Как Библия смотрит на женщин.

Основой христианского учения является Библия. Из нее христиане усваивают и свои взгляды на женщин. 

Что же это за взгляды? Откроем страницы «священного писания».

Вот легенда о сотворении человека. В первой главе книги Бытия говорится, что бог одновременно «сотворил» мужчину и женщину в виде обоеполого существа. Но уже во второй главе другой писатель «божественных откровений» вносит разъяснение: женщина была сотворена позже из ребра Адама, она—плоть его. Недаром католические архиереи и кардиналы веками спорили о том, есть ли душа у женщины или она — лишь «бого-сотворенное орудие» для умножения человеческого рода. Объясняя суть «таинства» брака, католический и лютеранский катихизисы оставляют за женщиной только обязанность деторождения. Женщина оказывается существом второстепенным, второразрядным. Законами древнего жестокого мира, эпохой полного бесправия и порабощения женщин веет от этих «откровений».

Перелистаем третью главу книги Бытия. Женщина выводится здесь падшей, преступницей, подтолкнувшей своего мужа на неповиновение богу. Она — причина разрыва людей с небом, причина всех грозных бед, обрушившихся на мир, подсудимая... И только в единственной признанной за ней функции — деторождении ей дается надежда, что, родив в будущем «спасителя мира», одна из женщин окажет миру «добрую услугу». Этими библейскими сказками мир угнетения пытался оправдать лишение женщины всех прав и простого человеческого достоинства. В конце той же третьей главы говорится о божьем приговоре, которым женщина обречена на родовые муки, на вечное подчинение мужчине. Удел женщины, учит Библия, страдать, терпеть и подчиняться.

Вглядимся в образы женщин, имена которых приведены в так называемой 1-й Моисеевой книге Бытия. Это — либо покорные рабыни своих мужей, либо женщины, наделенные множеством отрицательных черт. Сварливая и своекорыстная Сарра, жена Авраама, заносчивая Агарь, наложница Авраамова, жена Лота, погибшая из-за привязанности, к преступным жителям городов Содома и Гоморры, и его же развращенные дочери, блудящие с опьяненным ими же отцом. Интригующая против одного из своих же сыновей жена Исаака Ревекка, ненавидящие друг друга сестры Лия и Рахиль — жены Иакова, блудящая с его же пасынком наложница Балла, вступающая в физическую связь со свекром Фамарь...

В остальных четырех «Моисеевых книгах» этот перечень умножается. Ссорящаяся с мужем жена Моисея Сепфора, завистливая сестра его Мариам... Через женщин моавитских вошел «соблазн язычества» в среду евреев у Иордана.
Если от Пятикнижия мы обратимся к последующим книгам, то единственной благосклонно отмечаемой в книге Иисуса Навина женщиной является проститутка Раавь, предающая свою родину.

Правда, книга Судей отмечает кроткую покорность и патриотизм дочери судьи Иеффая. Но и в этой книге тоже излагаются примеры коварного поведения двух жен — предательниц судьи Самсона-богатыря. И так на протяжении всей Библии утверждается огромный перевес грязного и скверного в женщинах над добрым и примерным.
На таких библейских примерах в женщинах веками воспитывалось сознание слабости, ничтожества, неполноценности.
Отрицательной характеристике женских образов полностью соответствуют и библейские законы о женщинах. Вот, например, 12-я глава книги Левит. «Священное писание» утверждает, что бог может творить только доброе и хорошее. Но для женщины он, оказывается, сделал исключение. В упомянутой главе книги Левит, например, говорится, что, родив ребенка (мальчика), женщина считается нечистой в течение 6 недель, а родив девочку—12 недель, и должна принести очистительную жертву.

