Кумиры нашего поколения. Николай Сличенко. Абсолютный слух.

Николай Алексеевич Сличенко (род. 27 декабря 1934) — художественный руководитель Московского музыкально-драматического цыганского театра «Ромэн», народный артист СССР (1981), лауреат Государственной премии СССР (1987). Награждён Орденом за заслуги перед отечеством III степени, Орденом Дружбы Народов, орденом Петра Великого I степени, орденом Святого Владимира с мечами, орденом Ломоносова. Имя Николая Сличенко присвоено одной из звёзд в созвездии Тельца. 

Николай Алексеевич родился под Белгородом, в семье оседлых цыган-сэрвов. Часть его детства пришлась на Великую Отечественную войну. Во время неё Николай потерял многих родных. О пережитом Николай Сличенко говорит: "Фашисты на моих глазах расстреляли отца. После трагедии мама отправила меня в цыганский колхоз "Красный октябрь" Воронежской области. Там я услышал, что в Москве есть театр "Ромэн". Но денегна билет в Москву не было. Тогда цыгане собрали зерно, продали его и купили мне билет. Ночью я приехал на Курский вокзал, а утром вышел на сцену и стал читать "Белеет парус одинокий". Затем спел, станцевал. Приняли во вспомогательный состав."  

В 1951 году Николая приняли в театр «Ромэн». Одарённый подросток привлёк внимание ведущих мастеров театра. Конечно, никаких поблажек ему не давали: он начинал, как большинство, артистом вспомогательного состава. Но ведущие актёры театра, такие как Ляля Чёрная, М. В. Скворцова, С. И. Андреева, М. И. Черкасова, С. Ф. Шишков, И. И. Ром-Лебедев, В. Ф. Бизев, Н. Г. Нарожный, С. С. Золотарёв, И. В. Хрусталёв, охотно делились с ним секретами мастерства. В эти годы Николай работает над собой, много читает, учится. 

Впервые Николаю доверили главную роль уже в 1952 году, в неполные 18 лет, когда театр выезжал со спектаклем «Четыре жениха» по пьесе И. Хрусталева в Загорск (ныне — Сергиев Посад). Ему довелось играть роль Лексы, заменяя заболевшего актёра Сергея Фёдоровича Шишкова. Роль Лексы он потом играл долго, а позднее, по мере взросления, сыграл в этом спектакле ещё и роль Бади. 

После «Четырёх женихов» на Николая Алексеевича обратили внимание, как на готового актёра. Его начали вводить в спектакли текущего репертуара. Всего на данный момент он сыграл свыше 60 ролей в родном театре, снялся в ряде фильмов, в том числе в картинах «В дождь и солнце», «Мой остров синий», «Свадьба в Малиновке» и других. 

В 1977 году Николай Алексеевич стал режиссёром театра «Ромэн». Для этого он окончил Высшие режиссёрские курсы под руководством Народного артиста СССР Андрея Александровича Гончарова. Заботясь о завтрашнем дне цыганского театра, Сличенко создал на базе Музыкального училища имени Гнесиных специальную студию для подготовки профессиональных кадров для театра «Ромэн». Поиски талантливой молодежи для этой студии шли по всей стране. В октябре 1978 года студия начала свою жизнь, а в июне 1982 года ее выпускники вошли в состав труппы театра «Ромэн». Сегодня все они ярко, интересно, перспективно заявили о себе и заняты во всех спектаклях текущего репертуара в ответственных ролях. 

4 декабря 1998 года на Площади звёзд в Москве заложена именная звезда Николая Сличенко. 

О своей семье Николай Сличенко рассказывает: "Со своей женой Тамиллой Суджаевной мы познакомились в театре и вот уже 47 лет вместе. Так что скоро наша золотая свадьба. Тамилла пришла в театр в 1952 году. Мы посмотрели друг другу в глаза. Потом поехали на гастроли в Грузию, молча поднимались и спускались на фуникулере. Внутри творилось Бог знает что... Она - жена, мать, актриса, соратница, вернейший друг, соединивший в себе высшие достоинства женщины. Она - моя вечная муза и ангел-хранитель. Я очень дорожу своей семьей. У нас трое детей, пятеро внуков и правнучка." 

