Гражданская активность на карте России

Всплеск политической активности, который можно наблюдать в последние полгода, часто называют рождением гражданского общества в России. РБК daily вгляделась в лицо «новорожденного» и попыталась нарисовать его портрет. Оказалось, что ему уже примерно лет пять, его волнуют судьба бездомных котов, произвол полиции, пропажа людей и избирательное право. Растет и развивается гражданское общество не только в Москве и Санкт-Петербурге.

Как все начиналось

Если допустить, что социальные процессы в любом государстве подчиняются законам цикличности, то начало нового цикла в России пришлось на 2006 год. В период экономического роста 2000-х граждан больше волновали проблемы накопления, а происходящее во власти и обществе ушло на задний план. Воспользовавшись моментом, государство ужесточило отношение не только к оппозиционным радикальным партиям, но и к гражданским активистам, правозащитникам и экологам.
К 2006 году в кошельках многих соотечественников водилось уже достаточно денег, чтобы переключить внимание на происходящее в обществе. Власть ожидала такого поворота событий, и в апреле того же года были окончательно приняты и законодательно закреплены правила игры для некоммерческих организаций. Они получили контролера в лице Федеральной регистрационной службы (ФРС) и стали обязаны сдавать отчетность, а значит, могли ждать проверок.
Исходя из данных Московской Хельсинкской группы, именно на 2006—2007 годы пришелся пик давления со стороны ФРС. За два года с проверкой нагрянули более чем в 30 тыс. некоммерческих организаций. Возглавлявший в то время службу Сергей Васильев объяснил такую активность необходимостью понять, откуда гражданские активисты берут средства, допустил, что финансируются они Западом, и назвал ужесточение мер вопросом национальной безопасности.
Власти решили взять становление и развитие гражданского общества под свой контроль, создав Общественную палату, а с ней и программу грантов на поддержку общественности, которую курирует Мин­экономразвития. Эта программа неэффективна, считает глава программы «Общество и региональная политика» Центра Карнеги Николай Петров. По его словам, сейчас гранты раздаются фактически на выполнение тех функций, которые должно, но не хочет брать на себя государство.
Руководитель Института проблем гражданского общества (один из операторов конкурса грантов Общественной палаты) Мария Слободская через помощников передала отказ обсуждать перспективы и проблемы гражданского общества России, сославшись на большую занятость в Общественной палате. Эксперты, опрошенные РБК daily, отмечают, что рост гражданского самосознания с середины 2000-х имеет свои пиковые точки (события, объединявшие общество, отмечены на инфографике).

Что сейчас

С некоторой условностью все гражданское общество можно разделить на три сегмента. В первом — оппоненты власти, во втором — ее помощники, в третьем — те, кто работает на благо общества и никак с властью не связан. «Именно третий, наи­менее развитый сегмент демонстрирует сейчас наибольшее развитие. То, как ему удастся выстроить отношения с обществом, обойдя тему власти — ни за нее, ни против нее, — и будет определять перспективу», — считает Николай Петров.
Этот третий сегмент был назван в 2010 году «новыми неформалами» в исследовании «Общественные объединения нового типа» Евгения Гонтмахера, члена правления Института современного развития (ИНСОР). Он писал: «Мы имеем дело с искренним желанием отстоять свои и чужие попранные права, что для современной России весьма свежо и, хочется верить, перспективно».
К «новым неформалам» можно отнести 3—4% россиян, которые, согласно опросам НИУ-ВШЭ, участвуют в регулярной добровольческой деятельности, и еще 3%, тем или иным способом помогающие некоммерческим организациям (НКО).

«На фоне чуть ли не 350 тыс. зарегистрированных в России некоммерческих организаций, участниками которых числятся миллионы людей, это немного», — пишет в своем исследовании г-н Гонтмахер. Но, по его словам, преобладающая часть старых НКО либо давно умерла (по данным на 2010 год, реально действующие НКО составляют не более 38%), либо «легла под власть».
Наряду с этим растет и число оппонентов власти. Митинги на Болотной площади и проспекте Сахарова в Москве, названные многими отправной точкой формирования гражданского общества, имели политическую подоплеку. Борьба за свои избирательные права оживила, например, институт независимых наблюдателей на выборах.
Эксперты исследовательской группы ЦИРКОН по итогам 2010—2011 годов оценили гражданскую активность в российских регионах и разделили их на шесть групп (см. карту). Потенциал гражданской активности рассчитывался исходя из пяти показателей, предоставленных Росстатом: удельного веса городского населения от общей численности населения региона, числа студентов (на тысячу человек), выпуска газет (на тысячу человек), числа общественных организаций и объединений (на тысячу человек) и количества малых предприятий. Декларируемый уровень институциональной общественной активности основан на базе опросов Фонда общественного мнения, интересовавшегося, в деятельности каких общественных объединений и других некоммерческих организаций принимают участие респонденты, на протяжении какого срока и как часто.

Чего ждать

РБК daily пообщалась с гражданскими активистами, которые начали свою работу задолго до декабря 2011 года. Они не питают иллюзий, что после череды митингов некоммерческим организациям станет легче жить в плане проверок, финансирования или суд будет чаще вставать на их сторону. Но то, что к гражданской активности помимо защиты животных, охраны природы и помощи больным людям присоединилась борьба за политические свободы, сформировало определенное информационное поле. Теперь быть гражданским активистом, интересоваться происходящим в обществе — значит быть в тренде. Все собеседники РБК daily испытывают определенный душевный подъем — теперь на их работу обращают внимание, это придает сил.
Что касается будущего гражданского общества, пути его развития тесно связаны с дальнейшими действиями власти, уверены эксперты. «Пока события показали, что требования выдвигают не столько политические активисты, сколько гражданские, заинтересованные лишь в надлежащем исполнении властью взятых на себя обязательств», — говорит исследователь из Левада-Центра Денис Волков. По его словам, люди сейчас начинают задумываться, как государство работает и для кого.
Общественные организации должны сотрудничать с властью, обосновывать ей свои предложения и настойчиво убеждать в своей правоте и нужности, считает глава ИГ «Циркон» Игорь Задорин. «К сожалению, многие из них дистанцируются от активного контакта с властью, а кому-то просто не хватает терпения. По-настоящему известных и влиятельных организаций, борющихся за права граждан и действующих на федеральном уровне, в настоящее время нет», — говорит он.
С ростом социальной активности, и особенно молодежной, у любых хэппенингов большое будущее, считает Николай Петров. По его мнению, любые коллективные действия граждан, при этом не нарушающие права других граждан, можно считать проявлением гражданской позиции участников. Если они приводят к появлению полезных результатов, будь то реальное решение проблемы или просто привлечение к ней внимания, они, безусловно, формируют гражданскую позицию и у тех, кто не участвует

Юрий Нехайчук