или, если по О.Генри – «то, что внутри нас».

Выделяют пять основных типов мышления: идеалистический, иррациональный, рациональный, аналитический, синтезирующий. Обычно в человеке комбинируется два типа, чаще всего бывают такие сочетания: идеалистический с иррациональным, рациональный с аналитическим, аналитический с синтезирующим. Именно тип мышления во многом предопределяет склонность человека к религиозности или к её отторжению. Психофизиологические исследования говорят, что тип мышления конкретного человека – это, в основном, результат его индивидуальной физиологии, определяющей для него правополушарный или левополушарный тип мышления, что, в свою очередь, определяется, например, разницей в распределении нейронов и межнейрональных связей между левой и правой височными долями. Приводятся такие примеры: «После тотального удаления менингеомы правого полушария поэт потерял способность к поэтическому творчеству, несмотря на полное выздоровление без каких-либо дефектов в сфере обыденного мышления и речи. Математик с опухолью в правой теменно-затылочной области утратил способность к оригинальным решениям задач при полной сохранности логического мышления», Вадим Ротенберг, «Психофизиологические аспекты изучения творчества».

То есть, вернувшись к нашей теме о религиях, можно сказать, что вера в бога или неверие в него – это в немалой степени физиология, заложенная при его рождении. Но есть ещё очень важный момент. Мышление, способности и даже личность человека определяет также то, что Наталья Бехтерева называет «химией головного мозга». Что-то в этой химии куда-то сместилось, какой-нибудь гипофиз стал работать не так – и человека к вере в Бога потянуло, стал молиться, с Богом разговаривать, сместилось более – стал голос Бога слышать, ещё более сместилось – стал утверждать, что он и есть Бог, Иисус Христос – Второе Его Пришествие (есть такой среди моих религиозных знакомых, хотя во всём остальном он вроде бы совершенно адекватный человек). Если ты разговариваешь с Богом – это молитва, если Бог разговаривает с тобой – это вот и есть сбой в химии головного мозга.

Конечно, для каждого человека формирование его личности – вещь сугубо индивидуальная, зависит от множества причин и жизненных обстоятельств. Но вряд ли правильным будет отрицать тот факт, что как поэтические, музыкальные, математические и прочие способности человека во многом определяются типом его мышления, с уклоном в чувственную или в логическую сторону, а также его способностями, заложенными на генетическом уровне, так и его склонность, например, к принятию трансцендентного, иррационального, в немалой степени определяется этими же причинами.

С таким утверждением значения физиологии в формировании личности элементарно соглашаются обладающие рациональным, аналитическим, синтезирующим типами мышления. Но вряд ли мы встретим много согласных с этим среди тех, у кого тип мышления идеалистический, иррациональный. Своё религиозное миропонимание объявляют некой высшей особостью – не раз приходилось слышать: «...вам не суждено понять, что такое вера, не дай нам Бог пустоты этой ледяной...». На этот эмоциональный всплеск от верующего человека приходится в таком же духе ответ им давать: «Вот она гордыня-то – один из смертных грехов. Вера ваша нужна вам для самолюбования, для причисления себя к чему-то высшему, «божественному». Естественно, с принижением тех, кто к вашей «вере» не приобщился».

По их мнению, мы плохи, неполноценны, а по религиозной идее, которую они принимают – достойны за это осуждения и наказания тем божеством. Мы же разницу в нашем с ними миропонимании объясняем причинами, для них не обидными – таланты у нас в этом разные, что ж тут такого – бывает. Это как, например, у двух талантливых писателей – одному проза хорошо даётся, другому – поэзия, но мы же на этом основании не говорим, что один хуже другого. Как существа, мы все одинаковы, у нас лишь разные склонности и способности, разная степень приятия иррационального. Не это определяет «хорошесть» или «плохость» человека. Но это уже другой разговор.

