Больна ли российская Фемида? Как меня судили? Рассказ-быль

На модерации Отложенный

Больна ли российская Фемида?

 

Как меня судили?

Рассказ-быль

 

Забегая вперед, скажу, что данное повествование я начал писать в середине июля, периодически возвращаясь к нему и дописывая. По этой причине мой рассказ был написан в течение 8 месяцев.

Есть у русских такая пословица: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся!» Смысл ее в том, что можешь в России запросто оказаться в тюрьме (даже безвинный) или стать нищим. Никогда прежде я бы не поверил кому-либо в утверждении, что меня могут привлечь к ответственности по уголовной статье.

Я всегда был (на протяжении 61 года) законопослушным гражданином. Но у меня всегда было обостренное чувство справедливости, неприязнь ко лжи, подлости, жестокости. Сам старался быть честным и порядочным. Считал, что для себя отстаивать справедливость нескромно, неправильно и нехорошо, а вот для других людей – это благородное дело!

Но весной 2011 г. мне пришлось испить всю чашу горечи от российской Фемиды. Скажете, причем тут справедливость и обвинение в преступлении? Не спешите с выводами, читайте дальше, и Вы сами поймете – причем тут справедливость?!

Отголоски 37-го года прошлого века в преследовании властями тех, кто не согласен с их делами, остались жить наяву, несмотря на то, что сейчас у нас демократия, и нет места для преследований инакомыслящих. Увы, я убедился в этом на своем опыте.

В апреле 2010 г. я обратился с письмом к Президенту Медведеву Д. А. с описанием ряда проблем в жизни города. Ответ его администрации через полтора - два месяца уместился в пяти неполных печатных строках, суть которых такова: Ваше письмо рассмотрено и направлено в адрес Правительства Мурманской области. Еще через 2 – 3 месяца (это длилось до конца сентября 2010 г.) ответили ряд комитетов и министерств Правительства Мурманской области. Но все их ответы – есть натуральная отписка, так как по сути описанных мною проблем в них не сказано ни слова, как будто я о них не писал Президенту, или их нет совсем. Меня приглашали в комитет по развитию городского хозяйства, спрашивали - буду ли и дальше писать Президенту или какому либо государственному ведомству. Приглашали в Министерство энергетики и ЖКХ, где был принят консультантом министра, но который не имел никаких полномочий по принятию каких-либо решений.

Недовольный таким чиновничьим безразличием, в октябре месяце 2010 г. я по электронной почте отправил Губернатору области Дмитриенко Д. В. письмо, где описал почти те же недостатки, что и Президенту. Ответами через полтора – два месяца стали опять отписки без упоминания отмеченных мною проблем. Тогда 24 января 2011 г. я вновь отправил по электронной почте Губернатору области уже гневное письмо, назвав его открытым. Как потом я выяснил: мое обращение лично к Губернатору не попало, резолюцию, о которой мне «скромно умолчали», написала первый заместитель Губернатора области г. Портная Н. О. По словам ее помощника, она дала ряд поручений областным ведомствам мне ответить. Ответ от них я получил, но ответы были почти идентичны полученным ранее отпискам.

В конце февраля месяца 2011 г. я сделал попытку попасть на прием к первому заму Губернатора области г. Портной Н. О., который был назначен на вечер 17 марта 2011 года. Но за день до приема мне позвонила заведующая отделом по приему жалоб от граждан и передала слова г. Портной Н. О. о том, что «завтра у г. Портной Н. О. будет болеть голова и она не сможет меня принять». Я естественно выразил свое горячее недовольство, но я понимал, что заведующая отделом не виновата, она лишь передает слова высокого начальника.

На 18 марта 2011 г. я попал на прием к заместителю Губернатора области г. Чистовой Л. А., которая курирует вопросы социального обеспечения и здравоохранения. Она громко и безапелляционно утверждала о том, что проблем с обеспечением лекарствами льготного населения нет. Я пытался ей доказать о том, что она не знает положения дел в действительности, но чиновница резко ответила, что «по отчетам у нас в области нет ни одного необеспеченного лекарствами рецепта больных». В беседе я с удивлением отметил, что чиновница не знает некоторых законов о ветеранах, в частности Закона «О статусе военнослужащих» и не имеет представлений об истинном положении дел в действительности. Ее кабинетный стиль работы не дает такой возможности, она всецело доверяет документам, подготовленными для нее подчиненными, даже если в них нет ни доли правды. После беседы с таким чиновником остался очень неприятный осадок. Я был поражен выводом, что такой чиновник руководит большим массивом населения. Какая польза мурманчанам от ее такой деятельности?

Кстати, мне пришлось долго ждать вызова к ней на прием. Подошла какая-то женщина, спросила меня, кто принимает, я указал на Чистову Л. А. Она тут же, не задумываясь, сказала: «А, эта «Пустышка!» Далее она зашла в кабинет к Чистовой, но через несколько минут вышла и разъяснила мне и еще одной ожидавшей приема женщине о том, что Чистова Л. А. «…ничего не может сделать, о чем бы ее кто-либо из граждан не просил». И она ушла на улицу. Ожидавшая женщина спросила меня: «Может это и в правду так?». Я ответил: «Я впервые у нее на приеме, поэтому ничего не могу прокомментировать. Вот попаду на прием, потом – посмотрим!». Я уже после приема вспомнил вот эту случайно встретившуюся женщину, ее немногочисленные слова, но очень емкие и многозначительные, сказанные явно со знанием деловых качеств чиновницы.

В последующем я даже не мог никак догадаться, что такая моя активная деятельность повлечет за собой в дальнейшем радикальные, карательные меры местной власти против меня, «чуть-чуть» прикрытые соблюдением законов России.

Обыск в жилище

 

 

Я расскажу Вам подробно о том, как меня совершенно беспочвенно обвинили в преступлении, которое я не совершал, привлекли к уголовной ответственности, затем подвергли еще более унизительному – суду.

Вечером 31 марта 2011 г. около 19 часов 30 мин. в квартиру позвонили, я вышел и спросил: «Кто там?» Мне кто-то что-то ответил, но я, как инвалид 3-й группы по слуху и общаться с собеседником могу только при помощи цифрового слухового аппарата, ничего не расслышал. И открыл дверь. За дверями стояли два мужчины, один из них сразу поставил ногу с таким расчетом, чтобы я не смог закрыть дверь, показал удостоверение капитана милиции Попова. Он заявил, что пришел ко мне с обыском и потребовал, чтобы я пустил его в квартиру. Второй его сослуживец не соизволил показать мне свое удостоверение.

Я испытал шок! Мне никогда в жизни (а мне идет 62-й год) даже в ночных кошмарах не снилось подобное.

Попов достал бумагу и показал ее мне, это было постановление суда об обыске в моей квартире. Там туманно говорилось о каком-то заведенном уголовном деле, о том, что в моей квартире надо провести обыск с целью нахождения ЭВМ и сопутствующих ей материалов. Более конкретного там ничего не было написано, не дано было никакой гарантии в сохранении информации, находящейся на жестком диске ПК.

У оперативной группы в лице Попова и Герасименко не было при себе поручения от следователя (начальника УВД или его заместителя) как того требует УПК РФ на производство обыска в квартире (именно следователю Леоферовой В. А. суд разрешал проведение обыска в моей квартире). Герасименко вообще не предъявлял удостоверение. Следовательно, обыск проведен с нарушением существующего законодательства. Протокол обыска составлен с нарушением требований ст. 166 и 167 УПК РФ. Согласно статье 75 УПК РФ: доказательства признаются недопустимыми, если они получены в результате проведения следственного действия лицом, не имеющим на то полномочий.

Если полицейские точно знали, что ищут (ПО «Компас 3Д»), то при ее нахождении на жестком диске исследуемого ПК, должна производится выемка, а не обыск. Имеет место превышение служебных полномочий следователя Леоферовой, которая неправильно классифицировала следственные действия. Следователь Леоферова должна была подготовить доверенность на проведение обыска (выемки). Поскольку программа «Компас 3Д» не была найдена в моей квартире, полицейские не должны были изымать процессорный блок с дисками.

Оба оперативника вели себя агрессивно, зло, грубо, так, как будто перед ними стоит в моем лице закоренелый преступник, от которого надо ожидать ответной агрессивной реакции.

Я, обращаясь к Попову, заявил, что никого не пущу в квартиру без понятых. Оперативников это удивило, Попов заявил, что если я хочу шуму и огласки перед соседями, то тогда они будут искать понятых. Я попытался закрыть входную дверь, но не смог, так как Попов встал к дверному проему спиной, ногу упер в открытую дверь. Попов стал мне угрожать вызовом наряда ОМОНа и последующего принудительного открытия дверей квартиры. Он приказал второму сослуживцу найти понятых. Тот позвонил в две соседские входные двери, на звонок вышел только один сосед, ему сказали, что он будет понятым и чтобы он вернулся с паспортом. Через короткое время сосед по лестничной клетке вернулся и стал ожидать второго понятого. Минут через 10 сослуживец Попова вернулся с нижних этажей с незнакомым мне мужчиной (я живу в доме с момента его заселения 23 года и всех соседей знаю поименно или в лицо). Почему-то этот мужчина оказался из другого дома, видно прибывший с оперативной группой полицейский.

С приходом второго понятого на лестничную клетку, я обратился к Попову, в чем же конкретно меня обвиняют. Он мне заявил, что с моего ПК в пиринговой (внутренней) сети провайдера ММС в открытом доступе распространялась программа «Компас 3Д», авторские права на которую принадлежат ЗАО «Аскон». Я сразу же сообразил, что этого не может быть, так как как-либо распространять указанную программу во внутренней сети можно только при помощи программы Флайлинк ДС ++, либо другой похожей программой, а я твердо знал, что у меня такая программа на ПК не установлена и программы «Компас 3Д» на жестком диске нет. Тогда я смутно представлял, зачем нужна эта программа «Компас 3Д»? Название слышал, но какие ее возможности, для чего она предназначена, я не знал. Я в запальчивости предложил оперативникам посмотреть, поискать на моем ПК эту программу, и убедиться, что ее нет. Я предполагал, что они не найдут ее, извиняться и уйдут.

В течение часа или больше оперативник Попов исследовал содержимое жестких дисков моего ПК, но так и не смог предъявить ни мне, ни понятым злополучную программу «Компас 3Д». Затем он увидел на полках рядом с ПК три съемных диска и сказал, что их он изымает и предложил мне поискать какую-нибудь коробку для их упаковки. Я предупредил Попова, что один жесткий диск маленького объема принадлежит жене и там, кроме ее записей, ничего нет, в том числе и каких-либо программ. Другой жесткий диск не исправен, осталось только выкинуть его. Он не послушал меня и приступил к составлению протокола обыска.

Позднее, где-то примерно в 20.30, Попов сказал, что они конфискуют и процессорный блок ПК. Я возмутился, сказав, что ничего не нашли, а занимаются изъятием ценного имущества. Я отправился на балкон, и где-то в течение 10 мин. искал, и доставал коробку для процессорного блока. За мной наблюдал только один сосед-понятой, а оперативники с другим понятым находились в комнате, т. е. находились вне моего контроля. Когда Попов изучал содержимое компьютера, он пытался присоединить флешку к ПК, но я категорически запретил ему это делать, прямо указав, что он может подкинуть что-то, а потом обвинить меня в этом. Попов не стал при мне присоединять флешку к ПК, а без меня..? Кто знает, какие действия были у него во время моего нахождения на балконе из-за поиска коробки для системного блока. Попов умышленно не составил опись файлов, имевшихся на момент изъятия компьютера, поэтому имевшаяся на сегодняшний день информация на жестких дисках системного блока не достоверная. Не будет удивлением, если в последующем обнаружиться недостача или отсутствие имевшейся до обыска информации. Впоследствии выяснилось, что на моем компьютере появилась программа «Компас 3Д», только экспертиза не могла определить, когда и откуда, при каких обстоятельствах появилась данная программа, кому она передавалась (продавалась). Программу «Компас 3Д» на жесткий диск моего ПК вероятно подкинули, дату поставили произвольно 19 августа 2010 г., хотя фактически право на данную программу у ЗАО «Аскон» появилось только 11 января 2011 года. Так же не известно, какие еще программы мне подкинули.

Позднее один из опытных адвокатов (бывший работник угрозыска), прочитав 2-й экземпляр протокола, заявил, что он бы за одно такое заполнение протокола обыска, уволил бы его составившего с работы. Протокол называется «Протокол обыска (выемки)», так вот при его заполнении необходимо подчеркнуть слова: или «обыск», или «выемка» (а отличаются они друг от друга существенно!), имеющийся у меня экземпляр протокола не имеет такого подчеркивания. А это грубое нарушение ст. 166 УПК РФ. Кстати, когда знакомился с уголовным делом после окончания предварительного следствия, то оказалось, что в первом экземпляре протокола обыска, вшитого в уголовное дело (УД), слово «обыск» подчеркнуто. Налицо - подтасовка, позднее исправление грубой ошибки. Кстати, капитана Попова за время следствия повысили в должности и звании, о чем я узнал на суде.

Кроме того, сотрудники полиции, проводившие обыск не представили никакого документа о своих полномочиях на право проведения обыска именно в моей квартире. А это грубое нарушение ст. 166 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ.

Оперативники сказали, чтобы я ехал вместе с ними в следственный отдел. В 22-ом часу следователь СЧ СУ УМВД по Мурманской области майор юстиции Леоферова В. А. провела со мной первый допрос как свидетеля. Из него я узнал, что какой-то пользователь под именем «nvmonik» во внутренней сети провайдера открыл свободный доступ к программе «Компас 3Д». Я сказал следователю, что пользователя «nvmonik» я не знаю, сам я под таким именем нигде не регистрировался, программы «Компас 3Д» не имею и уж точно ее никак никаким образом не распространял.

Далее в разговоре со следователем выяснил, что преступник известен, ему уже предъявлено обвинение. Нужна экспертиза моего ПК, я буду проходить, как свидетель, чтобы подтвердить виновность обвиняемого. Позже я понял, что следователь плела мне несусветную чушь про пойманного преступника (которого на самом деле в действительности не было) и мою значимость как свидетеля.

Следователь заявила о том, что программа «Компас 3Д» стоит 93 тыс. руб.

 

Предварительное расследование

 

 

Я попросил следователя Леофёрову В. А. ускорить экспертизу системного блока, так как мне и жене очень нужен компьютер для работы. Она заставила меня написать заявление на ее имя с текстом указанной просьбой. В беседе со мной следователь сообщила о том, что уже ими (отделом «К» УВД) у более чем 60-ти человек произведены обыски и изъяты ПК. Она дала свой номер служебного телефона с целью того, чтобы я периодически звонил ей и узнавал результаты экспертизы моего ПК.

В середине апреля я в телефонном разговоре просил следователя Леоферову В. А. разрешить мне присутствовать при экспертизе на основании п. 5 ч. 1 ст. 198 УПК РФ. Я надеялся таким образом ускорить проведение экспертизы. Она тут же по телефону мне отказала на том основании, что я являюсь свидетелем, а свидетель не имеет права присутствовать при производстве экспертизы. Его права в УПК РФ по сравнению с потерпевшим, подозреваемым, обвиняемым, их защитниками существенно урезаны, не идентичны. Интересно, почему? Что имел в виду законодатель, ограничивая свидетеля в правах на проведение следственных мероприятий в его отношении?

25 апреля во время очередного моего звонка (звонил ей по 2 – 3 раза в неделю, начиная с 6 апреля) следователь попросила меня придти завтра в назначенное время, чтобы «… пообщаться». 26 апреля я пришел вместе со своей женой. Цель ее прихода была в том, чтобы получить от следователя копии Постановления суда на производство обыска в квартире, судебного решения на производство обыска в квартире и поручения конкретным оперативникам на производство обыска в жилище.

Следователь Леоферова В. А. заявила жене, что сначала жена ответит ей на вопросы, а затем она побеседует с женой о цели ее прихода. Так жена стала свидетелем обвинения, ничего не зная об этом. После этого следователь позволила жене написать ходатайство о предоставлении ей упомянутых выше копий документов. Позднее, 6 мая с опозданием на 6 дней мы получили от нее постановление, ничем не мотивированное, о полном отказе на ходатайство жены. На прощание следователь обещала нам с женой, что 30 апреля можно будет забрать компьютер после закончившейся экспертизы. И добавила, что это точно произойдет 30 апреля. Но прошло 30 апреля, ни звонка от следователя, ни компьютера мы не дождались.

