Детский лагерь "Стервятник"

 Валерий Кузнецов


   «Стервятник» - главное на Юге России место тусовок, шествий, Форумов, съездов, фестивалей, учебы, речевок с массовками не только для детворы, но и для взрослых с пионерским задором.
   Узники лагеря – счастливые узники - с небольшими, сезонными сроками детского заключения. Без малого полвека ВДЦ «Стервятник» веселит и забавляет ребятню и впавших в сезонное детство чиновников, функционеров, политиков, политиканов, патриотов, космополитов и номенклатурщиков всех мастей.
Спать без задних ног и жрать от пуза можно и дома, под крылышком у родителей, а здесь, на берегу Черного моря, все это денно и нощно проделывают все гамузом - как в коммуне. Здесь не только оздоравливают, но и натаскивают. Чтобы по возвращении домой, в школы, ребята создавали объединения юных «стервятников».

   Всероссийский детский центр помогает каждому подростку раскрыть свои способности, добиться успеха и почувствовать в себе организаторские способности. Система школьного образования с этой задачей не справляется. Потому что там нет ни южного моря, ни разветвленной лагерной инфраструктуры, ни номеров с кондиционерами и сплинсистемами, холодильниками и телевизорами для vip- персон, головного и прочего начальства. Ни двухтысячной обслуги, в которой погоду делают учителя-предметники и педагоги-методисты, подстраховавшиеся учеными степенями.
   Есть у великовозрастного пионера страны мечта – чтобы любой и каждый ребенок из городов и весей смог собственными глазами увидеть не только детский Центр, но и его самого. Мечта эта с маленькой оговоркой: это право нужно заслужить. Без личных заслуг в собственном детстве ты не сможешь стать ни гостем «Стервятника», ни его юным другом. Увезти из него Почетную грамоту или Вымпел, сувениры и прочие побрякушки, подтверждающие, что ты побывал именно в «Стервятнике».
   Бездомным детям, этим современным гаврошам, брошенным на произвол судьбы не только родителями, но и государством, воспитанникам многих детских домов и интернатов и в страшном сне не может присниться, что однажды каждый из них сможет оказаться на балу в стране счастливого детства: сытного, шумного и веселого. В котором будут веселить и забавлять взрослые дядьки и тетки с раннего утра до поздней ночи. Шанс попасть в образцово-показательный (проще говоря, показной), декоративно-костюмированный Центр есть только у Первых, только у Лучших! Все остальные – не проявившие себя в чем-то - дети второго сорта. А посему, не видать им райской лагерной идиллии, как своих ушей! Во-первых, потому что их родители, если таковые имеются, - хронические бессребреники, во-вторых, потому что такие дети нигде не «зазвездились». Со звездными детьми, прилизанными и ухоженными, и проще, и удобнее. С ними легче воплощать в тутошнюю жизнь учебные программы и массовки, придуманные педагогами широкого лагерного профиля, сожравшими на детской психологии не одну собаку. Да и не будут в элитном детском центре, который осчастливил своим посещением сам Президент, возиться с проблемными пацанами и девчатами с улицы. Это ни с какой стороны не вписывается в лагерную концепцию учебно – воспитательной работы «Стервятника». Разве для них тужились взрослые, так и оставшиеся в детстве, «добывая в поту» кандидатский минимум?! Шутка ли, в детском лагере работают 11 кандидатов педагогических, психологических и социологических наук! Оборотистые дядьки с тетками, не прерывая своей деятельности, на современном российском детстве построили ( и продолжают строить) себе карьеру. Материалы деятельности «Стервятника» использованы более чем в 200-х докторских и кандидатских диссертациях.
   А что взять с детдомовских?! Интеллектуальных игр с ними не проведешь, альпинизм со скалолазанием не доверишь. Петь и танцевать по команде они не будут, да и не умеют. Они не станут, как заклинание, выкрикивать заштампованные речевки с девизами, ибо не смогут понять их смысл. Или, к примеру, быть всегда готовыми, к чему угодно. Даже если очень не хочется и жутко неинтересно. Обделенные настоящим детством и родительским теплом, подавляющее большинство детдомовцев не увидят Дома авиации и космонавтики, а также судоверфи. Не встретятся со знаменитыми спортсменами, деятелями науки, культуры и искусства. С лучшими вожатыми и учителями. Не отдохнут, как многие их сверстники из благополучных и обеспеченных семей, с пользой для здоровья, не займутся интересным делом, не научатся чему-либо полезному. И, конечно же, не увидят своими глазами буйной южной природы с ее лечебным климатом, ярких праздников и фестивалей. В их скромное детство сегодня не вписывается плавание на доске под парусом, погружение в море с водолазным снаряжением, морские прогулки на яхтах и катамаранах, конные экскурсии. Конкурс «Фестиваль визуальных искусств», детский телебум, акция 1-го канала «Экспедиция на землю», Всероссийский гражданский детский форум, кадетский бал – все это разовые инъекции, которые не только не типичны для тысяч российских детских лагерей, но и финансово неподъемны. Теоретически «Стервятник» может являть собой эталон современного российского детства, как всероссийский центр со своими рекомендациями и научными разработками, накопленными за долгие годы изысканий и принудительно-добровольных экспериментов на детях и с детьми. Практически же – в масштабах страны - это всего лишь розовый, или, если хотите, цветной сон, не более. Грош цена всему, что имел и имеет в своем активе главный лагерь страны, если он не в состоянии пригласить к себе в гости самых ущемленных в своих правах юных граждан России – всех без исключения воспитанников детских домов и интернатов хотя бы из одного региона - своего родного края.
х х х