Мы считаем рождение ребенка великим торжеством, радостью. А по Библии—это нечистый акт. Если верить Библии, бог сам повелел людям плодиться и размножаться. Таким образом, он сам создает действие, им же объявляемое нечистым. Этот древний религиозный закон соблюдается церковью и в настоящее время: ежегодно 15 февраля церковь отмечает праздник Сретения — день, когда «богородица», легендарная мать легендарного евангельского «сына божия», приходила якобы брать молитву очищения от своей нечистоты. Хотя христиане и именуют деву Марию в молитвах «пречистой», но и она не избежала женского унижения. Впрочем, как говорят евангельские легенды, она и во время проповедей своего сына стояла только в стороне, за толпой.

Верующие женщины, следуя этому порочащему их закону, и в наши дни приходят в храм брать «очистительную» молитву, не смея до этого присутствовать даже при крещении собственных детей.
До сих пор сохраняется порядок, при котором только младенца мужского пола священник вносит в алтарь, а девочку, как нечто второразрядное, кладет на пол перед иконостасом около изображения «богородицы». Мать же еще и заплатит «отцу духовному» за это глумление.

По Библии бог сотворил женщину. И он же объявил естественные ежемесячные отправления организма, им сотворенного, нечистыми и скверными. Скверно, значит, сотворил!.. С него и спросить бы! А женщина за это ему еще и кланяться обязана.

«Богодухновенная» библейская книга Притчей Соломоновых глумится над женщинами, объявляя их сосудами скверны, источниками соблазнов. Если нужда и горе, говорится в этой книге, доведут женщину до падения, то и сгнить и погибнуть ей на дне жизни; земля и небо возмутятся, если позорная женщина выйдет замуж или женщина-служанка займет место госпожи своей. Так религия освящает классовое угнетение женщины, неравенство и эксплуатацию (Притч., гл. 30, ст. 23).
Новый завет, якобы принесенный на землю легендарным евангельским Христом, тоже внес свой вклад в унижение и закрепощение женщины, указывая ей, что она «связана законом, пока жив ее муж» (1-е Коринф., гл. 7, ст. 39), что в знак смирения и подчинения она обязана ходить «с покрытой головою» (1-е Коринф., гл. 11, ст. 3 и 5). До сего дня этот символ унижения поддерживается ретивыми фанатиками — православными священниками и сектантскими проповедниками, рабски приемлется их доверчивыми жертвами.

Женщинам предлагается помнить, что «не муж от жены, а жена от мужа» (т. е., что Ева сотворена из ребра Адама), хотя нелепость этой сказки разоблачают и анатомия, и физиология, и сама жизнь (1-е Коринф., гл. 11, ст. 8).

Религия внушает женщине, что она должна смиренно «поучаться в безмолвии» (1-е Тимоф., гл. 2, ст. 11), «бояться мужа» (Ефес., гл. 5, ст. 23).

Как «сосуд нечистоты и страстей» (выражение, постоянное в старинных проповедях и поучениях), женщина лишена права священнослужения. Более того, она не имеет права входить в алтарь...
В храме женщина должна занимать левую, по понятиям церкви второстепенную, сторону. Во многие древние монастыри ее не допускали вообще, как не допускают до сего дня в монастырь Старый Афон в Греции. И монахи, рожденные матерями, считают себя «равноангельским ликом» за то, что не живут с женами. Один из монашеских «святых» авторитетов — Исаак Сирянин — внушает, что лучше монаху выпить яд, чем сесть за одним столом с женщиной, хотя бы это была его мать или сестра.

В православной церкви до сего дня существует закон, гласящий: «В нем же храме дитя родит мати, не достоит влазити в онь три дни. Потом помыти всюду и молитву да сотворят якоже над сосудом осквернившимся. И всем ту бывшим взяти молитву чистая. И та повлазити».

Среди молитв, в разное время составлявшихся, в церкви мирно уживаются такие, как «Очищение храма, в нем же дитя родится» и «Очищение храма, в нем же сука ощенится». За такое унижение в молитвах перед богом женщина-мать обязана называть его «боже милостивый» и «отче наш».

