Федоров о ВТО, Путине и оккупации

Текстовое дублирование видео "Зачем России ВТО?"

-------------------------------------------

 – Вы сказали, что ВТО – это один из этапов, просто один из этапов. Не надо на него даже вот так смотреть – особенно.  Да? Есть несколько этапов покорения, порабощения России, и ВТО – один из этапов.

Фёдоров:

– Порабощение произошло в 1991 году.

– ВТО – это плохо или хорошо?

– Давайте так: ВТО – не плохо и не хорошо. ВТО, как и любой договор между разными нациями и народами, имеет всегда плюсы и минусы, и задача любого народа – отстоять этот договор так, чтобы ему было хорошо. Учитывая, что в ВТО на сегодняшний день находится 96% экономики  мира, то, в общем, НЕ находиться в ВТО – уже как бы в некотором смысле неприлично. Вопрос, на каких условиях мы вступаем в ВТО. Вот это – отдельный разговор. В ВТО мы реально вступили в 1991 году, ну, или сразу после этого.

– Перебью. 96 % экономики мира – это все 96 % вступили туда и благополучно растут?

– Нет. Кто-то растет, кто-то стагнирует.  По-разному.

–  То есть мы говорим о том, что то, что мы туда вступаем, это не значит, что мы вступаем в некий элитарный клуб, где мы автоматически начинаем расти…

–  Ничего подобного, мы вступаем в зону борьбы. Причем бороться можно снаружи как бы этого клуба, а можно бороться за экономику, за свои интересы внутри. И в принципе, разницы большой нет. Вопрос, на каких условиях мы туда вступаем. Не буду говорить, хорошие они или плохие. Скажу так: мы туда вступили в 1991 году с момента Указа Ельцина «О свободе торговли». Ну, там чуть позже, 1992 год: с момента Указа Ельцина «О свободе торговли».  С этого момента мы открыли Российский рынок.

ВТО – это обмен рынками, то есть что это значит? Я даю вам свой рынок, а в обмен вы даете мне свой. То есть я пускаю ваши товары к себе, а в обмен вы пускаете мои товары к себе. Россия пустила иностранные товары в Россию НЕ в связи с вступлением в ВТО, что странно, а просто так. Потому что мы оккупированная страна.  И потому что наш хозяин, оккупант в лице США, приказал пустить туда товары. То есть он победил военным путем Советский Союз и побежденной стране приказал жить вот по этим правилам: все товары покупать, какие привезут. С этого момента иностранные товары в России возросли с трех процентов - больше, чем на пятьдесят процентов. То есть сегодня больше половины товаров – импортные. То есть мы выполнили требования ВТО в плане открытости российского рынка ДО формального туда вступления.

Само по себе ВТО – это договор. Соответственно, в этом договоре есть плюсы и минусы. Что-то получаем мы, что-то получают наши партнеры, с которыми мы договорились об общей работе, то есть системе ВТО. Поскольку Россия отдала свой рынок раньше, она фактически взяла весь негатив от вступления в ВТО раньше, до вступления. То есть не отдала рынок в результате вступления, а отдала рынок сразу. По требованию американцев. Сразу отдала. Соответственно, сам по себе факт ратификации договора о вступлении в ВТО означает для России плюс. Почему? Потому что Россия получает право, хоть какое-то право со своими товарами выйти на иностранный рынок. Обмена не получилось: мы открылись под дурака. А вступление в ВТО дает хоть какие-то права продвигать российский товар за рубеж.  

–  Хорошо, почему тогда производители товаров говорят, что они против вступления России в ВТО?

–  Разные есть производители товаров, некоторые говорят, что против, некоторые –  за…

- Ну мы не будем брать металлургов, которые выиграют от снижения пошлин…

- Ну почему не будете брать?

