Путешествие в Запретный город (Китай и Россиия)

Все началось с утреннего звонка: - Ты хочешь слетать в Пекин? Решай сейчас. Надо успеть визу сделать. А кто не хочет в Пекин? Тем более, что приглашают не за красивые глаза, а как живописца. Это мне особенно приятно. И вот мы, хабаровские художники Николай Вагин, Андрей Павленкович и я, в ночном, безлюдном Пекинском аэропорту. Выстроен он в форме огромного крыла лайнера. Но находясь внутри гигантского сооружения, об этом догадаться невозможно. Впрочем, и снаружи не сразу поймешь. Архитектурная идея вовсе не человеческого масштаба. Она призвана дать образ страны, в которую ты прилетел. Китай - великая страна. Встретил нас господин Фу Цзяожень. Именно этот человек пригласил нас полюбоваться красотами столицы Поднебесной. Господин Фу не молод. Ему за семьдесят. Когда-то он работал учителем русского языка. Его принято изучать на примере русской классической литературы. Литература вызвала любовь к нашей культуре. Любовь у господина Фу деятельная. У него много друзей и знакомых в России. Уже девять лет он дружит с хабаровскими художниками, поэтому стал одним из первых учредителей «Общества по изучению и пропаганде русской классической живописи в провинции Хэйлунцзян». Кроме того, он помогает как переводчик, привозит краски для друзей и выступает как посредник. Делает это он бескорыстно. Разве не странно? Бескорыстный бизнесмен! Тут есть какой-то секрет. Часть секрета в том, что господин Фу сам пишет картины. Наивные, трогательные. Они очень просты и бесхитростны. В них есть печаль. Автор чаще всего рисует самого себя и тех, кого любит. А печаль возникает от того, что жизнь прекрасна, но мимолетна. Шелест времени не может скрыть гул вечности. * * * Японский джип летел по идеальной китайской бетонке. Господин Фу продолжал рассказывать о себе. Когда-то давно, еще в годы «холодной войны», был объявлен запрет на поставку в СССР компьютеров. Наши «друзья» пытались помешать развитию нашей экономики и «оборонки». Господин Фу стал скупать комплектующие к компьютерам и поставлять их в одну из наших азиатских республик. Там их на небольшом заводе собирали. И сегодня сотрудничество с Россией продолжается. Господин Фу строит в Хабаровске и Комсомольске заводы по переработке мусора. Можно сказать, заботится о нашей экологии. Он умеет сочетать личные и общественные, государственные интересы. И наш приезд не его личная прихоть. Оказывается, в Китае в этом году проходят государственные мероприятия по развитию туризма из России. Утром и начался туризм. Господин Фу привез нас в средневековый китайский университет. Здесь разместился музей Конфуция. Идеи этого теоретика гармонии на земле под вечно гармоничными небесами живы и поныне. Мне кажется, сегодняшний Китай многим обязан этому мудрецу, ставящему во главу угла традицию и ритуал. Интересно было познакомиться с жизнью средневековых студентов. Вот они на старинных гравюрах чинят перья. Вот слушают наставника. Вот их обыскивают перед экзаменом. А вот уже стоят, бедолаги, закованные в колодки. Теперь бамбуковых палок им не избежать. Нечего было списывать! Успешно сданный экзамен в средневековом Китае - первый шаг к карьере чиновника. Поэтому рвение и конкуренция были жестокие. Мы полюбовались старинными танцами, послушали европейский симфонический оркестр, умилились золотыми рыбками в прудах. - Что вы еще хотите увидеть? - спросил нас гостеприимный хозяин. - Магазин, где краски продают! - в один голос заявили мы. Для любого художника попасть в такой магазин - счастье, ни с чем не сравнимое. Что-то вроде экскурсии в Рай. Из магазина мы вышли с трудом. Мы бы его весь вынесли, но силенок не хватило. И стало жаль господина Фу. Он все оплатил. - Не забывайте, что вы - туристы. Главное - отдых, - напомнил господин Фу, потом, посмотрев на груду холстов и красок, добавил: - Но я понимаю, вы - художники и хотите порисовать. Но отдых главное! Мы можем поехать на мою дачу здесь, под Пекином. * * * И мы поехали. - Как нам Бог помогает! - воскликнул несколько раз господин Фу. Говорил это он по поводу нелегкого пути из города в горы. Эти слова господина Фу стали для меня ключевыми. О каком Боге говорил наш гостеприимный хозяин? Что он знает о нем? Ведь Китай принял идеологию коммунизма, а значит и атеизма… Тут мне пришла мысль заняться проповедью с помощью красок.