   Меняется жизнь, меняется и «Стервятник». Совершенствуется его инфраструктура – от спортивных площадок и столовых - до современнейших образовательных и оздоровительных комплексов. Словом, в детском центре на берегу лазурного моря - много новизны. Единственное, что остается незыблемым – так это его элитарность. Детская страна с гордым именем «Стервятник» - для избранных, сумевших выделиться из общей массы сверстников, подавляющее большинство которых – не «озвезденные», а обычные мальчишки и девчонки. А это значит, что они растут и развиваются по законам нежного возраста: проказничают, прогуливают скучные уроки, докучают родителям и учителям, дерутся и обзываются, показывают друг дружке язык. В общем, с таким контингентом прославленный «Стервятник» мигом превратится в бледную поганку. Попробуй потом отмойся от этой серости!
   В последние годы детский лагерь превратился в педагогический ликбез. Дядьки с тетками здесь учатся и переучиваются, обмениваются опытом и совещаются. Именно в «Стервятнике», ставшим своего рода отечественной Меккой для любителей строить «планов громадье», разработано целых 14 специализированных курсов повышения квалификации для представителей регионов. И это - не предел!      

   Количество таких курсов будет расти и множиться. Еще здесь созданы социально-психологическая служба, межрегиональный центр переподготовки и повышения квалификации специалистов. Сумасшедший дом!       

