Что такое Революция?

Но как начинается победа пролетариата, с чего начинается движение пролетариата к собственному преодолению? Разумеется — с революции.

Но как начинается победа пролетариата, с чего начинается движение пролетариата к собственному преодолению? Разумеется — с революции.
Но что такое революция и почему без неё нельзя обойтись? Ведь очень часто противопоставляют спокойное, эволюционное движение революционному, катастрофическому,
Ну что же, согласимся с тем, что революция катастрофа. Только вот что такое катастрофа? Разлом, крушение, низвержение. Эволюция -надстраивание, видоизменение, реформирование. Но невозможно всё время надстраивать, ремонтировать, реконструировать. Рано или поздно, для того, чтобы построить новое, надо сломать старое, пока оно не рухнуло само по себе. И слом дома, с точки зрения живущих в нём мышей и тараканов тоже катастрофа. Конечно, мы вынуждены находиться и в роли строителей, ломающих старый дом, и в роли живущих там мышей. Но что сделаешь — ломать то всё равно надо, не ломать — рухнет.
Катастрофа на то и катастрофа, что избежать её невозможно. Конечно, катастрофы бывают двух видов. Катастрофа первого рода — это столкновение двух тел, двух процессов, каждый из которых взятый в отдельности не несёт в себе ничего катастрофического, но их соединение высвобождает энергию, порождающую катастрофу.
Например — столкновение метеорита с землёй. Никакие процессы в земле, никакие процессы в метеорите сами по себе к катастрофе не ведут. И если суметь изменить траекторию полёта метеорита, катастрофы не будет. И катастрофы второго рода — землетрясение, извержение вулкана, оползень. Скапливается внутреннее напряжение, собирается энергия и наступает разрядка. Так и в политике. Вторжение иноземцев — катастрофа первого рода, революция -катастрофа второго рода. Буржуазия же стремится изобразить революцию как катастрофу первого рода, как нечто искусственное, навязанное извне. Вот жили были люди в царской России, ели стерляжью уху, пили смирновскую водочку, граммофон с записями Шаляпина слушали, а тут пришли большевики и всё порушили.
Это двадцать пять тысяч человек взяли и подняли страну «на уши», низвергли трёхсотлетнюю монархию, веру порушили и заставили семьдесят лет жить всех под своей властью?
Но давайте отнесёмся к революции как к физической катастрофе, то есть здраво, без всяких экивоков в сторону сатаны и мирового зла. При любой катастрофе происходит высвобождение энергии, а энергия, как известно, ниоткуда не берется. При катастрофе первого рода это энергия взаимодействующих объектов. Для физических тел энергия эта будет пропорциональна массе столкнувшихся тел и скорости столкновения. Для столкновения политических «тел» надо также учитывать массу, причём в первую очередь — активную массу и «скорость» столкновения, активность взаимодействия политических «тел».
Само собой, что для начала семнадцатого года масса империи и революционных групп, придерживающихся политики пораженчества и продолжавших активную борьбу с режимом, несравнимы. В случае активной атаки революционеров на режим это могло кончиться катастрофой только для революционной партии, ну и пострадали бы полицейские и административные силы, непосредственно вступившие в соприкосновение с революционерами, как это произошло с партией «народная воля».
Так что никак не могли большевики империю разрушить — не та масса. Да и скорость набрать они не могли. В условиях, когда все оппозиционные партии, от кадетов до террористов эсеров перешли по отношению к власти к сотрудничеству, во всяком случае — к ненападению, на большевиков была брошена вся сила охранки, которая пресекала любые попытки консолидации и активного сопротивления.
Чтобы произошёл тот гигантский выброс энергии, что начался 8 марта 1917 года по новому стилю, необходим был длительный период её накопления и достаточно продолжительное время создания условий разгрузки.