За призрачные утешения, которыми «одаряет» религия женщину, обещая несуществующее «царство небесное» в «обителях» бога, она вынуждена расплачиваться собственным унижением, терпеть издевательства и презрение.
В Воронеже, куда я ездил читать лекции, подошла ко мне на улице молодая женщина, со вкусом, скромно одетая, и сказала:

— Вот вы учите против религии.

А мне в церкви дали книгу: творения святого отца Григория Богослова. Вот она. Разве плохо в ней о нас, женщинах, написано? А вы веру ругаете. Слушайте! И она начала читать:
— «Лучшая драгоценность для женщины — добрые нравы, то есть сидеть больше дома, беседовать о божием слове, заниматься тканьем и пряжей (это обязанность женщин), избегать разговоров, на устах» на глазах и на ланитах носить узы, не часто переступать через порог своего дома, искать себе увеселений только в обществе целомудренных женщин...» Или еще: «Во-первых, почитай бога, а потом супруга — главу твоей жизни, руководителя твоих намерений... Родившись женщиной, не присвояй себе важности, свойственной мужчине. Твоя мудрость — покоряться законам супружества. Когда муж раздражен, уступи ему...»

Она внимательно смотрела на меня, и я видел, чувствовал, что ей хотелось сразить атеиста «красотами» святоотеческих поучений. А мне стало невыносимо грустно и обидно за нее, за тысячи других таких же ослепленных, загипнотизированных религией женщин.

Что им внушают считать добром сегодня? Далекий вчерашний день. Узкий личный мирок, отгороженный от широкого мира, от общества, от людей замками и дверными цепочками. Муж может быть и дураком, но он муж, и жена обязана преданно глядеть в глаза этому дураку, даже если он своими глупостями разрушает этот самый дом, этот самый уют; она же еще обязана твердить ежечасно: «Я счастлива! Я избрала лучшее, на что может претендовать женщина! Я обречена молчать, но сердце мое поет от восторга. Терпение и послушание — мой самый естественный удел».
В течение многих веков христианская религия стремится внушать женщинам, что они обязаны ей величайшими благами, всем самым лучшим, самым светлым. Сейчас же, когда у нас в церквах мало встретишь мужчин, когда большинство всех молящихся составляют именно женщины, церковники тем более тщатся закабалять их сознание, воспитывать их в мысли, что они всем обязаны церкви, чуть ли не даже самой своей жизнью.

Какую же линию, какие нормы отношений к женщине усвоило христианство?

На первый взгляд может показаться, что оно открыло самую широкую и прекрасную дорогу перед женщиной, поставило ее в один ряд с мужчиной.

В послании апостола Павла к Галатам (гл. 3, ст. 27 и 28) говорится: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже... мужского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе». Этот же апостол в 1-м послании к Коринфянам пишет, что «неверующий муж освящается женою верующею» (гл. 7, ст. 14).

Говоря о семьях, где женщина приняла христианство, а муж остается язычником, тот же Павел в пропагандистских целях велит женщине не покидать такого мужа, не потому, впрочем, что это близкий человек. Смысл этого указания заключается в особом примечании апостола: «Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа?» (гл. 7, ст. 16).
Какая честь оказывается женщине! Но только до тех пор, пока дело касается вопросов «спасения души». Молиться, веровать, уповать на «спасение на том свете» женщина имеет право наравне с мужчиной. Впрочем, в мире нет такой религии, которая отказывала бы женщине в праве на место в потустороннем мире. Так что христианство ничего нового в этом отношении не сказало.

Большинство религий древнего мира, да и некоторые современные нехристианские религии дают женщине, наряду с мужчиной, право священнослужения. В христианстве она их лишена! Более того. Женщины, по учению православия, оскверняют алтарь и священнослужителей даже издалека, даже косвенно. Если священник или дьякон общался вечером со своей женой (законной, венчанной, заметьте!), то он на другой день, как нечистый, не смеет служить литургию, не смеет причащаться и сам.