4 или 5 мая я вновь позвонил следователю Леоферовой В. А., ответила ее соседка по служебному кабинету. Она сообщила о том, что следователь Леоферова В. А. ушла в отпуск, а это надолго и дала номер телефона начальника СЧ СУ при УВД по МО Каширца В. В. Я тут же перезвонил ему и тот, не дав мне даже представиться, заявил, что дело передано следователю Исаевой и сообщил номер ее телефона.

Следователю Исаевой позвонила жена и возмутилась долгим отсутствием компьютера, его острой необходимостью и надобностью. Следователь обещала разобраться и перезвонить. И действительно, на следующий день она сообщила, что экспертиза нашего ПК еще не закончена.

Следователь Исаева (тоже майор юстиции) сказала, что у меня есть два пути: первый - заключить мировое соглашение с владельцем программы «Компас 3Д», естественно признав свою вину, и возместить владельцу стоимость программы. Тогда следствие закроет дело и до суда оно не будет доведено. Так поступают все, у кого был обнаружен контрафактный «Компас 3Д». В основном – это молодежь, им судимость не нужна, она может испортить их карьеру и по этой причине они охотно соглашаются идти на мировое соглашение, платя немалые деньги владельцу «Компас 3Д».

Второй путь – суд и судимость на старости лет. Суд заставит меня платить владельцу программы. Стоимость программы в 93 тыс. руб. подпадает под действие ч. 2 ст. 146 УК РФ, которая гласит так: «2. Незаконное использование объектов авторского права или смежных прав, а равно приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров произведений или фонограмм в целях сбыта, совершенные в крупном размере, - наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на срок до двух лет». В примечании к данной статье разъяснено, что «крупным размером считается стоимость контрафактного продукта в 50 тыс. руб.».

Проходит неделя, другая, третья – никто не звонит, никуда не приглашают, никаких обвинений не предъявляют.

10 июня я звоню знакомому адвокату и говорю ему, что вот уже прошло 5 – 6 недель, ничего нет, все - глухо. Он ответил, чтобы я не беспокоился, что мое дело уже по срокам закрыли, поэтому о привлечении к судебной ответственности не может быть и речи. Мол, разобрались, и обвинения предъявлять не будут. Езжайте спокойно в отпуск и ни о чем не беспокойтесь. Я спросил у него, как вернуть изъятый компьютер? На что адвокат сказал, езжайте в отпуск, а после него дойдет дело и до компьютера, что он поможет в этом деле.

Вдруг, почти вечером 15 июня получаем звонок от следователя Исаевой. Она высказала просьбу, чтобы я пришел к ней для общения. Я заявил, что без адвоката разговаривать с ней не буду. Она мне разъяснила, чтобы я искал адвоката, на что имею полное право. И как найду адвоката, я должен ей перезвонить.

Я стал звонить по знакомым адвокатам: тот оказался в отпуске, тот – в командировке, третий – очень занят, собирается в отпуск, и не будет брать на себя дополнительные хлопоты. Естественно каждому из них я вкратце рассказывал суть дела, и у каждого из них мой рассказ вызывал удивление. Они назвали это расследование УД «уголовным делом для галочки», что это явно заказ на мое обвинение, что мне кто-то в правоохранительных органах по чьему-то заказу мстит, только они не знают за что. Они спрашивали меня, что же я такого сделал, чтобы быть заказанным милиции. Я отвечал, что писал губернатору области Дмитриенко злое открытое письмо за бардак в сфере ЖКХ, здравоохранении.

1 июля 2011 г. мне позвонила старший следователь Ларькина Л. Л. (тоже майор юстиции) и сообщила, что теперь она занимается УД, где я прохожу как свидетель. Обещала ознакомить с результатами двух экспертиз. Я удивился и ответил ей, что знакомился с вопросами только одной экспертизы. Она парировала тем, что перед ее глазами моя роспись в двух протоколах ознакомления с вопросами на экспертизу. Я ей заявил, что без адвоката я с ней разговаривать не буду. Она дала мне двое суток на поиски адвоката. Я пытался его найти, но не смог. Через два дня я позвонил Ларькиной и сообщил, что не смог найти адвоката. Она заверила меня, что тогда она найдет мне адвоката. Договорились на встречу с ней в милиции на 5 июля 2011 г. Мне был предоставлен адвокат Береза И. А.

И вот я вместе с женой, имеющей заверенную нотариусом доверенность на представление моих интересов в любых инстанциях, пришли в здание полиции к назначенному времени. Там уже была адвокат Береза И. А. И сразу же по инициативе адвоката следователь стала выяснять, может ли жена, не смотря на имеющуюся доверенность присутствовать на данной встрече. Они продолжительное время искали в УПК РФ зацепку, чтобы отказать жене в присутствии на данной и последующих встречах. Ничего не найдя в УПК РФ, старший следователь Ларькина Л. Л. заявила, что она разрешает жене присутствовать, но если она на будущем суде будет заявлять о том, что присутствовала при моих допросах следователем, то Ларькина на суде будет отрицать данный факт, утверждая, что жены на допросах не было. К чему эта ложь? Поведение адвоката Березы И. А. меня сразу же насторожило. Я принял решение: ладно, пока простим адвоката и посмотрим, как она дальше себя будет вести, и если она не будет меня защищать, то откажу ей в доверии.

Следующую встречу старший следователь назначила на 11 июля. Уходя из ее кабинета, я увидел свой компьютер и объявил об этом жене. Жена спросила следователя: «Когда вернут нам компьютер?» Ларькина ответила, что он пока нужен следствию, а вот три отдельных жестких диска она нам отдаст.

Знакомясь с материалами дела, с удивлением узнал, что Ларькиной Л.Л. был составлен протокол осмотра предметов 20. 06. 2011 г. и составлено постановление о признании и приобщении к УД вещественных доказательств. На лицо служебный подлог: по документам 20 июня 2011 г. системный блок в картонной коробке как вещдок сдан на хранение в камеру хранения вещдоков отдела «К» УВД по МО, а на самом деле он находился в кабинете старшего следователя. На лицо откровенный обман! Указанное Постановление состряпано задним числом. Я и жена видели, что мой системный блок в картонной коробке + 3 НЖМД находились в кабинете № 444 старшего следователя Ларькиной Л. Л. 5 и 11 июля 2011 г. при нашем посещении этого следователя. Это может подтвердить и адвокат Береза И. А., тоже находившаяся вместе с нами в кабинете Ларькиной Л. Л.

11 июля старший следователь Ларькина Л. Л. учинила мне первый допрос, предъявила постановление о признании меня подозреваемым по УД, отобрала от меня подписку о невыезде, и ознакомила меня с результатами двух экспертиз. Итак, в статусе свидетеля я пробыл 3 месяца и 24 дня. Здесь просматривается сразу несколько нарушений требований УПК РФ:

1. Срок ведения предварительного расследования согласно УПК 2 месяца (ч. 1 ст. 162 УПК РФ). Руководителем следственного органа срок предварительного расследования может быть продлен до 3-х мес. (ч. 4 ст. 162 УПК РФ). 3-хмесячный срок предварительного расследования уголовного дела, по которому я проходил свидетелем, должен был закончиться 17 июня 2011 г. либо предъявлением обвинительного заключения, либо прекращением производства по уголовному делу. Во всяком случае, этого требует УПК РФ. Старший следователь Ларькина Л. Л. в нарушении ст. 162 УПК РФ без аргументации своим постановлением переводит уголовное дело в разряд уголовного дела особой сложности, а врио заместителя начальника следственной части следственного управления при УВД по Мурманской области г. Каширец В. В. продляет его до 4-х мес.

Законодатель не установил причин, не определил критерии оценки сложности уголовных дел, по которым уголовное дело переводится в разряд особой сложности. На сегодняшний день это является юридической коллизией, Верховный суд РФ до сих пор не смог эту коллизию разрешить. Вот Ларькина Л. Л., не долго думая, воспользовалась данной юридической коллизией и в нарушение ст. 162 УПК РФ, беспричинно переводит вообщем-то простое уголовное дело после 3-х месяцев расследования, не имеющего даже подозреваемого, в разряд уголовного дела особой сложности. Перевод дела в разряд уголовного дела особой сложности представляется не соответствующим требованиям УПК РФ.

1. На мой взгляд, врио заместителя начальника следственной части следственного управления при УВД по Мурманской области (СЧ СУ при УВД по МО) не имеет юридического права продлять дело на срок свыше 3-х мес. Часть 5 ст. 162 УПК РФ требует, чтобы «по уголовному делу, расследование которого представляет особую сложность, срок предварительного следствия может быть продлен руководителем следственного органа по субъекту Российской Федерации и иным приравненным к нему руководителем следственного органа, а также их заместителями до 12 месяцев. Врио заместителя начальника следственной части следственного управления при УВД по Мурманской области не имеет статуса заместителя руководителя следственного органа по субъекту РФ, поэтому не в его компетенции продлять расследование уголовного дела свыше 3-х мес. Врио заместителя начальника Следственной части не является равным по должности врио заместителя начальника СУ при УВД по Мурманской области.

Здесь я усматриваю нарушение ч. 5 ст. 162 УПК РФ.

Надо заметить, что это не единственное нарушение статей УПК РФ следствием в отношении меня. Далее я еще не раз буду приводить примеры, доводы с указанием конкретных нарушений конкретных статей УПК РФ. Я лично исхожу из такого принципа: если уж привлекаем кого-то к уголовной ответственности за нарушение законов РФ, то работники правоохранительных органов должны сами скрупулезно соблюдать требования законов РФ, ведомственных инструкций и ни в коем случае не нарушать их, иначе они уподобляются преступнику, которого привлекают к юридической ответственности. Получается несправедливо: преступника по закону надо привлечь к уголовной ответственности, а следователя-преступника – нет.

Я внимательно изучил результаты двух экспертиз, словесно сразу же заявил старшему следователю о том, что следователь Леоферова В. А. знакомила меня с вопросами только одной экспертизы, но расписывался я в двух протоколах об ознакомлении.

Следователем Леоферовой В. А. при ознакомлении меня с вопросами на компьютерно-техническую экспертизу не было предъявлено мне списка из 3-х вопросов, ничего не сказано и не разъяснено, что будут проведены две разные экспертизы. Тем не менее, было мне предъявлено подписать два протокола ознакомления, которые я воспринял как визирование одного списка вопросов протоколом в двух экземплярах. Затем позднее в список с одиннадцатью вопросами был добавлен еще один, третий по нумерации и в итоге вопросов в протоколе стало двенадцать, я же знакомился с одиннадцатью.

В УПК РФ не предусмотрено иметь обязательную роспись знакомившегося (свидетеля, подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего) после каждого вопроса для эксперта, что в действительности приводит к увеличению или уменьшению количества вопросов перед экспертизой следователем, к искажению и изменению смысла поставленных перед экспертом вопросов со стороны следователя, проводившего предварительное расследование. Это очень существенный пробел в работе законодателя, недостаток в УПК РФ, из-за чего в действительности происходит нарушение прав свидетеля, подследственного, а также создает предпосылки к обвинению следователя в подтасовке следственных действий и документов. На мой взгляд, Верховному суду РФ необходимо эту юридическую коллизию рассмотреть и разрешить по справедливости.

С вопросами на экспертизу от 31 марта 2011 г. я ознакомился только 26 апреля 2011 г. , хотя после изъятия компьютера 31 марта 2011 г. я был на допросе у следователя Леоферовой В. А. Вывод: вопросы на экспертизу созрели у следователя только после того, как в экспертном отделе УВД по МО изучили содержание компьютера, чего не должно быть.

Эксперту было поставлено 11 (одиннадцать) вопросов, вопроса № 3 не было. У части вопросов изменены смысл и слова. Об этом я написал на имя старшего следователя Ларькиной Л. Л. замечания, которые она без должной, объективной аргументации отклонила своим постановлением, в котором сделала основной упор на разъяснение мне ст. 166 УПК РФ, а по существу заявленного почти ничего не сказав конкретного и аргументированного.

Позднее, проанализировав поведение адвоката Березы, я принял решение отказать ей в доверии. Я пришел к однозначному выводу о том, адвокат Береза принялась выполнять несвойственные адвокатской практике функции: прокурора, следователя, обвинителя.

Мне пришлось срочно подыскать себе другого адвоката. Я обратился в центральную коллегию к адвокату Ионовой Т. Е., которая согласилась мне помочь. Здесь мне уже пришлось расстаться со своими сбережениями. Адвокат мне объяснила, что это Вам по мизеру, как пенсионеру: 10 тыс. руб. за присутствие на предварительном следствии, 15 тыс. руб. – за защиту на суде. Ионова собиралась уезжать в двухнедельный отпуск и предполагала упросить следователя не проводить без нее следственных действий, но следователь на такое предложение не откликнулась. Тогда срочно, в тот же день Ионова нашла мне другого адвоката той же фирмы, это - Шамолюк И. А., которая согласилась мне помочь за те же деньги.

17 июля к следователю я пришел с новым адвокатом. Следователь вновь попыталась выгнать жену из кабинета, но адвокат аргументировано отстояла ее. Защитник обратилась к следователю с ходатайством о дополнительной экспертизе и постановке новых вопросов. Но следователь на следующей встрече вручила моему адвокату слабо аргументированное постановление об отказе в удовлетворении ходатайства. Адвокат заявила, что она обжалует отказ в удовлетворении ходатайства в суде. Но Первомайский райсуд на том основании, что дело уже передано в судебную инстанцию (суд затянул (проволокитничал) разбирательство!), решил отрицательно заявление адвоката.

Далее еще несколько раз старший следователь вызывала меня к себе. 25 июля она предъявила мне постановление об обвинении: мой статус изменился, я из подозреваемого превратился в обвиняемого. Кроме того, она отменила подписку о не выезде и тут же отобрала новую подписку о не выезде. Здесь я усматриваю нарушение требований ч. 1 и 2 ст. 100 УПК РФ, которая гласит о том, подписка о не выезде должна применяться в исключительных случаях. Но такой исключительности не было. А ч. 2 ст. 100 УПК требует в 10-дневный срок предъявить обвинение и, если оно не предъявлено, то примененная мера пресечения должна быть немедленно отменена.

Теперь мне предстояло каждый день знакомиться с уголовным делом, которое занимало 2 тома. Этого требует ст. 217 УПК РФ. Ее ч. 2 гласит: «2. В процессе ознакомления с материалами уголовного дела, состоящего из нескольких томов, обвиняемый и его защитник вправе повторно обращаться к любому из томов уголовного дела, а также выписывать любые сведения и в любом объеме, снимать копии с документов, в том числе с помощью технических средств», а ч. 3 ст. 217 – «3. Обвиняемый и его защитник не могут ограничиваться во времени, необходимом им для ознакомления с материалами уголовного дела». Мы с адвокатом ходатайствовали об ознакомлении с делом раздельно.

К этому вопросу я подошел со всей ответственностью, потому что мне было очень интересно узнать, что содержит уголовное дело на невинного человека, что можно «состряпать» такое, чтобы безвинного обвинить в несовершенном преступлении. Я постарался все значимые документы отксерокопировать, снять на фото.

После 2-х дней моего отсутствия из-за сердечного приступа, старший следователь стала на меня «давить», активно препятствовала мне в ознакомлении с уголовным делом, угрожая обвинить меня перед судом в затягивании с ознакомлением с уголовным делом, постоянно торопила меня с ознакомлением, что является нарушением требований ч. 3 ст. 47 и ч. 3 ст. 217 УПК РФ. Кроме того, старший следователь не выяснила, какие свидетели подлежат вызову в суд для допроса со стороны защиты, чем нарушены требования ч. 4 ст. 217 УПК РФ. Несмотря на массированное давление следователя, мне удалось многое из уголовного дела отксерокопировать.

Дело в том, что изучать дело в кабинете следователя – это не слишком удобное место, то телефонные звонки, то какие-то разговоры, т. е. постоянное отвлечение, обстановка в кабинете следователя не способствует внимательному изучению уголовного дела.

