Что поможет экономике России?

Нефтяной экспорт – вещь весьма и весьма затягивающая своей прибыльностью. По большому счету, вряд ли у кого-то из нас с вами – рядовых российских граждан - появится желание отказаться от основательной прибыли, руководствуясь целями в будущем получать еще большую прибыль. Сегодня далеко не у каждого осталось личное желание стремиться к «светлому» будущему, наступая на горло сегодняшним потребностям. Поэтому большинство россиян скажут: где мы, а где это «светлое» будущее, и будут, наверное, правы. А если так, то наших государственных мужей тоже, в принципе, можно понять. Отказаться от того, что приносит в казну триллионные доходы и позволяет выполнять, в той или иной степени, взятые на себя обязательства, очень и очень сложно.

Однако дело здесь не столько в том, чтобы отказаться от нефтегазовых доходов полностью (это было бы просто глупо), сколько в том, как заставить эти доходы не просто лежать в кубышке, а еще и работать. Многие на это скажут: так эти доходы (или даже сверхдоходы) и так работают, ведь они же поделены на пропорциональные части и переведены в те или иные валюты, на изменениях курсов которых можно сделать существенную дополнительную прибыль. Ну, так здесь можно сделать, а можно, как говорится, и не сделать – просадив накопленные средства как за карточным столом. Ведь те же курсы – вещь настолько зыбкая и труднопредсказуемая, что владелец определенного количества миллиардов в долларовом эквиваленте при желании может взять да и поуправлять курсом так, как ему покажется нужным.

В этой связи вопрос с отказом от реализации нефти и газа как основных источников поступления денежных средств в государственный бюджет нужно переформулировать. От этих доходов нужно не отказываться, а с их помощью совершить новый промышленный рывок, подведя надежную базу под российскую производственную сферу. Нефтегазовый финансовый приток в этом случае может стать просто идеальной гарантией для защиты интересов российских производителей после вступления России в ВТО, которое (вступление) у многих не вызывает энтузиазма. Та же «кубышка», которая называется Стабилизационным фондом, в этом случае будет не просто лежать, как пятитысячная купюра у среднестатистического российского пенсионера – на всякий случай – а еще и выступать гарантией того, что отечественная промышленная сфера не канет в Лету после открытия «вэтэошных» границ.

Только вот сложность в том и заключается, что трогать Стабилизационный фонд у нас в стране сродни некому табу. Трогать его у нас начинают лишь тогда, когда экономика начинает потрескивать, а швы ее – расходиться. Эта методология сохранилась еще со времен Алексея Кудрина, которого кто только ни критиковал за «прижимистость» и нежелание пускать определенный процент средств из Стабфонда на развитие реального сектора экономики. Но Алексея Кудрина уже давно нет в Правительстве, а дело его всё еще живет, хотя многие после «срыва» Дмитрия Медведева в адрес предыдущего министра финансов ожидали тотальных изменений в финансовой политике России. Сего не произошло.

Главная мотивация того, почему у нас не принято трогать средства Стабфонда при внешнем отсутствии экономического форс-мажора, так это – фонд, дескать, стабилизационный, а потому нечего к нему тянуть ручонки тогда, когда в стране на первый взгляд все и без того неплохо. Своя логика в этом, конечно же, есть. Но тогда нужно хотя бы сделать попытку создать своеобразную альтернативу этому фонду – некий финансовый фонд поддержки российского производства. Средства этого фонда могли бы стать тем инструментом, с помощью которого в России появлялись бы конкурентоспособные промышленные кластеры, причем не в единичных вариантах, как это происходит сейчас, а в массовом плане. Ведь, копить – оно конечно, полезно, но нельзя же построить прогрессивную экономику исключительно на накоплениях. Рано или поздно всё равно придется вложиться с умом так, чтобы вложения привели к росту промышленности, причем далеко не в полупроцентных числах, как то имеет место быть сегодня.

Хотя в мире существуют и такие государства, которые работают практически по той же схеме, по которой в плане использования средств Стабфонда работает и Россия. Говоря точнее, наша страна и взяла за основу определенный зарубежный опыт. Одной из таких стран является Норвегия. Здесь Стабфонд, или вернее, нефтяной фонд, как его называют сами норвежцы, не просто наполняется исключительно от средств, связанных с продажей нефти, он еще и на 100% размещен на зарубежных экономических площадках. Согласитесь, очень похоже на наш вариант. Казалось бы, что и России нужно идти строго по норвежскому маршруту. Однако здесь есть сразу несколько «но». Россия, надо честно, признаться, пока в экономическом плане далека от Норвегии, хотя и ресурсов у нас на порядок больше.



