Жил старик в Москве...

"Жил старик в Москве в страшной клопиной коммуналке напротив Черемушкинского рынка.
Когда соседям понадобилась его жалкая каморка, они в отсутствие старичка разгромили его имущество, разломали вещички, уничтожили записи.
Старичок вынужден был переехать к дочери, но так от всего этого занемог, что, как следовало ожидать, вскоре и умер.
К радости соседей по коммуналке: комнатушка-то освободилась.
Жилплощадь. Попользовался, и хватит.

Ну и что? – спросите вы. – История-то обыденная.
В коммуналках еще не то бывает, соседи могли старичка и вообще тово…
Вы подумайте – они сколько ж времени ждали, пока его квадратные метры освободятся, сами уж состарились.
А старичок, может, еще и понаехал откуда-нибудь. А старик был не просто так дедушка, каких тыщи в коммуналках доживает.

А был это Лев Термен.
ТОТ САМЫЙ ЛЕВ ТЕРМЕН!

Лев Термен умер в 93 году в нищете и в безвестности, затравленный соседями в коммуналке.

Легендарный Термен…

 

Самое широко известное его изобретение – терменвокс, который понравился Ленину.

Игра на терменвоксе заключается в изменении музыкантом расстояния от его рук до антенн инструмента, за счет чего изменяется емкость колебательного контура и, как следствие, частота звука.
Вертикальная прямая антенна отвечает за тон звука, горизонтальная подковообразная – за его громкость.
Для игры на терменвоксе необходимо обладать идеальным слухом, так как во время игры музыкант не касается инструмента.

Но не только терменвокс...

Он изобрел:
1. Группу электромузыкальных инструментов:
-– терменвокс
-– ритмикон
-– терпситон
2. Охранную сигнализацию
3. Уникальную систему подслушивания «Буран»
4. Первую в мире телевизионную установку -– дальновидение

работал над:
-– системой распознавания речи
-– технологией заморозки человека
-– идентификацией голоса в криминалистике
-– военной гидроакусткой.

Уже в 26 году он демонстрировал в Кремле телевидение.

В то время создавались телевизоры с экранами размером со спичечный коробок, а его телевизор имел огромный экран (1,5 х 1,5 м) и разрешение 100 строк.
В 1927 г. ученый демонстрировал свою установку советским военачальникам К.Е. Ворошилову, И.В. Тухачевскому и СМ. Буденному:
государственные умы с ужасом наблюдали на экране Сталина, идущего по кремлевскому двору.
Эта картина так их напугала, что изобретение тут же засекретили… и благополучно похоронили в архивах, а телевидение вскоре изобрели американцы.

Термен сразил мировую научную общественность своим терменвоксом, на котором он сам (а он помимо физики еще закончил консерваторию) давал концерты классической музыки. 
«Небесная музыка», «голоса ангелов» -– стонала от восторга буржуазная пресса.
СССР получил заказы от нескольких фирм на изготовление 2000 терменвоксов с тем условием, что Термен приедет в Америку курировать работы.
Но вместо одного задания Лев Сергеевич получил два: одно от наркома просвещения Луначарского и второе – от военного ведомства.
Концерты Термена прошли в Чикаго, Детройте, Филадельфии, Кливленде, Бостоне. В его студии бывали Джордж Гершвин, Морис Равель, Иегуди Менухин, Чарли Чаплин, Альберт Эйнштейн.
В круг его знакомых входили финансовый магнат Джон Рокфеллер, будущий президент США Дуайт Эйзенхауэр.
Лев Сергеевич музицировал с Альбертом Эйнштейном!
Это был дуэт скрипки и терменвокса. Эйнштейн был увлечен идеей соединить музыку и пространственные образы.
А Термен придумал, как это сделать: изобрел светомузыкальный инструмент ритмикон.
Разразившаяся на рубеже 30-х годов «великая депрессия» разорила многих.
Но не Термена: у изобретательного ученого был еще один козырь – охранная сигнализация.
Датчики Термена отрывали с руками. Их установили даже в тюрьме Синг-Синг и в форте Нокс, где хранился американский золотой запас.
Тысячи американцев с энтузиазмом принялись учиться игре на терменвоксе, и корпорации «Дженерал электрик» и RCA (RadioCorporationofAmerica) купили лицензии на право его производства.
Термен к середине 30-х годов был включен в список двадцати пяти знаменитостей мира и был членом клуба миллионеров.