Нельзя не сказать о том, что экспансивны не только церковь и не только религия как идея. В общении с религиозными людьми довольно-таки регулярно сталкиваешься с навязыванием своего мировоззрения с их стороны. У некоторых из них ощущение бога и общение с ним настолько, видимо, для них реальны, что они предлагают своему собеседнику обратиться к богу с такой «молитвой»: «Бог Творец Мира, если Ты есть, дай мне удостоверение в Твоём бытии». К этому совету верующий добавляет: «Чем твёрже, решительней и сильнее будет ваше желание узнать Истину, тем раньше, сильнее и ярче будет ответ. Если вы не окончательно умерли в своём неверии, то ответ будет обязательно. Только вы и Господь Бог будете знать, хотели ли вы ответа или нет. Удачи! Вы попробуйте и поймёте, это же на словах не объяснить... Как я вам благодать и ощущения (например, прощение после покаяния) опишу?». Послушаешь-почитаешь такое – подумаешь: что ж, возможно, этот мой собеседник действительно истинно верующий, поскольку с Богом общается. Скажешь ему в завершение беседы, что я, мол, как-нибудь уж без богов религиозных обойдусь. Общение было нормальным, прощаешься с ним с некоторым даже тёплым чувством. Но не выдерживает он до конца этот наш тон общения, в ад меня отправляет: «А всё-таки хоть иногда, да просите, чтобы Бог Творец вам открылся. Вы же не хотите там быть, где тьма, плач и скрежет зубовный?». И не потому меня в ад, что я плох – он же меня и не знает вовсе, несколько часов через интернет виртуально пообщались. А лишь потому, что я их религиозных богов отвергаю. Вот это и есть основное и реально работающее в религиозной идее: «кто не уверовал, тот осужден будет».

А есть ещё и другие из тех, что позиционируют себя верующими. У них на самом-то деле, видимо, есть сомнения, чувствуют они неправду во всей этой их вере. И злит их, что они вроде как в дураках, а рядом есть те, что не повелись вот на эту веру-религию, и совсем не хуже эти люди могут быть, а даже так и более искренние и интересные. И близки эти «верующие» к тому, чтобы признать, что с этой религией их в чём-то провели. Но не могут они эту ложь от себя отторгнуть, с ней им уютнее, проще жить. И вот тогда они в защите своей «веры» становятся просто-таки злобными и агрессивными. Это именно они громче всего возмущаются «кощуницами» и их панк-молебнами, это их «религиозные чувства» более всего этим задеты, это они, по причине своей озлоблённости, требуют самого жестокого наказания.

О полемике и логике. От полемического общения с позиционирующими себя верующими, с защитниками религии обычно остаётся ощущение то ли просто нелепости и абсурдности, то ли какой-то игры с их стороны. Нелепость начинается с того, что хотя они и верят в бога, не знаешь в какого именно бога верит твой конкретный собеседник, какой частью Библии руководствуется в этой своей вере, как он её, эту часть понимает.

Спрашиваешь о вере в шестоднев – отвечает: конечно, верю. Другой же скажет: Библию нельзя понимать буквально, к ней надо подходить с творческой интерпретацией. «Уточняет» – не в шесть дней творение было, а за периоды, которые могли длиться миллионы лет. Третий: все эти Яхве-Иеговы – это для евреев, для нас только Новый Завет. Спросишь: как же это вы Ветхий Завет-то отменяете? Его Иисус не отменял. И «отец» его оттуда же, из Ветхого Завета, как можно его отменять? Отвечают: отцом у Иисуса является не злобный старикашка Яхве, а Отец Небесный. Ни от кого из них я так и не смог добиться пояснений: а это кто? Ещё такие есть, что объявляют Новый Завет перевранным, в нём, мол, искажено истинное учение Иисуса.

В общем, кто во что горазд. Сошлёшься в разговоре с кем-то из них на других его единоверцев (я же их так понимаю) – он надо мной смеётся: нашёл кого слушать! Про отвергающих Ветхий Завет скажет: какие же они верующие? Про креациониста: упёртый ортодокс.

Для них для всех какой-то бог, видимо, существует. Правда, получается, что у каждого свой. И каждый своего защищает, чуть ли не умереть за него готов, а то так и смерти предать кого-либо за хулу на его веру в этого своего бога.

А про логику защитников религии они и сами говорят, что их логика не столько в доказательстве верности религиозной идеи, сколько в том, зачем вера в бога человеку нужна: «Религия успокаивает человеческий страх за ответственность перед Создателем при помощи адаптации Бога к человеческим потребностям, интересам и амбициям при помощи религиозных сказок о Нём в виде всевозможных преданий». В наиболее кратком виде логика защитников религии укладывается в простое правило: «Если из А следует Б и Б приятно, то А – истинно».

