В КНДР мясо едят лишь по праздникам и массово занимаются спортом

В Северной Корее до сих пор еще ощущается нехватка продовольствия, а также в чести спортивный образ жизни, поэтому в этой стране почти нет толстяков. Обладатели внушительного животика, как правило, — представители руководства партии и правительства. Пешком они не ходят, пролетая мимо пешеходов и велосипедистов на роскошных автомобилях-«иностранцах». Зачастую это внедорожники представительского класса, а у чиновников рангом пониже — «Мерседесы» 80-х годов. Есть у политэлиты и другие льготы — спецталоны на товары в закрытых распределителях и валютных магазинах, паспорта и... пропуска в любую часть страны. Дело в том, что самостоятельно путешествовать по КНДР невозможно — вся страна разделена на районы, въезд-выезд из которых контролируют военные.

Во время поездки из Пхеньяна в портовый город Нампо нашу легковушку несколько раз останавливали перед КПП. Для иностранных туристов у гидов заранее заготовлены пропуска. Да и местным жителям, чтобы попасть в другой район, тоже нужен пропуск или документы на командировку. Корейцам иногда приходится часами простаивать в длинных очередях — пока дотошные военные не выяснят цель поездки каждого. У тех, кто хочет проведать родню, на руках «увольнительные», которые выдают деревенские старосты и председатели городских жилищно-квартирных комитетов. Правда, говорят, в последнее время этот вопрос на КПП стало возможным решить по-быстрому за небольшие деньги (примерно 100—200 вон. Для сравнения: средняя зарплата — 4—10 тысяч вон) — после смерти Ким Чен Ира в корейском обществе стала развиваться коррупция.

«ТЕТУШКИ». Соседи по лестничной клетке выбирают старосту, который обязан следить за моральным обликом своей коммунальной ячейки. Также староста должен проводить политинформацию и организовывать членов ячейки на мини-субботники. Без его ведома невозможно сделать в квартире ремонт и даже пригласить родственников на семейный праздник. Как правило, старостами жилищных «коммун» выбирают пенсионеров, чаще всего — женщин, которых сами корейцы называют «тетушками». В свою очередь, «тетушки» обязаны раз в месяц отчитываться за своих подопечных перед специальными сотрудниками Министерства общественной безопасности.

«Если ты часто не хвалишь руководство партии и страны в разговорах с соседями, то «тетушка» обязательно напишет на тебя рапорт в Министерство. И тебя прямо с работы заберут на перевоспитание трудом — на стройку запруд для рисовых плантаций в каком-нибудь сельском лагере», — рассказал мне во Владивостоке парень Ли, который недавно навсегда покинул родную КНДР.

МЯСО — ПО ПРАЗДНИКАМ. Туризм в Северной Корее существует лишь для иностранцев — это организованные посещения памятных мест истории революционной борьбы. Что касается местных, то они отдыхают на природе, выезжая туда всем коллективом профсоюзной организации предприятия или армейского подразделения. На таких пикниках сотрудники весело горланят песни под аккордеон. Репертуар порадовал — на наших глазах коллектив швейной фабрики вполне слаженно исполнил «Катюшу» и даже «Миллион алых роз» на русском языке.

Можно также выбраться в городской парк всей семьей или с соседями по коммунальному блоку. Единственное неудобство — отсутствие общественных туалетов. Правда, это нисколько не смущает отдыхающих, которые, особо не стесняясь, ходят по нужде за ближайшее дерево. Главный атрибут пикника — несколько бутылочек с корейской рисовой водкой «соджу», напоминающей по вкусу сильно разбавленную «окаянную», маринованная острая капуста «кимчи», рис и рыба.

«На шашлык» здесь не выезжают. «Мясо у нас считается деликатесом и выдается лишь на праздники — дни рождения Ким Ир Сена и Ким Чен Ира», — удивил нас кореец Пак. Удивительно, но в отличие от нашей страны, когда на майские весь народ выбирается на природу, в КНДР 1 Мая считается домашним праздником. Традиционные военные парады и массовые гражданские демонстрации на День международной солидарности трудящихся не устраиваются.

