Отпад, улёт и – молчание!

Нечаянно это вышло.

Пришлось пообщаться мне с заступниками православия.

Из любопытства заглянул я и в цифровые их скрижали – на православные сайты.

Изумлению моему не было предела. Ничего подобного я никогда прежде не видел, не слышал, не читал. И даже представить не мог, что вообще в природе возможна такая гремучая смесь оголтелой злобы и мрачного скудоумия…


Возникло низменное желание порезвиться и представить подборку самых характерных отрывков из этих текстов.

Но, поразмыслив, пагубную свою страсть к надругательству над ближними я переборол.

И помог мне в этом один молодой человек, много лет назад писавший под псевдонимом "Антоша Чехонте".  Вспомнил я про маленький фельетончик, напечатанный в меленьком журнале по поводу маленькой брошюрки прадедушки наших заступников православия К.Леонтьева.

Вот он:

«Знающих людей в Москве очень мало; их можно по пальцам перечесть, но зато философов, мыслителей и новаторов не оберешься — чертова пропасть... Их так много, и так быстро они плодятся, что не сочтешь их никакими логарифмами, никакими статистиками. Бросишь камень — в философа попадешь; срывается на Кузнецком вывеска — мыслителя убивает.

Философия их чисто московская, топорна, мутна, как Москва-река, белокаменного пошиба и в общем яйца выеденного не стоит. Их не слушают, не читают и знать не хотят. Надоели, претензиозны и до безобразия скучны. Печать игнорирует их, но... увы! печать не всегда тактична.

Один из наших доморощенных мыслителей, некий г. Леонтьев, сочинил сочинение «Новые христиане». В этом глубокомысленном трактате он силится задать Л. Толстому и Достоевскому и, отвергая любовь, взывает к страху и палке как к истинно русским и христианским идеалам.

Вы читаете и чувствуете, что эта топорная, нескладная галиматья написана человеком вдохновенным (москвичи вообще все вдохновенны), но жутким, необразованным, грубым, глубоко прочувствовавшим палку...

Что-то животное сквозит между строк в этой несчастной брошюрке.

Редко кто читал, да и читать незачем этот продукт недомыслия. Напечатал г. Леонтьев, послал узаконенное число экземпляров и застыл. Он продает, и никто у него не покупает. Так бы и заглохла в достойном бесславии эта галиматья, засохла бы и исчезла, утопая в Лете, если бы не усердие... печати.

Первый заговорил о ней В. Соловьев в «Руси». Эта популяризация тем более удивительна, что г. Леонтьев сильно нелюбим «Русью». На философию г. В. Соловьева двумя большими фельетонами откликнулся в «Новостях» г. Лесков... Нетактично, господа! Зачем давать жить тому, что по вашему же мнению мертворожденно? Теперь г. Леонтьев ломается: бурю поднял!

Ах, господа, господа!»


Перечитал я и устыдился.

И решил не писать впредь о «продуктах недомыслия» православного.

Напоследок обхожусь двумя словами, ибо иссякает сокровищница великого и могучего русского языка.

Все меньше остается слов для определения того, что происходит в православном мире.

Есть, конечно, неприкосновенный запас…

Есть слова заветные, сакральные, в коих поминаются предки сих православных по материнской лини до седьмого колена. Но слова эти проникновенные употребляются преимущественно на сайтах супостатских, где ни цензуры, ни модерации нет.


А по сему говорю:

«Отпад» и «улёт».

А далее – умолкаю…

Всё! Больше – ни слова!

Торжественно принимаю обет молчания…