Америка горюет: Украина из-за России потеряла $12 триллионов. Почти что штатовских

На Западе зерновой портфель отыграли, взялись за полезные ископаемые «незалежной»

В ходе специальной военной операции Россия взяла под свой контроль месторождения полезных ископаемых Украины, который оцениваются минимум в 12,4 трлн. долларов. Об этом пишет газета The Washington Post со ссылкой на данные канадской аналитической компании SecDev.

По мнению аналитиков, сейчас под российским контролем находится 63% месторождения угля, 11% нефти, 20% газа, 42% металлов и 33% редкоземельных элементов и «других важных минералов, включая литий». Некоторые из них отошли России еще в 2014 году в результате воссоединения с ней Крыма.

Как отмечается в статье, сложившаяся ситуация, по мнению соучредителя SecDev Роберта Мугга, «имеет прямые последствия для энергетической безопасности Запада», который останется зависим от российских углеводородов. Кроме того, многие из полезных ископаемых, находящихся на потерянных Украиной месторождениях, необходимы для производства высокотехнологичной продукции — от смартфонов до комплектующих самолетов. Потеря Киевом доступа к почти двум третям украинских месторождений затруднит Западу поиск «альтернатив импорту из России и Китая».

«Худший сценарий заключается в том, что Украина потеряет землю, больше не будет иметь сильной сырьевой экономики и станет больше похожа на одну из стран Балтии, неспособную поддерживать свою промышленность», — сказал изданию директор киевского экономического аналитического центра Станислав Зинченко.

Сложившаяся ситуация также привела к заморозке инвестиционных проектов, связанных с этими месторождениями.

Завотделом Института энергетических исследований РАН Вячеслав Кулагин напомнил, что восточные регионы Украины традиционно были добывающими.

— Я бы отметил уголь и металлы. Там, прежде всего, добыча угля была и редкоземельных металлов. Ресурсные запасы действительно неплохие.

Второй вопрос, что это теоретическая оценка стоимости запасов на текущий момент. Если же смотреть реалистичную добычу, которая могла бы быть на этих объектах, и востребованность продукции, то цифры были бы поменьше.

Есть ресурсы, лежащие в земле, которые можно банально оцифровать — то есть такой объем ресурсов умножить на текущие цены и сказать, что это столько денег. Но из ресурсов добывается не все — есть определенные коэффициенты извлечения, потери и т. п. Проект разрабатывается десятилетия, можно условно заложить цену газа 2 тысячи, а можно 100 долларов. Аналогично с углем, нефтью и т. д. Какую цену заложишь, такой результат получишь.

Уголь некоторое время назад стоил около 60 долларов, сейчас — больше 300. Разница более чем в 5 раз. То есть от того, что заложено в сценарий получаешь в 5 раз отличающийся результат только из-за этого.

Все эти оценки достаточно субъективны, к ним надо относится с реалистично, что называется — не верить на слово. Это максимальная оценка при определенных обстоятельствах, на практике все менее серьезно.

По углю это был добывающий регион, что важно для энергетики Украины. Оттуда велись поставки и за рубеж. По нефти и газу небольшие проектики, скорее, точечные места. Пока это не основное, что есть на Украине.

«СП»: — Насколько переход этих месторождений под контроль России может отразится на поставках в Европу, о чем так переживают авторы статьи?

— Серьезно по мировым поставкам это не ударит. Мне кажется, это попытка разыграть карту аналогичную зерновой с сильным перекосом и обострением ситуации.

Простейшая картинка — нефть, газ, уголь. Что до этого Украина их экспортировала в каких-то серьезных объемах на мировые рынки? Наоборот, у нее была потребность в закупке всей этой продукции для внутреннего обеспечения. Если поставщик не был на рынке с этими товарами, то достаточно странная формулировка, что уход того, кто там не был, может как-то на что-то повлиять.

По металлам отдельное сотрудничество было, в том числе по авиастроению. Поставлялись определенные комплектующие. Значит, действительно придется (покупателям — ред.) переориентироваться на другие рынки. Но металлы — это, наверное, единственно, что немножко нескольких зарубежных потребителей коснется, остальное нет.

Это может быть история, связанная с тем, как дальше будут работать эти добывающие компании (наверняка они не остановят производство), куда пойдет продукция. Пойдет она на внешние рынки и по каким схемам или будет размещаться на российском рынке? Это вопросы будущего.

Надо понимать, что объемы, которые там есть — например, для России это достаточно маленькие объемы. Россия имеет свою добычу в куда более весомых объемах. Российское сырье вполне может пойти на внешние рынки, если будет в этом потребность, а их этих регионов будет поставляться на внутренний рынок России.

Можно вспомнить, что даже после 2014 года украинские власти, тот же Порошенко, искали возможности и пути, чтобы продолжить поставки угля с Донбасса на Украину для обеспечения ее потребностей. Скорее, украинским властям надо подумать, как дальше взаимодействовать с этими регионами, чтобы закрывать потребности, чтобы как-то работала экономика, жили люди. Это вопросы будущего.

«СП»: — То есть потеря этих территорий гораздо существеннее для Киева?

— Да, это потери, прежде всего, для внутреннего рынка, это работало на внутренний рынок. Они лишаются этих ресурсов. Это вопрос украинской экономики, а не мирового рынка, куда эта продукция, по сути, не шла.

«СП»: — Что ж так Запад переживает, что территории с этими месторождениями сейчас под нашим контролем?

— Зерно уже вроде как отработали, как новостной повод уже не работает. Вот и решили — давайте посмотрим, что там по ресурсам, может это будет интересно. Это просто попытка посмотреть с разных сторон на проблематику.

Независимый экономический эксперт Леонид Хазанов считает, что никаких убытков экономике Украины «утрата» этих месторождений не принесет, поскольку ее власти толком-то не вкладывались в их разработку, зато инвестиционный режим ухудшили до безобразия.

— Об этом говорит тот факт, что за последние 15 лет на востоке Украины не было открыто ни одной новой угольной шахты.

И никто из европейских или американских компаний особенно-то не интересовался месторождениями перечисленных в статье Washington Post полезных ископаемых на Украине, поскольку никто не был уверен в стабильности ее законодательства и успехе проектов, не говоря уж про высокую коррупцию. Так что какие потери могут быть от того, что не используется?

«СП»: — А на мировом рынке?

— Демилитаризация восточной части Украины никоим образом на мировых поставках не отразится — она никогда не была сильным игроком на глобальном рынке титана, циркония, лития, золота, углеводородного сырья. Титановые концентраты поставлялись в Россию, потом наша титановая индустрия от них отказалась. Литий и золото на Украине не добываются.

«СП»: — Что же так беспокоит Запад?

— Здесь все лежит на поверхности — Запад боится успехов России по демилитаризации Украины и делает все возможное, чтобы задавить ее санкциями и заодно выставить в качестве обители зла для всей планеты. Вот он и ведет против нас не только экономическую, но и информационную войну.

Публикация в Washington Post лежит в ее русле и выглядит откровенной фальшивкой: там написано, что якобы российские войска стреляют ракетами по населенным пунктам и, мол, русские уничтожают все живое на своем пути. Если бы так оно было в действительности, то для чего нам тогда понадобилось разминировать Мариупольский металлургический комбинат и планировать восстановление Донбасса?

Ирина Гусева