Дочка Тамилла училась музыке в США, в Беркли. Там она работала со звездами первой величины, в том числе со Стивом Уандером. 


Николай Сличенко, интервью 
"Милая, ты услышь меня..." Сколько лет этот романс в исполнении Николая Сличенко заставляет трепетать сердца слушателей. Он и нынче постоянно выходит на сцену с ним - и еще с десятками знаменитых музыкальных жемчужин, щедро даримых слушателям... И трудно поверить, что этому человеку с такой молодой страстью, неиссякаемой заразительностью вчера исполнилось 70 лет.Так случилось, что именно в тот вечер, когда мы собирались встретиться с Николаем Алексеевичем за кулисами руководимого им театра "Ромэн", один из актеров, играющий в пьесе "Грушенька", угодил в автоаварию. Сличенко срочно вводил в спектакль дублера, ему было не до разговоров. Но узнав, что я из "Труда", с которым артиста связывает многолетняя дружба, худрук уделил мне время, оставшееся до начала представления... 

- Николай Алексеевич, вас называют то королем цыганской песни, то князем русского романса. Чем же так близки русские и цыганские напевы? 

- Дело в том, что цыганская песня - та, которую я впитал с молоком матери, - взращена под огромным влиянием русского фольклора. Когда цыгане разбрелись по всему миру, то значительная часть их попала в Россию. Они слушали русские песни, а особенно полюбившиеся пели сами. Но, конечно же, делали это по-своему. Контуры мелодии оставались, а стиль, эмоциональное наполнение становились характерно цыганскими. Русский романс пришел к цыганам несколько позже, когда мы уже стали профессионально заниматься исполнительским искусством... 
В русской и цыганской ментальности вообще много сходного. Например, эмоциональность, душевность. Как мы говорим о любимой песне? Задушевная! Такая, под которую можно и порадоваться, и поплакать. А еще - раздольная, глубокая. Эти качества тоже близки и русским, и цыганам. 

- В памяти сохранились те времена, когда ваши концерты, выступления артистов театра "Ромэн" шли по Центральному телевидению, приковывали всеобщее внимание. Вас считали любимцем властей, поговаривали даже, что вы участвовали и в более узких "посиделках", где пели для руководителей страны... 

- Это две совсем разные вещи. Может, не очень скромно так о себе говорить, но популярность в молодые годы у меня действительно была большой, и во Дворец съездов нас, цыганских артистов, охотно звали и, случалось, на правительственные приемы приглашали. Но на узких "тусовках", пользуясь сегодняшним словечком, я не пел и пирующих государственных начальников не развлекал... 

- Нынче, что греха таить, государственного внимания к вашему театру поубавилось... 

- Да, живем трудно.

Зарплата у людей небольшая. Нас держит прежде всего преданность делу, которому я и мои коллеги посвятили жизнь, и особая дружеская атмосфера, создававшаяся в коллективе десятилетиями. Без нее просто нельзя заниматься искусством, особенно таким "артельным", как театральное. 

- Театр выезжает на гастроли? 

- Редко. У нас, если позволите так выразиться, многонаселенные спектакли - с танцами, хоровым пением, в них участвует порядка 50 - 60 артистов. Проезд, проживание, суточные разорили бы нас. Слава Богу, хоть в Москве, на своей базе, как-то сводим концы с концами. А задирать цены на билеты значило бы лишить возможности нашего традиционного зрителя приходить на спектакли. От этого было бы худо всем - и публике, и нам. 

- Вы сейчас - "только" художественный руководитель коллектива или играете и сами? 

- Последние годы выхожу на сцену в единственном спектакле "Мы - цыгане". Художественное руководство - дело, требующее решения массы проблем. Сейчас готовим новую постановку "Слепые" по пьесе Эдгара Эгадзе, ее осуществляет народный артист России Павел Бобров. Но и я постоянно должен быть рядом... 

- Несмотря на занятость в театре, вы успеваете петь в концертах... 

