Бескровная политическая революция

На модерации Отложенный

Не уверен, что опубликованная в этой колонке месяц назад моя статья «Мой ответ на вопрос Медведева» – судя по тексту президентского послания – привлекла внимание самого президента, но широкий читатель ее заметил. Более того, ее заметил писатель, а именно Дмитрий Быков. Нет ни одного, пусть даже самого крохотного политического события, на которое бы Дмитрий Быков не откликнулся язвительным стихом или пространным трактатом. И вот в последнем из своих трактатов Дмитрий Быков с негодованием отвергает мое предложение избирать одну из палат русского парламента не по партийному, а по сословному принципу, прямо утверждая, что от этой самой сословности веками страдала Россия.

На ту же самую «сословность» среагировали точно так же нервно и многие другие читатели, которым пригрезилось, что я хочу отнять у них современный парламентаризм, подсунув взамен средневековые – вплоть, видимо, до инквизиции – политические конструкции. Таким образом Дмитрий Быков выступил выразителем не только личного, но и некоего коллективного страха. Что, безусловно, характеризует его с лучшей стороны как писателя, а мне дает повод разъяснить свое предложение и попытаться развеять упомянутые страхи.

Мало кто из нас с легкостью ответит на вопросы: за какую партию он голосовал? Какая партия лучше других отражает его интересы?

Само по себе развитое Средневековье, точнее, то, что обычно называют феодализмом, является, возможно, наилучшим из прожитых человечеством форматов общественного и политического устройства, оптимальным в смысле сочетания коллективных и индивидуальных интересов. За изъятием, разумеется, инквизиции и права первой брачной ночи. Это очень интересная, но обширная тема, и, может быть, стоит как-нибудь посвятить ей отдельный текст. Но сейчас вернусь к сословности.

Совершенно точно знаю, что Дмитрий Быков не в восторге от современной партийной системы России. И думаю, что он вряд ли голосовал за какую-либо из четырех представленных в нынешней Думе партий. То есть современный партийный парламентаризм не дает ему никаких шансов иметь своего представителя в Думе. Лично для него это не страшно – он имеет возможность выражать свое мнение в печати и по телевидению. Но вот десятки миллионов наших с ним сограждан (и граждан других стран) такой привилегии лишены.

Правда, Дмитрий Быков надеется, что наша партийно-парламентская система будет со временем так усовершенствована, что на думской скамье появятся наконец депутаты от партии, которой он по велению и сердца, и разума отдаст свой голос.

А вот я утверждаю, что для десятков миллионов других граждан России такого не случится никогда, ибо парламентаризм, основанный на «бесполой партийности», исчерпал свою политическую эффективность, а сам институт партий исторически устарел и почти полностью переродился в институт скрытого или открытого лоббирования интересов современных феодов и ограниченного числа владетельно-властных кланов. И это справедливо для всего мира, а не только для России.

Вряд ли какой олигарх ходит голосовать, ибо у него и без того достаточно возможностей провести свой личный интерес или интерес своего политического или бизнес-клана в парламенте. От того что какой-нибудь рабочий со всей семьей каждый раз участвует в голосовании, шансы на учет его интересов (кроме некоторых, в силу особых причин, учитываемых правящим классом) в решениях парламента не изменятся, и они равны нулю.

Когда-то считалось, что сословное представительство исключает учет интересов основной массы населения, а партийное создает механизм реализации этих интересов хотя бы на законодательном уровне.

Когда-то, видимо, так и было. Было – и сплыло.

Я думаю, что в современном парламенте России в равных пропорциях должны быть представлены как минимум следующие сословия:

1. Крестьянское (сельхозпроизводители);

2. Рабочее (наемные работники сферы материального производства);

3. Врачебно-медицинское;

4. Учительско-преподавательское;

5. Научное (наполовину гуманитарное, наполовину от естественных наук);

6. Информационное (но не журналистское, у которого и так есть трибуна);

7. Духовное (от традиционных религий);

8. Военное;

9. Управленческое (политическое);

10. Частнособственническое (владетельное);

11. Женское;

12. Опекаемых и поднадзорных (дети-сироты, старики, инвалиды, бездомные, заключенные).

Нетрудно заметить, что первые десять сословий сложены фактически по профессиональному признаку, а последние два – по специфическим: гендерному и признаку повышенной социальной незащищенности.

Мало кто из нас с легкостью ответит на вопросы: за какую партию он голосовал? Какая партия лучше других отражает его интересы? Какой должна быть партия, которая эти интересы отражала бы в максимальной мере? Но любой из нас легко отнесет себя к одному из перечисленных сословий (термин, возможно, нужно подобрать другой). Следовательно, легко и осмысленно сделает выбор при голосовании. И никому уже не придется гадать, понимает ли под «российским консерватизмом« провозгласившая его своей идеологией «Единая Россия» то же самое, что и ты.

Обратите внимание: в предложенной мною схеме нет никакой аристократии или «художественной интеллигенции», олигархи и мелкие собственники соединены в одно сословие и полностью отсутствует юридическое сословие, которое вообще не должно иметь какого-либо выраженного самостоятельного, а тем более самодовлеющего статуса. Тогда парламент и Конституционный суд будут принимать решение об отмене либо воссоздании института смертной казни исходя не из каких-то абстрактных «европейских ценностей» и неизвестно как и зачем появившихся «международных обязательств«, а из национальных интересов страны. В данном случае – из интересов борьбы с запредельной по масштабам и жестокости преступностью.

Двенадцати сословиям должны соответствовать двенадцать парламентских курий с равным числом мест. А столь дорогие сердцу многих нынешние и идеальные прошлые и будущие партии (электоральные механизмы) пусть конкурируют своими конкретными списками за места в каждой курии, а не в Думе в целом. Тогда и списки будут короткие – 20 человек. И кандидаты в них будут вноситься по внятным (а иначе не проголосуют за них) мотивам и обоснованиям.

Конечно, то, что я предлагаю, есть не просто изменение избирательной или конституционной системы. По сути это бескровная политическая революция. И решиться на нее, отказавшись от привычных стереотипов («рынок нас спасет», а «многопартийность осчастливит»), нелегко.

Но ведь все мы сейчас за инновации, в том числе и политические. То есть за внедрение в жизнь принципиально нового.

А можно ли назвать новым, господа прогрессисты, создание в XXI веке политических конструкций индустриального общества?

Источник: Блог Виталия Третьякова