   Заорганизованный, суетливый, утомительно – академичный, переевший всего и вся.
   Вся концепция воспитательной работы в «Стервятнике» строится на соревновательности, - этом психозе времен так называемого развитого социализма. Соревнуются корпуса и домики, палатки и бочки, отряды и дружины, смены и потоки. Играют во все на свете, только что не в международных террористов. От пяток до ушей впитывают детки нетленный дух «Стервятника», давно уже превратившегося в корпоративное отдыхательно – развлекательное учреждение. Сюда тащат всех, кого только можно притащить: от артиста до министра. От патриота – до сиониста!
   «Стервятник» уместнее было бы назвать всероссийским Дворцом культуры, отдыха и досуга подростковой молодежи с множеством кружков по интересам. И отдыхают здесь, и дурачатся не только несовершеннолетние, но и дядьки с тетками.
   Придет время, когда от прежнего «Стервятника» с его некогда первозданной природой, с живописнейшими окрестными местами, останутся рожки да ножки. В обозримом будущем на территории лагеря вырастут новые жилые здания, появятся учебные, оздоровительные, спортивные комплексы. Даже собственная гавань будет. На месте прежнего, пусть не совсем комфортабельного, лагеря, каким помнят его многие поколения ребятишек, вырастет высотный монстр из стекла и железобетона. Единственная и, пожалуй, главная задача которого – удивлять, удивлять и еще раз удивлять. И не только детвору. На удивление, правда, особого ума не требуется: требуются другое - огромные капиталовложения. «Стервятнику» нужно только научиться вовремя и грамотно доить эти самые вложения из Министерства образования, краевого департамента, комитета по делам молодежи и прочих ведомств и учреждений, составляющих доильное стадо. Тогда уже удивлять и развлекать подростков, за которых «Стервятник» будет сдирать кругленькую сумму, будут не кандидаты наук, ни морская идиллия, а всевозможные развлекательные комплексы, где дети будут пуще - прежнего играть во взрослые игры, а взрослые – в детские.
   Взрослые здесь по-детски дурачатся, а детки – по-взрослому патриотятся. Играют в казаков-разбойников, кадетов и эсеров, разведчиков и партизан. Хотя, видит Бог, они прибыли сюда не Родину любить, а по-детски оттягиваться за родительские (и не только) деньги. Или пресловутые, декларированные встречи финалистов Всероссийского конкурса «Безопасное колесо» - юных друзей ГИБДД с финалами краевого конкурса. Подросткам, пребывающим не совсем в разумном возрасте, больше делать нечего, как денно и ночи думать о правилах дорожного движения и о безобразиях, творящихся на отечественных дорогах. Они приехали туда, где, слава Богу, хотя бы месяц не будет светофоров с зебрами для пешеходов, армады одуревших от дорожного психоза автомашин и прочей автодорожной суеты. Для этого в общеобразовательных школах существуют уроки ОБЖ. Так уж повелось у нас, что все, что недорабатывает и не отрабатывает сегодня школа, должен за нее отдуваться и доделывать кто-то другой. Взрослые приучили к половинчатости не только себя, но и подрастающее поколение. Это и есть наше доморощенное очковтирательство, порожденное эпохой тоталитарного режима, заквашенного на дутой статистке, велеречивой демагогии, помпезности и массовом оболванивании. Большая часть массовых лагерных мероприятий – надуманная, бесполезная, к тому же, неоправданно затратная, бравада, возведенная в ранг государственной политики в рамках того или иного национального проекта, или социальной программы.   

   Главное - вовремя откликнуться и отреагировать: отчитаться. Заявить об этом всему здешнему миру, включая платные рекламные материалы в средствах массовой информации.
   Праздничные дни, посвященные 45-летию «Стервятника», смахивали на празднества в Китае и Северной Корее: тот же культ массового психоза, культ корпоративно- ведомственной атрибутики, символики с красными переходящими знаменами, вымпелами, флагами и флажками, лентами и униформой, как в армейском строю. Подобное зрелище, тонущее в море агитплакатов, стендов и разноцветной тряпичной мишуре, невольно напоминает театр абсурда, в котором сразу и не разберешь, чей это праздник и кто больше всего радуется: сами дети, истинные хозяева своего лагеря, или здешние окандидаченные дядьки с тетками вперемешку с дюжиной приглашенных. Никто не удивится, если в один прекрасный (или не очень) день на главном стенде лагеря будет написано не «Салют, «Стервятник!» а «Хэлло, «Стервятник!»

