Идем на Восток

Российские власти активно пытаются нащупать спасительную экономическую твердь

В этом смысле завершившийся в Приморье саммит АТЭС при всей декларативности, которая присуща протокольным мероприятиям подобного рода, вполне тянет на то, чтобы считаться событием не рядовым и даже знаковым, особенно если оставаться на позициях политического реализма и изначально не ожидать чего-либо «прорывного» или «эпохального» от участников выстроенной Россией переговорной площадки на острове Русском. В таком случае следует признать, что высокопоставленные гости выстроенного под Владивостоком университетского кампуса получили целый ряд красноречивых свидетельств готовящегося «восточного разворота» российской экономики. Это весьма актуально, учитывая, что европейская «семья народов» продолжает балансировать на грани валютного «развода», демонстрируя при этом признаки не только экономической деградации (отрицательный экономический рост, а также кредитный перегрев, грозящий в перспективе полным коллапсом), но и морального упадка (вспомним болезненную реакцию западной «прогрессивной общественности» на дело Pussy Riot). В данном контексте можно не сомневаться, что намерение Японии участвовать в российском проекте по экспорту сжиженного газа из РФ, озвученное в ходе саммита, станет хорошим «холодным душем» для наших европейских партнеров. Не исключено, что это также заставит поборников идеи свободных рынков задуматься о целесообразности выбранной ими стратегии жесткого прессинга в отношении российского газового монополиста. Видимо, не случайно Владимир Путин достаточно спокойно, если не сказать издевательски расслабленно прокомментировал последние «наезды» регуляторов ЕС на нашу энергокомпанию.

О том, что на истеричной «старушке Европе» и ее не менее сумасбродном заокеанском родственнике (замещавшая на форуме своего «электорально занятого» шефа г-жа Клинтон сотрясала воздух на Русском аж сразу двумя редакциями «списка Магнитского») для раскинувшейся на пространствах Евразии крупнейшей державы мира «свет клином» по определению «не сошелся», говорят и иные договоренности, достигнутые как в рамках, так и «на полях» саммита АТЭС. Здесь, в частности, следует упомянуть преисполненное энтузиазма заявление главы Газпрома Алексея Миллера о том, что поставки госмонополией газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона «в самые ближайшие годы... превысят объемы поставок в Европу». В свою очередь положение, предписывающее резидентам Азиатско-Тихоокеанского региона воздерживаться от введения новых экспортных ограничений и вообще всячески бороться с протекционизмом, которое было зафиксировано в итоговой декларации, очевидно, свидетельствует о предельно серьезных амбициях и намерениях участников данной интеграционной группировки. Вплоть до контуров азиатско-тихоокеанского «евросоюза» (хотя и без единой валютной системы), которые недвусмысленно вырисовываются за достаточно расплывчатой фразеологией.

Учитывая, что на долю участников АТЭС приходится около 40% населения мира, а совокупный ВВП стран-членов составляет около 80% мирового ВВП, нетрудно подсчитать масштаб бонусов, на которые может претендовать Россия в случае, если она воспользуется географическими преимуществами своего положения. Не случайно метафора «моста» между Востоком и Западом регулярно звучала в выступлениях Владимира Путина на Русском. Если удастся привести транспортную и логистическую инфраструктуру на Дальнем Востоке в соответствие с заявленными амбициями, то Россия могла бы рассчитывать на то, чтобы контролировать около 42% мировой торговли. Цена вопроса — около 400 млрд. рублей. Именно такой суммы, как утверждают в ОАО РЖД, не хватает для обновления железнодорожной инфраструктуры по всей стране. Эти деньги необходимо вложить в капремонт и достройку «евразийского моста» (посредством расширения пропускной мощности Транссиба и БАМа). Однако, как видно, наши власти предпочитают вкладываться не в сверхприбыльные транспортные проекты, а исключительно в имиджевые «понты» (фр. «pont» — мост). Речь идет о двух больших мостах — через бухту Золотой Рог и через пролив Босфор Восточный во Владивостоке, возведение которых было приурочено к саммиту АТЭС. При всей внешней эффектности (Россия в очередной раз доказала миру, что «мы за ценой не постоим») экономическая целесообразность вложения в подготовку саммита АТЭС 700 млрд рублей представляется как минимум достаточно спорной.

Архитектурно «навороченные» мосты, современные трассы вокруг Владивостока, современные корпуса Федерального дальневосточного университета, причалы, гостиницы, конференц-залы и прочий помпезный антураж большого события международной жизни на фоне общей неустроенности жизни дальневосточников наверняка производят на последних неоднозначное впечатление.