Что взамен религий?  А почему именно – взамен? По результатам некоторых проводимых исследований, количество людей, которые по своей психической конституции не могут жить без религии, составляет около 4%. Проблем нет: неважно какой процент они составляют – хоть 40%, хоть 4% – никто в свободном обществе не может у них их божество отнимать, мешать им верить в него, молиться, совершать ритуалы. Как говорится – на здоровье!

Имелось в виду о «взамен» для всего общества. То есть вместо религиозной идеологии лучше, конечно, чтобы в обществе было больше трезвого, здравого миропонимания. Насчёт единства в таком миропонимании есть немалые сложности, полное единство вряд ли среди людей возможно. Но можно и должно спокойно и ненасильственно идти к этому.

Например, объявить, что независимо ни от каких религий, имеются незыблемые общечеловеческие нравственные принципы, следующие заповеди-запреты – «не убивай», «не насилуй», «не увечь», «не укради», «не лги». Их и всего-то немного, но они охватывают весь спектр зла, которому нам приходится противостоять. И надо стремиться к соблюдению их, и не потому их надо соблюдать, что так, видите ли, божество требует, благосклонность которого мы хотим заслужить, а потому что именно так следует жить существам разумным.

Спросят, правда, возводятся ли эти принципы в абсолютную категорию? Или же всё относительно? Как нравственные принципы – да, это абсолют. Но, конечно, это не означает, что, например, убивать нельзя. Мораль это позволяет делать – нарушать нравственные принципы. Моральные нормы – они же не абсолютны. Есть, например, мораль военного времени, когда можно и даже нужно убивать, убийство является не просто допустимым, но проявлением высокого морального уровня в исполнении своего воинского долга.

Вернёмся к разговору том, что взамен религии. А как же с вопросами смысла жизни и страха перед неизбежно предстоящей смертью? Ведь решать их религия кому-то помогает. Но, вообще-то, эти вопросы даже религиозные люди решают каждый сам для себя, религии лишь предлагают свои варианты «спасения».

Исходя из атеизма, можно предложить, например, следующее. Следует признать, что человек – это всего лишь часть живого мира, обыкновенный биологический вид. С точки зрения биологии – так и вообще довольно-таки несовершенный, есть биологические виды гораздо сложнее и совершеннее. Ничего «божественного» в нём нет, выдумки об этом – это лишь издержки такого развившегося у человека в процессе эволюции свойства, как разум. Вот разум – это да, это чудо! Но со своими издержками. С появлением у человека разума и с осознанием себя личностью, появляется проблема определения для себя смысла жизни – он стал способен об этом думать.

Появление у человека разума не изменило его сущности – он остался таким же смертным, что и весь окружающий его мир. Осознав свою смертность и предстоящий уход в никуда, ощутив страх по поводу этого, человек начал придумывать для себя «запасные варианты». Так появились религии с божествами и всем прочим, что позволяет отдельному индивидууму как-либо эти проблемы решать.

Нет ни одной религии, которая не решала бы для её адептов проблему их личной смерти. Именно это «решение» является одним из основных в религии привлекательных моментов. Атеистический вариант единой идеи для человеков и человечества состоит в том, что как и во всём живом мире, человек должен стремиться к сохранению своего вида homo sapiens, к выживанию этого вида.

Это совершенно естественный Закон Природы. Вот и надо не выдумывать искусственные, лживые идеи, а брать именно его за основу идеи для человеческой цивилизации. Нацеленность на сохранение, выживание вида, в природе хотя и не осознаваема, но реально работает. Весь живой мир живёт по этому Закону, хотя и следует ему неосознанно, на инстинктах к самовыживанию и размножению. Разум разбил вид homo sapiens на отдельные единичные частицы. Нет теперь цельного вида с предопределённой общей нацеленностью на сохранение, выживание вида, есть отдельные индивидуумы, озабоченные лишь своей личной смертью и не думающие о виде в целом.