В УПК РФ нет требований к тому, чтобы уголовное дело изучалось в отдельном помещении, чтобы обвиняемому, его защитнику предоставлялись соответствующие условия для внимательного изучения дела. Я считаю это пробелом в работе законодателя при подготовке такого юридического документа, как уголовно-процессуальный кодекс. Я уверен, что многие обвиняемые, находясь в неблагоприятных условиях при ознакомлении с материалами уголовного дела, не внимательно его изучают, пропускают существенные детали, не стыковки в расследовании (которые по мнению адвокатов, очень часто встречаются и их часто допускают следователи), но потом не могут себя законным образом защитить на суде. Если еще к этому добавить почти поголовный правовой нигилизм российского населения, то можно смело констатировать о том, что с соблюдением прав человека в РФ не все в порядке. Верховный суд РФ по этой проблеме должен тоже свое слово сказать.

Несмотря на то, что весь УПК РФ «соткан» из требований к следователю во время предварительного расследования о том, чтобы противной стороне разъяснять то это, то то, старший следователь Ларькина Л. Л. постоянно с раздражением твердила мне о том, что она не обязана мне что-либо разъяснять. После нескольких таких ее заявлений, я сослался на УПК РФ, сказав ей, что он весь обязывает следователя постоянно что-то разъяснять свидетелю, подозреваемому, обвиняемому. После такого заявления она прекратила отказывать мне в разъяснении.

Я многие статьи из УПК РФ изучил: могу смело заявить, что в нем многое сделано законодателем для соблюдения прав обвиняемого человека. Но на деле, предварительное следствие «накопило», «приобрело» опыт многих уловок для расстановки «сетей» для допрашиваемых (обвиняемых), чтобы добиться своей цели: добыть доказательную базу, пусть даже путем нарушения требований УПК РФ, другими словами, незаконным путем. Это серьезное обвинение в адрес следственных структур. Пока они не поймут, что соблюдать неукоснительно требования УПК необходимо, что это есть их первейшей и самой главной обязанностью, как и добывать доказательную базу, до тех пор представители следственных структур будут уподобляться преступникам, действуя противозаконно, приобретая у населения полное недоверие, неприятие их существования. Пора бы уже всем начальникам снизу и доверху это понять!

Примерно в течение 2-х недель дома я внимательно изучал ксерокопии уголовного дела. Результат меня поверг в шок. За это время старший следователь Ларькина Л Л. передала уголовное дело для утверждения в Прокуратуру города. В уголовном деле я обнаружил множество ошибок, не стыковок, разночтений, несоответствий. Я ожидал, что в Прокуратуре обнаружат все эти недостатки и либо вернут дело на доработку, либо снимут с меня обвинение. Но, забегая вперед, скажу о том, что в Прокуратуре Первомайского административного округа города никаких ошибок в действиях предварительного следствия не было обнаружено, и обвинительное заключение было заместителем прокурора Первомайского административного округа города Лапиным Д. А. утверждено. Налицо, заштампованность действий Прокуратуры, как в прочем и следствия. Не знакомясь с материалами уголовного дела, не вникая в суть действий следователя (подозреваемого, обвиняемого), Прокуратура штампует обвинение невиновного. А ведь главной обязанностью Прокуратуры является надзор за соблюдением законодательства всеми. Интересно, как оценят вышестоящие инстанции такие действия их подчиненных?

Сейчас я попробую кратко изложить их, указав место расположения ошибок следствия, юридических казусов в УД, как лист дела такой-то (например, лд № тома - № листа дела). Начну с начала, с первого тома.

1. 9 февраля 2011 г. сотрудник отдела «К» капитан милиции Попов проводит процесс по документированию состава преступления с привлечением представителей общественности (2-х чел.: Хвостова В. А. и Гажемон Г. В.), записывается компактдиск с контрафактом у неизвестного лица (у пользователя «nvmonik» или «nvmonic», у кого же – не понятно! Иногда в документах прописано «nvmonik», иногда «nvmonic»), а рапорт на имя своего начальника отдела «К» (лд 1 – 28) он пишет только 15 марта 2011 г., т. е. через месяц и 6 дней после документирования состава преступления пользователя. Ощущается откровенное стряпание уголовного дела, видимо что-то пишется задним числом, не особо задумываясь о логичности. Напомню, я никогда не имел никнэйма «nvmonik» или «nvmonic».
2. В ответе Мультисервисных сетей № 232 от 18. 02. 2011 г. (лд 1 – 39) на запрос отдела «К» УВД по Мурманской обл. (МО) указано, что клиент «nvmonik» авторизовался в сети Интернет в период с 18.30 до 20.00 09. 02. 2011 г., а в акте сбора образцов для сравнительного исследования оперативниками отдела «К» указано о том, что данный процесс был начат в 17.30 09. 02. 2011 г. и закончен в 17.56 09. 02. 2011 г. Налицо фальсификация работников отдела «К». Как можно было скачать с пользователя «nvmonik» что-то, если он начал работу в Интернете в тот день позже, чем милиция в тот же день закончила ее? Явная нестыковка процесса расследования. Следовательно, если и были в действительности упомянутые следственные действия в тот день, они касались другого неизвестного пользователя.
3. В Постановлении о возбуждении перед судом ходатайства о производстве обыска в жилище от 21. 03. 2011 г. (лд 1 – 65) указано на регистрационное имя «nvmonik», а на фото № 6 (лд 1 – 37) мы видим надпись «nvmoniс», а это совсем другой пользователь. Про кого же идет речь?
4. Поручение следователя Леоферовой В. А. отделу «К» о производстве обыска в моей квартире сотрудниками отдела «К» (лд 1 – 69), но не указаны конкретные лица для производства обыска. Если это не одно лицо, то кто конкретно эти люди? Из уголовного дела это не понятно! В судебном заседании задавался вопрос свидетелю Попову: Почему не предъявили мне поручения следователя Леоферовой на производство обыска в моей квартире? Ответ: «А Вы его не спрашивали!». В уголовном деле такого поручения не существует. И это ответил работник полиции в звании «майор»! Напомню, законодательство наделяет только двух лиц: начальника УВД и его заместителя правом поручать сотрудникам милиции (полиции) производить обыск в жилище, это лишь в том случае, если при обыске следователь не присутствует.
5. В Протоколе судебного заседания (лд 1 – 71) есть такая запись: «В судебном заседании следователь Леоферова В. А. поддержала заявленное ходатайство». Интересно, чье ходатайство она поддержала? Чуть выше об этом было сказано, что ею же заявленное! Абсурд! Очень смахивает на стряпание уголовного дела «а бы как!», ощущается, что документированные факты навряд ли имели место быть. Придуманное, надуманное – оно всегда имеет существенные неточности.
6. В экземпляре Протокола обыска от 31. 03. 2011 г., который находится в деле, слово «обыск» подчеркнуто, а во 2-м экземпляре, который был дан мне в тот же день обыска этого подчеркивания нет, что является нарушением требований ст. 166 УПК РФ.

Пришедшие проводить обыск в жилище сотрудники отдела «К» Попов и Герасименко были без понятых, мое ознакомление с постановлением суда на обыск происходило без понятых. После моего замечания, что я их не допущу в квартиру без понятых, Попов спросил меня: «Вам нужна огласка перед соседями, мы сейчас это устроим». Он приказал Герасименко найти понятых. При этом сотрудники полиции вели себя агрессивно, угрожали применением силы, вызовом ОМОНа. Попов встал спиной к дверному проему и выставил ногу, препятствуя ее закрытию.

При обыске не было сделано постраничного списка всех файлов жестких дисков системного блока, находящихся в физической памяти ПК, и изъятых других 3-х НЖМД, чем нарушены требования ст. 182 ч. 3 УПК РФ. В протоколе обыска не указаны имя, отчество и должность участвующего при обыске сотрудника милиции Герасименко, чем нарушены требования ч. 3 ст. 166 УПК РФ.

Ст. 75 УПК РФ гласит, что «доказательства признаются недопустимыми в случаях, если они получены: 1) в результате проведения следственного действия лицом, не имеющим на это полномочий (в частности, по делам, по которым ведется предварительное следствие, орган дознания не вправе выполнять следственные действия без специального на то поручения следователя);

3) в форме, не соответствующей требованиям закона (в частности, без составления протокола следственного действия либо с его составлением с нарушением требований ст. 166 УПК);

4) с применением насилия, угроз либо обмана;

6) с нарушением иных прав и свобод участников процесса и других граждан, включая гарантируемые Конституцией права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров и иных сообщений, на неприкосновенность жилища;».

Действия вышеназванных работников полиции (Попова и Герасименко) в моем случае напрямую и полностью применимы соответственно к ч. 1, 3, 4, 6 ст. 75 УПК РФ.

До начала обыска следователь предъявляет постановление о его производстве (п. 4. ст. 182 УПК РФ.), а в случаях, предусмотренных ч. 3 ст. 182 УПК РФ, обыск в жилище производится на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном ст. 165 УПК РФ.

1. Оба представителя общественности Хвостов В. А. и Гажемон Г. В. на допросе (лд 1 – 77 и 1 – 80) указывают о том, что они не знакомы друг с другом, тем не менее, в обоих допросах указывается одинаковый телефон (47-33-83), работают они оба в одной и той же организации, ООО «Альфа Плюс», менеджерами. На 95 % печатный текст обоих допросов идентичен, одинаков, даже с точным соблюдением знаков препинания. Чувствуется явная подделка очень существенного в предварительном расследовании факта. На допросе оба свидетеля подтвердили нарушения при составлении протоколов их допроса. Свидетель Гажемон Г. В. заявил, что не помнит, чтобы вызывали его на допрос в полицию, хотя протокол его допроса в УД имеется. Нарушение ст. 166 УПК РФ;
2. Постановление следователя Леоферовой В. А. о полном отказе в удовлетворении ходатайства свидетеля Морозовой Г. В., написанное последней 26 апреля 2011 г., отправлено из УВД 4 мая 2011 г., а поступило адресату только 6 мая 2011 г. (задержка в 7 дней). При чем Постановление об отказе ничем не мотивировано. Здесь явное нарушение требований ст. 121 УПК РФ.
3. В допросе свидетеля Кокшарова (лд 1 – 93) от 07. 04. 2011 г. в домашнем адресе указан д. № 12 по ул. Инженерной, позднее в допросе того же лица (лд 1 – 100) от 05. 07. 2011 в домашнем адресе указан уже д. № 112, в допросе того же лица (лд 1 – 104) от 06. 07. 2011 г. указан вновь д . № 112. Почему такой разнобой? На карте г. Мурманска на ул. Инженерной д. № 12 обозначен, но д. № 112 – нет. Неточность и существенная! Нарушение требований ст. 166 УПК РФ.

10.В протоколе допроса свидетеля Кокшарова А. В. от 5 июля 2011 г. (лд 1 – 100) старший оперуполномоченный отдела «К» УВД по МО капитан милиции Попов А. С. печатным текстом почему-то назван с воинским званием «лейтенант милиции»! Опять неточность, несоответствие действительности, и нарушение ст. 166 УПК РФ!

11.В Протоколе допроса старший оперуполномоченный отдела «К» УВД по МО Попов утверждает, что на оптический диск DVD-Rфирмы TDK была нанесена надпись синего цвета «М2С nvmonik 09.02.11», а на фото (лд 1 – 105), размещенном в заключение эксперта, мы видим на оптическом диске другую надпись «М2С nvmoniс 09.02.11». Это уже другой пользователь. Чему верить? Нарушение требований ст. 166 УПК РФ.

12.Господин Голубин А. В., представитель ЗАО «Аскон», утверждает, что ему 30 декабря 2011 г. (лд 1 – 140) поступил запрос из отдела «К» УВД по МО № 85\6-26 о распространении в пиринговой сети провайдера ММС продукции ЗАО «Аскон». Неточность! Такой даты еще на тот период не наступило! Нарушение требований ст. 166 УПК РФ.

13.Заявление истца г. Голубина А. В. (лд 1 – 142) на имя старшего следователя СЧ СУ при УВД по МО Ларькиной Л. Л. (приступившей к расследованию УД № 3-3339 с 10. 06. 2011 г.) с просьбой признать ЗАО «Аскон» в его лице гражданским ответчиком, и суммы взыскания с виновного не имеет даты написания, что является не правильно оформленным документом, которое не имеет юридической силы. Тем не менее, сей «документ» помещен в УД и является одним из основополагающих в вопросе имущественных претензий! Позорище!

14. На запрос следователя Исаевой Г. в ММС № 5/7068 от 11. 05. 2011 г. (лд 1 – 147) дать статистику нахождения в пиринговой сети, сети Интернет абонента по договору № 1912 за период с 1 февраля по 31 марта 2011 г. был дан ответ ММС за № 922 от 5. 07. 2011 г. (ровно через 2 месяца). ММС указывает на МАС-адрес – 0013.d4bf.f838. Интересно, откуда он взялся? Эксперт такого МАС-адреса даже не упоминает!

15. Ответ провайдера ММС № 950 от 15. 07. 2011 г. (лд 1 – 151) на запрос старшего следователя СЧ СУ при УВД по МО Ларькиной Л. Л. № 5/7076 от 08. 07. 2011 г., в котором говориться, что ММС не имеет статистики соединений пользователя с Интернетом и пиринговыми сетями по договору № 1912 за период с 19. 08. 2010 г. и по 31. 03. 2011 г. Так на чем же основано обвинение меня в контрафакте и его распространении, т. е. сбыте? Для старшего следователя не важен видимо ответ провайдера ММС, она утверждает далее, что пользователь «nvmonik» виноват и все… Как в том анекдоте: сказал начальник «люминий», значит – «люминий».

16. Сопроводительная № 5/1 от 1 апреля 2011 г. (адресованная мне, лд 1 – 159) к копии постановления следователя об уточнении данных на 2-х листах, также как и само постановление мною не получены до сих пор. Нарушены требования ст. 121 УПК РФ.

17. Справка следователя Леоферовой В. А. (лд 1 – 160) о том, что я отказался приходить к ней под предлогом сначала обязательного возвращения моего системного блока - это чистейшая ложь! Она никогда не звонила мне, а только я ей звонил на рабочее место по 2 – 3 раза за неделю вплоть до 25 апреля 2011 г. Об этом правдиво сказано мною в заявлении об ознакомлении с результатами экспертизы. Предполагаю, что данная справка появилась в УД после указанного заявления. Справка не имеет даты, следовательно, это неправильно оформленный документ, он свидетельствует об откровенной лжи следователя, это есть «неуклюжий» результат оправдания своего бездействия, а возможно, как реакция на недовольство начальства, или сообщение своей коллеги – старшего следователя. Следователь нарушила требования ч. 1 ст. 188 УПК РФ.

18. Сопроводительная № 5/7041 от 31 марта 2011 г. (лд 1 – 167, 168) на постановление следователя Леоферовой В. А. об удовлетворении моего ходатайства о скорейшем проведении экспертизы, а также и само постановление от 31 марта 2011 г. я не получил до сих пор, чем нарушены требования ст. 121 УПК РФ.

19. Заключение эксперта № 1310 (лд 1 – 172 – 174, начало экспертизы в 9.30 23 апреля 2011 г., а окончена она в 18.20 25 апреля 2011 г., т . е. длилась 2, 5 дня). На иллюстрации № 1 не видны следы, остатки от печатей с оттиском «№ 85 Управление внутренних дел по Мурманской области» и отрезком бумаги с оттиском печати «для экспертиз и исследований № 1 экспертно-криминалистический центр Управления внутренних дел по Мурманской области». В Постановлении следователя Леоферовой В. А. от 31 марта 2011 г. на проведение экспертизы указано, что конверт с диском опечатан отрезком бумаги с оттиском печати «№ 1 Для экспертиз и исследований ЭКЦ УВД по Мурманской области» и отрезком бумаги с оттиском печати «№ 85 Управление внутренних дел по Мурманской области». Нет соответствия между постановлением следователя и заключением эксперта № 1310, между фото эксперта и постановлением следователя. На фото должны быть остатки отрезков бумаги с оттисками печатей после вскрытия конверта с диском DVD-Rфирмы TDK. Указанные несоответствия свидетельствуют о подтасовке вещественных доказательств (вещдоков). Верить в искренность, в соблюдение законодательства, как следователя, так и эксперта нельзя.

