Я, родил такую серость!

    Лошадка медлено тащилась в гору. Наставник кузнеца спросил:
    -Прошлое не вспоминаешь, сын кровный  душу не тревожит? 
    -Болела раньше, увидеть захотелось.  Приход весенний караулил долго, старуха указала на него, он по дороге лесом шёл, а я скрывался за ветвями.  Выносливостью удивил, земля к посевам не поспела, он босиком, в одной рубахе, мешок наспинный выше головы,  в руках плетеные корзины.
     Опередил его, уселся при дороге и разложил еду, когда приблизился, рукою поманил.  Поклон отвесил, достал циновку из мешка,  лепешку, овечий кругляшек, уселся, кафтан на плечики накинул. Смотрел и сравнивал с любимыми детьми, не уж то, Я,  родил такую серость!  На тонкой шее бритая головка,  взгляд, словно у моей собаки, готовый к услуженью, худое тело жалость вызывало, у матери его подобное творенье.  Недолго с ними прожил, слава небесам, я встретил самородок, любимую и любящую Раду.
 
     Сын на корзине развязал узлы, она до верха была заполнена плетёною соломкой,  он протянул подвеску. Внутри её, окрашенная в желтый цвет,  лежала бабочка из перьев.  Удивился, на кой мне детская забава, поделку водворил в корзину.

     Он отсчитал от дерева шаги, лопаткой вырыл яму по колено, дно сучьями устроил, прикрыл сухой листвой подвеску и землю набросал. На прощание сказал: 
     -Подарок, из пера свободной птицы,  окрас  с лучом Светила схож, ласкает взгляд в любую непогоду.

В поделке часть моей души  и мысли светлые о доме,  понадобится, сыщешь. 

     Во мне ни что не трепыхнулось, встречи был несказанно рад, не оттого, что кровь увидел, сомнения  рассеялись туманом, первая жена и все, что с нею народилось, исчезло навсегда.      Сколько лет твоему сыну?
-Которому?
-Тот, что сидит ко мне спиною и правит лошадьми. Он худ, жиринки в теле нет,  к жене моей пришли на выпас.Я не люблю худых детей.
Наставник улыбнулся.
-Тринадцатый годок. Любимец наш, работает над телом, со временем и мясо нарастет. Твои ждут  у развилки. 
Кузнец с подвоза  соскочил и растопырил руки, к нему друг друга обгоняя, неслись  две девочки близняшки, третья, держась за материнскую ладонь, старалась не отстать от них. Приблизились, он пал на травку и всех троих к себе прижал.
Наставник сел на козла. Сын, прислонившись головою, спросил:
-Всё дело в женщине, которая рожала?  Когда он их заметил, лик засиял  и руки сами распахнулись для объятий.  От первой встречи с ним, прошло пять лет. Он не узнал меня, и взглядом мимо проскользнул.
-Досадно стало?
-Чувства не могу измерить, я жизнь с изнанки познаю, какая есть на самом деле. Родить, оставить, не узнать,  что правит этими отцами? Я повторить его боюсь.