Священик орденоносец Киприан

Жизнь мирская

Были ли чудеса? «Был плен, и я жив. Везде, где бы я ни был, — солдатики в живых оставались. Ещё в 95-м ходили мы по Грозному вдвоём с полковником Папекяном, объясняли мирным жителям, где пункт оказания помощи, где захоронения, где воду можно взять, где хлебушек, где переночевать. И снайпер стрелял — в него и в меня. Пробил мне клобук, в сантиметре от головы. Чудо? Героизм? Это не героизм. Есть такая вещь — вера в Бога. Волос с головы не упадёт… В Урус-Мартане в 95-м попали в три засады, одна из них артиллерийская. Живы. Чудо? Или вот история с МЧС…»

Автобатальон МЧС стоял в ауле, на родине Дудаева, совершенно не прикрытый. И в последний день Рамадана боевики-смертники захотели подарок президенту своему сделать — уничтожить эмчээсовцев. Отец Киприан в то время с автобатальоном был. В карауле всего четыре ствола, необстрелянные ребята. Подъехали тридцать две машины, около 150 человек. Вышли оттуда боевики. Они готовы были уничтожить этих ребят, всех до единого вырезать, для того и приехали. «Я один папка у детей был в те минуты. Умолял Господа не допустить…» — вспоминает Киприан.

              
Вышел к бандитам. «Ну иды-иды, мы тэбя порежэм!» Вместо слёз и мольбы отец Киприан поздравил их с Рамаданом. Заговорил с ними о мире, о кровавой истории двух народов, о мафиозной разборке Кремля. Говорил об эмчээсовцах: «Там дети, они спасатели, они гуманитарную помощь оказывают!» А потом — снова о самих чеченцах: «Дай Бог, чтобы у вас цвели сады, чтобы дети резвились и их щебет не умолкал.» Киприан искренне желал им мира. И случилось чудо. Эти мощные, вооружённые мужчины, смертники-головорезы стояли недвижно и плакали. А потом они разъехались, а через полтора часа пришли старики и дети из соседнего посёлка и принесли эмчээсовцам угощения, как это принято в последний день Рамадана. Всё сделал Господь, Киприан тут ни при чём.

С КАКОЙ ЛЮБОВЬЮ говорит отец Киприан о Шаманове! «Я за таких командиров, как Шаманов. Он — легенда чеченской войны, истинный патриот России, за ним огромное будущее. Отец солдатам, они для него всё. Когда разведка попала в засаду, у него прихватило сердце. Это человек, с которым я вместе пойду вперёд, не оглядываясь. Шаманову можно доверять людей, Отечество, самого себя. А главное, Шаманов — настоящий русский воин, он больше всего созидатель мирных моментов. Настоящий воин должен меньше воевать, а дольше готовиться к войне.

Чем больше готовится, тем меньше воевать приходится.
Что значит быть воином? Это состояние души, это смысл жизни человека, который в мирное время пашет, а если надо — берёт оружие и воюет за родимую землю. Как казаки — они в мирное время хлебушек растили, а от царя-батюшки только винтовку брали. Всё остальное сами. И защищать землю, и вскармливать её. Воин костьми не ложится. Он врага как следует «по щекам набьёт» и дальше пахать будет. Не надо мешать воину любить и охранять своё Отечество. Не надо мешать народу. Он всё сделает — сам, на своей земле.

Наш воин — это гражданин, один из лучших членов общества. И он не разделим с мирной жизнью. И армия наша народная — от зелёных мальчишек до седых стариков. Служить — за великую честь считать надо, если ты не нахлебник у Отечества своего. Недалёкие матери те, что считают за благо не пустить своего сына в армию.»
Отец Киприан не солдат, но знает войну, он видел её глаза и чувствовал смерть за плечом. «Война очищает. Это другое измерение. Когда солдатики приезжают на гражданку, они долго не могут адаптироваться. Не потому, что от мирной жизни отучились и могут, как мерзавцы всякие говорят, «только стрелять и убивать». Они прошли такое горнило, такую перековку. И попадая сюда, не находят здесь своих корней, становится отчуждёнными. Ведь кто возвращается? Человек, который понял смысл жизни. Возвращается человек, который знает цену жизни и хочет жить, больше всего хочет работать, мирно созидать. Он соскучился по плугу, станку, перу, кальке. А его воспринимают, как урода, как кучу мышц, приставленную к «пушке».
Жизнь отдать за Отечество может и фанатик. А вот прожить за Отечество, работать каждый день, не покладая рук, выполнять ежедневно боевую задачу, даже в мирное время, с нищенской зарплатой, под прицелом телекамер — это далеко не каждый может. Мы существуем не в подготовке к смерти, а в многообразии созидания. Не в саван заворачиваться надо, а жить ради людей, быть частью народа, жить с Россией вечно.»

«Сколько святых у Земли Русской! И все они молятся за нас. Господь берёт к себе погибших воинов — новомучеников. Смерти нет, ребята, — говорит отец Киприан солдатам, — а есть позор. Есть возможность не спасти свою душу. Честно воюйте и останетесь живы, а если вы уходите — то уходите в вечность, и там за нас молитесь. Мы с вами встретимся, это временное расставание. Новомученики русские — сколько их было во времена войн! За всю нашу историю, за все войны — сколько святых у Земли Русской! А мы — потомки этих святых, в нас течёт их кровь, в каждом из нас. Можно ли такой народ уничтожить? Нельзя. Это великая тайна России.

Хочу, чтобы униженным на своей русской земле не был русский человек. И вместе со всеми народами так же вольно жил. Своей мыслью, своей культурой. Перестал играть в игры по чужим правилам. Это наша страна. Небесная Россия уже победила, и она молится за нас, чтобы мы уравнялись: Россия земная с ней. Будущее наше прекрасно, только требуется от нас — быть вместе и созидать. Сейчас настолько мы разделены! Слава Богу, нельзя разделить небо — колышки некуда забить.»
Отец Киприан скоро вылечится и снова уедет на фронт. Потому что Россия — там сейчас. Там решается её судьба, там дерутся лучшие русские. Ничего с ним не будет, потому что он не принадлежит уже себе. Он — войсковой священник, его приход — вся наша армия. Вернётся к ней, глянет грозно вокруг, заслонит всех собою, скажет смерти: «Отойди!» С таким батей — разве ж можно не победить?!

   Р.С. Георгиевская ленточка на крест - высочайшая награда за личное мужество и героизм