Путин и Олланд заочно борются за Турцию

Во Франции официально объявлен победитель президентской гонки – Франсуа Олланд. За лидера социалистов проголосовало около 52% французов, пришедших на избирательные участки. Николя Саркози должен в течение ближайшего времени покинуть президентский дворец и остаться в истории Франции ее 23-м президентом, многие политические решения которого весьма неоднозначно воспринимались как внутри самой Пятой республики, так и за ее пределами.

Одним из самых резонансных законов, касающихся внешнеполитической жизни страны, которые приняты при президенте Саркози, был закон о запрете отрицания геноцида армян в Османской империи начала прошлого века. После принятия этого закона любого француза, который позволит себе во фривольных тонах отзываться о геноциде армянского народа или факт геноцида вовсе подвергать сомнению, ждало и ждет самое настоящее уголовное преследование. Таким законом Николя Саркози явно хотел привлечь на свою сторону армянскую диаспору Франции во время президентской гонки, однако, как мы теперь понимаем, армянских голосов Саркози явно не хватило для собственной победы.

Именно из-за принятия этого закона в корне изменились отношения между Парижем и Анкарой. Эти отношения можно назвать зашедшими в тупик, так как ни одно, ни другое государство не желали идти в этом сложном вопросе друг другу на уступки. Турецкий премьер Эрдоган прямо обвинял Саркози в том, что он целенаправленно открывает антитурецкую страницу в истории Франции. Ситуация усугублялась еще и тем, что и Франция, и Турция являются членами Североатлантического альянса, и нежелание их властей идти навстречу друг другу временно поставило большой крест на совместных военных учениях и операциях.

Однако теперь турецкие власти несколько по-другому смотрят на Францию. Очевидно, что Анкара ожидает от нового французского президента неких уступок в щекотливом армянском вопросе, который как тень лег на отношения двух государств. Но дело в том, что пока и сам Олланд не может определиться со своей позицией по отношению к Турции. Еще за пару недель до голосования на президентских выборах Франсуа Олланд заявлял о том, что призывает Турцию признать геноцид армян 1915 года, чтобы самой открыть себе дорогу в Евросоюз. Видимо, будущий президент тоже не хотел терять сторонников из многочисленной армянской диаспоры Пятой республики. После же оглашения официальных результатов выборов президента социалист Олланд решил немного смягчить свою риторику по отношению к официальной Анкаре, что, очевидно, со стороны самой Анкары не могло пройти незамеченным.

24-й президент Франции заявил, что готов исправить отношения с Турцией, которые были заведены в тупик предыдущим руководством Франции. Олланд сказал, что готов внести предложение по изменению трактовки закона о геноциде армян, чтобы «подогнать» его под французскую конституцию. Новый президент подчеркнул, что он хочет показать, что закон явно не направлен на дискредитацию современной Турции и желает донести этот факт как до турецких властей, так и до простых граждан Турции.

После таких слов Олланда решил высказаться и Реджеп Тайип Эрдоган, который заявил, что возлагает большие надежды на нового президента Франции. Турецкий премьер верит, что все предыдущие «популистские заявления» еще кандидата Олланда по вопросу армянского геноцида останутся в прошлом. В связи с этим можно констатировать, что 24-й французский президент уже до своего официального вступления в должность столкнулся с весьма серьезной внешнеполитической проблемой. Если сейчас он действительно решит коренным образом пересмотреть закон о геноциде, принятый французским Сенатом при Саркози, то это навлечет на Олланда немилость тех, кто за этот закон ратовал. Если же Франсуа Олланд оставит все так, как есть сейчас, то это большой риск потерять Турцию как союзника если не навсегда, то на долгие годы вперед.