Так, для взрыва вулкана необходимо накопление магмы, создание давления газов в ней, образование выводного канала и его закупорка вязкой лавой. То есть можно революцию предотвратить, преградить ей дорогу. Но только на время — она все равно произойдёт, только более мощная и грозная. Но и попытка преждевременно вызвать революцию успеха не достигнет. Вспомните Маркса «Россия идет к революции и предотвратить её могут только две вещи — победоносная война с Турцией или Австрией или преждевременное выступление революционеров.» Написано это было в 1875 году, а в 1877м году произошла «небольшая победоносная война» с Турцией, освободившая Болгарию, а в 1880 был убит Александр II. Накопившаяся энергия была растрачена, причём растрачена впустую и потребовался новый этап её накопления. Вопрос о революции — это вопрос о скачке, о переходе количественных изменений в качественные, о разрешении таким образом диалектического противоречия. И если основные противоречия нашего мира — это противоречия классовые, то и разрешиться они могут только через социальную революцию. Когда то это и буржуазия понимала, но теперь она не только революцию отвергает, но и эволюцию желала бы отменить. О научном креационизме не слышали? Как всё есть, так богом и создано, в том числе и доказательства эволюции. Понятно и логично, буржуазии теперь желать больше нечего. Признаёшь эволюцию, признавай и революцию. Процесс накопления количественных изменений не беспределен, обязательно наступит скачок, когда вместо одного, ранее бывшего, возникнет нечто иное, ранее не существовавшее.
А зачем буржуазии что то иное? «Остановись мгновенье, ты прекрасно!». Не остановится. Рождение нового, а рождение — это и есть революция — неизбежно. Причём это общее правило, эволюция только готовит условия для рождения нового, а само новое появляется в относительно короткие сроки, внезапно, революционно, катастрофично. Об этом свидетельствуют и новейшие данные биологии и геологии. Даже такое явление в геологии, как метасоматоз, изменение состава пород под воздействием горячих растворов, по современным данным, имеет характер революции, бурного и кратковременного процесса. И появление нового вида — это тоже революция, катастрофа, мутация, проявляющаяся первоначально на  ограниченной площади и в короткое время.
Взрыв — вчера не было человека, были обезьяны, обезьянолюди, но человека не было. А сегодня — есть, и никаких переходных ступеней.
Но этому взрыву предшествует длительный этап заготовки взрывчатого материала, длительный подготовительный период. Наличие вот этого подготовительного периода самое неприятное для революционера. Легко быть революционером во время революции. А если её все нет и нет? Да и в чём задача революционера, если революцию нельзя «сделать», нельзя  совершить?
Вероятно — подготовка масс к будущей революции и воспитание кадров для руководства обществом в условиях революции.
Надо научиться улавливать недовольство, неудовлетворённость различных слоев, порой ещё неосознаваемое до конца, оформлять его в конкретные формы, указывать людям виновников их бед, предлагая формы борьбы и перспективы
победы. Надо ввязываться в борьбу, коли она уже началась, чтобы массы увидели в нас революционеров, признали, и совсем уж хорошо –если бы признали в качестве руководителей.

Формирование общественного мнения, определённой психологической атмосферы - это тоже наша задача.
И наконец, подготовка, формирование очагов, зародышей нового. Причём не только в сфере идеологии, но теперь уже и в материальной сфере, чтобы в максимальной сфере облегчить революционный процесс. Создать революционную ситуацию мы не в силах, но способствовать её развитию мы можем.
А самое главное — мы должны готовиться к тому, чтобы направить революционную волну в нужное русло, чтобы выброс народной энергии не прошёл бесплодно, и чтобы этим не воспользовались наши враги. Ведь если раньше, в эпоху буржуазных революций развитие было одномерное - вперёд, остановка, откат назад, новое движение вперёд, то сейчас возможно развитие революции вперёд, но совсем в иной плоскости. Вспомните национал - социалистическую революцию в Германии, или исламскую революцию в Иране.
Смысл предстоящих глобальных революционных преобразований в том, что наёмный труд себя изживает. Впереди либо социалистический, артельный труд, либо рабство, основанное на прямом контроле за психикой. И последний вопрос — о пресловутой «слезе ребёнка»; о цене за преобразования. Ну, прежде всего и за пределами революционных преобразований слез и крови льётся предостаточно. Во вторых — революция — это катастрофа, явление стихийное, мы можем постараться изменить направление процесса, но не в состоянии остановить её, как в Исландии, во время одного из последних извержений смогли дамбами изменить направление лавового потока, но ни одному идиоту не могло прийти в голову попытаться его остановить, а тем более — заткнуть жерло вулкана.
Ну а в третьих, если говорить о нашей революции: что вы думаете, та цена, которая была заплачена, кровавая цена, была заплачена напрасно?
Любая революция проходит этапы, которые могут различаться длительностью, интенсивностью. Могут быть чётко выражены или смазаны, но которые присутствуют обязательно. И революция заканчивается только тогда, когда её цели и лозунги осуществляются на практике. Наша революция — социалистическая, но социализм, как способ производства, как форма существования общества в нашей стране не осуществлён. Это впереди. И если взять историю революций, все они переживали этап реставрации, за которым следовала новая революция или серия революций «второго порядка», доводивших
Великую Революцию до завершения.