В процессе концертирования он увлекся Лавинией Вильямс и женился на ней.  Увы, она была темнокожей, и по тем временам такой брак считался неприличием.
Расисты Америки закрыли перед ним двери своих салонов…
Политкорректность тогда еще не придумали.
Возможно, Термену любовь прекрасной Лавинии была дороже, чем общение с Рокфеллерами. Но…
Помимо концертов и контрактов на терменвокс он еще выполнял то самое второе задание: занимался шпионажем в пользу СССР.
Женитьба на мулатке лишила его информаторов. А это вызвало гнев советской разведки.
Он был срочно вызван в СССР, а Лавиния должна была приехать вслед за ним.
Когда за ним пришли, у нее сложилось впечатление, что его увели насильно, но кто б ее стал слушать.
Больше они не виделись.
Никогда.

В Москве его арестовали как «невозвращенца», и через месяц умелой обработки социалистической законностью на Лубянке Лев Термен признался во всем.
Например, в том, что вместе с группой астрономов он планировал убийство Кирова.
Версия была такая:
Киров (который к тому времени был уже давно мертв!) собирался посетить Пулковскую обсерваторию.
Астрономы заложили фугас в маятник Фуко.
А Термен радиосигналом из США (!!!) должен был взорвать его, как только Киров подойдет к маятнику (!) .

Следователя не смутило даже то, что маятник Фуко находится не в Пулково, а в Казанском соборе.

Льву Сергеевичу дали восемь лет и отправили на Колыму.
В лагере он немедленно изобрел самоходную тачку на монорельсе, и его вскоре забрали в так называемую «шарашку» Туполева, где у него в ассистентах был Сергей Павлович Королёв.
Началась война, и он разработал оборудование для радиоуправления беспилотными самолетами и радиобуи для военно-морских операций.
Но не только. Еще Термен в этой шарашке разработал знаменитую систему подслушивания «Буран».
Говорят, она до сих пор используется.
Венцом этого творения стало деревянное панно, которое американскому послу подарили советские пионеры.
Панно повесили в кабинете посла, и… вскоре стали искать, откуда происходит колоссальная утечка информации.
Только семь (!) лет спустя в этом панно обнаружили цилиндр с мембраной.
Еще полтора года инженеры американской разведки бились над загадкой – что это такое?..
А оказалось, что из дома напротив на окно кабинета направлялся луч, а мембрана, колебавшаяся в такт речи, отражала его назад.
Вместе с речью, которая и записывалась.

В дальнейшем Термен еще улучшил изобретение: можно было обходиться даже без мембраны, ее роль выполняло оконное стекло.
Советские власти так обрадовались этому полезному изобретению, что наградили Термена Сталинской премией 1 степени прямо в тюрьме.
А потом даже и выпустили, что было просто выдающимся актом гуманизма и торжества столь милой некоторым социалистической законности.
И даже осчастливили его двумя комнатками той самой «бесплатной жилплощади».
Ну кто же не согласится, что две комнатки Льву Термену дали бесплатно? Конечно же его буквально одарили. Разве он наработал для этой страны на две комнатки?
В 60-е годы Л. Термен снова хотел было заняться электронной музыкой, но какое-то партийно-гебешное мурло просто плюнуло ему в глаза,
указав, что «электричество существует, чтобы казнить предателей, а не для того, чтобы создавать музыку».
Вот такие мыслители решали судьбу науки в стране вообще и гениального изобретателя Термена – в частности.

Конечно, он оставался сугубо засекреченным и продолжал работать на разведку, потому что больше никуда его на работу не брали.
Сначала занимался военной гидроакустикой, а потом ему поручили разработать «устройство для поиска летающих тарелок».
Такой идиотизм его совершенно не вдохновлял, и в 64 году он наконец ушел из органов и стал тихо-мирно работать в акустической лаборатории Московской консерватории.
Да так бы и работал, если бы корреспонденту «Нью-Йорк Таймс» не приспичило сделать о консерватории репортаж.
И там корреспондент наткнулся на Льва Термена. Весь мир был уверен, что он погиб в 38 году, смолотый мясорубкой миллионных репрессий.
Когда в США узнали, что великий Термен жив – это была бомба. Сенсация. Ахтунг. Абзац.
Научная общественность Америки и Европы буквально взревела.
К Термену хлынула лавина писем от ученых, коллег, к нему толпой ломились репортеры и телекомпании…
Его приглашали в Стэнфорд, в Париж, в Голландию, в Швецию…