х х х

   Первое время Ржеус слонялся по территории «Стервятника» сам не свой: задумчивый и потерянный. Назначение на эту собачью должность – это не просто понижение. Это – тройное понижение. Разве можно сравнить его нынешний статус директора со статусом второго вожака коммунистического союза молодежи? Не говоря уже о первом кресле в краевом комитете по делам молодежи. В детстве и в юности ему доводилось отдыхать в летних лагерях. Директора лагеря «дрючили» за все на свете! За то, что у кого-то понос, а у кого- то – золотуха. За списанные преждевременно (считай, украденные) материальные ценности – от матрацев до унитазов, за скисшее по пути в лагерь молоко, за сбежавших из лагеря повариху с вожатым, за полчища здоровенных, разжиревших на лагерных харчах, мух. Еще – за холодную морскую воду, штормовой ветер, палящее солнце и прочее, прочее…
   И сегодня директор - по –прежнему не только главное лицо детского оздоровительного учреждения, его живая визитная карточка, но и Первый козел отпущения. И это – правильно! Его могут запросто поиметь (и имеют), все, кто хотя бы на полголовы выше его по статусу. И это – тоже правильно. Ведь «Стервятник» – одно из сотен тысяч российских образовательных учреждений. В чем же тогда его необычность? Может, в содержании работы? Или в особых педагогах с их педагогической концепцией, сдобренной развеселой курортной идиллией? Все просто: особенность «Стервятника», поменявшего парадную вывеску всесоюзного пионерского лагеря на всероссийский детский центр (ВДЦ). А раз всероссийский, значит, лучший! Самый престижный, самый элитный, самый дорогой. Дешевле свозить ребенка на курорты Турции или Болгарии, чем за бешеные «бабки» отдать его на «растерзание» многотысячной лагерной обслуги. В том числе и учителей-предметников, называемых педагогами,в одночасье ставшими кандидатами наук. В их числе и сам Ржеус со своей первой заместительницей Гоманец, не ведавшие в своей деятельной жизни на различных хлебных местах ни классного руководства, ни поурочных планов - конспектов, ни родительских собраний, ни всего того, что приходится ежедневно и ежечасно хлебать простому учителю. Кузницей научно-педагогических кадров с психологическим уклоном стал в свое время коммерческий институт, возглавляемый изобретательной карьеристкой - номенклатурщицей Ганной Иванковой. Кандидатского счастья безвестного в научном мире учебного заведения хапнули все, кто хотел. Даже самые ленивые, к коим относятся Ржеус с Гоманец. Ибо, имея под рукой хоть какой-нибудь административный ресурс, грешно на «затариться» побочными дипломами со званьями.
   Второй удар, который получил Ржеус то ли от судьбы - это отказ Президента поддержать собственную идею Ржеуса о выдвижении себя в депутаты Государственной Думы. Если каждый директор детского лагеря будет тщить себя законодателем, кто же тогда будет заводить и веселить российскую детвору?! Создавать цивилизованные условия для ее полноценного отдыха?! Кто будет на таком же достойном уровне встречать и высоких гостей и ублажать их здешним сервисом?! Для того они, директора, и посажены в свои кресла, чтобы сполна отработать и должность, и доверие, и сытный лагерный паек. Ведь жить годами, изо дня в день, в благодатном уголке в несколько сотен гектаров с райскими кущами, как в каком-нибудь санатории или Доме отдыха – это ли не перст судьбы?!
   «Московский комсомолец» рассказывал не только о самом Ржеусе и его Эвересте, но и о Республике Ржеуса. В самом деле, зачем ему скучное, до одури утомительное кресло депутата Госдумы, если уже сейчас все его обзывают Президентом?! Пусть пока что детской Республики, но ведь Президентом!
   Когда автор газетного панегирика приписал Ржеусу броскую киношную внешность и голливудскую улыбку, герой публикации всю ночь не отходил от зеркала. С кем только не сравнивали его в его бурной, до ненормального, деятельной жизни, но с артистом – впервые. После публикации в лагерь привезли несколько большущих бумажных мешков с «Московским комсомольцем». Три дня, не поднимая головы, Ржеус раздавал автографы. Бумажная слава обошлась ему растяжением жил на правой руке, опухшими челюстями и посиневшими от непрерывной, по – голливудски широкой, улыбки губами. «За все надо платить, - невольно подумалось ему. – Даже за буйную, с виду безобидную, фантазию газетчиков».