Разуму непросто справляться с задачей о смысле жизни, практически неразрешимой при осознании неизбежности предстоящей смерти. Человек принимает за смысл жизни, за конечную её цель то, к чему он пришёл в процессе своих духовных поисков, к чему помогли ему прийти, с чем он посчитал возможным согласиться.

Строго говоря, для человека любая принятая им идея – это самообман. Она не решает для него проблему конечности жизни. Но она помогает ему определиться в том, как её прожить с наиболее возможным для него душевным комфортом, решает его личную, собственную проблему. А проблему сохранения вида он себе вообще не ставит или она для него на двадцатых ролях.

Получается, что разум дал человеку способности и возможности не столько сохранять свой вид, сколько вести его, наоборот, к самоуничтожению. «Война цивилизаций», вероятность мировой войны, экологический и техногенный коллапс, истощение природных ресурсов и т.д. – это всё совершенно реальные угрозы как следствие появления у человека разума.

Или более мягкий, растянутый по времени, «ползучий» вариант – человечество если и не вымрет полностью, то просто-таки выродится, деградирует. Причиной этому может быть потеря смысла жизни для индивидов и потеря некоего жизненного, идейного стержня для общества. А это, в частности, может быть в результате долгого следования ложным идеям, например, существующим религиям (примеры в истории есть – Древний Египет, цивилизация Майя, остров Пасха).

Вера в божество определяет для человека смысл временного, краткосрочного пребывания в этом мире в подготовке к «жизни вечной». Религии двухтысячелетней давности не ставят задачу сохранения вида homo sapiens. Когда они создавались, общество и проблемы в нём были иными. Да и вообще – вряд ли есть какая религия, которая ставила бы перед своими адептами вопрос: уходя из этой жизни, какой мир вы хотите оставить после себя своим потомкам? Религия занимается «спасением» отдельного, конкретного верующего.

Так что же мы собираемся оставить своим потомкам? Мир лжи и обмана, продолжение игр с божествами? Теория и практика авраамических религий откровенно эгоистичны: главное – это пропуск в Царствие Небесное заслужить, а потом хоть потоп, хоть конец света. «Спасение» – процесс сугубо индивидуальный, оно конкретно для тебя. Решение о твоём спасении определяется тем, как ты взаимоотношения с божеством выстроишь.

Можно ли говорить, что те религии устарели? Об этом можно и нужно говорить, это так и есть – ничто не может быть вечным. Возможно ли появление новой религии, Нового Духовного Учения? Это не исключено, но вряд ли там будет присутствовать «божество» в виде привычного нам придирчивого надзирателя.

Примем такое допущение, что есть некий Создатель всей Вселенной. На каких-то планетах он создал условия для живой жизни, дал толчок к её началу, там эта жизнь имеется. Но лишь на одной из них, и лишь для одного из неисчислимого количества видов, он дал толчок к появлению разума. И вот в бесконечном времени и пространстве Создатель проводит эксперимент для ответа на вопрос: «Разум, в конечном счёте, – это благо или зло?».

Вот и нам нужно задать самим себе вопрос: «Выживет ли, разовьётся ли человеческая цивилизация, или сообщество «человеков разумных» погубит всё же Цивилизацию, возможно, единственную во Вселенной?».

Человек, думающий о судьбе человечества, о наших потомках, пусть и самых дальних, будет задавать такой вопрос безотносительно к тому, верит ли он в такого вот условного Создателя или нет. Если же ему ближе вера в выдуманных религиозных богов, что обещают ему жизнь вечную, он подобными вопросами вряд ли озабочивается, он воспринимает их через призму своего религиозного миропонимания.

Есть надежда, что идея сохранения человеческой цивилизации, возможно, единственной во Вселенной, как раз и станет некой идеей-идеологией, Новым Духовным Учением, что-то вроде построения «светлого будущего» в коммунистической идее. Только такая идея может стать единой для всего человечества. Для человека, способного к здравомыслию, понятие Бога – это некая идея, которая помогает ему прожить свою жизнь с ощущением смысла её. Ощущать себя частью рода человеческого, испытывать чувство душевного комфорта от того, что ты внёс какую-то свою, хотя бы малую долю в его судьбу, в то, чтобы сохранился этот род, выжил, не погиб – чем это не смысл жизни и радость от неё?