20. На оптическом диске (лд 1 – 173) сделана надпись синего цвета «nvmoniс», а на конверте есть надпись «nvmonik». Это никнэймы двух разных пользователей. Как понять это? Неужели оперативники так плохо фиксируют факты преступной деятельности? Налицо фабрикация следственного действия, это похоже на выполнение чьего-то заказа, так как есть полная уверенность в чьем-то прикрытии за совершенное, что если вдруг что-то пойдет не так, то нас прикроют.

21. 3 августа 2011 г. мною по почте получено Постановление старшего следователя Ларькиной Л. Л. (лд 1 – 179 – 181), датированное 20 июля 2011 г., т. е. через 2 недели (и это происходит в г. Мурманске!). В этом документе следователь зачем-то большую часть документа отводит содержанию ст. 166 УПК РФ, а на все мое заявление отводит один лишь небольшой абзац, где совсем не аргументировано мотивирует свой полный отказ в удовлетворении моего заявления. По поводу упомянутых мною претензий о несоблюдении требований ч. 4 ст. 195 УПК РФ есть одна лишь строка, которая никак не оправдывает нарушение следователем этой статьи. Напомню, что ч. 4. ст. 195 УПК РФ гласит: «4. Судебная экспертиза в отношении потерпевшего, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2, 4 и 5 статьи 196 настоящего Кодекса, а также в отношении свидетеля производится с их согласия или согласия их законных представителей, которые даются указанными лицами в письменном виде». Я не давал письменного разрешения и в статусе свидетеля находился с 31 марта по 11 июля 2011 г., (экспертиза проходила в апреле – мае 2011 г.). Искажение требований УПК госслужащим есть служебный подлог. В комментариях к указанной статье УПК РФ говориться тоже самое, но более подробно. Ничего мне не разъяснялось следователем, никаких ответов не давалось, ничего прежде не направлялось мне для ознакомления. Почему старший следователь совершает служебный подлог, выдавая свой вымысел за действительность? Это полный уход от правдивой нормальной мотивации на мое заявление. Нарушены требования ст. 121 УПК РФ.

22. Постановление о назначении компьютерно-технической судебной экспертизы от 31 марта 2011 г. (лд 1 – 183 – 184) при ознакомлении мною в кабинете следователя Леоферовой В. А. с вопросами на эту экспертизу 26 апреля 2011 г. эксперту было поставлено 11 (одиннадцать) вопросов, вопроса № 3 не было. Вновь подлог! У части вопросов изменены смысл и слова.

23. Сопроводительная к постановлению об отказе в удовлетворении моего ходатайства (лд 1 – 190) и само Постановление (л. д. 188 – 189) мною не получены до сих пор, хотя по требованию УПК РФ я должен был в 3-хдневный срок оповещен. Нарушены требования ст. 121 УПК РФ.

24. Заключение эксперта № 1311 (лд 1 – 191 – 197 экспертиза начата в 9. 30 25 апреля 2011 г. и окончена в 16.20 18 мая 2011 г, т. е продолжалось 23 дня). На оборотной стороне л. 191 указано следующее: «На экспертизу представлены: 4. Диск TDKDVD-R (нет упоминания о конверте с печатями и подписями). Все 12 вопросов следователя экспертом искажены, в них им изменены смысл, заменены слова.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: «Имеет ли право эксперт искажать, изменять по своему усмотрению вопросы следователя»?, задать который было некому, хотя эксперт и был в списке свидетелей, вызываемых в суд, но суд почему-то не соизволил его вызвать.

Эксперт не дает ответов на вопросы: 1. «Откуда программное обеспечение, принадлежащее ЗАО «Аскон», появилось (копировалось, клонировалось) на НЖМД исследуемого системного блока?» 2. «Кем, каким пользователем при помощи чего было установлено программное обеспечение «КОМПАС 3Д» на один из жестких дисков моего системного блока»? 3. «Возможно ли копирование ПО «КОМПАС 3Д» из пиринговой сети ММС при отсутствии установленной на ПК программы «FlyLinkDC++»? 4. «Возможно ли скачивание пользователем пиринговой сети ММС с моего ПК, на котором не установлена программа «FlyLinkDC ++»? Судебная экспертиза системного блока ПК проведена без моего письменного разрешения (я являлся свидетелем), чем нарушены требования ст. 56 ч. 5 и ст. 195 ч. 4 УПК РФ.

25. Протокол осмотра предметов от 20. 06. 2011 г. (лд 1 – 226 – 230) с участием 2-х понятых: Темляк Алевтины Владимировны – ул. П. Зори д. 31 кор. 2 кв. 21 и Ляшенко Любовь Дмитриевны – ул. Беринга д. 11 кв. 142. В протоколе записано, что предметы (системный блок, диск DVD-Rфирмы TDK) понятым не предъявлялись, не включались. Вопрос: за что тогда расписывались понятые, если визуально не видели предъявленные предметы (системный блок находился в картонной коробке, диск DVD-R находился в опечатанном конверте). Ложь. Документ подделан. На л.д. 229 идет речь о двух разных пользователях: «nvmonik» и «nvmonic». И еще замечание: никнейм пользователей в УД написан заглавными буквами, а на самом деле они везде пишутся только прописными. Подтасовка фактов! Очень сомнительно, что эти понятые были в действительности, и, навряд ли, с ними в действительности проводились указанные выше следственные действия.

26. Постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств (вещдоков) от 20 июня 2011 г. (лд 1 – 232 – 235). Я и жена видели, что мой системный блок в картонной коробке + 3 НЖМД находились в кабинете № 444 старшего следователя Ларькиной Л. Л. 5 и 11 июля 2011 г. при нашем посещении этого следователя. Это может подтвердить и адвокат Береза И. А., тоже находившаяся вместе с нами в кабинете Ларькиной Л. Л. На лицо служебный подлог: 20 июня системный блок в картонной коробке как вещдок сдан на хранение в камеру хранения вещдоков отдела «К» УВД по МО, а на самом деле он находился в кабинете старшего следователя. На лицо откровенный обман! Указанное Постановление состряпано задним числом.

Постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещдоков от 20. 06. 2011 г. На л. д. 233 есть запись «Сведений об используемых для доступа в сеть Интернета регистрационных именах и паролях не обнаружено. Программного обеспечения «FlyLinkDC++» не обнаружено, файлов ее настройки не обнаружено, нет возможности установить была ли программа, принадлежащая ЗАО «Аскон» открыта для общего доступа». При осмотре указанные предметы не вынимались из упаковок, упаковка их не была нарушена. Но имеется запись: «Перечисленные предметы были осмотрены». Вопросы: 1. «Как же можно осмотреть предметы, если эти предметы не вынимались из упаковки, печати которой не нарушались?» 2. «Как же к уголовному делу приобщается вещдок, если он не осматривается, так как находится в опечатанной упаковке, печати которой не нарушались?» 3. «Откуда понятым было известно, что в конверте находиться диск DVD-R фирмы TDK, если конверт с диском при осмотре не вскрывался?»

Кто ответит на эти вопросы? Там могло быть что-то другое! И таким образом, заочно признают, не видя что, вещдоком. Очень сомнительно, что данные следственные действия вообще проводились. Это плод воображения следователя, да требование УПК РФ. Где находились вещдоки с 20 мая и по 20 июня 2011 г. – это ровно месяц (а по нашему мнению – месяц и 3 недели)? Кто их использовал и по какому назначению? Налицо служебный подлог.

27. Постановление о сдаче вещдоков на хранение от 20 июня 2011 г. (лд 1 – 236 – 237). Старший следователь Ларькина Л. Л. пишет о «регистрационном имени «nvmonik», а экспертиза не нашла никаких регистрационных имен и паролей. Об этом старший следователь Ларькина Л. Л. указывает в документе «Постановление о признании и приобщении к уголовному делу вещдоков» от 20. 06. 2011 г. на л. д. 233 в 4-м абзаце снизу. Свидетель Кокшаров на очной ставке утверждал, что пользователь «nvmonik» входил в пиринговую сеть ММС как незарегистрированный пользователь. Далее тут же написано, что 20. 05. 2011 г. после окончания экспертизы, картонная коробка с системным блоком была скреплена печатями и подписями понятых. Каких? Ни одного из них эксперт не указывает. Подтасовка? Обман? Кого? Постановление о сдаче вещдоков на хранение от 20 июня 2011 г. подписан также 20 июня 2011 г. начальником отдела «К» УВД по МО подполковником милиции Гаврилюк В. П., который взял от старшего следователя Ларькиной Л. Л. мой системный блок на ответственное хранение. А на самом деле еще 5 и 11 июля 2011 г. эти вещдоки находился в кабинете № 444 Ларькиной Л. Л., что видели я, моя жена и адвокат Береза А. И. Оба упомянутых государственных служащих допускают служебный подлог. Возмутительно!

28. Старший следователь СЧ СУ при УВД по МО Ларькина Л. Л. утверждает (лд 2 – 39), что я использовал ПО, принадлежащее ЗАО «Аскон», в период с 8:00 29. 09. 2008 г. и до 18:52 31. 03. 2011 г. в целях сбыта. Явная ложь: 1. договор заключен мною с провайдером ММС 29. 09. 2008 г., а право выхода в Интернет я приобрел лишь с 01. 10. 2008 г.; 2. Мною была сделана заявка на установку кабеля в квартиру для Интернет-соединения, эта установка была проведена в начале октября 2008 г., так как только тогда подошла моя очередь на подключение; 3. ПО «КОМПАС 3Д» версии 12 появилось у ЗАО «Аскон» только осенью 2010 г.! А свидетельство о регистрации авторского права датировано еще позднее, 11 января 2011 г. На лицо абсурдность обвинения по времени! Предварительное следствие не доказало конкретного времени совершения преступления. На мой взгляд, в УД отсутствует конкретное событие преступления, что соответственно нарушает ч. 1 – ч. 3 ст. 24 и ч. 1 ст. 78 УК РФ (отсутствие конкретного события). Начало преступных действий указано в 8. 00 29.09.2008 г., т. е. прикрепили ее к дате заключения договора с провайдером ММС. Авторское право у ЗАО «Аскон» на программу «Компас 3Д» 12 версии возникло лишь 11 января 2011 г. Ранее этой даты преступление по нарушению авторских прав ЗАО «Аскон» невозможно. Меня же обвиняют в совершении преступления в 2008, 2009, 2010 годах, то есть тогда, когда программы «Компас 3Д» 12 версии даже в помине не было. Абсурд.

Мне такая программа не нужна и даром, я даже не знаю, что с ней нужно делать. Я не являюсь специалистом в этой области, у меня нет соответствующего образования. Дело в том, что именно ее мне подкинули потому, что она дорогая и стоит 93 тыс. руб.

29. В сопроводительном уведомлении № 5/7076 от 26. 07. 2011 г. (лд 2 – 79) старший следователь СЧ СУ УМВД по МО Ларькина Л. Л. пишет, что ходатайство моего адвоката о назначении повторной экспертизы и постановке дополнительных вопросов полностью удовлетворяет. В постановлении о полном отказе в удовлетворении этого же ходатайства этого же адвоката (лд 2 – 78) пишет все наоборот, что она приняла решение о полном отказе в удовлетворении ходатайства адвоката. Абсурд!

30. 05 августа 2011 г. примерно с 10.00 по 10.30 в отделе «К» УВД по МО, расположенной по адресу г. Мурманск ул. Софьи Перовской д. 14, в присутствии адвоката Шамолюк И. А. и старшего следователя Ларькиной Л. Л. на рабочем компьютере старшего оперуполномоченного отдела «К» капитана милиции Попова я обнаружил компьютерную программу WinRARv. 3.93. cчужой лицензией, т. е. налицо незаконное использование программного обеспечения сотрудниками отдела «К». Стоимость указанной программы в Интернете равна 834, 36 руб. Нехорошо поступает мурманская полиция, привлекая кого-то за контрафактную продукцию, а сама активно пользуется (использует в работе) контрафактом. Видимо, если проверить независимым экспертом в ближайшее время на предмет наличия законной лицензии, используемых отделом «К» и другими подразделениями УВД по МО различных лицензионных компьютерных программ на рабочих ПК их сотрудников, то можно с большой долей уверенности утверждать, что еще много найдется в УВД по МО контрафактной продукции. Если хоть на одном из рабочих ПК в УВД по МО найдется программное обеспечение с незаконной лицензией, то это позор всей мурманской полиции!

31. Старший следователь СЧ СУ при УВД по МО Ларькина Л. Л. активно препятствовала моей жене, имеющей законную, заверенную нотариусом доверенность быть моим законным представителем, что является нарушением требований ч. 5 ст. 47 УПК РФ.

32. При допросе жены 26. 04.11 г. и меня 31. 03. 11 г. следователем Леоферовой В. А. и в последующих допросах меня старшим следователем Ларькиной Л. Л. присутствовали иные лица (кроме адвоката и обеих сторон). Эти иные лица активно вмешивались в процесс допроса, спорили с допрашиваемыми, задавали вопросы, влияли замечаниями на допрашивающего следователя, подсказывая ему его дальнейшие действия. Эти иные лица (это работники милиции, следственной части, сослуживцы допрашивающего следователя) по окончании допроса никаких подписей в протоколе допроса не ставили, чем нарушены требования ст. 166 ч. 3 и ст. 190 ч. 7 УПК РФ.

33. По всем моим ходатайствам и заявлениям к старшему следователю СЧ СУ при УВД по МО Ларькиной Л. Л. были вынесены постановления о полном отказе в удовлетворении. Все отказы никак не мотивировались, в постановлениях написана откровенная ложь, т. е. сведения о действиях лиц, не имевшие место быть в действительности. Да оно и понятно. Все эти протоколы с отказами писались старшим следователем, который не был на объекте с обыском, следовательно, не являлся свидетелем происшедшего. Вся работа по удовлетворению моих ходатайств ограничилась перепиской статей УПК РФ, что есть нарушение гл. 15 УПК (ст. 119 – 122). В допросах свидетелей (Зайцев В. И., Кокшаров А. В.), в постановлениях о полном отказе в удовлетворении моих ходатайств наблюдается умышленная подтасовка фактов старшим следователем Ларькиной Л. Л., искажение действительности, пишется в протоколе то, что хочется видеть следователю, но в действительности этого не было.

34.31 марта 2011 г. системный блок забрали у меня чуть позднее 20.30, однако согласно справке ММС пользователь «nvmonik» или «nvmnic» находился в сети Интернет до 23 час. 57 мин. 56 сек. того же дня. Это наглядно говорит о том, что пользователь «nvmonik» к нашему ПК (к IP нашего ПК) вообще не имеет никакого отношения.

35.Сотрудникам полиции стали известны аудиторские заключения и материалы аудиторских проверок множества мурманских фирм, что является нарушением ст. 9 «Аудиторская тайна» Федерального закона № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности». Жене известны факты работы оперативников в одной из аудиторских фирм в начале апреля 2011 года.

36. Исследуя материалы УД, анализируя их, я обнаружил нарушения документооборота старшим следователем Ларькиной Л. Л. Эти нарушения заключаются в том, что все документы следователя (а их создано в рамках УД много!) имеют один и тот же номер, только даты создания разные. Свое недоумение я выразил следователю, но та бойко ответила, что «тогда каждому следователю нужно иметь книгу учета (регистрации) входящих и исходящих документов. Поэтому мы все (следователи) номером документа указываем номер внутреннего телефона в кабинете следователя». Я был поражен таким ответом. Нарушение правил внутреннего документооборота ведет к подделке документов, документ легко переделывается, искажается. После такого ответа мне стало понятно, почему в деле так много подделок, нарушений статей УПК РФ, подтасовок, несуразиц. А ведь СЧ СУ УМВД по МО руководит начальник Каширец В. В.: его недоработки, упущения в организации следственной работы видны «невооруженным глазом».

Таким образом, следователями СЧ СУ при УВД по МО при предварительном расследовании уголовного дела № 3-3339 в отношении меня были допущены нарушения вышеупомянутых статей УПК РФ, ст. 9 Федерального закона № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности». Изъятие системного блока с 4-мя жесткими дисками и 3 съемных дисков и ни на одном из них при обыске не было найдено программное обеспечение («Компас 3Д»), авторские права которого принадлежат ЗАО «Аскон», есть нарушение естественных конституционных прав человека и гражданина России. Ст. 5 УК РФ гласит, что «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно-опасные деяния, в отношении которых установлена его вина». А какую общественную опасность я представлял или представляю?