   За плечами на редкость предприимчивого Ржеуса не только бурная, неуемная комсомольская юность, но и столь же ненасытная зрелая молодость, украшенная кучей дипломов об окончании сельскохозяйственного и юридического институтов, Северокавказской академии государственной службы и Московской гуманитарно-социальной академии… Даже Президент страны не может сравниться с собственным научно - образовательным арсеналом Президента ребячьей Республики с гордым названием «Стервятник».
   На счет Эвереста авторы оплаченной статьи слегка загнули. Никуда он, конечно, не карабкался и не взбирался. Как любого подневольного номенклатурщика, его просто переставили, как шахматную фигурку, с одной позиции на другую. Нужно было освободить кресло вожака молодежи другому фигуранту и его освободили. Прежнего директора «Стервятника» подвинули, вернее, задвинули, а на его место посадили Ржеуса. Вот вам и весь Эверест.
   По большому счету, его генеральная должность – это не Эверест, а настоящая пороховая бочка, где все решает случай. И если грянет гром среди ясного неба, то не помогут ни яркая комсомольская юность, ни активная многоступенчатая молодость, ни дипломы об окончании престижных вузов. И хотя, по глубокому убеждению Ржеуса, в работе с детьми все решают кадры, все же в местах большого скопления детей с непрерывным циклом содержания, немалую роль играет именно его Величество Случай. И коль уж влез на эту самую пороховую бочку, хочешь, жди, хочешь не жди – она все равно рано или поздно вспыхнет. Порох он и есть порох! У него свои законы. Детонирующий запал может сработать в любой момент. То ли это будет массовое отравление, то ли солнечный удар, то ли утонувшие, то ли террористический акт. Этих самых « то ли» может быть бесконечное множество. Не спасет ни киношная внешность, ни голливудская улыбка, ни должность, ни дар магнетизма… Главное – помнить о случае денно и нощно! А посему, на подобных должностях, дабы не испытывать Судьбу, лучше не засиживаться.
   Если, порой, и посещают главного «стервятника» страны подобные мысли, то вовсе не они волнуют и заботят хозяина большого лагеря. Огорчает государственная близорукость чиновников самого высокого ранга в области национального образования. Если простому директору детского учреждения пришлось неоднократно доказывать не только в Минобразовании, но и в правительстве о необходимости кардинального решения вопроса о повышении заработной платы сотрудникам лагеря, можно себе представить, кто рулит в нашей стране этим самым образованием. Бюрократы государственного уровня хотели дать детскому лагерю второе дыхание, ничего для этого не делая. Подобное возможно только в нашей, с трудом обновляющейся, стране с «совковыми» замашками. То есть, и рыбку съесть, и на х…р сесть! К чести Ржеуса, он хоть и с нескольких попыток, но все же утер нос вельможным дядькам с толстыми кожаными портфелями. В противном случае, Ржеусу по сей день пришлось бы воевать с ветряными мельницами.
   Словом, вытребовал, выторговал, выклянчил… Аргумент у новоявленного гендиректора был, более чем убедительный: « Если мы хотим, (так и сказал «мы») вернуть «Стервятнику» былую славу, коробушка детского центра должна быть полным полна.
   Бюджет лагеря действительно стал периодически пополняться и в конце концов вырос вдвое: до 55 миллионов рублей. Облик «Стервятника» стал постепенно меняться. Уже завершен капитальный ремонт корпуса «Стремительный», очистных сооружений. Приведен в порядок транспортный парк, построены новые вожатские домики, благоустроена лесопарковая зона … Все это лишний раз подтверждает другую истину, в отличие от той, которую проповедует Ржеус, уповая только лишь на кадры. Сегодня все решают не столько кадры, сколько «бабки». Причем, большие «бабки». Что могут сделать голожопые кадры с обгрызанным со всех сторон бюджетом?!
   Что касается другой стороны медали, пожалуй, не менее важной по своей значимости - идейно-воспитательной и культурно-массовой – то тут всепожирающий «Стервятник» далеко сам от себя не ушел: по-прежнему в ходу коммунные (считай, коммунальные) замашки великого мастера наглядных уроков - Антона Макаренко.