«ПОКАЖИ МНЕ КАРАТЕ!». Ким Чен Ир еще 20 лет назад заявил, что Северная Корея должна доказать всему миру свое подавляющее превосходство во всех видах единоборств и состязаний. Поэтому физкультурой и спортом здесь занимаются все поголовно. Кстати, это, как ни странно, вовсе не мешает местным мужчинам постоянно дымить сигаретами. Пенсионеры играют в бадминтон в парках и ходят пешком в гору, напевая революционные песенки. Перед заводами и фабриками можно запросто обнаружить трудящихся, которые слаженно делают производственную гимнастику — упражнения из арсенала национального вида единоборств — тхеквондо. «Путь руки и ноги», а именно так переводится тхеквондо, культивируется в КНДР с детства. Тренировки этого вида рукопашного боя обязательны для всех военнослужащих и полицейских.

Совершенно случайно мне довелось сразиться с одним из тхеквондистов. Сразу после приезда я обмолвился своим гидам, что мое хобби — карате. Один из них, когда мы были в приграничном городе Кесон, рассказал об этом своим коллегам. Ко мне тут же подошел сухощавый парень с военной выправкой и на английском языке предложил мне «показать ему карате». Пока я размышлял, чтобы такого «изобразить», внезапно почувствовал удар ногой в ухо! Кореец явно хотел показать свое превосходство. От нокаута меня спас только рефлекс, выработанный 25-ю годами тренировок киокушин-карате, — левой рукой я заблокировал «демарш» тхеквондиста. Дальнейшие события развивались стремительно: моя левая нога, помимо воли, также «сработала» — тяжелый ботинок врезался гиду под ребра, «сложив» корейца пополам. Схватка с бравым корейцем продолжалась еще пару минут и закончилась моей победой. Но, даже оказавшись на асфальте, он повел себя как настоящий спортсмен — поднявшись, поприветствовал меня уважительным поклоном. А его коллеги дружно похлопали нам за дармовое зрелище.

«КАЛАШНИКОВ» В СЕРЕБРЕ. Каждый третий гражданин Северной Кореи одет в мундир. К армии здесь отношение трепетное — к воинской службе готовят сызмальства. НВП — начальная военная подготовка — в школах является основным профилирующим предметом, а умение собрать и разобрать «калаш» за секунды ценится выше, чем хорошее знание математики.

Главным руководящим органом в стране, согласно конституции, является… Комитет Обороны КНДР. Его председатель автоматически является главой страны. Срок службы в армии составляет 3 года, причем обязательному призыву подлежат и девушки. Служат они как в сухопутных силах, так и во флоте. К слову, количество постовых и армейских КПП просто зашкаливает. Вооруженные солдаты охраняют даже музеи и исторические достопримечательности. А перед дворцом, где хранятся подарки обоим Кимам, постовой держит в руках... посеребренный автомат Калашникова.

В 90% случаев рядовые срочной службы, отдавшие армии 3 года, остаются на сверхсрочную. Причина такого желания проста — снабжение армии гораздо лучше, чем на «гражданке» (офицеры получают около 15 тысяч вон). Кормят регулярно, обмундирование выдают в срок, да еще и развлекают: вывозят на экскурсии, в кино и театры на революционные пьесы. Обязанности рядового просты — нужно неукоснительно выполнять устав и приказы командиров.

Правда, есть у этой медали и вторая сторона. Как и наш стройбат, корейские военные, причем и мужчины, и женщины, трудятся на стройках зданий и рисовых полях. В Нампо нам с гордостью показали огромную гидроэлектростанцию, построенную солдатами пять лет назад. Интересно, что, помимо подачи электроэнергии, ГЭС выполняет и «продовольственную» функцию. Перед одним из водозаборников станции установлен гигантский невод, в который набивается морская рыба. Регулярно улов вынимают и отправляют в распределители города.