Когда я понял наличие такого большого количества ошибок в предварительном расследовании, то долго не мог придти в себя. Потом подумал, ведь УД, обвинительное заключение поступит на утверждение в Прокуратуру Первомайского административного округа города, и там обнаружат эти ошибки. И уж точно не поздоровится старшему следователю. Но это была наивность! Когда мне сообщили из УВД о том, что обвинительное заключение подписано в Прокуратуре Первомайского административного округа, и я должен придти за его получением – я испытал шок! Как, не заметили ни одной ошибки? Такое некомпетентно состряпанное дело удовлетворило Прокуратуру Первомайского административного округа города? Попозже догадался, что никто в Прокуратуре Первомайского административного округа города не читал, не изучал УД, а просто проштамповали обвинительное заключение. Кстати, о возможности такого исхода дела от Прокуратуры города мне говорили адвокаты. А у них больше опыта отношений с Прокуратурой города, чем у меня.

Тут я вспомнил слова адвокатов о том, что, сколько бы ни обращались они в Прокуратуру города в отношении нарушений в расследовании УД, всегда Прокуратура отвечает примерно одно и тоже: вашу жалобу рассмотрели, изложенных фактов не обнаружено, нарушений законодательства нет.

Мне они прямо заявили, что адвокаты города готовят материалы для обращения в Страсбургский суд по правам человека обо всех имеющих место нарушениях местной полицией законодательства страны. Три адвоката, принадлежащие к разным адвокатским организациям, не согласовано и в разное время заявили мне одно и тоже: в городе оперативники полиции подбрасывают наркотики тем адвокатам, которые рьяно и активно защищают своих подопечных, используя в защите ошибки следствия, нарушения ими статей УПК РФ. Поначалу я не обратил на это внимания, но потом призадумался и понял, что вполне это может быть. Таким образом, они не только нейтрализуют работу адвокатского корпуса, но и подрывают их авторитет.

Я помню еще сорокалетнее прошлое: я в начале 70-х годов ХХ века служил в милиции и помню нам зачитывали секретные приказы: о применении пыток операми угрозыска, о присвоении денег арестованных опером ОБХСС, о кражах милиционеров из магазинов во время ночных проверок причин сработок сигнализации, о недостойном поведении помощника дежурного по отделу милиции в отношении арестованных в КПЗ женщин … и многое другое. Во время службы я сам старался не нарушать законы и инструкции, но знал, что сослуживцы не пренебрегают тем, что «плохо лежит». Поэтому предполагал, что со временем «эта плесень» перекинется и на меня. Поэтому принял тогда мудрое решение перевестись в другое ведомство.

Сейчас телевидение много нам рассказывает об оборотнях в погонах, это конечно, постыдная вещь, когда сознаешь, что и ты когда-то принадлежал к ведомству, где не соблюдается закон. А вот теперь еще на собственном опыте убедился, что нарушить закон в ведомстве МВД – это пустяковое дело, незаметное среди других крупных и мелких нарушений, несмотря на то, что есть в МВД собственная служба безопасности, которая выявляет преступления среди ее служащих. Парадоксально сознавать, что в ХХ веке почти весь век, а теперь и в ХХI веке также просто не соблюдается закон, нарушается справедливость. Ни закон, ни мораль не имеют никакого существенного значения в современной России. Ведь недаром в России есть пословица: «Закон – что дышло, куда повернешь, туда и вышло». Дышло – это оглобля между двумя лошадьми, прикрепляемая к передней оси повозки при парной запряжке и служащая для поворота повозки.

 

 

Суд

 

 

Получив обвинительное заключение, стал ждать назначения даты суда. Затем получил извещение от Первомайского райсуда города о том, что дело передано мировому судье. Первое заседание суда было назначено на 21 сентября 2011 г., через 5, 5 месяцев спустя после проведения обыска.

На суде председательствовал мировой судья участка № 1 Первомайского административного округа г. Мурманска Олексенко Р. В., государственным обвинителем был помощник прокурора Первомайского административного округа Гулевский Н. Г. На первом же заседании суда мой адвокат выступил с ходатайством о признании экспертизы недействительной, опираясь на положения статей УПК РФ. Для присутствующего обвинителя это стало полной неожиданностью, он запросил 20-минутного перерыва, после которого выступил с предложением отклонить ходатайство адвоката. Мировой судья ушел на совещание, после которого поддержал предложение обвинителя и отверг ходатайство защитника. На этом суд взял перерыв до 6 октября, проведя лишь 2-хчасовое заседание. До допроса свидетелей, которые ожидали в коридоре суда, дело не дошло. На заседании суда было заметно, что гособвинитель чувствует себя очень неуверенно, дела не знает, зачитывая обвинительное заключение, без счета раз запинался, удивлялся, а судья его даже не слушал, занимаясь за столом какими-то своими делами. Поэтому обвинительное заключение читалось для обвиняемого, его защитника, а они и так его знали.

Я написал ходатайство на имя мирового судьи для получения копии протокола прошедшего судебного заседания, дабы знать, что же пишут в суде после заседания. Получив через несколько дней желаемое, я убедился в том, что не напрасно «потревожил» мирового судью. Замечаний по первому судебному заседанию оказалось достаточно, в том числе и существенных.

На втором судебном заседании, 6 октября 2011 г. сменился гособвинитель. Им стала старший помощник прокурора Первомайского административного округа Гречушник В. Н. В зал судебного заседания вошла дама с мрачной физиономией лица, не на кого не глядя. Сразу показала себя довольно жесткой, но также не знающей все тонкости уголовного дела.

Она сразу же предложила допросить свидетелей. Первым вызвали свидетеля Зайцева В. А. (понятой), который рассказал о том, что никто понятым не разъяснял права, обязанности и ответственность при производстве обыска, несколько своих подписей в протоколе обыска он не признал. Протокол допроса у следователя он подписал, но выяснилось, что его ему никто не зачитывал, сам он его не читал, так как без очков читать не может, а на допросе очков с собой он не имел. Ему были заданы ряд вопросов, и полученные ответы ясно показали, что протокол его допроса имеет существенные искажения фактов, неточности, ход событий следователем перепутан. Зайцев В. И. в суде пояснил, что протокол допроса содержит существенные неточности. Свидетель ясно подчеркнул о том, что в компьютере Морозова Н. И. сотрудники не нашли то, что искали, понятым ничего из найденного не предъявляли. Словом, протокол его допроса старшим следователем Ларькиной Л. Л. имеет существенные нарушения требований ст. 166 УПК РФ.

Следующим был приглашен свидетель Хвостов В. А. (представитель общественности). Он на допросе показал о том, что протокол был составлен в его отсутствии. Когда он подписывал бланк протокола, то в нем почти ничего не было, во всяком случае, первая страница не была заполнена, ее нынешнее содержание переврано: он не женат, не имеет высшего образования и ряд других неточностей. Свидетель подтвердил, что в двух протоколах не все правильно записано, хотя он его и подписал, так как не читал, а доверился оперативникам отдела «К» и следователю. Хвостов В. А. подтвердил на суде, что знал и ранее Гажемона Г. В., так как они работают в одной организации (в акте сбора образцов контрафактной продукции оперативниками отдела «К» написано о том, что представители общественности Хвостов В. А. и Гажемон Г. В. не знакомы и не знают друг друга).

После Хохлова был приглашен г. Гажемон Г. В. (представитель общественности), который работает вместе с Хвостовым В. А., это он еще раз подтвердил. Мой защитник наводящими вопросами подловила его во лжи. Гажемон Г. В. при ответах на вопросы так разозлился, что показал, что на допрос к следователю его не вызывали, и он ничего не подписывал, хотя в уголовном деле есть протокол его допроса следователем Ларькиной Л. Л. Ужас!

Таким образом, допрос этих свидетелей обвинения ясно показал подтасовку в заполнении протоколов допроса и акта сбора образцов контрафактной продукции, т. е. нарушение требований ст. 166 УПК РФ.

Затем был вызван свидетель Кокшаров А. В., менеджер провайдера ООО «ММС». Данный свидетель указал на возможность технической ошибки при ответе на запрос полиции, имеется ввиду, указание данных на владельца IP-адреса.

Следующим был приглашен его сослуживец по фирме г. Скворцов А. С. Этот человек более открытый, показал себя вполне хорошим специалистом, он достойно и грамотно отвечал на поставленные многочисленные вопросы. Он показал, что при определенных условиях можно получить доступ к чужому ПК: отсутствие антивируса. Без установленной в ПК программы «Флайлинк ДС ++» нельзя скачать с кого бы ни было, нельзя кому бы то ни было закачать что-либо. Существуют программы для скрытия или изменения IP-адреса.

Далее в связи с окончанием рабочего времени суд объявил перерыв до 11 октября 2011 г.

Я вновь написал ходатайство на имя мирового судьи для получения копии протокола прошедшего судебного заседания. Замечаний было еще больше.

Судебное заседание 11 октября 2011 г. открылось допросом свидетеля Попова А. С. (старшего оперуполномоченного отдела «К» УВД по МО, проводившего в моей квартире обыск). Свидетель показал, что программы «Флайлинк ДС ++» на моем ПК не было обнаружено, он не обнаружил открытых для свободного доступа файлов. Он не помнил, нашли ли у меня искомую программу «Компас 3Д». Он не мог пояснить, почему разниться время между процедурой записи контрафакта и справкой от провайдера. Допрос данного свидетеля показал, что он врет безбожно (я заявил суду, что во всех его ответах около 85 % лжи), не испытывая угрызений совести, несмотря на то, что председательствующий на суде предупреждал его об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Во время допроса оперативный работник Попов А. С. был взбешен множеством вопросов к нему, да еще таких, которые прямо уличали его в недопустимых действиях при проведении оперативно-следственных мероприятий, он юлил, уходил от прямого ответа, давал заведомо ложные показания. Вообще, его допрос оставил тягостное впечатление, весь стыд состоит в том, что сотрудник полиции может врать, т. е. давать заведомо ложные показания, не опасаясь ответственности, что естественно сводит на нет авторитет полицейских работников.

Затем государственный обвинитель ходатайствовал об оглашении письменных показаний представителя потерпевшего Голубина А. В. Я был против этого ходатайства, меня поддержали защитник и представитель обвиняемого. Тогда гособвинитель Гречушник В. Н ходатайствовала об оглашении письменных материалов дела. Другими словами, гособвинитель схитрила, изменила свое ходатайство и все равно добилась, того чего хотела. И она стала зачитывать почти все материалы дела. По разрешению председательствующего я прерывал гособвинителя и делал дополнения, указывал на имевшие место ошибки предварительного расследования (часть их указана мною выше).

Устав читать материалы дела, гособвинитель ходатайствовала об отложение слушания дела в связи с окончанием рабочего дня. Естественно, никто не возразил ей. Суд сделал перерыв до 19 октября 2011 г., за сутки до начала следующего судебного заседания я простыл, заболел. Судебное заседание было перенесено на 1 ноября 2011 г.

Я в очередной раз написал ходатайство на имя мирового судьи для получения копии протокола прошедшего судебного заседания. Замечаний было еще больше, чем в предыдущих двух заседаниях.

Следующее судебное заседание 1 ноября 2011 г. проходило в том же составе, но востребованный на прошлом заседании представитель потерпевшего отсутствовал. Как позже я выяснил, он вновь ходатайствовал о рассмотрении УД без его участия. Гособвинитель продолжила читать материалы дела. Судья мне объяснил, чтобы я ее не прерывал, а после окончания оглашения материалов буду иметь возможность выступить с замечаниями, дополнениями, ходатайствами. Гособвинитель уточнила только то, чтобы мое выступление касалось только тех материалов дела, которые оглашались на судебном заседании.

Я выступил с массой замечаний к материалам оглашенных документов УД (часть их указана мною выше, чтобы не повторяться). Гособвинитель предложила объявить перерыв в связи с окончанием рабочего дня. Защитник уточнила у мирового судьи дату следующего судебного заседания, которое было назначено на 7 ноября 2011 г. Сразу же после судебного заседания я написал ходатайство судье о выдаче копии протокола только что прошедшего заседания. И опять возникли замечания по составлению текста протокола.

Перед судебным заседанием 7 ноября я решил узнать у секретаря судьбу моих прежних замечаний на протоколы суда. Оказалось, что все они Постановлениями мирового судьи отвергнуты на основании ст. 260 УПК РФ, что якобы я не соблюдал 3-хдневного срока подачи замечаний. До этого я не знал о таких решениях мирового судьи.

Меня это возмутило. Но я решил сначала изучить текст УПК, прежде чем реально излагать свое возмущение. Это изучение показало, что мировой судья не знает или преднамеренно вводит в заблуждение меня, мотивируя отказ 3-хдневным сроком. Пришлось судье подать еще одно ходатайство, где указал ему на ошибочность применения требований УПК. Кроме этого, я вместе с адвокатом написали ходатайство об отмене Постановлений мирового судьи, отвергающих мои замечания.

Статья 259 ч. 7 не двусмысленно предоставляет мне не менее 5-ти суток на ознакомление с протоколом судебного заседания. Статья разрешает судье продлить этот срок. А вот ст. 260 предоставляет 3-хдневный срок подачи замечаний к протоколу после ознакомления с ним. Таким образом, любой обвиняемый человек имеет не менее 8 суток для ознакомления и подачи замечаний к судебному протоколу. Пришлось мне указывать судье на его ошибочное понимание требований УПК РФ. Вывод: как следователи, как прокурорские работники, так и судьи не очень-то «заморачивают свою голову» разными требованиями УПК в пользу обвиняемых. Их больше устраивает правовой нигилизм населения, что означает равнодушное отношение к праву, основанное на юридическом невежестве и правовой невоспитанности основной массы населения. Правовой нигилизм широко распространен в чиновничьей, правоохранительной сферах. В обществе имеет широкое распространение антиправовая психология.

Кстати, в УПК есть немало статей, неукоснительное соблюдение которых работниками правоохранительных структур обеспечивает соблюдение прав человека и гражданина, даже подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. Но неукоснительно соблюдать требования УПК РФ эти работники не приучены (не расположены), для них намного легче нарушить закон, так как надо отчитаться перед начальством, «запудрить мозги» ему, выйти «сухим из воды» в щекотливой ситуации. Да и начальники таких работников сами требуют от подчиненных действий, идущих в разрез с законом. Вот и получается «картина маслом».

А 7 ноября 2011 г., на очередном судебном заседании «грянул гром». Председательствующий спросил о том, что есть ли у кого-нибудь какие-либо предложения, ходатайства. После разрешения председательствующего гособвинитель зачитала ходатайство о возвращении уголовного дела в Прокуратуру в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для пересоставления обвинительного заключения, для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения. Среди недостатков предварительного следствия отмечено:

1. В обвинительном заключении «не указано место, время совершения преступления, его способ и другие обстоятельства, имеющие значение для данного УД»;
2. В вину мне «вменяется период, когда ЗАО «Аскон» не являлся законным правообладателем программы «Компас 3Д». (На тот момент данной программы в природе не было, получается у меня программа появилась раньше, чем у ЗАО «Аскон». Маразм. Вот что бывает, когда на подкинутой программе, устанавливают дату «от балды»).;

Гособвинитель «полагает, что указанные нарушения, допущенные органами предварительного следствия,…» являются решающими и «…исключают постановление по делу какого-либо окончательного решения по существу и являются основанием для возвращения УД в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом». Свою «позицию гособвинитель согласовала с руководством Прокуратуры Первомайского округа».

Более простыми словами это ходатайство можно так прокомментировать: все предварительное следствие и его обвинение «шито белыми нитками», оно настолько несостоятельно, что как гособвинитель, так и мировой судья пришли к выводу о том, что кроме оправдательного приговора в данном уголовном деле больше никакого другого решения нельзя вынести.

Так как я не имел опыта в судопроизводстве, то расценил данный демарш гособвинителя как признание нарушений, допущенных предварительным расследованием, но инициатива обвинения показалась мне не только странной, но и влекущей в будущем мне новые неприятности.

