"Дело Магнитского" стало хорошим уроком для России

Во вторник комитет по международным отношениям Сената США единогласно одобрилзакон о "списке Магнитского", подразумевающий введение визовые ограничения и замораживание банковских счетов ряда российских чиновников. Это решение является вполне закономерным результатом безобразий, творящихся в нашей правоохранительной системе, цинизма, с которым эти безобразия покрываются, и того пренебрежения всеми условностями, с которым было спущено на тормозах расследование смерти Магнитского.

 

Расследование незаконных биржевых спекуляций, в которых были замешены фирмы, связанные с Hermitage Capital Management, фактически завалено. Утверждения Магнитского о том, что сотрудники силовых структур использовали изъятые на обысках документы и печати этих фирм для увода из бюджета 5,4 млрд рублей, не опровергнуты. Факт соучастия Магнитского в уклонении от уплаты налогов фонда Hermitage не доказан, а сам Магнитский, проведя год в предварительном заключении, умер в следственном изоляторе.

При этом не вызывает сомнений, что скоропостижная кончина молодого (ему было 36 лет) человека, не страдавшего до посадки никакими тяжелыми заболеваниями, напрямую связана с тем, что происходило в следственном изоляторе. Судя по заявлениям адвоката Магнитского, речь идет о злоупотреблениях в ходе следствия и неоказании медицинской помощи.

Несмотря на общественное и международное внимание к этой истории, расследование носило формальный характер. Виновные названы не были, хотя все версии смерти Магнитского, высказанные за прошедшие три года, завязаны на неоказание должной медицинской помощи и злоупотребления, допущенные в ходе следствия.

Можно, конечно, вслед за наиболее рьяными защитниками наших силовиков принять версию, что Магнитский стал сотрудничать со следствием и его смерть на руку бывшим работодателям. Но в этом случае тем более важно было назвать имена тех, кто подталкивала сотрудников следственного изолятора и врачей к должностным преступлениям.

Поскольку ничего подобного сделано не было, подозрение падает на чиновников, причастных к преступлениям, о которых говорил Магнитский. Другой вариант – "уморили случайно" – выглядит еще более неприглядно, потому что никаких "досадных случайностей" при расследовании дел, вызвавших международный и общественный резонанс, быть не должно. То есть как ни крути, получается, что российское правосудие, должностные лица и надзорные органы либо сознательно прикрывают преступников, либо не способны выполнять свою работу. Стоит ли удивляться, что ею начали заниматься совсем другие люди.

Около года назад в Госдепартаменте США был составлен список российских чиновников, которым запрещен въезд в США в связи делом Магнитского, но о законодательном утверждении санкций речь тогда не шла. Аналогичные инициативы Европарламента носили рекомендательный характер, как и итоги прений в профильных комитетах канадского парламента. Законопроект сенатора Бенджамина Кардина о санкциях против лиц, фигурирующих в составленном им "списке Магнитского", до сих пор пылится в Сенате.

А потом все вдруг изменилось: Сенат быстро разработал свой вариант закона и 7 июня этого года принял его к рассмотрению, приурочив голосование в комитете по международным отношениям к закрытию саммита G20, т.е. на следующий день после двусторонней встреча Обамы и Путина. Дело явно шло к большому скандалу, но у американской стороны хватило ума не повторять ситуацию 2010 г., когда сразу после завершения визита в США президента Медведева там разразился "шпионский скандал", и голосование было перенесено на 26 июня, а принятие закона о "списке Магнитского" оказалось увязано с отменой поправки Джексона-Вэника.

Последующая суета показала, что гуманитарные и правовые проблемы интересуют сильных мира сего только в тех случаях, когда их можно использовать в большой политической игре. Так было в 1974 г. при принятии той самой поправки Джексона-Вэника, запрещавшей введение режим наибольшего благоприятствования при торговле со странами, препятствующими эмиграции и нарушающими другие права человека. Ни для кого не было секретом, что поводом для введения правки стала эмиграционная политика СССР.

В конце 80-х годов прошлого века проблема была решена: любой гражданин СССР, а затем и России может ехать на все четыре стороны, другое дело, что теперь не всех принимают. Но поправка до сих пор остается в силе. Хотя каждый новый президент США обещает добиться ее отмены, ничего не получается, потому что права человека продолжают нарушать, пускай и в иных формах. И смерть Магнитского рассматривается как подтверждение правомерности санкций в отношении России.

Позиция США представляется совершенно прозрачной: как и 40 лет назад, они стоят на защите общечеловеческих ценностей, они и воюют по всему миру, защищая демократию и права человека, а Россия не соблюдает демократические нормы, нарушает права человека и глумится над гуманитарными ценностями. В контексте дела Магнитского эта схема выглядит вполне убедительно, а при более широком взгляде – представляется циничной ложью.

Но это в данном случае это уже не важно, потому что к американской стороне нет и не может быть претензий: американский Сенат, Конгресс, президент и Госдепартамент действуют в интересах свой страны. Другой вопрос – в чьих интересах действует в данном случае Россия? Неужели в интересах тех, кто совершал, заказывал или покрывал нарушения в ходе следствия по делу Магнитского?

Когда в ходе пресс-конференции по итогам саммита G20 президент Путин, комментируя ситуацию со "списком Магнитского", пообещал ответные меры, это означало, что Россия готова перевести проблему в плоскость ритуальной дипломатии: одна сторона высылает замеченных в шпионаже дипломатов, другая – отвечает симметричными мерами. О том, что эти меры могут кого-то напугать, речь не идет. Ведь это российские чиновники и бизнесмены постоянно мотаются в США, держат там свои семьи и денежные средства, а не американцы.

Тем не менее готовность американской стороны запретить въезд в страну и заморозить счета лиц, фигурирующих в "списке Магнитского", несет в себе двоякий мессидж. С одной стороны, это удар по той группе российских элит, на которые опирается Путин. А с другой стороны, эта история стала еще одним подтверждением рисков, связанных с хранением деньги в зарубежных банках. Как ранее объяснил Путин, в случае чего "замучаетесь пыль глотать" по судам.

Мораль всей этой истории проста: преступления должны быть расследованы, и если страна не в состоянии сделать это сама, она будет унижена действиями тех, кто возьмет на себя наказание виновных. Похоже, это уже начинают понимать в России: десять дней назад московский суд отменил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела против одного из фигурантов "списка Магнитского", следователя Натальи Виноградовой, в подчинении которой находился следователь Олег Сильченко, занимавшийся делом Сергея Магнитского.