|
«Вести» уже сообщали, что начальник караула исправительной колонии № 6 капитан Зайнулин в ночь с 7 на 8 марта этого года расстрелял из травматического оружия в поселке Раздольном Елизовского района трех человек.
Поводом к применению оружия у подвыпившего в этот день Александра Зайнулина послужила банальная причина: громкий разговор покупателей в магазине. Господину Зайнулину захотелось тишины, он достал пистолет и стрельнул в потолок, предложив затем всем заткнуться. Когда посетители магазина «Фирюза» потребовали убрать оружие, началась стрельба. Версия самого капитана Зайнулина и согласного с ним начальника УФСИН полковника Сангаджигоряева выглядит диаметрально противоположной выводам следственного комитета. Они уверяют, что паливший из оружия капитан оборонялся. Показания свидетелей в расчет не берутся. А то, что Зайнулин был изрядно выпивши, так на женский праздник же сам бог велел напиться. А потом взять пистолет и погонять местную шантрапу. Ведь целый капитан, начальник караула зашел на огонек, а не какой-нибудь сержант ГИБДД.
Нам показалось странным, как такое капитанское «чудо» допустили к несению службы с оружием штатные психологи УФСИН. Либо у них низкий профессиональный уровень, либо методики, по которым они работают, неверны, либо Зайнулин – это неизбежная погрешность, существующая в любой методике. Их, штатных психологов, только в ИК-6 служат четыре человека. А в управлении за ними присматривает Татьяна Леонидовна Кошик, начальник психологической службы в звании майора. Так или иначе, мы отправились к ней в УФСИН.
Журналиста «Вестей» встретили почему-то трое сотрудников УФСИН, двое из которых к психологической проверке, т.е. тестированию, не имеют никакого отношения. Мы ведем речь об Элеоноре Мусаевой, помощнике начальника по соблюдению прав человека в УИС и Анастасии Байчуриной, возглавляющей пресс-службу Камчатского УФСИН. С самого начала диалог не заладился. Ниже приводим ответы должностных лиц из УФСИН без стилистических правок.
Корр.: Выскажите, пожалуйста, Ваши предположения, что могло произойти с Зайнулиным? Какова погрешность результата тестирования?
Элеонора Мусаева: Сейчас хочу уйти от Вашего вопроса. Почему такое пристальное внимание к психологическому тестированию? Вы полагаете, что нет других обстоятельств, которые могли бы повлиять на совершение преступления
Корр.: Расскажите, что еще может повлиять? Может то, что люди громко разговаривали или то, что продавец не продала бутылку водки Зайнулину?
Элеонора Мусаева: Я честно хочу Вам сказать, я на больничном, Татьяна Леонидовна на больничном, следствие нам пока не дает информацию. Обстоятельства нам неизвестны.
Корр.: А что показывает служебная проверка?
Элеонора Мусаева: Я не вхожу в комиссию по расследованию. Поэтому не знаю информацию о том, как там было на месте. Я не могу сейчас моделировать ситуацию. Когда будет приговор суда, тогда будем подводить итоги. Я же не была там. Почему такое пристальное внимание именно к психологической службе? К качеству работы психолога?
Корр.: Потому что Николай Иванович (начальник УФСИН) сказал, что в феврале сотрудники охраны проходили тестирование в психологической службе и признаны вменяемыми, уравновешенными и без патологий.
Элеонора Мусаева: Мне кажется, что Вы немного зашли в тупик. (Мы или начальник УФСИН? – Авт.) У нас есть определенные критерии, определенное направление деятельности, которые четко обозначают функции психологической службы по контролю поведения, личностных характеристик именно для сотрудников УФСИНА. Если бы Зайнулин, не дай Бог, сделал это на службе. Ситуация происходила не на службе и не в служебное время. Это факт. Он не исполнял служебные обязанности по уставу, не находился в карауле. Так вот, к психологам и к качеству их работы могли возникнуть вопросы в тот момент, если бы Зайнулин совершил все эти действия в момент исполнения служебных обязанностей. Человек находился не на службе и разрешение на приобретение травматического оружия давали не психологи УФСИНа, а другие организации, в частности психиатры елизовской больницы.
(То есть майор Евсюков, застреливший трех человек в Москве в неслужебное время, согласно предположениям госпожи Мусаевой, был вполне адекватным человеком. Он же не на службе стрелял – Авт.)
Корр.: У Зайнулина есть допуск боевому оружию?
Элеонора Мусаева: Есть. У нас не было ЧП на работе.
Татьяна Кошик: Вы не понимаете, что психолог предполагает (Как раз мы это понимаем. Поэтому и спросили о погрешности методики, то есть психологического прогноза – Авт.). При тестировании мы выявили то-то. А как человек поведет себя вне службы, в быту, мы можем только предположить. Когда человек заступает на службу, мы обязательно его обследуем. Мы отвечаем только за то, как он себя ведет в это время. (В какое время? Во время тестирования? – Авт.). Откуда у вас заключение психолога? У вас есть документы, подтверждающие ваши слова?
Корр.: Я опираюсь на слова вашего руководителя Николая Ивановича, который сообщил, что по заключению психолога все сотрудники охраны, в том числе Зайнулин, уравновешенные и вменяемые. Или мне не стоит верить вашему руководителю?
Татьяна Кошик: И вы верите тем источникам, которые говорят, что мы формально работаем?
Мы не можем это не обсуждать, так как информация уже имеет место быть.
