Преступление в Храме Христа Спасителя. 3

Михаил Зарезин.  Транспарентное бешенство толерантных маток (эпикриз в шести частях).

Часть третья. О гомогенности транспарентно-толерастического социума.

Всё, что происходит в России, было загодя описано русскими писателями. Сколько лет прошло, а лучшими книгами о революциях 17-го года остаются «Капитанская дочка» и «Герой нашего времени». Не верите? А попробуйте перечитать их, отрешившись от груза школьного литературоведения. Услышав о преступлении в Храме Христа Спасителя, многие, по-видимому узнали в поющих ведьмах булгаковскую Геллу. Но первенство в ведьмоведении, безусловно, принадлежит Достоевскому. И храмовое кощунство, и реакция на него европейски образованных «россиян» подробно описаны Достоевским в «Бесах». Описано Фёдором Михайловичем и городское дно, из которого рекрутируются исполнители подобных акций (и мужчины, и женщины). Среда, прямо скажем, своеобразная. Тут дозированная наглость уголовника дополняется пугающей непосредственностью психопата. Тут корыстная пронырливость и изобретательность причудливо сочетается с проявлениями сумеречного сознания. Обитатель дна  может совершить самоубийство, если оно «эстетически оправдано» (ну как у Баркова – голова в камине, а голая задница наружу). А может и горло бритвой перерезать ближнему «без гнева и пристрастия», просто из любопытства, да под настроение. Тут родители совокупляются при детях (а то и с детьми). Тут донос и провокакция собирают обильную жатву, а мировые разведки эстонско-грузинского уровня находят свою естественную агентурную базу. Самые симпатичные представители этого слоя – романтически настроенные проститутки, пытающиеся уверить и себя, и других в том, что сутенёр им «заместо отца родного» (Настя из пьесы Горького «На дне»). Раньше богатые господа пользовались услугами выходцев с городского дна, но делали это тайно, избегая репутационных рисков. Кому-то нужен был поставщик хорошеньких мальчиков, кто-то хотел покалечить слишком несговорчивого профсоюзного лидера, а кому-то  нужна была клака, чтобы разорить конкурирующую театральную труппу. В те легендарно-далёкие годы «чистая публика» не только маскировала свои контакты с дном, но, порой и искренне стыдилась их, а сами представители дна нередко вызывали у господ эстетическое и этическое неприятие. А что поделаешь, респектабельность, буржуазные добродетели.

Люди постарше наверняка помнят эпизод из кинофильма «Ленин в Октябре». Лидеры буржуазных партий готовят убийство Ленина и приглашают филёра, который должен опознать Владимира Ильича. Барственный либерал протягивает филёру руку, а потом достаёт изрядной величины носовой платок и долго, тщательно, с усилием эту руку вытирает-оттирает. Дорога каждая минута, надо дело делать, да и исполнителя незачем расхолаживать, а вот не может господин преодолеть омерзения, физиологически не может, вопреки всем расчётам.

Но так было в прошлом. В двадцатом веке всё стало быстро меняться. Быть может, радикальные перемены начались в Соединённых Штатах в годы сухого закона, когда форсированная уркаганизация создала массу социальных лифтов для людей городского дна, а может быть, процесс начался чуть раньше, в годы Первой мировой войны. Тогда шпионаж стал массовым и лощёные служебно-розыскные кобели джеймсбондовской складки привыкли работать с крысами-мутантами из городских подвалов и даже гордились своей работой.

У нас в процессе конструирования транспарентно-толерастического общества «придонные отложения» формировались энергично, массированно и целенаправленно. И подрыв экономической основы существования основных классов и сословий советского общества (а в нём, по-видимому, были и классы и сословия), и  общее обнищание населения, и удручающая бессмысленность и бессодержательность повседневных занятий множества людей, и мастерски осуществлённый разрыв культурной преемственности и тотальная, системная криминализация русского общества превратили дно советской эпохи в разливанное зловонное болото, а новая система социальных лифтов поднимала упырей из этого болота наверх. Носители устаревших тоталитарно-общинных ценностей вынуждены были стушеваться и отойти на второй план. Совсем от них избавиться нельзя, а то ведь может и так случиться: щёлкнешь выключателем, а свет-то не горит.

Да, чуть не забыл о главном. При незабвенном Борисе Николаевиче Россия стала «суверенным государством», а суверенным на политкорректном речекряке именуется государство, у которого эксцентричный суверен (ну то есть, суверен обретается вне контура государственных границ). Оскотинивающее влияние этого обстоятельства, безусловно, превзошло все ожидания.

А теперь пробил час, когда процесс достиг закономерного и славного итога. Общество стало гомогенным. Криминально-психопатическое дно уже не вызывает у «элиты» рвотного рефлекса.