Дело в том, что норвежцы уже определенное время назад провели диверсификацию экономики, в результате чего лишь десятая часть бюджета – это деньги от прямого нефтяного экспорта. Остальная доля, которую можно смело назвать львиной, это доходы от налоговых поступлений. Причем большую часть налогов платят иностранные компании, которые решили инвестировать в норвежскую нефтедобычу. Вариант примерно следующий: хочешь получать доход от вложений в норвежский нефтяной сектор – вкладывайся, участвуй таким образом в добыче ресурсов, но и не забывай платить налоги. А налоги эти в Норвегии сегодня достигают значения в 51%! Казалось бы, такая планка должна настолько напугать инвесторов, что они, схватив ноги в руки, кинутся бежать по дальше от норвежской экономики. Однако никто ноги в руки не берет, а продолжает исправно инвестировать. Парадокс? Для нашей страны, может быть, и парадокс, но только не для Норвегии, где с прозрачностью экономики, безусловно, всё близко к идеальному.

Раз уж речь зашла о налоговой политике в Норвегии, где нет фиксированной налоговой ставки, а ее уровень определяется степенью доходов того ли иного человека, то стоит вспомнить и о втором вопросе, который поднимался в начале материала. Вопрос этот связан с тем, чтобы и в России отойти от налоговой уравниловки в виде 13%-ного налога и для бюджетников, и для владельцев металлургических комбинатов.

Здесь нужно сразу же привести доводы тех, кто выступает за введение так называемой плавающей шкалы. Одними из сторонников такого рода реформы являются депутаты от «Справедливой России» и КПРФ. По их мнению, государство, имея в наличии серьезные контролирующие силы, вполне способно заставить российских мультимиллиардеров платить не скромные 13% в госказну, а 40-45%. Это было бы поистине замечательно: скромный дворник платит те же 13%, а вот олигарх, который измучился в поисках новой яхты для себя любимого, должен платить гораздо больше. Это основа основ социального государства.

Но всё дело в том, что в нашей стране любая попытка построить социальное государство, основанное на финансовой и политической справедливости часто (да что там часто – почти всегда) превращается в комплекс репрессивных действий. Это, конечно, не может не беспокоить.

Противники идеи о том, что в нашей стране пора вводить дифференцированную налоговую шкалу уверяют, что наши доморощенные олигархи просто уйдут в тень. Они, мол, просто переведут все доходы на иностранные счета с помощью цепочки подставных фирм-однодневок, задекларируют зарплату на уровне каких-нибудь 15 тысяч рублей, а все свои яхты, лимузины и пятиярусные виллы переоформят на сокурсников, троюродных деверей и прочих крёстных золовок.

Но если продолжать мыслить такими категориями, то нужно признать, что в России напрочь лишена какой-либо эффективности система надзорных органов. У нас более 50 тысяч налоговых полицейских, и получается, что эта армия (по другому сказать сложно) не способна решать свои прямые задачи – те задачи, для которых налоговая полиция и была в России создана в своё время.

Очевидно же, что человек, который получил миллиардные барыши от продажи природных ресурсов, которые по Конституции принадлежат далеко не только ему одному, не должен платить такой же налог, как человек, который даже не знает, сколько нулей в этом миллиарде, потому что в руках ничего больше своей 10-тысячной зарплаты ничего и не держал. Это уже не иначе как нарушение основного закона страны. А ведь в нашей стране пока сложно найти «Стивов Джобсов» или «Биллов Гейтсов», которые сколотили свои состояния, не залезая рукой по локоть в недра, а используя исключительно свои знания и таланты как производственников, так и руководителей.

Выходит, что все в нашей стране понимают, что пути для выхода экономики на новый уровень есть, как есть пути позитивной трансформации всей финансовой системы России, только вот браться за это как-то боязно. Вдруг возьмут, да и обидятся наши нефте-газово-никелевые олигархи: вообще откажутся платить налоги в казну, продолжая бороздить просторы мирового океана на все новых и новых яхтах, выясняя отношения между собой исключительно в лондонских судах…