О рекламе и игре

Мне не нужно победы, не нужно венца,

Мне не нужно губ ведьмы, чтоб дойти до конца.

Мне б весеннюю сладость, да жизнь без вранья,

Ох, Самара, сестра моя…»

БГ, «Кострома Mon amour»





Мне не нравится реклама, существующая сегодня. Окружающая, давящая на меня
со всех сторон. Ты отворачиваешься от телевизора, чтобы посмотреть на улицу
в окно – здесь за тебя возьмутся биллборды. Или бигборды, кто их разберет, в
чем у них разница.

Помню, как я обрадовался, когда открыл так любимый мною ранее журнал о
путешествиях и о мире. Не встречал его много лет после развала страны, и вот
он у меня в руках: открыл – и не смог читать. Ровно половина этого журнала,
каждая вторая его страница, оказалась занята рекламой. Плюнул в сердцах.

А вам, вот вам не мешает реклама? Мне очень. Эх, если не было б её…



  Это помогло бы нам желать намного меньше глупостей. Желать чего-нибудь
другого,  не того, что нам навязывают – новый автомобиль, новый компьютер, в
котором будет в два раза больше системной памяти, новые туристические туры и
новые бирюльки. А ведь все устроено специально так, чтобы крепко залезать в
подсознание. Наше с вами родное подсознание.

Вот мне совсем не нравится, когда кто-то ковыряется у меня в мозгу.
Особенно, если я об этом знаю.

Так что же вы предлагаете, спросит читатель, убрать рекламу вообще? Не
совсем. Она должна нам служить для других целей. Для каких? Об этом давайте
позже.

Она сегодня агрессивна, прям до безобразия. Когда мы отворачиваемся от
телевизора на те минуты, пока идет рекламный блок, и уменьшаем звук – ан
нет, отвертеться не получится. Все сделано так, чтобы во время рекламы
приходящий звук был громче, чем во время трансляции, скажем, фильма или
новостей. Тот же нехитрый, но действенный метод применяется на радио.

Она яркая, нарядная. Для мужиков обязательно должны быть коленки или даже,
прости Господи, сиськи. Для девушек – сияющее царство тарелок, к появлению
которого как бы не надо прилагать усилий. И вообще, лучшие друзья женщин –
космонавты. В смысле, бриллианты. На худой конец, чудо-парошвабра и гриль,
который готовит сам по себе. Если уж совсем денег мало, то алкоголь и
шоколад – наш удел и выбор.

Отдайте нам свои деньги, говорит производитель через рекламу. Когда моя жена
вдруг загорается какой-нибудь полезной штукой из телевизора, я ей так и
говорю: «Ты читай не «Убивает всех микробов, что особенно важно при наличии
в семье детей-аллергиков», а просто «Отдайте нам свои деньги! Даже если у
вас денег нет, мы вам их одолжим, на какое-то время. Но отдавать надо.
Отдайте, а?»

Производители и продавцы срослись с банками. Если у вас нет сейчас денег, а
вы уже хотите купить эту машину, обратитесь в наш кредитный отдел, скажет
сияющий молодой увалень в нарядном офисном камуфляже. И мы совершенно
забываем, что если денег нет, то их надо скопить, и тогда покупать то, что
приглянулось. Или покупать нечто другое – то есть то, что по карману. Или
вообще ничего не покупать.

Вы что, с ума сошли? То есть, что же, покупать только тогда, когда есть
деньги?

Ну да.

Мы начинаем забывать свои личные, небольшие, естественные желания, и
начинаем желать то, что нам напело в ухо радио вместе с ТВ, или сползло в
глаза со страниц глянцевых журналов. Часы, дорогие машины. Яхты, в конце
всех концов. Немыслимые украшения.

Ведь каждому из нас наверняка знакомы люди, которые набрали кредитов, и не
смогли расплатиться. Или те, кто недоедал многие месяцы и даже годы, но кто
теперь ездит на крутой тачке. Правда, она еще не до конца выплачена, но кому
же это известно? Еще чтоб туфли ручной сборки  и часы от небольших
швейцарских гномиков. Да, это обязательно.

И что в результате? Наши обычные, житейские ценности подменяются всякой
лабудой, и мы начинаем к ней стремиться. Дуть к ней изо всех сил. Как только
мы выложимся на ее достижение, нам тут же подсунут следующую ерунду
ограниченного издания, сделанную на заказ и дожидающуюся нас где-то на
запыленном складе мечты.  И мы гонимся, гонимся, гонимся. Забывая о том,
что, вообще-то, мы здесь делаем.

Убрать биллборды в мусор. Хотя лучше из них сделать что-то полезное. Детские
игрушки, конструкторы. Мягкие игрушки из них вряд ли получатся, так что
можно пустить на самолетики.

Убрать сегодняшнюю рекламу из телека. И тогда мы сможем смотреть фильмы, не
плюясь, не переключаясь, до конца. Тогда наши дети не будут в три годика
уверенно сыпать названиями женских принадлежностей с крылышками и без. А
подрастут – мы им сами расскажем.

Ага, скажет читатель, ведь реклама – двигатель торговли! Если уменьшить
рекламу, то уменьшится спрос на все это барахло! И тогда остановятся многие
производства из-за уменьшения продажи товаров. Это приведет к увеличению
безработицы – а она в Европе с Америкой вон как высоко скакнула!

Конечно. Нужно вообще производить гораздо меньше всех товаров. Ведь большая
часть из того, что мы сейчас производим, нам совершенно не нужна. Около 80 %
всего, что мы выпускаем – бред.

