Может ли Александр Ширвиндт «привлечь» Шендеровича за клевету?

Или вовсе не смешная история.

 

Буквально сегодня, родственник прислал мне старую историю, якобы, написанную господином Шендеровичем. Вот она:

 

«Гений поведения»

 

   "Так назвал кто-то Александра Ширвиндта. Автор формулировки сам близок к гениальности: определение, на мой вкус, точнейшее.

   Дело было в конце шестидесятых. В Доме актера шел новогодний вечер, за столами сидела эпоха — Утесов, Раневская, Плятт, мхатовские «старики»...[more]

   Эпоха, впрочем, была представлена довольно всесторонне: за одним из центральных столов, с родными и челядью, сидел директор большого гастронома, «спонсировавший» дефицитом элитарный вечер. Молодой Александр Ширвиндт, ведший программу, разумеется, не мог не поприветствовать отдельно «крупного работника советской торговли».

   Но крупный работник советской торговли ощущал себя царем горы — и духа иронии, царившего в зале Дома актера, по отношению к себе допустить не пожелал.

   — Паяц! — громко бросил он Ширвиндту прямо из-за стола.

 

   Царь горы даже не понял, что сказанное им относилось, в сущности, почти ко всем, кто сидел в этом зале. Наступила напряженная тишина, звуки вилок и ножей, гур-гур разговоров — все стихло. Все взгляды устремились на молодого артиста.

   Но Ширвиндт словно не заметил оскорбительности произошедшего. И даже как будто засобирался извиняться... Мол, я ведь только потому позволяю себе отвлекать вас от закуски-выпивки, только для того и пытаюсь шутить, чтобы сделать вечер приятным, потому что очень уважаю собравшихся... ведь здесь такие люди: вот Фаина Георгиевна, вот Ростислав Янович, вот...

   Ширвиндт говорил темно и вяло, и директор гастронома, не получивший отпора, успел укрепиться в самоощущении царя горы.

   —...и все мы здесь, — продолжал Ширвиндт, — в этот праздничный вечер, в гостеприимном Доме актера...

   Директор гастронома, уже забыв про побежденного артиста, снова взялся за вилку и даже, говорят, успел что-то на нее наколоть.

   — И вдруг какое-то ГОВНО, — неожиданно возвысив голос, сказал Ширвиндт, — позволяет себе разевать рот! Да пошел ты нахуй отсюда! — адресовался Ширвиндт непосредственно человеку за столом.

   И перестал говорить, а стал ждать. И присутствующая в зале эпоха с интересом повернулась к директору гастронома — и тоже стала ждать. Царь горы вышел из столбняка не сразу, а когда вышел, то встал и вместе с родными и челядью навсегда покинул Дом актера.

   И тогда, рассказывают, поднялся Плятт и, повернувшись к молодому артисту Ширвиндту, зааплодировал первым. И эпоха в лице Фаины Георгиевны, Леонида Осиповича и других легенд присоединилась к аплодисментам в честь человека, вступившегося за профессию."

 

Виктор Шендерович, книга "Изюм из булки" 

Я полагаю, что эта история не случайно выбрана и «запечетлена» Виктором Шендеровичем.

Писатели,  даже «юмористы», умеют находить общее в частном.

Шендерович понял, что в данном случае речь не идет только о «соперничестве» Мельпомены с Гермесом, как это может показаться на первый взгляд.

Сверхзадача посылания в определенном направлении, якобы «оскорбленным за ЦЕХ», Ширвиндтом, якобы «зарвавшегося» торгаша, обезображена до неузнаваемости.  

Как сожженный труп.

Первый вопрос, который возникает при прочтении этой невеселой шутки таков: а могла ли вообще, тогда, в 60-х годах произойти подобная «перепалка» в таком месте даже по пьянке?

Это было невозможно по очень многим параметрам. Очень многим.

Возьмем, для начала, мат, как таковой. В актерской среде того времени в узком кругу это раз.  И на новогоднем вечере среди публики и сплетников это совсем иное дело.

Александр Ширвиндт того времени, да и не только он, великолепно знал «правила игры», как на сцене в театре, так и в жизни. 

И такой «фортель» мог бы выкинуть, только по просьбе или по «благожелательности» кого-нибудь из более высокопоставленных «меценатов» Театра. Например, какой-нибудь «высокопоставленной» любовницы, которая имела «зуб» на «директора гастронома».

Но вот тут-то и кроется вся порочность данного посыла.

  В СССР, в 60-х годах, в Москве, не назначали директорами гастрономов «слабонервных» институток. И товарищу Ширвиндту пришлось бы попотеть, чтобы вывести такого зубра из состояния «ВЕСОМОСТИ». И тем более на публике, и тем более в присутствии семьи, и тем более, на виду у многих любителей сплетен.

Поэтому можно предположить с большой точностью, что товарищ Шендерович очень сильно «приукрасил» историю «эпитетами», если не сочинил ее вовсе.

Зачем сочинил?

Ну да, эта история ВЕЛИКОЛЕПНО проецируется на настоящее скотское положение в современной РСФСР и не только в артистической сфере.

Виктор Шендерович прекрасный поклонник Эзопа в таком случае и хорошо изучил язык кумира.

Его девиз в данном случае: «Я Вам не скажу, кто Вы такие. Но я расскажу Вам историю из очень далекого времени».

Во всей этой истории меня удивляет «Негеройское поведение» Александра Ширвиндта.

По всей видимости, ему понравилось, что Виктор Шендерович придумал для него образ эдакого матерщинного Рубин Гуда 60- годов. Любимца сегодняшнего «русского шансона».

Ну что ж, Ширвиндту себя самого «видней».

 

Эмиль Коган

Руководитель Движения граждан СССР.

Офицер советской военной разведки.