- Потому что вывоз сырья – это вещь, конечно, замечательная, но …

- Почему, сырье? Трубы, например, это сырье? Это высоко технологичное изделие… Нет, есть вообще высоко технологичные компоненты, как мы говорили, типа космических двигателей, но вообще-то говоря, современная продукция, она разная. Получают вообще преимущество все. Есть те, которые не могут воспользоваться этими преимуществами  –  для экспорта, есть те, которые боятся высокой конкуренции в стране, внутри. Но те, которые боятся высокой конкуренции, они уже проиграли, уже конкуренция существует, ничего не поменяется.

– По крайней мере, сейчас государство может их защитить.

– Оно и тогда «может их защитить».

– До вступления в ВТО могло их защитить…

– Нет, оно их уже не защитит, оно их уже сдало.

– … (неразборчиво)

– Могло-то оно их вообще не пускать. Вот по уму надо было в 1990-х годах сказать: «Мы вступаем в ВТО, и пока мы туда не вступим, мы свой рынок не откроем». Вот если бы Ельцин так сказал, было бы вообще идеально. Мы бы договорились, как Китай, давным-давно, открыли бы свой рынок, получили бы другой. Но он же сказал не так. Он сказал: «Вы приказали…» Козырев тогда писал: «синхронизировать позицию». Помните? На американских  бумагах…

Американцы прислали: «Открыть рынок». Ельцин написал: «Синхронизировать». Всё открыли. То есть мы отдали богатства просто так. Подарок. Всё, наш рынок открыт. Конкуренция существует. Российская промышленость – на боку, уничтожена с ТОГО момента была. Сейчас её защищать поздно. Потому что уже всё открыто.

Мы сейчас можем получить только одну вещь: за те огромные жертвы, которые мы положили ради вступления в ВТО по требованию американцев, можем получить хоть какое-то преимущество. В виде защиты нашего экспорта. Понимаете, да?

–  Какого?

–  Любого. Любой наш экспорт, который пойдет за рубеж, подлежит защите через систему ВТО. После вступления. А до вступления – не подлежал. Не надо было рынок открывать.

– И плюс, и в результате получили возможность  апеллировать к каким-то…

– Да. То есть, то, что мы сделали, мы формализовали в виде двухстороннего договора. Понимаете, появилось хоть какое-то подобие любви, а до этого было просто насилие.

Вот разницу между насилием и любовью чувствуете?

– … (неразборчиво) что Фёдоров говорил с патриотической позиции, а вот почему проголосовал за ВТО?

– Я вообще всегда об этом говорил: я за ВТО. Я всегда то, что сейчас говорю, говорил всегда, последние лет шесть, когда я погрузился в тему ВТО. Еще раз говорю, для меня важно что: в рамках вступления в ВТО мы совершили такое насилие над Российской нацией, что сегодня все гадости мы уже собрали. Уже гадостей впереди нет. И вступление в ВТО дает хоть какой-то плюс, хоть какую-то любовь после тяжелого насилия.

– (Еще есть гадости…) Скажите, а вот сельское хозяйство как же?

– Да оно и так: все иностранцы у нас в сельском хозяйстве… У нас землю скупают повсеместно иностранцы… Что вас беспокоит в сельском хозяйстве? Оно уже лежит в системе ВТО. У нас СЕГОДНЯ сельское хозяйство находится, живет в режиме ВТО. Оно открыто. Для иностранцев.

– Просто мы закрываем себе путь назад. Мы не можем сделать его национальным.

– Нет, подождите…

– В рамках ВТО мы национальным вообще ничего не сможем сделать.

– Давайте я еще раз попробую другой пример дать.

– Давайте.

– Вот вы уже заплатили деньги, а товар вам не дают. Вы пришли в магазин, заплатили денег, ждете товар, а вам его не выдают. Вступление в ВТО – это получение какого-то товара за наши деньги.

– Это не значит, что я должен второй раз платить за этот товар.

– Нет, а Вы уже за него заплатили.

– Я … (неразборчиво) развернуться и уйти.