И от нас зависит, сумеем ли мы воспользоваться возможностями, которые история нам, несомненно, предоставит, или мы их бездарно прошляпим. Но в любом случае реставрация никогда не уничтожает всех результатов революции и ликвидация реставрационного режима требует гораздо меньшего насилия, а при достаточной мощи и организованности  антиреставрационных сил переворот может произойти практически бескровно.
Но есть ещё один момент в развитии социальных революций. Марксизм формировался в тени великих европейских революций и поэтому сложилась следующая схема социальной революции: развитие производительных сил входит в противоречие с общественными отношениями и конфликт разрешается революционным взрывом, причём движущей силой революции является новый класс, выросший в недрах старого общества и после революции новые производственные отношения начинают развитие в наиболее соответствующих их сущности условиях.
Но вот скажите, переход от рабовладельческого строя к феодализму был процессом революционным? Да, причиной крушения Древнего Мира был экологический кризис, но общество поздней античности, общество приспособления к кризису непосредственно к феодализму не перешло. Везде наблюдалось крушение, разрушение старого строя и создание нового на его обломках. В Европе о феодальной революции вроде бы говорить не приходится, Рим был сокрушён варварами, типичная катастрофа первого рода. Однако забывают, что варвары давным- давно были встроены в общую систему поздней античной империи и значительная их часть находилась на службе Риму. Более того, вероятно, большая часть римской армии к тому времени состояла из варваров. Так что крушение Римской империи был целиком и полностью было вызвано исчерпанностью рабовладельческого способа производства. Вот только где этот класс феодалов, который должен, согласно традиционным взглядам, быть гегемоном в революции? А возьмём антирабовладельческие революции в Византии, Персии, Китае. До революций класс феодалов отсутствует, он начинает формироваться только после крушения рабовладельческого строя. И что интересно, везде антирабовладельческие революции осуществляются под лозунгами уравнительного коммунизма. Мы помним из школьной истории «Средних веков» как вождь германцев Хлодвиг подавлял это стремление к равенству, зарубив своего воина, требовавшего равного раздела добычи, и разрубившего пополам чашу, которую Хлодвиг хотел незаконно присвоить. Помните- разрубив череп бедолаги он сказал, «так ты поступил с моей чашей» и объясняли это пережитками первобытно общинного строя. Пережитки то пережитки, но Германцы столетия ощущали на себе воздействие римских нравов, а во вторых движение за «правильное небо» в Китае или проповеди Маздака в Персии никак с пережитками первобытного коммунизма связаны не были. Это был стихийный народный коммунизм и именно народные массы, охваченные коммунистическими устремлениями были движущей силой антирабовладельческих революций. И действительно, на первых порах в результате таких революций возникало общество свободных крестьян общинников, но уравнительная бедность явление недолговечное. Повсеместно вчерашние военные вожди восставших, ( в Европе –племенные вожди германцев) налаживают новые государственные структуры и постепенно становятся феодалами, хотя многие из них, первоначально, также были поборниками равенства. Но дело в том, что революция может поднять общество на новую ступень, но перетащить общество мимо неё не в состоянии. Какова бы ни была идеология, возникшее общество будет определяться уровнем технологического развития. Феодализм – это запашка на лошадях и волах с помолом хлеба на водяных и ветряных мельницах и кузнецы, способные выковать длинный меч и латы. Ни капитализм, ни коммунизм при таких условиях невозможен.
Говоря о буржуазных революциях говорят, что первой буржуазной революцией была революция в Нидерландах, потом Английская, Французская и так далее. А как быть с реформацией и религиозными войнами? Ведь общепризнано, что именно протестантская этика проложила дорогу буржуазному строю. По сути дела реформация то и была первой буржуазной революцией, причём буржуазной революцией без буржуазии. С одной стороны движущей силой той революции были широкие плебейские массы, а с другой – феодалы, которые хотели превратить свои условные права в безусловные, в чистую частную собственность.
Вероятно и наша социалистическая революция это как раз та первоначальная социалистическая революция, которая осуществляется ещё без социалистического класса, но открывает дорогу социалистическим отношениям (пока что в сфере перераспределения) и открывает путь для формирования социалистического класса, когда рабочий или инженерно –технический работник будет уже не пролетарием, а хозяином результатов своего труда.