Идея-идеология сохранения человеческой цивилизации не вводит для индивидуумов запрет на религии, не является для них обязательной, ничем не завлекает возможных адептов, ничем им персонально не грозит. Принятие её – это совершенно добровольный выбор, основанный не на сказочных представлениях, а на естественном, природном принципе сохранения вида, членами которого мы все являемся. Она не является полной заменой религии для адептов религиозных идей. Хотя кто-то из них может принять её как дополнительную.

Конечно же, вряд ли много будет тех, кто воспримет идею сохранения рода-вида человеческого, сохранения человеческой цивилизации как идею-идеологию, и уж тем более – как смысл собственной жизни. Например, скажут многие: смысл жизни в том, чтобы жить. С чем, несомненно, надо согласиться. Другие скажут: смысл жизни земной в приуготовлении к жизни вечной, к загробной. С определившими для себя такой смысл жизни тоже спорить не будем – это их выбор. Лишь скажем им: выбор этот вы сделали индивидуально для себя, вам нужна такая идея-идеология, таково ваше миропонимание, живите с ним – это ваше право, ваш выбор. Но сообщество человеков разумных не может, не должно жить под руководством идеи о сказочном божестве и о будущем загробном мире. Это для человечества опасно, может даже – смертельно.

О сотворении мира. Вслед за Иммануилом Кантом не удержишься чтобы не воскликнуть: звёздное небо над головой – вот воистину то, что приводит в изумление. И чем далее мы способны заглянуть в глубины Космоса, тем изумление это больше. Когда смотришь в динамике трёхмерные компьютерные построения некоторой его части, доступной на данный момент нашему изучению и визуальному восприятию, совершенно естественно задаёшься вопросами: что такое Вселенная, откуда она взялась, где её начало и конец?

Нет у нас ответов на эти вопросы. И гипотеза Большого Взрыва нам это полностью не объясняет. А до Взрыва, мол, что было?

Какую-то часть из нас не удовлетворяет объяснение, что на нашем уровне познания мира не можем мы пока разрешить подобные вопросы. Ответы нужны нам именно сейчас, и чтобы они были просты и понятны. «Гипотеза о создателе» – наилучший для этого вариант.

Но ведь и тому, кто подобную «гипотезу» не принимает, тоже хотелось бы иметь какое-либо объяснение, хотя бы в общем плане. Лично для меня достаточно того, что сказал об этом Бертран Рассел: «Нет никаких оснований считать, что мир не мог существовать вечно. Нет никаких оснований предполагать, что мир вообще имел начало. Представление о том, что вещи обязательно должны иметь начало, в действительности обязано убожеству нашего воображения». Мир бесконечен и во времени, и в пространстве – мне, например, принять это проще, чем «гипотезу о создателе». И мне довольно-таки легко принять, что Большой Взрыв и миллиарды лет после него – это лишь миг в жизни мира в отдельной его точке. Нет ничего, что в явной форме противоречило бы такому представлению о мире.

Резюме. В качестве резюме к этой лекции приведу ещё фрагмент переписки с моим приятелем.

Владимир: Есть несколько причин, по которым «человек мыслящий» может иметь психическую потребность в вере в Высшее Существо.

Во-первых, для морального самостояния человеку нужны не только «горизонтальные» (с другими людьми), но и «вертикальные» связи и ответственность. Вот нас учили об «ответственности перед коллективом». Но бывает так, что прав именно один человек, а не коллектив. К тому же разные бывают «коллективы». Быть самим собой – значит, предстоять Богу, а не постоянно мимикрировать под людей.

Во-вторых, для психического равновесия и самоакцептации необходимо чувствовать, что нас принимают и любят. Но с окружающими случаются проблемы. Кто-то из них может лишить нас своего признания и любви, кто-то уйдёт из жизни. Тогда случаются трагедии вплоть до тяжелого заболевания или самоубийства. Вера в то, что МЕНЯ любит Высшее Существо, может способствовать обретению психического равновесия.

Третье – это сознание осмысленности жизни, о которой Вы пишете (его можно и на первое место ставить, у кого как).

А о такой банальной вещи, как возможность справиться со страхом физической смерти я уже и не говорю.

