А недавно нам родили кота

А недавно нам родили кота. Сам белый, пятнышко на спинке черное. Как от сиськи отлучим, к себе заберем. Мое всё шапито предложило названия младенцу: Шныр, Кефир, Кокаин (боян), у одной знакомой женщины есть кошка по-имени «Допилась», Василий Петрович, Тит Бибул Шнуффий, Мурзик, Юлий (!), «Назови его Оля. Пусть Оле у тебя в гостях будет не скучно» (с), Пепел Стучит, Блэкхол , «Назови сразу Сволочь. Все равно ж потом орать» (с), Роршах, Иггипоп, Йошкенкот. Вы все еще думаете, что мы нормальные?
Хотя... вот у одной знакомой женщины зимой кошка окотилась. Родилось три штуки такого мимими, все плакали. Два беленьких и еще один беленький, но с черной челочкой. Мы с Петровой знакомую женщину и спрашиваем: «Ну как ты живность-то свою назвала?» А она говорит: «Ну как, как... Обыкновенно как: Декабрь, Январь и Гитлер».

В розовом детстве сначала у меня водился кот Василий, потом уже были сплошные собаки. Ну как кот водился, милостиво позволял себя водить. Василий был животное мирное, наружность имел корпулентную, а происхождения и вовсе никакого не имел. В связи с вышеизложенным, голос на хозяев не повышал, только громко топал в ночи к тазику с рыбой. Но однажды ночью напился валерьянки в хлам и упал на папу со шкафа. Папа как заорал тихо сказал: «Ах ты кальмар» и отнес Василия в окно второго этажа, на профилактику. Василий там, кажется, совсем поломался, связался с дурной компанией, последовательно потерял: ухо, ум, честь и совесть, и вообще бросил нас на произвол судьбы, кобель.

А первая собака у нас уже в другом городе завелась. Как-то раз папа вместе с флагманским минёром ужинали в ресторане с обидным названием «Ресторан младшего офицерского состава». Случайно засиделись за тетрадками, проспали отплытие и опоздали на стрельбы. И их расстреляли сослали в большой город. Пришлось, как сухопутным крысам, оседлый образ жизни осваивать. Или минёра всё-таки расстреляли? Папа не помнит. Так вот в этом большом городе папа купил мне у каптри Лапина за гривенник собачку, желтой масти. Похожую на бесхвостую лису, такую же дикую. Так Лапой и назвали, в честь отца-основателя.

Вообще каптри был нам почти родственник. По крайней мере он так думал, потому что каждый день ходил к нам какать.

Дело в том, что у Лапина была самая трудоустроенная в гарнизоне жена. Она вела кружок по домоводству, курсы горнистов и пела сопрано в казацком хоре, поэтому их родной унитаз от недостатка внимания оброс грибами и одиноко светился по ночам. - А вдруг он разумный? - печально говорил каптри маме.
Мама была из семьи гинекологов- акушеров, в её уборной было так чисто, что попа скрипела о фаянс как резиновая. Жалостливая мама впускала Лапина, а папа кричал ему в дверь: «Прекрати выделять у нас свой адреналин, бестолочь».



Лапа любила папу до слёз. До истерики. При виде альфа-самца она закатывала глаза и валилась с ног, подставляя правый эрогенный бок для чесания. Вечная любовь началась, как всегда с взаимных оскорблений. Однажды Лапа отгрызла кобуру от портупеи за пять минут, а потом еще минут сорок выгрызала фигурные дырья на папиных ботинках чтобы он невзначай не сбежал от неё родину защищать. Знакомо, да, девочки? С тех пор хорошо выдраная собака слушалась только папу. Ну и нашу техничку, которая ловко владела совковой лопатой.

Одажды у папы был корпоратив. Посрамить отечество было стыдно, потому папа пил и курил как саламандра. Пришел без сознания, сел в кресло телевизор смотреть, взял швабру, чтоб все три канала переключать, так стоя сидя и уснул. Утро подкралось как песец в тундре. Мама, хлопнув для дзена валокордину, пришла будить папу. Зашла в гостиную и стала ржать. У альфа самца в голове храпела лисья шапка и взлаивала в си бемоль. Осторожная мама аккуратно потыкала собачку шваброй и позвала: «Игорь, Игорь, тебе на службу пора». Собачка вскочила, показала сахарные зубы и сделала Девочку на шаре. Картину видели? Ну вот, Лапа с трудом балансируя на папином лице четырьмя копытами, делала охотничью стойку, злую морду и всё одновременно. Еще и рефлекторно задними лапами как бы землю отгребала. Папа проснулся, пошел бриться, увидел эту Ночь длинных ножей и пошел смотреть в глаза маме. «Оля, - укоризненно сказал папа, - я и не знал что ты у меня такая ревнивая».

А через месяц Лапина с папой наградили за блестяще проведенные учения. Лапин принес жене медаль и еще одного щеночка.
- Я тебе собачку купил, Нихуя-хуя, называется. - И на всякий случай добавил, - Любимая. (Потому что хитрый Лапин тоже смотрел кино про последнюю фразу Штирлица).
-Чихуа-хуа, придурок, - ласково ответила любимая.
Но это уже совсем другая история. Здравствуйте.