Однако геноцид армян 1915 года – далеко не единственный вопрос, который выглядит излишне острым в отношениях Парижа и Анкары. В течение последних лет Турция активно стремится попасть в Евросоюз, однако именно Франция выступает как активный противник такой интеграции. Турецким властям из Парижа всякий раз старались напомнить, что пока о вступлении не может идти и речи по нескольким причинам. Во-первых, Евросоюз призывает Турцию отказаться от своих притязаний на Северный Кипр, который с 70-х годов прошлого столетия находится под самопровозглашенной юрисдикцией Анкары. Во-вторых, в вину Турции ставится то, что ее власти пока не провели достаточное количество внутренних реформ, чтобы соответствовать демократическим нормам Евросоюза. Еще одним немаловажным спорным вопросом, мешающим Турции стать членом ЕС, является, как заявляют европейские чиновники, неконтролируемая миграция из Турции в страны единой Европы. Именно миграционная проблема стала одной из последних капель, переполнивших чашу турецкого терпения. Все дело в том, что на греческой границе стали возводиться заградительные стены, которые по замыслу авторов должны были отгородить Евросоюз от турецких мигрантов. Такая дискриминация даже заставила турецких государственных чиновников говорить о том, что они якобы теперь и сами стократно подумают, продолжать ли контакты с Евросоюзом или обратить внимание на интеграцию с другими партнерами.

Кстати, именно после инцидента вокруг той самой греческой стены, стали появляться сообщения о заинтересованности в сотрудничестве Анкары и Евразийского союза, автором идеи которого выступил тогда еще Премьер российского Правительства Владимир Путин. Такая заинтересованность турецких властей подкреплена и тем, что после падения товарооборота между Турцией и Россией во время разгара экономического кризиса, сегодня эти показатели вновь стремительно растут. В начале 2012 года товарооборот перевалил за 20 миллиардов долларов. Казалось бы, что по современным меркам, это достаточно скромная цифра, однако, к примеру, турецко-американский товарооборот составляет лишь 12 миллиардов долларов.

Кроме того, российские специалисты строят в Турции АЭС «Аккую», а еще около 1,5 лет назад именно Евросоюз выступал против сотрудничества России и Турции в сфере атомной энергетики. Это лишний раз показывает, что Турцию европейцы просто пытаются держать на поводке: мол, и вступлению ее в состав ЕС будем противиться, намекая на «демократические недоработки», но и развивать отношения с другими странами не дадим. Стратегия, которая красноречиво говорит об использовании Турции лишь как своеобразного буфера между Евросоюзом и Ближним Востоком, который (буфер) будет выступать гарантом стабильности на юго-восточных подступах к ЕС. Иметь лояльного и мощного соседа выгодно ЕС, но ведь этот сосед может в один «прекрасный» момент и сменить вектор своих внешнеполитических ориентиров.

В связи с этим стоит отметить, что, возможно, в ближайшее время мы станем свидетелями своеобразной заочной дуэли России и Евросоюза за лояльность Турции. И так как с одной стороны находится Франсуа Олланд, который выказал готовность предложить Анкаре компромиссное решение, а с другой – Владимир Путин, который, как известно, тоже убеждать умеет, вырисовывается заочная дуэль Путин-Олланд. Результат этой бескровной дуэли может играть огромное значение как для самой Турции, так и для России с Евросоюзом. И нужно признать, что в последнее время европейцы стали все жестче реагировать на желание Анкары попасть под крыло ЕС. А это дает большие шансы России взять быка за рога и показать Турции, что партнерство с Москвой для Анкары имеет куда больше плюсов, чем ориентация на переменчивый Брюссель. Безусловно, нельзя говорить, что отношения Турции и России абсолютно безоблачны, есть здесь и свои «ложки дегтя». Одной из таких «ложек дегтя» является почти полярная позиция по сирийской ситуации. Турция выступает за непременную отставку Асада, а Россия не видит в этом целесообразности. Однако взгляды на внешнюю политику явно не должны помешать надежному экономическому партнерству между Москвой и Анкарой. В конце концов, именно экономика может стать локомотивом, который позволит вывести отношения двух стран на качественно новый уровень.