Уроки истории: к вопросу о визите великой княгини Елизаветы Федоровны в тюрьму к И.П. Каляеву

В продолжение темы, начатой здесь .

"Эволюцию легенды о визите великой княгини в тюрьму к убийце своего мужа проследить нетрудно.
Сразу же после убийства великого князя в Москву выехал прокурор Сената Е.Б. Васильев, который ежедневно передавал в Петербург сведения о том, как продвигается расследование. Сведения передавались, как правило, по телефону непосредственно министру юстиции С.С. Манухину, а в особо важных случаях — телеграммой (в частности, о визите Елизаветы Федоровны в тюрьму также сначала было сообщено телеграммой). Полученную информацию министр юстиции в свою очередь в оформлял в виде докладов и предоставлял Николаю II.
Эти самые сведения (в деле имеются черновики и чистовые доклады) содержат очень интересную информацию по поводу обстоятельств визита великой княгини в тюрьму. Еще более интересны метаморфозы, которые претерпевала эта информация на пути от телеграфа к чистовику доклада.
Так, например, в шифрованной телеграмме, датированной 8 февраля 1905 года (рядом с датой стоят цифры 5/56, возможно, это время передачи телеграммы - 5 часов 56 минут утра), в которой сообщается о состоявшемся накануне визите великой княгини в тюрьму, информация изложена так:

«Свидание великой княгини с убийцей состоялось седьмого февраля в 8 часов вечера в канцелярии Пятницкой части, куда он был доставлен из Якиманского арестного дома с жандармами.Великая Княгиня вошла в сопровождении Градоначальника в канцелярию,где сидел обвиняемый под наблюдением ротмистра Фуллона. На вопрос кто она, Великая Княгиня ответила «я жена того, кого Вы убили, скажите за что Вы его убили»; обвиняемый встал, произнося «про то знают те, которые поручили мне это исполнить.» После этого Великая Княгиня милостиво обратилась к нему со словами «зная доброе сердце покойного, я прощаю Вас» и благословила убийцу. Затем просила Градоначальника и офицера удалиться и осталась наедине с преступником минут двадцать. После свидания он высказал сопровождавшему офицеру, что «Великая Княгиня добрая, а вы все злые».

В сведениях, которые в 4 часа 30 минут дня Е.Б. Васильев передавал по телефону, в этом сюжете появляются новые занимательные подробности:

«Ее Высочество изволила обратиться к нему с нижеследующим и словами: «Удивляюсь вашему поступку. Он был доброго сердца человек, никому зла не сделал и исполнял свой долг». На это злоумышленник ответил: «я исполнил свое поручение, которое является результатом существующего режима»; затем послышался плач преступника. Великая Княгиня видимо тронута поведением преступника и предполагает просить о снисхождении».

В чистовике доклада, который в итоге был представлен Николаю II, эта история обросла новыми деталями:

«На это злоумышленник поднявшись со стула ответил : «про то знают те, которые поручили мне это сделать, я исполнил свое поручение, это результат существующего режима».

Тогда Ее Императорское Высочество изволила милостиво сказать: «Зная доброе сердце Покойного, Я прощаю вас» и благословила убийцу, а засим попросила Градоначальника и окружающих удалиться и оставалась наедине преступником около 20 минут, причем слышался плач злоумышленника».

То есть мы видим, что на каждом этапе история обрастает все новыми и новыми деталями и подробностями, которых и следа не было в первоначальном сообщении, и даже вторая и третья версия события очень отличаются друг от друга. В итоге в чистовике доклада  появляется даже «плач преступника», причем в изначальном варианте преступник расплакался, едва выговорив первую же фразу, а в скорректированном для убедительности чистовом варианте он плакал, разговаривая наедине с великой княгиней за закрытыми дверями.

Разумеется, документальных подтверждений того, что эта встреча и все ей сопутствовавшее было полицейской провокацией, скорее всего нет и не предвидится: если и давались какие то распоряжения, то на словах. Однако на это есть множество косвенных указаний. 
В частности, не вызывает сомнений тот факт, что визит великой княгини в тюрьму не являлся спонтанным порывом, а был заранее спланирован и организован: сообщение о предстоящей встрече с грифом «секретно», отправленое министру юстиции С.С. Манухину сенатором Е.Б. Васильевым, датировано 6 февраля. Уже тогда Е.Б.Васильеву было известно о том, что великая княгиня будет просить о смягчении участи арестованного, и что самое интересное - Е.Б. Васильев упомянул, что сведения о предстоящем визите получены им от директора Департамента Полиции.
По всей видимости, действительно директор Департамент Полиции А.А. Лопухин, находившийся в то время в Москве, являлся организатором этой встречи, и имеется свидетельство, что он же сам и разгласил всю эту историю.
Это представляется очень вероятным, и неудивительно, что об этом в своих мемуарах и дневниках не упомянули ни великие князья, ни П. Г. Курлов, ни адьютант великого князя Джунковский (который дипломатично написал, что за помощью в организации встречи с арестованным великая княгиня обратилась к московскому градоначальнику).

Даже если допустить, что великая княгиня обращалась к А.А. Лопухину не напрямую, а через градоначальника Е.Н. Волкова, сам факт участия директора Департамента Полиции в организации какого либо мероприятия заведомо попахивает провокацией. Многочисленные авторы, которые трактуют визит великой княгини в тюрьму как проявление христианского милосердия, упорно не замечают этого факта."