Корр.: Судя потому, что Вы не отвечаете на мои вопросы, я могу сейчас предположить, что Вы работаете формально. Вы не можете рассказать мне ничего про методику, как проходит тестирование.
Элеонора Мусаева: Вы преследуете свои интересы, мы – свои. (Интересно какие? – Авт.) И, естественно, мы втроем здесь сидящие достаточно квалифицированные сотрудники (Напомню, двое из собеседников не имеют к психологии никакого отношения – Авт.) УФСИНа, у каждого из нас есть определенный опыт, стаж работы. Мы уважаем и свою систему и себя в ней. Я не могу не уважать Татьяну Леонидовну, так как знаю, сколько сил и энергии она вкладывает в свою работу. У нас невозможно принять человека на работу без квалификации психолога. Это единственная служба, где такие жесткие требования. Если человек находится на должности психолога, он уже признан квалифицированным специалистом. Это действительно для нас удар. Поймите, разовый случай с Зайнулиным, по которому решение суда еще не принято, не может быть показателем качества работы психолога. Качество работы с Зайнулиным определяется спектром и кругом его служебной деятельности. То, что происходит вне предела учреждения УФСИНа, это вопрос к психиатру, который разрешил Зайнулину купить травматику и использовать ее. (Договорились. Осталось разделить мозг Зайнулина на две части: одна служит, другая отдыхает. И при этом еще понять, какая часть из двух слагаемых тестируется. – Авт.). Вот тогда психиатр оценивает его состояние, психолог оценивает его только на период несения службы. Непонятен ваш интерес к пошаговой технологии тестирования сотрудников. По сути это к поступку Зайнулина не имеет никакого отношения. (Вот как? А зачем же тогда проводится тестирование, если не для того, чтобы выявлять вот таких зайнулиных-евсюковых? - Авт.). Также вы не определите по этой технологии формальный подход работы психолога или нет. Дать оценку качеству Вы не сможете, даже если мы Вам расскажем. Нужно исправить ошибку, которую Вы совершили и опубликовали такие данные о нашей работе.
Татьяна Кошик: При отборе кандидатов идет тщательный отбор. 2/3 сразу отсеиваются. 1/3 желающих проходит. Но в течение 3 месяцев проходят еще проверку. Сама процедура обследования Вам не даст ничего, она стандартная. (Тогда почему 2/3 желающих служить отсеиваются? – Авт.) Я думаю, что если Вы сами пойдете к психологу, Вы бы не захотели чтобы о том, что Вы делали и какие результаты получились, как это все происходило, хоть кто-либо об этом бы узнал. Потому что Вы идете к психологу и доверяете ему полностью. У нас есть приказ УФСИНа, по каким методикам работать.
Корр.: Какие это методики? Можно ли на них посмотреть?
Элеонора Мусаева: Что это Вам даст, никак не могу понять? При приеме на работу, при допуске к оружию существует определенный перечень направлений. По разным случаям разные методики. Проблема в том, что мы можем это обсуждать до утра, это очень объемная информация. Определяются личностные характеристики, темперамент, уровень агрессивности… Сотрудники проходят обследование каждые три месяца.
Корр.: Вы можете хотя бы предположить, как квалифицированный психолог, что могло произойти в мозгу человека, который начал без причины стрелять в потолок, по людям?
Татьяна Кошик: В зависимости от стрессовой ситуации, которая вокруг происходит, любой человек может повести себя как-то неординарно. Любой внешний раздражитель может повлиять абсолютно по-разному. Неизвестно, как среагируют наши внутренние раздражители. Один сотрудник на его месте мог просто потерять сознание от страха (В УФСИН есть и такие начкары? – Авт.), другой сотрудник – начать кричать. Этот сотрудник… пока мы конкретно не знаем, что произошло, не можем сказать, что явилось причиной. Когда мы узнаем поминутно, как все произошло. Вы сами пишите три версии. В данный момент ничего конкретно неизвестно. Мы не можем точно сказать, с кем он разговаривал, он защищался, защищал девушку. Сейчас невозможно сказать какой момент на него так сильно повлиял, почему он достал пистолет и произвел выстрел. На момент его службы он действительно вменяемый человек. Мы можем это с уверенностью сказать, до того, как это произошло. Никаких психологических противопоказаний на тот момент не выявлено. Мы не можем даже предположить, чем закончится следствие. То, что происходило вне нашей сферы влияния, обсуждать не будем.
Корр.: Итак, мы постарались понять, позволяет ли психологическое тестирование, назовем это обследованием, не допустить к службе с оружием в камчатском УФСИНе подобных майору Евсюкову или капитану Зайнулину? Какова может быть погрешность проводимых исследований? Эти вопросы я еще раз по телефону повторил начальнику психологической службы УФСИН майору Кошик.
В ответ услышал нервное громкоголосие: «Вы сами понимаете, что спрашиваете?». Сама же методика, по которой проводится тестирование, оказалась, если верить эмоциональной речи Татьяны Леонидовны, служебной тайной, как и сам приказ, утвердивший ее. Возможно, психологи камчатского УФСИН получили психологическое перенапряжение от общения с представителями СМИ и повели себя необъяснимо агрессивно, т.е. неадекватно. Возможно это, с точки зрения УФСИНовских психологов, и называется профессионализмом. Хорошо, что за оружие не взялись. И на том спасибо.
Вячеслав СКАЛАЦКИЙ. Саида ВАГАБОВА.
|
Комментарии