Я выступил с категорическим возражением против ходатайства обвинения, просил суд продолжаться и закончиться оправдательным приговором. Меня поддержали представитель подсудимого и защитник. Суд взял 20-минутный перерыв. Мировой судья затем огласил Постановление о поддержке ходатайства обвинения и возвращения УД прокурору. Он нашел наши доводы не состоятельными. Суд пришел к выводу «что описание обстоятельств преступления в обвинительных документах не соответствует требованиям закона и исключает возможность принятия судом решения по существу дела», на основании этого и, «руководствуясь ч. 2 ст. 256 и ст. 237 УПК РФ», суд возвращает «УД прокурору Первомайского округа для устранения нарушений норм УПК РФ при составлении обвинительного заключения».

Суд, приняв решение направить УД в прокуратуру для устранения ошибок следствия, остановился на стадии окончания допроса свидетелей, не приступив к моему допросу (допросу обвиняемого).

Я в очередной раз написал ходатайство на получение копии Протокола судебного заседания. Получив его, я обнаружил в нем вновь несоответствия действительности, и пришлось опять писать замечания. Позднее я получил Постановление мирового судьи на мои замечания по Протоколу судебного заседания, прошедшего 1 ноября. На сей раз, он удовлетворил мое ходатайство без каких-либо оговорок и ссылок на что-то.

Надо еще учесть то обстоятельство, что 16 августа 2011 г. заместитель Прокурора Первомайского административного округа города г. Лапин Д. А. с легкостью утвердил это несостоятельное обвинительное заключение, составленное старшим следователем по ОВД СЧ СУ УМВД России по Мурманской области майором юстиции Ларькиной Л. Л. с нарушением требований УПК.

Интересно, если майор юстиции непрофессионально составляет упомянутое обвинительное заключение, пишет такую галиматью, преднамеренно нарушая требования УПК РФ, то что может «выкинуть» лейтенант юстиции? Таких «майоров юстиции» нельзя на «пушечный выстрел» допускать к предварительному расследованию даже простого УД. Чтобы «почистить замаранный прокурорский мундир», Прокуратура все «свалила» на предварительное следствие, подразумевая, что никто и не «догадается», что и вина прокуратуры в случившемся тоже есть и большая. Кстати, о «майоре юстиции», за 10 мес. общения со следствием, старший следователь СЧ СУ при УВД по МО Ларькина Л. Л. получила очередное звание («звездочку») и стала «подполковником юстиции». Капитан полиции Попов А. из старшего опера отдела «К» поднялся еще на одну служебную ступень, стал заместителем начальника отдела «К», получил еще одну «звездочку», стал «майором полиции». Удивительно, оказывается за непрофессиональную работу очень даже легко можно получить вышестоящую должность и очередное звание.

Что мешало прокуратуре тогда, в августе 2011 г. вернуть УД на переделку? Ответ: «заштампованность действий» всей местной правоохранительной системы (а может и российской?). Налицо «тесное слияние» полиции (прежней милиции) с прокуратурой и судом (в такой атмосфере никто никого не контролирует, а, наоборот, с легкостью может «прикрыть»). Превращение местной правоохранительной системы в карательную систему, для которой нет дела до судьбы обвиняемых, осуждаемых, справедливо ли они обвинены, осуждены – дела нет! Главное – сымитировать предварительное следствие и штамповано осудить, а затем поставить «галочку» в отчетной статистике. «Вот, молодцы!» Учитывая такую ситуацию, можно сделать вывод о том, что Прокуратура Мурманска никак не контролирует деятельность полиции.

Мое годовое общение этой «системой», привело к выводу: предварительное следствие, прокуратура работают «по штампу», никто из работников этих структур «не заморачивает» себе голову неукоснительным соблюдением законодательства, они «видят» нарушение закона только у простых людей, у себя нарушения законов не замечают, свыклись, (а кто будет «поедать» сам себя!) ходят по грани: соблюдение закона и его не соблюдение. Если учесть еще жесткую иерархию подчиненности в правоохранительной системе, основанной на неукоснительном соблюдении требований (приказов) руководителей, то можно легко понять, что даже если рядовой следователь и не согласен с руководителем или тот требует нарушения закона, то у следователя ничего не остается, как выполнить этот незаконный приказ, иначе его постигнет участь экс-министра финансов Кудрина.

Во время предварительного следствия я на улице встретился со знакомым следователем, который разъяснил мне суть борьбы местной полиции с преступностью «галочной системой». Он добавил такую фразу: «Пока у в городе» (он имел ввиду, в местной правоохранительной системе) «будет существовать «галочная система» для статистики, до тех пор порядка у нас не будет» (имел ввиду, в этой системе, где он работает).

Защитник сказала, что вынесение судом оправдательного приговора – есть обвинительный приговор для Прокуратуры, что-то вроде ЧП, что является «нестерпимой» обидой. Вот, чтобы «смягчить», «подсластить эту горькую пилюлю», было принято решение вернуть дело в Прокуратуру для того, чтобы уже более тщательно изучить дело и попытаться каким-то образом все равно повернуть его так, чтобы без позора выйти из сложившейся ситуации, все-таки осудить меня. Короче, опозорилась прокуратура, равно как и следственный орган - СЧ СУ при УВД по МО! Посмотрим, как они будут на имеющейся доказательной базе (на которой невозможно меня обвинить, если не продолжать «шить дело белыми нитками») вновь строить обвинение.

Кроме того, в январе 2012 г. мне стало известно о том, что тем же Федеральным законом от 6 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты…» изменилась ч. 2 ст. 146 УК РФ. Если раньше могли осудить по ней за нарушение авторских и смежных прав, если урон правообладателю нанесен в размере свыше 50 тыс. руб., то по ФЗ от 6 декабря 2011 № 420-ФЗ можно осудить по указанной статье за урон правообладателю, если он превышает 100 тыс. руб. Теперь, вся правоохранительная система города «озабочена» тем, как повернуть дело так, чтобы я не мог подать в суд на нее о возмещении материального и морального вреда.

 

Волокита

 

Долго пришлось ждать продолжения каких-либо действий суда и прокуратуры. В середине двадцатых чисел ноября мне позвонила секретарь мирового судьи участка № 1 Первомайского райсуда и попросила придти к ним к 16 часам 29 ноября на непродолжительное время. Она ничего не упомянула о представителе обвиняемого, ни о защитнике. Я обещался придти. Затем меня насторожила ее просьба: для чего приходить к мировому судье? Или, только к секретарю? Приходить на судебное заседание или просто так? Ведь ничего конкретного не было сказано. Позвонил адвокату. Та связалась с мировым судьей и выяснила, что 29 ноября состоится судебное заседание по моему ходатайству по отмене решений прежних Постановлений мирового судьи на мои замечания (писал об этом выше).

На судебное заседание явились я (обвиняемый), мой представитель и защитник в полном составе, хотя секретарь не ставила их в известность. На судебном заседании мировой судья выслушал мои доводы на его ошибочность решений. Меня поддержали адвокат и представитель обвиняемого. Гособвинитель не имела ничего против. Судья взял 20-минутный перерыв, после которого зачитал Постановление об отмене прежних своих решений, отвергавших мои замечания на Протоколы судебных заседаний.

Таким образом, мировой судья признал мою правоту и был вынужден соблюдать требования ст. 259 и 260 УПК РФ. Он согласился на то, что я имел, по меньшей мере, 8 суток после получения копий Протоколов судебных заседаний для представления замечаний на них. А так как я укладывался всегда в меньший, чем 8 суток, срок, то мои прежде отвергнутые мировым судьей незаконно замечания теперь должны будут учтены.

После окончания судебного заседания я сразу же написал 2 ходатайства: одно - на получение копии Протокола судебного заседания от 29 ноября 2011 г., а другое – на Постановление мирового судьи об отмене прежних решений мирового судьи, отвергающих мои замечания на Протоколы судебных заседаний. В начале декабря 2011 г. я получил эти документы у секретаря мирового судьи. Второе ходатайство так и не удовлетворено, мне не дали протокол судебного заседания от 29 ноября 2011 года. Секретарь суда заявила, что мировой судья распорядился выдать копию протокола судебного заседания только после уплаты мною госпошлины. Известно, что бесплатно такие копии предоставляются обвиняемому, а всем остальным после уплаты госпошлины (так требует УПК РФ).

Тогда же я узнал, что до начала декабря мое УД не отправлено в прокуратуру, а находится по-прежнему в канцелярии участка № 1 Первомайского райсуда. Работник канцелярии не могла ответить мне на вопрос: по какой причине до сих пор УД не направлено в прокуратуру, но заверила, что на этой неделе, если будет машина, оно будет направлено в прокуратуру. Как видите, судебный орган преднамеренно затягивает рассмотрение УД в отношении меня – это называется: судебный орган занимается волокитой, проволочкой.

Прошел весь декабрь месяц 2011 г. Никаких известий ни из прокуратуры, ни из суда не поступило.

В середине двадцатых чисел декабря 2011 г. дозвонился до адвоката, которая сообщила, что прокуратура Первомайского округа только сейчас направила УД в отношении меня в СУ при УВД по МО. Она попросила узнать телефон следователя, с которым бы можно было связаться и ходатайствовать о возвращении изъятого при обыске 31 марта 2011 г. компьютера. Адвокат сказала, что СУ вести повторную экспертизу, доследование в этом случае, согласно требованиям УПК РФ, не имеет права. Она может только изменить (переписать) обвинительное заключение либо отказаться от обвинения.

Я узнал номер телефона начальника СЧ СУ при МВД по МО В. В. Каширец, дозвониться до него смог только в самом конце рабочего дня. На мой вопрос, кто из следователей занимается моим УД, он ответил, что он сам читает его и согласился с тем, чтобы я перезвонил завтра и тогда он сможет мне сообщить фамилию конкретного следователя. На завтра дозвонился, но Каширец В. В. ответил, что еще не прочитал УД и соответственно не может назвать имя следователя. Просил перезвонить через несколько дней, а именно 30 декабря с утра. Дозвонился, он сообщил номер телефона и фамилию следователя Ерофеевой И. А., до которой при множестве попыток дозвониться нельзя было. Да и понятно, Новый год у чиновника «на носу» и в кабинете он не сидит, если ли дело до какого-то там обвиняемого «букашки-таракашки».

В телефонном разговоре с Каширцом В. В. я поднял вопрос о возврате компьютера, так как теперь он не нужен следствию. Он грубо ответил, что это не мое дело, что это они решают: нужен ли им компьютер или нет. Другими словами, я в грубой форме получил отказ о возврате ПК. Мой представитель обратилась к Каширцу В. В. с таким же вопросом, он также ей ответил отказом. Адвокату я сообщил фамилию и телефон следователя Ерофеевой И. А.

Все: начался Новый 2012 год, судебная эпопея продолжается.

20 января 2012 г. я написал ходатайство на имя начальника СЧ СУ при УВД по МО г. Каширца В. В. о возврате мне изъятого компьютера и лично отнес его в канцелярию. Кроме того, я написал на имя Прокурора Мурманской области жалобу о волоките с рассмотрением УД дела в отношении меня. Пришло письмо из Прокуратуры области за № 16р-2012 от 27. 01. 2012 г. о перенаправлении моей жалобы на судебную волокиту в прокуратуру Первомайского округа. Такое решение принял начальник отдела по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью советник юстиции В. В. Щербатов. Получается так, что кто виноват в случившемся, на кого жаловался гражданин, тому и предписывается расследовать самих себя и ответить на жалобу. Кроме предполагаемой отписки, навряд ли что я получу.

31 января 2012 г. я по почте получил Постановление старшего следователя СЧ СУ при УВД по МО подполковника юстиции Ларькиной Л. Л. об удовлетворении моего ходатайства от 20 января о возврате ПК (а где 3-хдневный срок?, как того требует УПК). Тут же перезвонил ей с целью договориться о дате и времени выдачи-получения ПК. Ларькина Л. Л. ответила, что начальник отдела СЧ СУ Ерофеева И. А. отменила ее Постановление о возврате ПК по причине «преждевременности». 10 месяцев держат ПК под арестом, обвинение давно уже следовало снять, но не снято до сих пор, о чем я жаловался прокурору области, а возвращать ПК – это мера «преждевременная». Других комментариев о действиях чиновников от «правосудия» у меня нет.

Мой представитель перезвонила начальнику СЧ СУ при УВД по МО Каширец В. В. Он удивился, когда узнал, что Постановление старшего следователя отменила начальник отдела СЧ СУ. Понятно, что в одном ведомстве один чиновник «подсиживает» другого, по своему разумению верша дела простых смертных в пику своему начальнику.

Каширец В. В. просил перезвонить назавтра, так как к этому времени он разберется в возникшей ситуации. Я перезвонил ему, но он оказался вновь неготовым что-либо ответить, просил перезвонить через 5 минут. Позже он заявил, что отменил распоряжение начальника отдела СЧ СУ Ерофеевой И. А.

Я связался со старшим следователем Ларькиной Л. Л. для уточнения даты и времени возврата ПК. Договорились, что 2 февраля я приду к ней и получу Постановление о возврате ПК. Она предупредила, что получать ПК необходимо в отделе «К» УВД по МО. Во время получения Постановления старший следователь Ларькина Л. Л. меня проинструктировала, где я должен расписаться в ознакомлении с ее Постановлением, а в отделе «К» я должен оставить расписку в получении ПК. В Постановлении следователя отделу «К» предписывалось выдать (вернуть) мне системный блок ПК, изъятый 31 марта 2011 г.

Затем между нами состоялся примечательный разговор. Ларькина Л. Л. высказала мнение о неправильном решении мирового судьи участка № 1 Первомайского райсуда, который должен был согласиться с моим возражением против направления УД в Прокуратуру и закончить дело оправдательным приговором.

Она сказала, что и мировой судья, и Прокуратура знали о предстоящем изменении законодательства. И сообща решили «проволокитить» УД, прикрывшись ст. ст. 256 и 237 УПК РФ. Это утверждение подтверждается телефонным разговором моего защитника с Ларькиной Л. Л., которая высказалась о необходимости проконсультироваться по ситуации с моим УД в прокуратуре. Эта ситуация оказалась для прокуратуры Первомайского округа и следствия трудноразрешимой, до 15 апреля 2012 г. они не смогли принять какого-либо решения, причем и далее очень возможно, что они будут «волокитить».

30 декабря 2011 г. старший следователь Ларькина Л. Л. получила из канцелярии УВД мое УД, а до этого (почти весь декабрь) оно находилось в прокуратуре Первомайского округа. Старший следователь сказала, что я не буду иметь права на реабилитацию, в том числе и на возмещение материального и морального вреда, и спросила меня о том, что буду ли я подавать протест против будущего такого ее решения. Я ответил, что обязательно я буду протестовать против такого ее решения и добиваться права на реабилитацию.

Обратите внимание: 7 ноября 2011 г. суд выносит решение направить УД в прокуратуру Первомайского округа, на момент 24 февраля 2012 г. никакого решения следствием не принято (более 4 месяцев волокиты). Возможно, что этот период будет еще длиннее.

2 февраля 2012 г. после встречи с Ларькиной Л. Л. я пришел в отдел «К». У меня попросили паспорт и ксерокопировали страницу с фото. Принесли системный блок, который был не опечатан. Была опечатана картонная коробка, уверен, что перед моих приходом. Теперь я должен был написать расписку в получении его. Сотрудник отдела Попов потребовал написать в расписке о том, что я не имею претензий. В расписке я написал следующее: «Выдвижение претензий в будущем оставляю за собой, так как был произведен беглый осмотр ПК, а также не изучалось программное обеспечение и хранящаяся на жестких дисках информация.

Гарантирую предъявление претензий в будущем только по справедливости. В случае надлежащего программного обеспечения, наличия комплектующих, соответствующих на момент обыска 31 марта 2011 г. претензий не будет предъявлено».

Попов встал за моей спиной и следил за тем, что я пишу по поводу претензий. Затем громко закричал, что ПК выдавать не будем, озвучил «фантастические сюжеты, как я могу с ними подло поступить», отказавшись писать обязательную для них фразу «Претензий не имею». Затем сотрудники отдела пригласили трех человек понятых, чтобы те поставили свои росписи на бумаге для опечатывания картонной коробки с системным блоком. Составлять протокол сотрудники отдела не удосужились, а этот документ должен быть в обязательном порядке, так требует УПК РФ.