Но общаться с Высшим Существом совсем не обязательно с помощью предписанных церковью обрядов, как необязательно принимать выдуманную церковью догматику. Философски можно утверждать и то, что это «Высшее Существо» – наше собственное «высшее Я».

Виктор: Изложено всё чётко и верно. А последние две ваши фразы – это как раз и есть из предполагаемого Нового Духовного Учения. Получается, что суть его можно аккумулировано выразить в трёх пунктах, повторив в них сказанное мной и вами:

1. Ощущать себя частью рода человеческого, испытывать чувство душевного комфорта от того, что ты внёс какую-то свою, хотя бы малую долю в его судьбу, в то, чтобы сохранился этот род, выжил, не погиб – чем это не смысл жизни и радость от неё?

2. Общаться с Высшим Существом совсем не обязательно с помощью предписанных церковью обрядов, как необязательно принимать выдуманную церковью догматику. Философски можно утверждать и то, что это «Высшее Существо» – наше собственное «высшее Я».

3. По жизни для человека, для групп людей могут быть любые религии и идеи. Этим религиям нет от общества никакого противостояния если они не вступают в противоречие с первыми двумя пунктами, если они не утверждаются в качестве обязательной Истины для всего общества. Если эти условия нарушаются, то общество с этими идеями борется, но не путём запретов, а изобличением их лживости и ошибочности в ходе широких общественных дискуссий.

Владимир: Понятие «бог» – архетипическое, оно сопровождало человечество на протяжении всей его истории, начиная с самых ранних ее этапов. С появлением классового общества большинство форм религии начинает исполнять специфическую функцию «опиума для народа». В понятии «бог», может, когда-то и не будет нужды, но, видимо, не когда будет преодолено классовое разделение общества, а когда человечество станет «сверхцивилизацией» с овладением всеми материальными силами природы и достижением бессмертия (и личного, и человечества как такового). Т.е., по сути, достигнет» состояния Бога». Возможно ли это для нашего человечества – неизвестно, а потому «Царство Божие» пока остается предметом веры и надежды.

Виктор: В возможность достижения физического бессмертия я не верю. Если же оно и будет достигнуто, то тогда, действительно, и необходимость в понятии «бог» отпадёт, и человека того вряд ли уже можно будет называть человеком – это будет существо с совершенно иной психологией, homo immortal – существо бессмертное. Да и что такое Бог? Это по определению Евграфа Дулумана – симулякр, копия без оригинала. Каким бы категоричным атеистом и атниклерикалом я ни был, считаю, что понятие «бог» вечно и никогда не исчезнет полностью и окончательно. Другое дело, насколько это понятие будет кем-то лукаво использоваться, будет ли оно с целью подчинения и управления влиять на наше сознание и на состояние общества. В том-то и задача той его части, которая обращается к разуму и здравомыслию, чтобы быть в постоянном противодействии такому использованию «бога».

Владимир: Согласен.

Заключение. Я атеист, материалист. Не воинствующий атеист – не выступаю против верующих или за запрет религий, не занимаюсь доказательством отсутствия бога, просто не верю в него, его для меня нет. Но я категорический антиклерикал, я против какого-либо целенаправленного внедрения религии в сознание человека и общества, в общественную жизнь. Моя антиклерикальная позиция, моё противодействие клерикализации общества являются вынужденными, потому что эта клерикализация вновь активно проводится для нас властями и церковью вот уже два с лишним десятилетия. Считаю совершенно нормальным и необходимым публичное критичное отношение к религии, к религиозной идее. То есть мой атеизм – это непринятие религии в качестве идеи полезной, нужной обществу.

Я не отрицаю исторической неизбежности зарождения и утверждения религий, а поскольку не отрицаю неизбежности, значит, признаю, что в этом была и некая необходимость на каком-то этапе развития человеческой цивилизации. Но всему своё время. Религии со временем должны уйти. Уход этот будет растянут по времени. Но он должен быть. Есть надежда, что со временем в церквях, как в музеях, будут рассказывать детям, как люди придумывали себе богов и поклонялись им, о том, что творили они друг с другом из-за веры в них, как они надеялись на этих придуманных ими богов в соблюдении нравственных норм во взаимоотношениях между собой. В меру своих сил и способностей пытаюсь способствовать тому, чтобы такое время наступило.