Но это еще не все. Женщина объявлена основоположниками христианства низшей и подчиненной не только в делах веры, но и вообще в человеческом роде. Апостол Павел, так горячо провозглашавший духовное «равенство» мужчины и женщины, объявляет: «Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос; жене глава—муж...» (1-е Коринф., гл. 11, ст. 3).

Этой подчиненности он придает и внешнее оформление: «...муж не должен покрывать (при молитве. — А. О.) голову, потому что он есть образ и слава божия, а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа, и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею...» (1-е Коринф., гл. 11, ст. 7—10).

Обыгрывая наивную библейскую сказку о создании женщины из ребра первого человека — Адама, христианство обосновало вечное подчинение одной половины человечества другой, одного пола другому. И это подчинение проповедуется и по сей день.

Зайдите в любую церковь, в любую молельню. Посмотрите на море черных и белых платочков, которые надевают на себя, идя в храм, женщины, надевают как знак признания своей покорности мужчине. И дико себе представить, что делается это теми самыми руками, которые создают великие ценности жизни.

Женщине словами того же «священного писания» церковь внушала и внушает по сей день: «...а жена да боится своего мужа» (Ефес., гл. 5, ст. 33).

Веками христианство, его «отцы духовные» — монахи, архиереи, патриархи и прочие рясоносители — внушали мужчине: «жена не властна над своим телом» (1-е Коринф., гл. 7, ст. 4), «жена связана законом, доколе жив муж ее...» (там же, гл. 7, ст. 39). И какой-нибудь пьяный подлец, глумясь над своей «половиной», считал это своим правом, установленным самим богом. Еще бы: он мужчина, соль земли, господин положения!

Христианское учение не делает оговорок и для тех случаев, когда муж-садист в пьяном виде выгоняет жену с детьми на мороз, когда он — тунеядец, пропивающий не только свою получку, но и то, что приносит домой труженица-жена!

Как бы тяжело ни было женщине в браке, она, раба и созданное богом для мужа развлечение, не смеет уйти от своего повелителя. «Жене не разводиться со своим мужем», — прикрикивает на нее апестол Павел (1-е Коринф., гл. 7, ст. 10).
На этом унижения не кончаются. Если женщину-страдалицу от мужского деспотизма — в конце концов бросит сам муж, то она становится изгоем, грязным отбросом общества. «Кто же женится на разведенной, тот прелюбодействует»,—говорит в Евангелии от Матфея (гл. 5, ст. 32) якобы сам Иисус Христос. «И если жена разведется с мужем своим и выйдет за другого, — прелюбодействует» —подтверждает Евангелие от Марка (гл. 10, ст. 12).

Так обстоит дело в семейно-брачных отношениях.

А в общественных? Здесь законы христианского «слова божия» выражаются еще категоричнее, еще непримиримее, определеннее: «Жена да учится в безмолвии, со всякой покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева. И не Адам прельщен, но жена, прельстившись, впала в преступление; впрочем, спасется через чадородие...» (1-е Тимоф., гл. 2, ст. 11—13).

Вдумайтесь в эти слова! Приводятся наивные легенды Ветхого завета о сотворении Евы, о ее грехопадении... И из этих сказок эпохи детства человечества выводится жестокое и жесткое предписание, определяющее весь стиль, весь уклад жизни. Молчи, покорствуй, рожай — вот твой удел, женщина, на земле...

Наши писательницы Г. Николаева, А. Коптяева и десятки других своими талантливыми книгами заставляют людей думать, радоваться или грустить, бороться за улучшение жизни на земле. Женщины-профессора, женщины-педагоги, женщины-доктора учат, лечат. Славный женский Таманский гвардейский авиаполк во время Великой Отечественной войны уничтожил немало фашистов. А из церквей и молелен приказывают и угрожают женщине попы в черных рясах и постно-елейные сектантские начетчики: «Не смей, не дерзай, склоняйся!..»

Дерзнувшую возразить останавливает «священное писание»: «Неприлично жене говорить в церкви» (1-е Коринф., гл. 11,ст. 35).

Таковы основы, на которых христианство построило свои взгляды на женщину.