В юридических документах я нигде не нашел обязательства хозяина вещи писать в расписке об отсутствии претензий, тем более в такой технически сложной аппаратуре, как системный блок ПК. По этой причине считаю, что отказав мне в получении вещдока, в ее проверке, сотрудники отдела «К» превысили свои полномочия, требовали того, чего не вправе требовать, своим недостойным поведением опозорили звание полицейских, подорвали свой и так никудышный авторитет.

Свой отказ писать об отсутствии претензий я мотивирую тем, что мне не было представлено возможности ознакомиться с комплектующими системного блока (системный блок не был опечатан), с программным обеспечением, с информацией, имеющейся на жестких дисках системного блока. Я имею большое сомнение в том, что вся информация, программное обеспечение, имевшееся на день изъятия (31 марта 2011 г.) сохранены в целости и сохранности. Сомнения также имеются в том, что все ли комплектующие системного блока в наличии и прежней комплектации. Общение с сотрудниками полиции привели меня к появлению полного недоверия к ним. Написание фразы «Претензий не имею» лишает меня возможности в будущем предъявить справедливые и обоснованные претензии в суд, если со временем обнаружиться несоответствие комплектующих, программного обеспечения и другой информации, имеющейся на жестких дисках ПК. Упорство полицейских отдела «К» в требовании написать об отсутствии у меня претензий еще больше подтверждает сомнения и укрепляет недоверие.

Сотрудники отдела «К» (Попов, Герасименко) вели себя очень грубо, зло, неоднократно срывались на крик, лгали, высказывали угрозы. В отличие от них я вел себя корректно и вежливо (это их очень злило!), несмотря на то, что они своим негативным поведением провоцировали меня на совершение грубости в их адрес. Попов соврал понятым, что я не хочу получить компьютер, поэтому их позвали для опечатывания картонной коробки.

Так я вернулся домой без ПК. По телефону Ларькиной Л. Л. я все рассказал, она обещала вернуть ПК вечером того же дня. Но прошел вечер, следующий день, никто не позвонил, по состоянию на 24 февраля ничего не изменилось.

3 февраля 2012 г. я пришел в Прокуратуру области и написал жалобу на противозаконные действия сотрудников полиции отдела «К» УМВД по Мурманской области. Дежурный прокурор приняла мою жалобу.

7 февраля 2012 г. получаю отписку от заместителя прокурора Первомайского округа советника юстиции Вознюк И. В. (№ 16/543м-2011 от 06. 02. 2012 г.), который на момент отпуска Прокурора округа Гусарова А. Н. исполнял его обязанности. Вот что написал г. Вознюк И. В.: «Изучены материалы уголовного дела № 3-3339».

«10. 08. 2011 г. уголовное дело направлено в суд.

07. 11. 2011 г. мировым судьей судебного участка № 1 Первомайского административного округа г. Мурманска Олексенко Р. В. уголовное дело возвращено в прокуратуру округа в порядке ст. 237 УПК РФ.

23. 12. 2011 г. уголовное дело направлено в СЧ СУ УМВД РФ по Мурманской области».

А вот почему уголовное дело в прокуратуре Первомайского округа находилось в бездействии столь длительное время (1 месяц и 16 дней) г. Вознюк И. В. никак не сообщает. Как будто это каких-то несколько дней прошло. О главном, на что я жаловался «ни слова».

Далее он пишет: «11. 01. 2012 г. уголовное дело принято к производству следователем СЧ СУ УМВД РФ по Мурманской области Ларькиной Л. Л.

11. 01. 2012 г. установлен месячный срок расследования по уголовному делу».

Советник юстиции неверно указывает должность Ларькиной Л. Л. (она не «следователь», а «старший следователь»). Кроме того, ложно указывает день принятия Ларькиной Л. Л. уголовного дела к производству.

Из нескольких разговоров с Ларькиной Л. Л. я знаю твердо, что дело она приняла к производству 30 декабря 2011 г.

Почему лжет и. о. прокурора округа г. Вознюк И. В.? Обратите внимание: месячный срок 11. 02. 2012 г. давно истек (сегодня 15 04.), но никакого решения до сих пор не принято. Какие сроки? Какая законность? Что это такое?

Далее из отписки г. Вознюк И. В.: «Окончательного процессуального решения по уголовному делу не принято. В настоящий момент проводятся следственные действия, направленные на наиболее полное, всестороннее и объективное исследование обстоятельств дела». Насчет «полного, всестороннего и объективного исследования…» - это очень сомнительное утверждение прокурора! Кто ж мешал СЧ СУ и прокуратуре округа в лице советника юстиции Лапина также исследовать уголовное дело за более чем четыре месяца расследования?

Далее из отписки Вознюк И. В.: «02. 02. 2012 г. следователем СЧ СУ УМВД России по МО Ларькиной Л. Л. вынесено постановление о возвращении Вам компьютера марки «Soprano».

В этот же день Вы были приглашены к следователю для получения вещественного доказательства. Однако, в присутствии представителей общественности, вы отказались получить компьютер «Soprano».

Оснований для принятия мер прокурорского реагирования не усматривается».

Здесь, читатель, Вы сами видите лживое утверждение и. о. прокурора округа по поводу моего «отказа получить компьютер». Разве не я написал ходатайство Ларькиной Л. Л. о возврате ПК? Почему возникла эта ложь? Я ранее писал, что Попов, сотрудник отдела «К» солгал трем понятым о моем отказе получить ПК. Я не подозревал, что и прокурор округа такой же лживый чиновник, как сотрудник отдела. Но оказалось анекдотичная ситуация: прокурор округа верит лживому сотруднику отдела «К», выгораживает его, и сам повторяет ложь. Конечно, в такой ситуации советник юстиции «не усмотрел оснований для принятия мер прокурорского реагирования».

После получения такого ответа, я 08. 02. 2012 г. вновь пошел в прокуратуру области и написал заявление с просьбой к прокурору области г. Ершову М. О. принять меня на личном приеме, так как я не доволен ответом прокурора округа. Заявление было принято.

10 февраля 2012 г. получаю вновь от советника юстиции Щербатова В. В. уведомление о перенаправлении моей жалобы «для разрешения обращения… на незаконные действия сотрудника полиции отдела «К» УМВД по Мурманской области» в прокуратуру Первомайского округа. Не хочет чиновник заниматься жалобой. Для него лучше перенаправить ее в низовое звено, мол, пусть отписываются.

12 февраля я получил уведомление (№ 25-107-2012 от 10. 02. 2012 г.) из прокуратуры области, подписанное старшим помощником прокурора области по рассмотрению писем и приему граждан Васильченко О. И., где указано, что «в приеме прокурором области Вам отказано». Свое решение г. Васильченко О. И. мотивирует тем, что «в соответствии с п. 1. 9. Распоряжения «Об организации личного приема граждан в прокуратуре области» от 07. 12. 2012 № 104/25р – прокурор области ведет прием граждан по жалобам, которые разрешались заместителями прокурора области». Далее он пишет, что мою жалобу от 27. 01. 2012 г. направили в прокуратуру Первомайского округа, замом прокурора Вознюк И. В. ответ был дан мне. «В случае несогласия с ответом Вы вправе обжаловать его прокурору данного округа».

Г. Васильченко О. И. зная, что прокурор округа Гусаров А. Н. находиться в отпуске, а его обязанности исполняет Вознюк И. В. И он рекомендует, советует мне жаловаться на Вознюк И. В. Вознюку И. В.! Абсурд! Вот это работа прокуратуры области! Вот уж поистине «зарапортовались», «левая рука не знает, что пишет правая».

Из бумажки в бумажку ложатся слова, свидетельствующие о бездействии чиновников такого важного государственного учреждения, как Прокуратура области, они не прочь написать там откровенную ложь. Значит, и прокуратура области не расположена работать с гражданами, ее чиновники твердо знают, что за такую работу (бездействие, ложь) они никакой ответственности не понесут.

15 февраля я вновь посетил прокуратуру области и вновь написал заявление на личный прием уже замом прокурора области, так как не согласен с ответом г. Вознюк И. В., исполняющим обязанности прокурора Первомайского округа города. Опять откажут?

И действительно, 2 марта 2012 г. получил заказное письмо из прокуратуры области за № 25-107-2012 от 28. 02. 2012 г., где опять г. Васильченко О. И. (ст. помощник прокурора области по рассмотрению писем и приему граждан) мне отказывает в приеме прокурором области. Что тут можно прокомментировать? Г. Васильченко О. И. либо не читал мое второе заявление с просьбой о приеме замом прокурора, либо делает это преднамеренно, создавая для меня искусственно проблему для отказа в приеме, упрекая меня в незнании распоряжения прокурора области по приему граждан по жалобам. Мне кажется, что такое решение г. Васильченко О. И. принял не самостоятельно, он согласовал его с вышестоящим начальником – Прокурором области.

Проще говоря, прокуратура области никак не хочет работать по заявлениям граждан, она не хочет рассматривать их жалобы. Таким образом, человек лишается прокурорской защиты, человек остается без защиты государственным учреждением – прокуратурой области субъекта Федерации, призванной разбираться по любой жалобе гражданина, помогать ему решать проблемы. Интересно, а Генеральная Прокуратура поможет, или также откажет?

И действительно так и случилось позднее, 7 марта 2012 г. получаю из Генеральной Прокуратуры, куда обращался 6 февраля 2012 г., отписку за № 16/2-р-24642-12/32979 от 28 февраля 2012 ., подписанную начальником отдела (какого?) Ю. Л. Карапетян, где сообщается, что в Прокуратуру Мурманской области направляется мое обращение от 6 февраля 2012 г., где предписывается рассмотреть его и о результатах сообщить мне. А я ведь просил Генеральную прокуратуру не пересылать мое обращение на того, на кого я жалуюсь, а разобраться именно Генпрокуратуре самой. Увы! Ничем она не смогла мне помочь, самоустранилась от помощи, переслав мою жалобу тем, на кого я жаловался. Как вы думаете, от местной прокуратуры будет мне помощь? Заранее утверждаю, что ни какой пользы мне не будет!

23 марта 2012 . получаю из Прокуратуры области уведомление за № 16-217-2012 от 21 марта 2012 г., подписанное и. о. начальника отдела по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью прокуратуры области Ю. В. Бойко, по которому меня он уведомляет о перенаправлении моего обращения в Генеральную Прокуратуру от 6 февраля 2012 г. «для личного разрешения по поднадзорности… о противоправных действиях сотрудников полиции» Прокурору Первомайского округа города Гусарову А. В. Бойко Ю. В. требует от Гусарова А. В. дать мне мотивированный ответ, а копию представить в прокуратуру области. Здесь же он уведомляет меня о том, что прокуратурой области будет дан мне ответ на предмет обжалования постановления мирового судьи судебно участка № 1 от 7 ноября 2011 .

Я нигде и ни у кого не пытался обжаловать постановление мирового судьи и не просил никого об этом. Прокуратура области здесь проявила какую-то ненужную мне инициативу. Или опять задумана какая-то подлость? Посмотрим!

Зачем нужна такая государственная структура, как Прокуратура, которая предпочитает заниматься бездельем, лживыми отписками, усугублением проблем вместо помощи и защиты своих сограждан? Ни во что не желает ни Генеральная прокуратура, на нее смотря, ни прокуратура области, вникать в проблемы отдельного гражданина, трудиться по ее разрешению. Они пересылают жалобу гражданина тому для разбирательства, на кого гражданин жалуется. Получается замкнутый круг, на вроде веревки с флажками для загона в круг волка, в данном случае так они поступают с гражданином, обратившимся с жалобой.

16 февраля 2012 г. получаю из прокуратуры Первомайского округа новую отписку за № 16/543м – 2011 от 15. 02. 2012 г. на мою жалобу от 03. 02. 2012 г. по поводу незаконных действий сотрудников отдела «К». Слово в слово с соблюдением тех же знаков препинания г. Вознюк И. В. повторяет предыдущую свою отписку. Но добавлено абзацем: «В ходе опроса сотрудников отдела «К» УМВД РФ по Мурманской области Герасименко А. Н., Попова А. С. факты изложенные в Вашем обращении не нашли своего подтверждения. Сотрудники полиции в своей деятельности руководствуются нормами законности, выполняя свой служебный долг». Опять ложь, да еще с таким пафосом. Разве будет у людей доверие к органам МВД, прокуратуры, если ее сотрудники чинят произвол, не пренебрегают ложью?

И опять г. Вознюк И. В., исполняющий обязанности прокурора округа города, «оснований для принятия мер прокурорского реагирования не усматривает».

10 апреля 1012 г. получаю новую отписку из Прокуратуры области за № 12-137-2012 от 06. 04. 2012 г., подписанную заместителем прокурора области старшим советником юстиции Ю. А. Дюжевым. Он применяет интересный прием отписки: все повествование он посвящает объекту, зная точно, что этот объект не нарушил законодательства и не имел с моей стороны претензий. Подробно описывает его дела. И затем с «чистой совестью, аккуратно» делает в конце вывод, цитирую: «Оснований для принятия мер прокурорского реагирования, обжалования постановления Первомайского районного суда г. Мурманска не имеется». А никто, в т. ч. и я не предъявлял претензий к указанному суду. Мною здесь выше указано о том, что я выступил против предложения гособвинителя направить уголовное дело в прокуратуру, и просил судью закончить дело оправдательным приговором. Считаю тот протест наиболее оправданным и верным своим поступком, хотя он и возник спонтанно. Но я никому и никаким образом официально ни с адвокатом, ни лично не обращался ни в какую инстанцию с протестом против постановления указанно суда. Вот так опытный прокурор отписывается, «выкручивается» от претензий гражданина. Он мне напомнил, что принятое им решение я могу обжаловать прокурору области, что я и сделал 11 апреля 2012 г.

Вот так, уважаемый читатель, занимая столь ответственное кресло, строчим бумажки за бумажкой, пишет всякую галиматью, но на суть обращения гражданина не обращаем никакого внимания. Зарплата «капает» ежедневно. Зачем себя напрягать? Было бы за кого? Вот если б у него было денег уйма, или был бы начальник высокого полета, тогда можно было бы и напрячься.

11 апреля 2012 г. получаю очередную отписку из прокуратуры Первомайского округа за № 16-543м-2011 от 05. 04. 2012 г., уже подписанный прокурором округа старшим советником юстиции А. Н. Гусаровым. Он почти слово в слово повторяет отписку той же прокуратуры, но подписанную в его отсутствии его заместителем И. В. Вознюк. Но он пишет, что «… получены объяснения от следователей СЧ СУ УМВД России по Мурманской области Леофёровой В. А., Ларькиной Л. Л. , сотрудников отдела «К» УМВД России по Мурманской области Герасименко А. Н., Попова А. С. Далее цитирую: «Окончательно процессуального решения по уголовному делу не принято». (Почему? А почему волокиту не признаем?) «В настоящий момент проводятся следственные действия, направленные на наиболее полное, всестороннее и объективное исследование обстоятельств дела». Идет 6-й месяц, «решение не принято», волокита продолжается. Как же так, г. прокурор? Он заканчивает свой опус абзацем, цитирую: «В связи с нарушениями, выявленными в ходе судебного разбирательства, повлекшими возвращение уголовного дела в прокуратуру округа 07. 11. 2011, (заметьте: признает прокурор нарушения!!) прокуратурой округа направлен проект представления в прокуратуру Мурманской области для решения вопроса о направлении его руководителю СУ УМВД России по Мурманской области». Вы вчитайтесь в последнее предложение, читатель! Это что ж, все действия прокуратуры округа города надо утвердить в прокуратуре области через проект? Лукавит прокурор, ой думаю, лукавит. Наверное, он не читал эту бумажку, что для него составил помощник и «подмахнул» не глядя. Небось, теперь стыдно. А бывает ли прокуратуре стыдно? Вопрос наивно-риторический.