Та часть армии, которая занимается собственно воинской службой и обороной страны, тщательно маскируется от посторонних глаз. В журнале «Корея» часто можно увидеть парадные фото встреч северокорейского генералитета с обоими Кимами. На первый взгляд они выглядят несколько экстравагантно — их мундиры сплошь увешаны огромными орденами величиной с блюдце. Однако, по мнению бывалого полковника в отставке Михаила В., с которым я познакомился во время поездки в Северную Корею, армия КНДР сильна дисциплиной и преданностью. «Главный козырь ВС КНДР — это их подразделения спецназа. Пара десятков тысяч элитных бойцов сведены в несколько дивизий диверсионного назначения и за короткое время могут быть переброшены для ведения боевых действий на территории Южной Кореи. Подготовка этих спецназовцев просто фантастическая. А вот боевая техника в Северной Корее слабовата и морально устарела», — рассказал Михаил, по долгу службы бывавший в КНДР.

Срок сверхсрочной армейской службы может длиться до 15—20 лет. Система званий схожа с табелью о рангах в СССР. Форма также скопирована с советской. Повседневное обмундирование военных больше напоминает советскую форму предвоенного периода — с петлицами на воротнике. А парадная, с большими погонами, очень похожа на форму Советской армии 70—80-х годов.

По истечении срока сверхсрочной службы бывших солдат с удовольствием берут бригадирами и мелкими руководителями на гражданские фабрики и сельхозпредприятия — дисциплина, выправка и преданность идеям Чучхэ у них остаются на всю жизнь.

«ИНТРАНЕТ». После смерти Ким Чен Ира режим в стране немного ослабился. Например, в центре Пхеньяна, в одном из парков, я увидел несколько мажоров. Подростки были облачены в майки с китайскими иероглифами, а на голове — бейсболки козырьком набок. Обязательные для корейцев значки с ликами вождей на их одежде отсутствовали. «Это дети больших начальников. Их дружинники не задерживают. Простым корейцам даже дома в таком наряде расхаживать боязно, а на улицах — и вовсе опасно», — поясняют мои знакомые корейцы.

Да и в принципе влияние Запада, по уверениям бывших жителей КНДР, ощущается сейчас везде в стране. Интернета в КНДР нет, есть внутренняя сеть «интранет», по которой транслируется информация, тщательно профильтрованная властями. Зато на черном рынке можно купить видеокассеты и диски с китайскими и российскими боевиками и мелодрамами. Такую продукцию контрабандой часто провозят северокорейские гастарбайтеры, которые возвращаются с работ из КНР и России.

ДЕРЖИ ВОРА! Несмотря на железный кулак Ким Чен Ира и полвека существования «народных трибуналов» с драконовскими законами (за кражу суд может приговорить к расстрелу), в стране так и не удалось полностью победить воровство. В углу столовой захудалого санатория в городе Нампо стоит корпус от телевизора. «Где же сам телевизор?» — с удивлением спрашиваю у проводника. Тот засмеялся и коротко отчеканил: «Украли». «Унести с поля рис, а с завода тот продукт, который производится, — порой единственный выход для наших людей. Украденное потом можно обменять на деньги или продукты. Особенно часто воруют на продовольственных распределителях. Заведующих после этого расстреливают, но следующие тоже начинают воровать», — рассказали мне во Владивостоке корейцы.

ЗАРАБОТКИ В РОССИИ. После возвращения во Владик мне довелось познакомиться с несколькими северокорейскими гастарбайтерами. В России трудяги из КНДР чаще всего работают на лесоповалах и стройках. Причем даже за границей группы корейцев строго организованы по 10—15 человек, во главе которых стоят партруководители. Они должны следить за тем, чтобы никто из рабочих не остался в России. Однако гарантией возвращения корейцев на родину по-настоящему являются их семьи. Холостяков на заграничные заработки не пускают. А все желающие подработать на чужбине должны пройти жесткий партийный отбор. Все гастарбайтеры обязаны сдавать 60% зарплаты государству. При этом и на оставшиеся гроши — $100—200 — они умудряются отовариться дефицитом. На моих глазах группа таких рабочих из 50 человек загрузила самолет, летевший в КНДР, более двумястами огромными ящиками и баулами. «В России работать очень выгодно. Я там был полгода, теперь везу домой много одежды, телевизор и $100. Дома меня будут считать настоящим богачом!» — похвастался один из корейцев