– Нет, давайте так. Тогда давайте отменим, как хотел Путин, все изменения, которые мы приняли до вступления в ВТО в связи с вступлением. За последние пятнадцать лет. Давайте отменим! Я за это. Давайте закроем российский рынок от пятидесяти процентов товаров, которые в нём есть иностранные, и после этого, я вас уверяю, условия вступления в ВТО будут идеальными для нас! И Путин пытался это сделать. Вспомните переговоры с Финляндией, когда он закрыл «кругляка», да?.. Вывоз «кругляка»...

– Да.

– Да, финны тут же стали сторонниками вступления России в ВТО. Да, элементы этого были  –  такого откровенного шантажа НЕвступления России в ВТО. Но для того, чтобы мы масштабно закрыли свой рынок от иностранных товаров и после этого приняли нормальные переговоры – оснований, условий нет. У Путина нет для этого власти. Ну это же очевидно. Вот сейчас если он закроет Российский рынок от половины товаров, которые в нем есть, от импорта, я вас уверяю, Российское государство не проживет и двух дней.

– … (неразборчиво).

– Да не люди –  государство рухнет.

– … сколько рынок, сколько финансовый.

– Ну мы же понимаем, мы обо всех рынках говорим. То есть это нереально. Как бы это сказать, вот есть вещи, которые партизанский отряд может сделать –  поджечь станцию врага или пустить под откос бронепоезд противника, но он не может взять Берлин. Партизанский отряд, который где-то в Белорусских лесах скрывается в 500 человек, ну понимаете, не может. Давайте мы реалистами будем.

– … (неразборчиво)партизанский отряд здесь бесполезен.

– Об этом и речь, давайте быть реалистами. В сегодняшних условиях Путин выторговал всё, что он мог, исходя из условий, в том числе - поддержка людей. Вот мы с вами сейчас обсуждаем, вот посмотрите, сколько будет на сайте информации, кто за, кто против. При такой низкоуровневой поддержке идей суверенитета (она есть, но не достаточна) невозможно проводить национальную политику никакому лидеру. Он просто попадет в изоляцию и исчезнет. Всё. И страна просто сразу разрушится,  вместо сегодняшней команды придут откровенные американские назначенцы. И они ликвидируют, разрежут на части и всё.

–  Евгений Алексеевич, я вот честно… не понимаю, Вы говорите, нет поддержки, но 64 процента проголовали за Путина… 64…

– Вы путаете голоса и путаете реальную расстановку сил. Путин и руководитель страны  это люди, которые по Конституции выполняют определенные обязанности – Конституции и Закона… А дают им ряд прав. Я уже говорил, это политические нотариусы, которые обязаны вести на работе дела так, как это предписано правилами, созданными для них. Вот, как и Вы, как любой человек на работе… Если он на работе вместо того, чтобы у станка точить детали, будет писать книги, его с работы выгонят. Ну, так, грубо если сказать. Потому что он нанят на работу не писателем книг, а точильщиком запчастей. Это относится ко всем должностным лицам в стране.

Поэтому Путин и заявил позицию национального лидера. Он развел позицию президента (который не имеет права менять правила игры, а обязан визировать документы, подготовленные другими в соответствии с законами, не им написанными, а написанными американцами, и до сих пор их пишут и контролируют американцы, не забывайте этого) от позиции национального лидера, то есть лидера национально-освободительного движения. То есть он открыто заявил, многократно: "Я за национально-освободительное движение освобождения от иностранной оккупации". Вот что он многократно заявил. Не понять это уже не возможно, это очевидные вещи. Понимаете, да?  То есть лидер национально-освободительного движения и президент - это не одно и то же, это разные функции постановки задач! Он поставил задачу, он обратился к российской нации за помощью. Российская нация его частично поддержала - голосованием. Но системно - нет. То есть люди не поднялись. Не достаточно проголосовать на выборах, потому что проиграли мы не на выборах в 1991 году, а в результате процессов невыборного характера. Голосовали-то люди - помните? - за сохранение Союза. Процессы по-другому устроены.

Надо подниматься ... не только на выборах, но и физически. Ну, естественно, мирно, но физически. И пока не дойдет, невозможно решить эту проблему.