Я как-то стоял перед огромным стендом в американском супермаркете и пытался
понять, что же они продают, что же лежит-висит на нем. На длинном стенде
были какие-то фиговины,  и их было много разновидностей.

Они были строгие и
нарядные, были с выпуклым Микки Маусом  или драконами.  Или Бэтменом, на
худой конец, если конец уж совсем худой. Или совсем без ничего, строго
одноцветные. Но я никак не мог понять, ЧТО ЭТО ТАКОЕ. Пока не взял в руки
упаковку, и не начал читать. Оказывается, это насосы. Для бутылок.
Открываешь бутылку газированной воды, наливаешь из нее стакан. Навинчиваешь
этот насос на бутылку вместо пробки, и закрываешь, защелкиваешь. Затем
подкачиваешь грушу (она-то как раз и была выполнена в виде самых разных
героев мультиков) и давление внутри бутылки поднимается. Таким образом, газ,
находящийся в воде, остается той же концентрации, а не выходит постепенно.

Огромный стенд, метров пять в длину. Только одних этих насосов – десятки, а
может, и сотни разновидностей.

Если вдуматься, то того, что мы производим в огромных количествах, нам не
нужно. Зачем нам десятки видов туалетной бумаги? Чтобы попа улыбнулась,
достаточно двух-трех.

Мы идем на работу, думая, что зарабатываем деньги для семьи. На самом деле
мы делаем так, чтобы у нашего хозяина на банковском счету появилось еще
немного денежных нулей. Он, хозяин, этими деньгами все равно не
воспользуется. Но во время производства ненужных товаров мы сжигаем
невосстановимые недра планеты, и расшатываем свою нервную систему.

Нам нужно прийти к обществу разумного потребления – если мы хотим сохранить
мир в этом мире.  Нам всем следует работать буквально по три часа в день,
чтобы обеспечить себя необходимым для жизни. Не больше. Этим мы сохраним
недра планеты от выработки, и смягчим таким образом тот грядущий
неотвратимый удар, когда окажется, что ископаемых еще меньше, чем мы думали.
И нам при этих трех часах работы в день  должно хватить денег на
существование.

Одновременно мы станем и меньше работать, и не будем висеть на шее у
государства в виде живущих на пособие по безработице.

А вот если этого не делать – или хотя бы об этом не думать, то дикие удары
по экономике, безработица все одно достанут нас, в какой бы стране мы не
находились. И тогда мы уже вынуждено, но все равно придем к обществу
разумного потребления.

Вы скажете: позвольте, но кто же нас будет кормить? А здесь вообще все
просто: вся еда, что потребляет огромное население планеты, производится
всего лишь процентом-двумя тех, кто занят в сельском хозяйстве. Вдумайтесь!
Полтора землекопа! А кормят сто человек. Остальные производят что-то важное.
То самое, в виде груш для бутылок.

Конечно, каждому  человеку нужна еда, одежда, квартира, отопление или
охлаждение (в зависимости от того, где проживает человек), также необходимы
выплаты и поддержка в случае нетрудоспособности,  пенсии, медицинское
обслуживание, и так далее – то есть, НЕОБХОДИМОЕ.

Если все люди вокруг меня будут превозносить иные ценности, более верные,
правильные, человечные, то через некоторое время я стану думать точно так,
как это окружение станет  говорить мне.

К примеру, сейчас все вокруг восхищаются человеком, который украл миллиард,
или превозносят ношение часов с брильянтами, или космический туризм за 30
миллионов долларов. Если это в глазах моего окружения почетно, тогда и я
думаю также.  Я и дальше буду думать о том, как хорошо бы приобрести,
например, эту безделицу, как бы хорошо она смотрелась бы на мне, как
восхищались бы и завидовали бы мне остальные, у кого ее нет, и так далее.
Все для того, чтобы приобрести влияние, вес, почести в обществе, увидеть
блеск в чужих глазах.

Или завтра все станут превозносить, скажем, любую другую чушь: например,
ношение кольца в носу.  Или татуировку на нем же. И что? И мне это тоже
станет важно, это также обретет в моих глазах ценность. Ведь мне только что
рассказали по ТВ, что это уравновешивает меня, позитивно влияет на мою ауру,
привлекает лиц противоположного пола, помогает избавиться от насморка,
заработать денег и так далее.

На меня просто повлияла очередная реклама. Я вновь нахожусь под властью
окружения и того, что ему ценно.

Так что, спросят те, кто все же дочитал до конца, неужто совсем убрать
рекламу отовсюду? Нет. Ее можно и даже нужно оставить, но она должна быть в
другом виде.

Только представьте, что завтра мы договариваемся превозносить в нашем
общении нечто совершенно иное. Чтобы со всех сторон реклама, СМИ, интернет,
превозносили настоящие, человеческие ценности: помощь другому человеку,
чтобы отдача и любовь по отношению к ближнему стали самыми главными козырями
и самой большой оплатой.

Мы все сможем начать играть, но играть не как сегодня, в «добей другого и
приползи к финишу первым» – а играть в более исправленное состояние.

Только представьте, если отец, придя домой и рассказывая, как он обманул
другого человека и получил за это некий выигрыш, получал бы также порицание
в глазах жены и детей. Стал бы он делать так еще раз? По крайней мере, он
задумался бы.

Мы договариваемся всего лишь играть, играть в исправленное состояние, как
будто мы, эгоисты до мозга костей, показывали друг другу, что нам эти
ценности важны.

И через какое-то время мы начнем меняться. К лучшему, более высокому,
объединенному нашему положению, где все вместе будут жить, как один человек
с одним сердцем.

И все это могут сделать такие простые, на первый взгляд, вещи, как игра и
реклама.