Васисуалий Лоханкин и Ветхий Завет

То, что «Золотой теленок» является по жанру литературной пародией — это общеизвестно. Вернее собрание литературных пародий, весьма условно объединенных общей сюжетной линией. Известно это не из школьного курса литературы, естественно. Там изучает Фадеева. Так что этих профанаторов таблицы умножения брезгливо трогать не будем и вернемся теме русской словесности.
«Инда взопрели озимые, рассупонилось красно солнышко, расталдыкнуло лучи свои по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился». Уже забыты убогие почвенники, которые здесь пародируются, а пародия на них живет своей литературной жизнью.
«Старый ребусник Синицкий зря жег электричество, сочиняя для журнала „Водопроводное дело“ загадочную картинку». И дальше пародия на популярные тогда ребусы, в которых нужно было угадать тексты советских плакатов (часто украденные у каких-нибудь эсеров).
«Полыхаев лежал в постели с Серной Михайловной» — пародия на внедряемые тогда «революционные» имена, в результате которых рождалась какая-нибудь Октябрина Татаринова-Евреинова, некоторые из которых живы по сию пору. 
«Служил Гаврила бюрократом, Гаврила бюрократом был!». Пушкинская Гаврилиада была тоже литературной пародией. Только пародировался в ней не Ветхий, а Новый Завет. Ну и Пушкин не был бы Александром Сергеевичем, если бы не придал библейскому сюжету характера сугубо эротического:

Воистину еврейки молодой
Мне дорого душевное спасенье.
Приди ко мне, прелестный ангел мой,
И мирное прими благословенье…

Почитайте пушкинскую Гаврилиаду, кто не читал. Декамерон меркнет. Да и слог у Пушкина диво как хорош. Но это кстати. Сейчас несколько о другом. 
Об эпопее Васисуалия Лоханкина как пародии на Ветхий Завет. Собственно, и само название книги «Золотой теленок» — это прямая ссылка на Ветхий Завет. 
В термине «Золотой телец», так это обозначается в каноническом переводе Библии на русский язык, имеется в виду поклонение идолу, «тельцу» — то есть поклонение предмету имеющему «тело», другими словами материальную форму. А не Богу. Авторы канонического перевода хотели подчеркнуть и осудить именно идолопоклонство. «Телец» здесь имеет значение именно идол. В оригинале же Ветхого Завета упоминается именно בהזה עגל — в буквальном переводе именно «Золотой теленок».
Да и шутки Остапа Бендера — это явно шутки человека, который учился как минимум в хедере. «Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень», — говорит Иисус и фарисеям, приведшим к нему блудницу. И он говорит это им вовсе не потому, что считает фарисеев пролетариями, в руках которых оружие пролетариата, то есть булыжник, был бы так уместен. Просто каждый народ имеет свой излюбленный метод казни. Это может быть, к примеру, гильотина, электрический стул, расстрел, ну и так далее. 
У евреев таким национальным видом казни является побивание камнями.

А у римлян, к примеру, распятие. Когда Остап Бендер вслед за Христом говорит: «Кто скажет, что это девочка, пусть первым бросит в меня камень!», они имеют в виду именно этот способ казни...
Теперь я пошел по главе 13 романа «Золотой теленок» которая называется «Васисуалий Лоханкин и его роль в русской революции» которая начинается словами «Он лежал на клеенчатом диване, отвернувшись от всего мира». «Отвернувшись от всего мира» звучит явно по-библейски, уверен, что это прямое цитирование, но искать лень откуда.
«Его и без того крупные ноздри горестно зашевелились. Задрожала фараонская бородка». Это о Лоханкине, а не из переживаний фараона во времена казней египетских. Или все-таки о фараоне?
«Жена подумала, вздела на белое невыпеченное плечо свалившуюся бретельку и вдруг заголосила». По стилистике явная Библия. Песнь песней какая-нибудь. «белое невыпеченное плечо» звучит как явный перевод с идиш. Непревзойденным мастером этого приема, прямым переводом с идиша, является, конечно, Бабель с его «Одесскими рассказами». Для Ильфа и Петрова это как раз не характерно. Но здесь, в ветхозаветном повествовании о Лоханкине это очень уместно.
«Упиваясь своим горем, Лоханкин даже не замечал, что говорит пятистопным ямбом, хотя никогда стихов не писал и не любил их читать». Стоп! Именно так читают молитвы в синагоге. 
«У Варвары были два существенных достижения: большая белая грудь и служба». «Большая белая грудь» чрезвычайно идишевская фраза. У красивой невесты всегда большая белая грудь. Эту фразу я слышал от бабушки по-русски и на идиш неоднократно. По-русски она говорила очень сочно, хотя писать-читать на этом языке не умела.
«— Птибурдуков, тебя я презираю, — заныл он. — Жены моей касаться ты не смей, ты хам, Птибурдуков, мерзавец! Куда жену уводишь от меня?..». «Жены моей касаться ты не смей», — явная Библия, судя по стилистике. 
Библия вообще очень насыщена северокорейским пафосом и названиями пересохших рек. Описывая при этом события как правило сугубо бытового характера. Фраза «Вступая в половую связь торжественно клянусь…» для этого литературного произведения чрезвычайно характерна. Да сама фабула расставания с Варварой явно навеяна… 
А вот содержания фразы «Уйди, уйди, тебя я ненавижу, – продолжал Васисуалий, раскачиваясь, как старый еврей на молитве, – ты гнида жалкая и мерзкая притом!» я, признаться не понял. Больше часа я стоял возле Стены Плача, наблюдая за тем, как евреи раскачиваются во время молитвы. Все раскачивались одинаково: молодые и старые, худые и полные, спортивные и не очень. В чем заключается тайна раскачивания во время  молитвы именно старого еврея — я так и не понял. А жаль.