Музыка

Нет, не считал я тебя святой. Ты ведь хорошо это знаешь, и
сейчас рассмеялась бы мне в лицо, услышав слова мои. И здесь не выглядишь
святой, как не старался я спрятать твою живую красоту под одежды монашки. Тщательно
убирал твои волосы под покрывало, гасил блеск глаз, делал смиренный взор. Ну не
получается. Полуоткрытые губы, живость во взгляде.
Тогда, в последний
наш вечер я запоминал твое лицо, впитывал твой взгляд, зная, что не прикоснусь
больше в шелку волос твоих. Ты так и не сказала, почему они пахли яблоками.
Помнишь, как старый
саксофонист в нашем маленьком кафе, играл мелодии из фильма «Эммануэль». Этот
старый музыкант был, видимо, провидцем.

Он грел нас волшебными звуками, не
давая холоду предстоящей разлуки заморозить слезы в глазах твоих. Его музыка
окутывала этот маленький зал, колебала пламя свечи перед твоим лицом. Она
витала над нами, как раненая птица, стараясь соединить наши руки, отсрочить
расставание. Но неумолимое время уносило друг от друга.
Знаешь, мне этой
ночью приснился тот старый музыкант.
Точнее музыка. Она была твоим любимым лицом, твоим любимым телом. И весенним
вечером, когда запах цветущих каштанов будет летать над крышами Руана, мы снова
окажемся в нашем уютном кафе. Музыка
саксофона снова соединит наши руки. А ты опять забудешь рассказать, почему твои
волосы пахнут яблоками.