Окрик сверху

По дороге с работы домой встречаю знакомую. Она уже тыщу лет преподает в одном из ведущих петербургских вузов, прекрасный педагог, отличный филолог. Смотрю – лицо опрокинутое: глаза на мокром месте, уголки рта опущены…

– Что стряслось? 

– Да понимаешь, проректор у нас!.. – и тут она добавила слово, которое порядочные люди, за исключением филологов, считают неприличным. – Наорал на меня, наорал! Да еще и ни за что. Потом сам уже понял, что ни за что, но все равно не извинился.

– Ну а кто он такой, ты ему сказать, небось, постеснялась? Мне сказала, а ему…

Мог бы не спрашивать, ответ ясен заранее. Эффект капитана Тушина, который начальства боялся больше, чем врагов.

Да и начальство наше тоже хорошо. При отсутствии профсоюзов (а когда у нас после семнадцатого года были настоящие профсоюзы?) оно, за редкими исключениями, чувствует себя полновластным помещиком – будь то хоть частная компания, хоть государственная…

Как-то раз я пришел к заместителю генерального директора одного предприятия. За несколько минут до назначенного времени явился в приемную, в которой уже скучали трое мужчин и одна женщина. Замгендиректора, предупрежденный о моем появлении секретаршей через вахтера на проходной, выглянул из кабинета и, расплывшись в приветственной улыбке, тут же пригласил меня к себе в апартаменты. Я попытался было заикнуться: «У вас тут вроде очередь», – но он только махнул рукой: мол, заходите, заходите. И я молча, послушно шагнул в кабинет.

Конечно, надо было сказать, чтобы он хотя бы отпустил людей. Чего им битый час париться в предбаннике, пока мы будем делать интервью? Ведь ваша, руководителя, прямая обязанность – следить, дабы подчиненные каждую рабочую минуту трудились, а не били баклуши. Но я почему-то и тут промолчал. Видать, тоже заробел перед «большим человеком»…

Рабья психология в нас была вбита со времен Рюриковичей. От праотцев докатилась до нас в нетленном виде жизненная философия: «Ты наш, а мы твои».

Еще при татаро-монголах родилось присловье: «Старших и в Орде почитают». А уж потом наш народ каких только пословиц про начальство не насочинял: «Кто палку взял, тот и капрал». «Хоть мочальник, да твой начальник», «Сверху легко плевать, а попробуй вверх плюнуть», «Хоть лыком шит, да начальник», «Бог дает власть кому похочет», «Повиновение начальству – повиновение богу»… Правда, было и другое, прямо противоположное: «Будь большой, а слушайся меньших», – но такие народные наставления начальству встречались редко.

Приказать, не выслушав, какое мнение у подчиненного, тыкать человеку ниже тебя по должности, даже если он в два раза тебя старше, накричать – все это иные руководители считают нормальным и даже само собой разумеющимся. Им кажется, что именно так зарабатывается авторитет, а не широтой кругозора, высоким интеллектуальным и профессиональным уровнем. Они уверены, что весь мир делится на боссов и босяков. А потому сами они всегда и во всем правы, только у них самих есть достоинство и только их нервы и время дорого стоят. А на чужое мнение – если, само собой, это мнение нижестоящих, а не вышесидящих – им глубоко наплевать.

Ну, ладно, пусть начальники, ни в грош не ставящие своих подчиненных, так считают. Но ведь от их хамства страдают не только нижние чины, но и само дело. В одних случаях человек, пережив окрик сверху, какое-то время не способен к эффективной работе. В других, раз нарвавшись, он уже остерегается лезть наверх с инициативой, и полезные идеи умирают, не родившись. В третьих – при крикуне-начальнике в коллективе создается такая гнетущая атмосфера, что кто поспособнее увольняется, а оставшиеся лишь отбывают рабочие часы. И в итоге босс, по сути, кричит против самого себя.

Вообще-то, хамство – черта, заметная, конечно, далеко не только у начальников. Но именно в них она особенно заметна. Просто они расположены выше других.