- Да, меня по-прежнему любят приглашать на всевозможные торжества, юбилеи. Люблю шефские концерты для ветеранов: дело очень нужное, эти люди столько сделали для страны, но часто они обойдены заботой общества... 

- Расскажите о вашей семье. 

- Она, благодарение Господу, очень большая. Двое сыновей, дочь, пятеро внуков, правнучка. Сын работал в театре "Ромэн", но недавно по семейным обстоятельствам ему пришлось уйти. Внук учится в Российской академии театрального искусства на отделении драмы у Владимира Андреева. Внучка работает в нашем театре. Дочь тоже работала в театре, а сейчас ушла на эстраду, да еще и воспитывает детей, младшему всего годик и восемь месяцев. 

- Ваш внук - участник "Фабрики звезд" - сейчас у молодежи, пожалуй, даже более популярен, чем вы... Не ревнуете? 

- Я, честно говоря, вообще узнал об этой его "Фабрике" в последний момент. Да и никто в семье не имел понятия о том, что он проходит отбор. Так что никакого давления с моей стороны ни на него, ни на жюри не было. Коля позвонил уже оттуда, с телевидения, когда прошел второй тур: "Дедуля, дедуля, я прошел!" Я даже не понял, о чем он говорит. Он втолковал: "Прошел на "Фабрику звезд!" Ну, я не стал его ни хвалить, ни ругать. Это его жизнь, его путь. Надеюсь, он не разочаруется в своем выборе. 

- А вы его каким-то секретам мастерства обучали? 

- Да нет. Ни его, ни других своих детей. Они и так все время за кулисами, сами "подглядывают" то, что им нужно. Династии в нашем театре - нормальное явление: одновременно работают представители двух, даже трех поколений... 

- В обывательском понимании все цыгане поют, пляшут... Но, наверное, в вашем роду были особенно талантливые люди? 

- Такие же, как все цыгане... Правда, со старшими мне недолго довелось общаться. Мне было 6 лет, когда началась война, а по нашим местам (родился я в Белгороде, потом семья перебралась в Харьков) она прошлась жестоко. В 42-м папу расстреляли фашисты. Голод, разруха тоже сделали свое черное дело... Жуткая была жизнь, не до песен. А уже в 51-м я пришел в театр. 

- А как вы оказались в Москве? 

- В конце 47-го меня отправили как сироту в цыганский колхоз, потому что растить меня было некому - бабушка умерла от голода. Был такой цыганский колхоз в Воронежской области, в Новохоперском районе. И я пацаном там работал. В том колхозе были и наши дальние родственники, они помогли как-то выжить, выстоять. Вечерами, помню, садились за стол, старшие наливали себе водочки и пели. Я подпевал, и мне говорили, услышав мой голос: "Вот бы тебе в театр!". Тогда слава о "Ромэне" уже шла по всей стране. А потом всем миром собрали мне денег на билет в один конец. И я попал в Москву, пришел в театр "на смотрины". 
Никогда не забуду ни тех людей, которые отправили меня в столицу, ни тех, кто встретил в театре совершенно не знакомого им мальчишку, поверьте, как сына. Стали расспрашивать - откуда я, что, как... Сказали, что вообще-то для работы на сцене нужно получить серьезную профессиональную подготовку. Но когда я спел, станцевал, прочел стихотворение, в зрительном зале во весь рост поднялся очень красивый человек. Это был ведущий артист театра Сергей Федорович Шишков, и он сказал: "Вот наконец моя замена!" Вы знаете, мне тогда чуть плохо не стало! Такое счастье сразу свалилось... Ведь мне было всего 16 с половиной лет. А в 17 я уже сыграл свою первую главную роль. Вот как это случилось. Оказавшись в театре, я буквально заболел сценой. Пропадал за кулисами день и ночь, знал наизусть все спектакли, все роли. И как-то Сергей Федорович, желая мне помочь, сделал вид, что заболел, и попросил руководство, чтобы на замену поставили меня... Он и в дальнейшем меня поддерживал, и вообще весь коллектив мне помогал, я попал как в семью. А какие люди были потрясающие! Ром-Лебедев, Шишков, Хрусталев, Киселев, Скворцова... Было у кого учиться! Вот где истоки моих удач.