6 февраля 2012 г. я с такой же жалобой обратился к министру МВД Р. Нургалиеву. 20 марта 2012 . я получил из Организационного управления Следственного департамента МВД РФ ответ начальника отдела (какого?) Е. М. Богородовой за № 17/ж – 1813 от 12 марта 2012 г., где указано, что изложенные мною доводы, «… касающиеся допущенных при расследовании СЧ СУ УМВД РФ по МО» моего УД «приняты к сведению». Проверка моих доводов «… поручена руководителю следственного органа – начальнику СУ УМВД РФ по МО» Руслану Ялалову, именно он мне и сообщит о результатах «оперативного реагирования». Исполнение им данного поручения контролируется МВД РФ. Копию моего «обращения, касающегося деятельности сотрудников «К» УМВД РФ по МО направлено в Бюро специальных технических мероприятий МВД РФ». Посмотрим, как отреагирует МВД РФ? Во всяком случае, ответ из МВД лучше, чем отписка из Генпрокуратуры.

Но ничего хорошего из этого не получилось. 10 апреля 2012 . по почте получаю ответ СУ УМВД РФ по МО за № 5/М-4 от 28. 03. 2012 г. (через 2 недели после регистрации документа, расстояние между моим домом и зданием УМВД по МО 1 – 1,5 км, почте требуются сутки для доставки корреспонденции), подписанный заместителем начальника В. В. Каширцем. Мне известно, что поручение-то получил заместитель начальника УМВД РФ по Мурманской области подполковник юстиции Р. Ялалов. Значит, он самоустранился от ответа мне.

Попытаюсь пересказать его содержание, оно заняло всего полстранички машинописного текста. Он пишет, что «Ваше обращение от 20. 02. 2012 г. по факту нарушений действующего законодательства при расследовании уголовного дела № 3-3339, допущенных сотрудниками Следственного управления УМВД России по Мурманской области, рассмотрено. В ходе рассмотрения обращения и изучения материалов уголовного дела доводы (чьи?) не нашли своего объективно подтверждения. При изучении материалов уголовного дела установлено, что фактов нарушения уголовно-процессуального законодательства, а также волокиты со стороны следователей Следственного управления УМВД России по Мурманской области при расследовании указанно уголовного дела № 3-3339 допущено не было».

Во как! При 36 выявленных фактах нарушений их «допущено не было». Это писал неграмотный человек? Он по должности дворник, слесарь, фармацевт, не имеющие юридического образования и не понимающего в юриспруденции ничего или мало чего? Разве можно такого человека с таким образованием (или отношением к делу) допускать до занятия должности заместителя начальника? Получается, что министр МВД поручил человеку, на которого я жалуюсь, ответить мне как он дошел до такого уровня (состояния). Его ответ достоин внесения в книгу рекордов Гинесса, как «великий до абсурдности анекдот», как образец чиновничьего беспредела и вседозволенности или бестолковости и глупости.

И далее В. В. Каширец пишет последний абзац своего «мудреного» послания, цитирую: «Оснований для привлечения к дисциплинарной ответственности сотрудников Следственного управления УМВД России по Мурманской области не имеется». Действительно, как можно себя высечь, да еще публично, ведь министр такой команды не давал.

Вот так «нежно, ласково и непринужденно» сотрудники СУ УМВД РФ по Мурманской области опозорили министра МВД!

Неужели он им и дальше доверит работать в ведомстве МВД и позорить, «дурачить» себя?Если он этого захочет. А общественность и народ уже давно требует от него наведения порядка в МВД.

21 февраля 2012 г. заместитель начальника УМВД по МО - начальник Следственного управления подполковник юстиции Руслан Ялалов (которому министр ВД Р. Нургалиев поручил разобраться с моим обращением в МВД) сообщил местным СМИ, что в 2011 г. СУ УМВД по Мурманской области удалось «даже окончить и направить в суд уголовных дел больше, чем в 2010-м. Значительно меньше допущено нарушений законности». Значит, нарушения законности, имеющие место быть, это пустяки! Рабочие моменты! Все равно за них никто ответственности не несет.

И далее: «В прошлом году зафиксировано лишь 2 оправдательных приговора против 8-ми - в 2010-м». Подтверждаются слова адвокатов, что для СК УМВД по МО и Прокуратуры города оправдательный приговор обвиняемому – это ЧП, низкое качество следовательской и прокурорской работы. Какие еще комментарии тут нужны?

И далее: «По совокупности всех показателей работы в 2011 году полицейские следователи Мурманской области заняли 7-е место среди 88 регионов РФ».

Интересно, за такую «хорошую работу», описанную мною здесь, СК УМВД по МО оказался в десятке лучших по стране из почти сотни. Значит, в других регионах РФ еще хуже? Мама моя, ужас!

 

Месть администрации Губернатора области

 

17 марта 2012 г. от надежного источника (не буду его раскрывать) я узнал истинную подоплеку своей ситуации с уголовным обвинением. После моего открытого обращения к Губернатору области мною занялся УФСБ РФ по МО. К ним поступило из администрации области задание найти на меня компромат. Кто дал такое распоряжение местному Управлению ФСБ? На каком основании? Меня УФСБ по МО взяло в оперативную разработку. Телефоны семьи поставили на «прослушку». На каком основании? После того, как местное УФСБ ответило, что на него нет ничего, то дали задание найти то, за что его все же можно было бы «прищучить».

Думали-гадали и сошлись во мнении, что раз он увлекается компьютером и «лазит по интернету», то реально можно найти что-то такое, за что его можно «прищучить», или на худой конец «подбросить». Навряд ли пенсионер во всех тонкостях «оперативно-розыскной работы» разберется.

Решили сделать это негласно, т. е. в отсутствии хозяев посетить квартиру и «проверить его компьютер». Доложили начальнику (какому – не знаю, но предполагаю, что начальнику УФСБ РФ по МО, а может, его заместителю) об этом. Звучали такие доводы как, «он (т. е. я, родившийся в 1950 г.) служил в гитлеровской армии, он - американский, английский и т. п. шпион». Эти доводы напрямую касались моей персоны. И звучали еще разные абсурдные домыслы, типа «враг народа».

Начальник, выслушав их, отверг их доводы, предположения, «послал их «подальше» и сказал, что «выпутывайтесь из этого сами, коль решили выполнять заказ из администрации области». Позднее «идею» о негласной проверке моей квартиры отвергли. Решили идти в открытую: передали дело в СЧ СУ УМВД РФ по МО, которая стала действовать так, как я описал выше. Естественно, все договоренности шли через начальствующий состав. А уже те, кто выполнял распоряжения начальников, касающихся конкретно моей персоны, были низовыми исполнителями «законных» приказов, распоряжений своих начальников.

Завели УД, провели обыск, изъяли компьютер (пенсионеру он не нужен, зачем он ему, обойдется, не будет писать), провели экспертизу … и поняли, что вообщем-то не за что привлекать к уголовной ответственности. Стали раздумывать, на что ушло много времени! Несмотря на то, что предварительное расследование превысило 3 месяца и дальше его вести нельзя согласно требованиям УПК РФ, приняли решение его продолжать и поручили старшему следователю Ларькиной Л. Л. (до нее еще два следователя было). Она имела задание довести УД до обвинительного заключения, утвердить которое надо в прокуратуре Первомайского округа (которая тоже знала о «заказе на меня сверху») и передать его в суд. Расчет был такой, а может «проскочит». Скорее всего, он (т. е. я – «лопух», суду будет несложно обвинить меня) ничего в уголовном судопроизводстве не знает и не понимает. В тюрьму его не посадим, а на «бабки кинем».

Кстати, люди, знающие положение дел в мурманской полиции откровенно мне заявляли, что у полиции существует такой бизнес: кого-то обвинить в преступлении, затем провести формальное расследование, склонить человека к уплате якобы нанесенного им кому-то ущерба. Человек соглашается, потому что зачем ему иметь судимость, а полицейские затем делят деньги. Не берусь ручаться за достоверность этих утверждений, но мы, читатель, знаем, что ныне в России все возможно. Мой случай – это не исключение. Кстати, меня уже напрямую предупредили, чтобы я был осторожен, так как мурманская полиция выбирает удобный момент, чтобы «рассчитаться» со мной за мои обращения в инстанции.

Таким образом, они планировали и еще планируют меня запугать, отбить напрочь охоту писать по инстанциям. Мой опыт говорит, что писать по инстанциям есть напрасный труд, высшие инстанции все равно пересылают жалобу тому, на кого жалуешься.

Теперь, уважаемый читатель, вы понимаете, что все нестыковки, несуразицы УД, о которых я писал выше, стали легко понимаемы, логика событий моего уголовного преследования становиться также легко понимаема.

Мировой судья Олексенко Р. В. после 2-хмесячного судебного заседания понял, что кроме оправдательного приговора он ничего не сможет постановить, принял решение, раз прокуратура «заинтересована» в моей ситуации, а УД – «шито белыми нитками», то пусть прокуратура и разбирается с УД до конца. Убедил в этом прокуратуру Первомайского округа. Они совместно приняли решение: мировой судья передать УД в прокуратуру, а прокуратура согласилась его забрать обратно. Согласовали несколько пунктов по ошибкам следствия. Так что, еще не у всех в местной правоохранительной карательной системе «высохли мозги», кое у кого они еще как-то работают. Не все хотят выполнять волю («заказ») местной областной администрации.

Более полутора месяцев УД пролежало в прокуратуре Первомайского округа, а затем 26 декабря 2011 г. его передали вновь в СЧ СУ УМВД РФ по МО и 31 декабря 2012 г. оно вновь попало к Ларькиной Л. Л.

5 марта 2012 г. старший следователь Ларькина Л. Л. пригласила меня к себе в кабинет для получения компьютера. Предложила мне проверить программное обеспечение, но оказалось, что соединить мой процессорный блок и ее монитор нельзя из-за разных разъемов портов. И она вынудила меня написать на расписке о том, что я «к процессорному блоку претензий не имею». Никакие мои доводы она не приняла, «только роспись в отказе от претензий» … и все, забирай компьютер, или он так и останется в СУ СЧ УМВД РФ.

И не случайно они требовали от меня в расписке указать на отсутствие претензий. Забрав ПК и подключив его, я обнаружил, что он работает плохо, выйти в интернет не возможно, что-то блокирует вход в интернет, система работает со сбоями, явно ощущается наличие компьютерных вирусов, а возможно, сторонних вредоносных программ. Попытался найти независимую организацию, которая имела бы лицензию на проведение экспертизы ПК, но оказалось, что проведение экспертизы ПК и выдача письменных результатов ее стоит больших денег, в пределах 20 – 25 тыс. руб. и более. Остался один наиболее дешевый вариант: это переустановить систему, отформатировав логический диск. Вот тебе и отказ от претензий: полицейские знали об этом, потому так упорно требовали отказа от претензий. Нельзя доверять полицейским ни на йоту!

Тогда же я спросил Ларькину Л. Л., когда же она закончит УД, снимет обвинение с меня. Она бойко ответила, что готова сделать это хоть сейчас. Я задал вопрос: «А что же мешает, кто препятствует ей в этом»? Она подумала немного и ответила коротко: «Статистика. Как только начальник скажет, я тут же это сделаю. Все зависит от начальника». Вот тебе и требования УПК к следователю! Не работают они на практике. Следователю уголовный кодекс РФ заменяют приказы начальника Следственного управления (СЧ).

 

Х   Х   Х

 

Мне кажется, что читателю самому не трудно ответить на вопрос, поставленный в заглавие статьи: больна ли российская Фемида? То, что она больна тяжело и хронически, это бесспорное и верное утверждение. В этой связи возникает и ряд вопросов. А есть ли лекарь, который способен ее излечить? Когда этот доктор появиться (родиться)? Сколько еще судеб своих граждан России сломает больная да нерадивая российская Фемида? На Западе бизнесмены хорошо знают цену «справедливости и законности» российской Фемиды, потому так сложно и неохотно зарубежный бизнес инвестирует свои капиталы в Россию. Он не уверен в справедливости и законности действий российского правосудия.

Уважаемый читатель! Я постарался описать свою ситуацию подробно, честно и справедливо, чтобы все было понятно и не воспринималось двояко. Я со всей ответственностью заявляю, что тут нет ни грамма лжи и несправедливости по отношению к фигурантам моего повествования.

К сожалению, в новой полиции есть и такие «герои», о которых я пишу. Я уверен, что народ должен знать своих «героев». В нынешней полиции в наследство от милиции еще много осталось дерьма, полицию надо чистить, как «авгиевы конюшни». Но найдется ли в России свой Геракл, который расчистит эти «конюшни»?

Обидно становится от того, что угроза моему здоровью, жизни исходит от таких государственных структур, как СК УМВД по Мурманской области, как прокуратура Первомайского округа города, которые по своему предназначению должны оберегать своих граждан от преступных действий кого бы то ни было. Но, увы! Именно от них исходит угроза для меня. Неужели ветеран военной службы, пенсионер стал опасен для полиции? Наверное, для каких-то чиновников он опасен!

«Не будет писать во все инстанции, и тревожить чиновников «по пустякам». У них и так «забот - полон рот».

Все действия, мысли и поступки «героев» от «правосудия» можно оценить примерно так: «Подумаешь, не велика и беда, что изъяли ПК на одиннадцать месяцев. Мы еще не то можем! Зачем пенсионеру ПК? Обойдется! Ведь мы прикрылись законом! Это ты – преступник, а мы «крутые Уокеры», мы «на страже закона».

Какую ответственность несут полицейские? Ведь для них не существует такого понятия, как ответственность, закон, который можно повернуть «как дышло», а Прокуратура всегда прикроет, скажет лживо на полном серьезе, что «не усматривает мер прокурорского реагирования». И что ты, гражданин «правового, социального» государства будешь делать? Кому идти жаловаться? Измениться что-либо только после президентской «отмашки», если она и будет. Если он соизволит эту «отмашку» сделать!

«Кто тебя будет защищать после твоих писулек? Надоели они. Мы тебе такую «кузькину мать» можем показать, что «мама не горюй». Скажи спасибо, что не посадили! У него, понимаешь ли, претензии есть! Предъявляй их - кому хочешь, только не нам! Мы - поборники законности!

Ну и жди своего компьютера, пока не сдохнешь. Мы все делаем «по закону». Запомни, урод! Ты еще на коленях приползешь к нам и будешь молить, чтобы вернули ПК! Мы - терпеливые ребята, подождем, пока «созреешь» для этого. Нашелся правдоискатель на нашу голову!

Мы тебе ПК решили отдать? Но ты «не захотел его взять», потому что написал, что «от претензий не отказываешься». Нам твои претензии не нужны! Мы работаем без претензий со стороны граждан! Мы все равно заставим тебя написать отказ от предъявления претензий, так как мы «в своей деятельности руководствуемся нормами законности», для нас законности не существует, мы все делаем «законно». Понял, ничтожество?

Ему подавай реабилитацию! Ишь, чего захотел, урод?! Мы когда-нибудь придумаем, как тебя лишить «законной возможности» для реабилитации. Мы работаем без нарушений законности! Если каждого из «отбросов общества» реабилитировать, то государство разориться! Никакой нефти и газа не хватит! И нам не достанется!»

В этой неприглядной истории фактически мы с женой являемся потерпевшими. У нас незаконно изъяли частную собственность, я лишился возможности проводить занятия со студентами и школьниками, так как готовился к занятиям на ПК. Не ахти, какие деньги зарабатывал репетиторством, но для нас - пенсионеров и это существенная помощь. У внуков нет возможности заниматься по методике, разработанной женой, занятия готовились и распечатывались, используя ПК. У нас с женой не стало возможности продолжать написание книг. Жена не может писать аудиторские отчеты.

Кроме того, в результате незаконных действий полицейских у нас у обоих резко ухудшилось здоровье.

Таким образом, потерпевшие – это вся наша семья. Еще неизвестно, как и когда «выстрелит» информация, полученная с нашего ПК незаконным способом.

Читатель, если не полиция, ни прокуратура не могут гражданина защитить, разобраться в его беде, то где искать защиты, у кого? Если полиция и прокуратура сами становятся опасными для граждан, то нужны ли они? Ведь случившееся в Кущевке, Ярославле, в Татарстане, Перми (где еще будет?) разве случайности? Разве виноваты жители этих городов и поселков в случившемся? Это ведь хуже фашистов, эсэсовцев! Наши отцы и деды победили такого мощного врага! А дома, в стране, откуда враг появился? Почему подобие эсэсовцев имеет место быть в России, да еще в лице правоохранительной структуры? Что тут не так!