Интересно, как отреагируют китайские зрители на сюжеты из Евангелия? Маленький опыт у меня уже есть. Несколько месяцев назад был в Харбине с группой художников. Когда китайцы увидели мои рисунки на евангельские сюжеты, то отреагировали неожиданно сильно. - Нам это надо! - убеждали они и тянули рисунки к себе, стараясь сунуть мне в руки свои трудовые юани. Может, они не на рисунки так реагировали, а на незнакомое им Евангелие? Вот это я постараюсь проверить. Дача, вернее, имение господина Фу находится в живописных горах. Кажется, они сошли с древней китайской картины, написанной в стиле Гохуа. 100 гектаров земли взяты в аренду на 90 лет. Места заповедные. Лес, белки, зайцы, птицы всякие певчие. Даже не верится, что мы в двух часах езды от столицы. Господин Фу и его семья сумели сохранить очарование нетронутой природы. Горбатые мостики, пруды, цветы, композиции из причудливых камней только дополняют и подчеркивают то, что создала природа. - Да! Тут есть, что порисовать! - сказал с восхищением Николай Вагин, председатель нашего отделения Союза художников. - Тут в любую сторону разворачивайся и пиши! - согласился Андрей Павленкович. - Красота! * * * Утром они пошли с холстами на воздух, а я остался в просторной светлой мастерской. Что может быть волнительней, чем встреча с чистым холстом? Он может вместить в себя красоту окружающего мира и твои размышления и чувства. Он может сделать зримыми для других движения твоей души. Удивительно быстро наша мастерская стала наполняться свеженаписанными холстами. Они не спорили друг с другом, а дополняли и помогали восприятию. На глазах возникала небольшая выставка. Энергичная, напористая манера Андрея Павленковича подчеркивала спокойствие и уравновешенность живописи Николай Вагина. Несколько раз в день господин Фу приходил полюбопытствовать: что же мы успели такое натворить? При этом он сам был выпачкан в краске, потому что тоже «отдыхал» с кистью в руках. Господину Фу нравились все наши работы. Но увидев мой холст «Бегство в Египет», он задумался. Горы, лунная ночь, две фигуры в тени скрывающего их дерева. Старик Иосиф охраняет чуткий сон девы Марии и маленького Христа. - Это мой мир, - сказал господин Фу, - я хочу в нем жить. Потом он указал на сидящую усталую фигуру Иосифа: - Это я. В этой картине есть… В ней есть… духовность. Услышав это слово, я обрадовался. Значит, дело не в моей живописи. Волнует и трогает сюжет. Признаюсь, мне было радостно от того, что эксперимент удался. Потом, когда в мастерскую заходили родственники и друзья господина Фу, я получил новые доказательства, что Тертуллиан прав: «Душа каждого человека по природе своей христианка». Печально, что сам человек об этом не всегда знает. Но это уже другой, отдельный разговор. * * * Через несколько дней к нам присоединилась еще одна группа русских художников. Господин Фу стремится сделать свое имение базой для творчества. Чтобы художники приезжали и работали абсолютно свободно. - Я понимаю, для художника главное - свобода, - повторял он, - приезжайте. Если хотите, приезжайте с женами, детьми. Работайте. Наше пребывание в Китае закончилось экскурсионной программой. Мы посетили Великую Китайскую стену, Храм неба и Запретный город. Прогулка по Запретному городу нелегкий труд. Почти шесть часов мы шли и шли мимо дворцов и храмов, рассматривая выставленные в витринах золотые украшения, жемчужные короны, резьбу из нефрита. Древняя, великая культура. Мы сумели пройти только четверть Запретного города. Удивление и восхищение от встречи с древней культурой постепенно сменились усталостью и безразличием. Ну что же, пришло время прощаться. Прощай, Пекин! Город, где в небе по ночам парят светящиеся воздушные змеи, где на каждом углу жарятся шашлычки, где люди прямо на газоне играют в го, а родители без конца обнимают и целуют своих детей. Прощай, Пекин! Надеемся, что прощание не навсегда. Что самое приятное в любой поездке? Конечно, возвращение! Приятно оказаться в родном Хабаровске. Таком, оказывается, уютном, провинциальном и почти безлюдном. Родина лучше любой экзотики.