Для сравнения: подготовка всей Украины к чемпионату Европы по футболу года обошлась в три раза дешевле. Или еще один говорящий факт: только на заключительный фейерверк было выделено около 250 млн рублей, что составляет почти половину бюджета прошлогоднего саммита АТЭС в США на Гавайях. С учетом инфраструктурных проблем дальневосточного региона этим деньгам наверняка можно было найти лучшее применение. Например, субсидировать неподъемные по стоимости авиаперелеты дальневосточников на «большую землю».

Наконец, следует как минимум воздержаться от проявления неумеренных восторгов по поводу новообретенной «восточной альтернативы». Судя по повестке саммита и деловым соглашениям, которые были на нем заключены, рокировка западного вектора на восточный вряд ли приведет (скорее лишь законсервирует) сырьевую модель торгового общения РФ с внешним миром. Перенаправив свои энергетические и прочие сырьевые потоки на Восток, Россия отнюдь не встает на путь инновационного развития, вместо этого продолжая свой унылый «бег по кругу» — экспортируя сравнительно дешевые энергоресурсы и взамен приобретая дорогую высокотехнологичную продукцию. От того, что теперь ее поставщиком будут наши быстро развивающиеся соседи по АТР, а не депрессивный (во всех отношениях) Запад, мало что меняется.

Василий Ваньков

Своим мнением о значении саммита АТЭС с точки зрения развития российского Дальнего Востока в интервью интернет-платформе «Русь» поделился председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов:

– В целом я очень высоко оцениваю это мероприятие. Как говорится, это был правильный саммит с правильными декларациями. Тем не менее, по моему мнению, говорить о некоем «восточном развороте» России к Азиатско-тихоокеанскому региону пока не приходится. Для того чтобы произвести такой разворот, нужна определенная экономическая мощь, однако, мы ею не располагаем.

К сожалению, на данный момент приходится говорить о том, что наш Дальний Восток превращен в сырьевой придаток. Причем не только США или Японии, а теперь еще и Китая. Второй важный фактор, препятствующий реализации заявленной стратегии, заключается в том, что все дальневосточные амбициозные транспортные проекты пробуксовывают. Пока не видно, чтобы наши власти горели желанием построить второй Транссиб, что позволило бы в пять раз сократить время доставки грузов из АТР в Европу. А раз так, морские перевозки в обход России остаются предпочтительным маршрутом. Сам по себе факт, что российское руководство осознает необходимость разработки «новой восточной политики», достаточно отраден. Однако этот курс пока практически ничем не подкрепляется. За исключением широковещательной риторики. Кто будет спорить с тем, что проект развития газоснабжения Приморья — это хорошо. Но в этом нет ничего специфически прорывного. Безусловно, два построенных моста очень нужны Владивостоку и его жителям. Но это должно быть достаточно рутинной вещью. Это не то, что нужно пиарить или как-то особенно гордиться. Я представляю, как округлились глаза китайцев, когда они услышали, с каким пафосом русские власти преподносят данное строительство. В КНР подобные объекты строят десятками каждый год. Причем делают это в десять раз быстрее и дешевле.

С бюрократической или имиджевой точки зрения все было сделано правильно. Проблема в том, что в нашем высшем руководстве отсутствует личность, которая смогла бы превратить Дальний Восток в форпост развития. Да, существует федеральная целевая программа и даже целое министерство, которое занимается развитием ДВ. Однако КПД подобных структур и начинаний практически нулевой. К сожалению, у нас все делается без понимания, зачем в конце концов это нужно. И главное — без персональной ответственности. Отведите в сторону любого министра после заседания правительства. Спросите его, в чем заключается смысл госполитики РФ на Дальнем Востоке. Думаю, что он отделается парой общих фраз. Но никакой конкретики вы не получите. Зато когда этот же министр приобретает недвижимость, скажем, в Испании, он полностью отдает себе отчет в том, зачем это нужно. Пока в российской дальневосточной политике не просматриваются приоритеты, а есть разве что набор слов. Российскому госуправлению присуща такая беда, которую я условно называю «суперджетовщиной». Это когда чиновники много и красиво говорят об инновациях, осваивая обильные нефтедолларовые вливания. Они поняли, чем больше говоришь об этом, тем больше выделяется денег. А значит, лучше становится их частная жизнь. В итоге мы имеем эпоху освоения казенных средств под сурдинку красивых слов. То же самое касается задачи развития Дальнего Востока.

ОБСУДИТЬ МАТЕРИАЛ НА ФОРУМЕ "РУСИ" http://rusplt.ru/articles/business/business_906.html