Эстетика «Мистера Говняшкина» (персонаж из детского мультсериала) стала универсальной.

Что это означает применительно к акции «Бешеной матки»? Акции такого типа проводятся регулярно, хотя по масштабу, по сложности исполнения, по общественному резонансу они, конечно, разнятся. Несомненно, что Грузинская война, помимо больших геополитических целей и задач, имела и характер замера. Там было интересно, а насколько нам всё равно, а насколько мы свыклись, смирились и опустились. Военные цели операции исследователями были провалены и  земной поклон «правящему тандему» и «коррумпированному чиновничьему беспределу» за тщательно подготовленную и умеренно победоносную войну (помните как хитрый белорус сразу по окончании войны поздравлял Медведева с точно и аккуратно одержанной победой?). Но как тут не вспомнить, сколько позора принял на свою уже не очень молодую голову Дмитрий Анатольевич, дав в годовщину Грузинской войны интервью трём приматам, совершенно не приспособленным к прямохожденью. Русскому солдату – слава. А вот что показали замеры – большой вопрос. Во всяком случае, те свиномрази, что поливали русскую армию грязью в 2008 году – и рукопожатны, и кредитоспособны. Общество их не отторгло.

Комбинированный характер замера-оскорбления носил и глумливый подрыв памятника Ленину на Финском вокзале.

А теперь настала пора оскорбить и унизить православных. А как ни крути, все русские – или попросту православные или православные атеисты. Православные по инстинктам, по рефлексам, по внутренней шкале «хорошо-плохо».

«Бешеные матки», конечно, в церкви бывают не часто. А тут огромный храм, охрана, масса заведомо враждебных к ним людей, да и реквизит с собой надо пронести, да и крайняя ограниченность во времени. Естественно, что экспромтом в подобной обстановке нагадить «девушки» (девушка в таком контексте – что-то вроде суверенного государства) не смогли бы. А права на провал у них не было. Были бы приняты меры безопасности, да и православные мужики при повторной попытке могли бы повести себя иначе. Вывели бы за церковную ограду, да и втёрли бы в ближайшую клумбу как питательный крем в личико американской Пугачёвой. А нанимать смертников – это уже другие деньги. Поэтому надо было репетировать, а для репетиций надо было снять склад-ангар в тихом месте, построить там декорации, нанять «эффективного менеджера», провести тщательный хронометраж и отрабатывать каждый шаг до седьмого пота. А на генеральную репетицию, возможно, пришлось и массовку сгонять. Думаю, мысль моя понятна. Какой-то господин из чистых всё это организовал, действуя по своей инициативе или (что вероятнее) по поручению. Ну, казалось бы и все. Нагадили и по кустам. Пусть геллы сидят, за всё заплачено. Тем более что искоренение религии от века ставилось в вину советской власти, а религиозное возрождение и уважительное отношение к верующим всегда провозглашались одним из главных преимуществ «новой России».

Но не тут-то было. Неожиданно подкрался «новый исторический этап». Оказалось, что в своём креативно-футуристическом неприятии всего отжившего и ветхого новые россияне догнали цивилизованные страны и пора это похвальное достижение продемонстрировать. Оказалось, что никакой разницы в нравах, в поведенческих стереотипах и в эстетических пристрастиях между лидерами, кумирами, «законодателями мод» и мелкой рыбёшкой, исполнителями, сутенёрским активом уже нет.  Господа «включили  Дондурея» и талдычат о шалуньях, которых надо похвалить за политическую принципиальность, а самые наглые и циничные добавляют, что не надо противопоставлять одну часть России другой.

Я не берусь судить о религиозных аспектах омерзительно-подлого кощунства в Храме Христа Спасителя, но хочется сказать о политическом значении акции.

Все эти поэтапные замеры-оскорбления служат одной цели – подготовить Россию к дальнейшей трансформации по сирийско-ливийскому сценарию. Нам уготована микстура Гитлера, состоящая из геббельсовского «блюменкрига» (он же «оранжевая революция») и гудериановского «блицкрига». Когда микстуру начнут раздавать, все мы взвоем от ужаса и побежим к «коррумпированному чиновничьему беспределу» за автоматами Калашникова.

А может лучше не ждать рокового и заведомо невыгодного для нас момента и начинать ну хоть как-то объединяться, да и поддушивать-примучивать крыс-мутантов. Они себя уже пометили-обозначили. Политические оттенки, при всей их важности, могут и подождать. В нашем доме крысы, а мы благодушно попиваем синтетическое пивко. Грешно!

Постоянный адрес статьи: http://micail-zarezin.livejournal.com/1526.html