х х х

   В год 45-летия «Стервятника» все шесть его лагерей, управления и общеобразовательная школа буквально забросали не только друг друга, но и Федеральное Агенство РФ коллективными отчетами – рапортами о проделанной работе в виде брошюр, методичек, обучающих пособий, сборников докладов.
   В своих трудах ученые – практики и их подручные делятся опытом исследовательской работы педагогов в летний период, вкладом «Стервятника» в развитие теории и практики воспитания в современной России, хвалятся достижениями в комплексной системе оздоровительных работ. Нарапортовавшись, педагогический коллектив «Стервятника» пригласил на Всероссийские научно-практической конференции тех, кто представляет не всероссийские лагеря и Центры (коих в нашей матушке Расеи раз - два и обчелся), а мир «строгой науки, веселое студенчество, действующих практиков».
   Докладчики взахлеб рассказывали о своих достижениях в условиях детского лагеря с несопоставимыми с условиями и возможностями периферийных общеобразовательных школ, вузов, колледжей, не говоря уже о допотопных сельских лагерях.
   В научных трудах хозяев конференции - докторов наук и кандидатов - сплошная заумь, крайне тенденциозная, до тошноты академичная, а самое главное - по-своему бесплодная, ибо мало кто из нормальных, считай, приземленных, педагогов-практиков станет добросовестно, не за страх, а за совесть, разбираться во всей этой надуманной, в большинстве своем притянутой за уши, учебно-воспитательной галиматье. Разве что какой-нибудь студент пединститута. В провинциальных городских и сельских библиотеках подобное «чтиво» годами лежит мертвым грузом.
   По вечерам Ржеус поднимался на крышу обшарпанного девятиэтажного общежития для сотрудников лагеря, и жадным, пожирающим взором окидывал свои владения. «Еханый бабай! Неужели это все мое?!» Все еще не верилось, что он хозяин этого бескрайнего зеленого государства. Во всяком случае, здесь всегда есть, где спрятаться от постылой служебно-житейской суеты, чиновничьего глаза, особенного дурного: территория огромная. . Настоящий Остров природных и климатических сокровищ. Да, что Остров?! Райский уголок! Заповедник, где есть все, делающее его райским: солнце, порой, необузданно щедрое, морской целебный воздух со своими неповторимыми запахами, вода, наконец. Не просто вода – большая вода без конца и края, манящая в дали необъятные. Зароешься в горячий песок «по - буху» и чувствуешь себя песчаным человеком. До тех пор, пока не протрезвеешь. Чего - чего, а песка здесь не мерина: бери – не хочу! Хоть вагонами продавай! Словом, здесь есть все, что и должно быть в настоящем райском уголке природы. Только что ангелы не летают. Сказочная, неземная идиллия. «Городок наш ничего, населенье таково…» - промурлыкал новоиспеченный хозяин. Нет, обижаться на судьбу ему грех. Она всегда благоволила к нему и вела за руку по жизни, как какое-нибудь неразумное дите. По молодости Ржеус работал на комсомольских хлебах: учил молодежь, а вместе с ней и сам учился любить родину и жить по совести. Любить ни день, ни два, и даже – ни три. Пожизненно. Не просто любить, а думать о ней, как о мамке. Думать о ней много раньше, чем о себе. И как можно больше. Иначе никто в эту твою любовь просто не поверит. Правда, в комсомоле товарищ Ржеус трудился на вторых ролях. Зато в новейшей истории южного региона был вожаком молодежи. Не всей, конечно, а только патриотической. Это особая страница в его трудовой биографии, как и в карьере. Более ли менее благополучная: денежная и сытная. Большей частью темная, сокрытая от молодежной общественности, которой Ржеус управлял целых два года. По нынешним временам, прославившимся безвременьем и вопиющей вседозволенностью, вполне достаточно, чтобы решить многие свои шкурные вопросы. Достаточно еще и потому, что в деятельности возглавляемого им не столько молодежного, сколько около молодежного комитета, равно как и в бурной деятельности его самого, не было и не могло быть (по вполне понятным причинам), никакой прозрачности. Многомиллионные денежные потоки, направляемые в комитет из краевого бюджета, частенько выбрасывались, что называется, коту под хвост. Проще говоря, не по назначению. Без зазрения совести отмывались за счет летних и круглогодичных молодежных, детских и общих и специализированных, к примеру, спортивных, кадетских и прочих лагерей и баз отдыха, из которых месяцами не вылезали столичные функционеры – прилипалы, падкие на дармовщину. Нецелевое использование денежных потоков «добросовестно» проверялось контрольно-финансовыми органами и столь же добросовестно, под любым предлогом, покрывалось. И все равно, его должности не позавидуешь. Все, кому не лень, имеют и Комитет, и его самого, как какую-нибудь уличную девку. Всем надо, всем давай. Здесь и сейчас! Бесконечные письма из различных ведомств и инстанций, вплоть до Москвы, звонки, просьбы, указания и распоряжения. Территориальные органы по делам молодежи просят, управления и департаменты просят. Считай, требуют. Общественные организации вымарщивают.
   Вымарщивают- мягко сказано. За горло берут. Эти бесконечные планерки, многочасовые заседания и совещания, накачки со вздрючками, губернаторские программы для молодежи, которые, как ни странно, к смеху со слезами, имеют обратную реакцию. К примеру, « Антинарко». Сколько денег выброшено на эту программу, а наркоманящей молодежи ничуть не убавилось. Напротив, по какому-то закону подлости стало еще больше. И растет с арифметической прогрессией.
   То ли дело здесь. Так, не так, плюнул на все и, как говорится, в кусты. Или с обходом по многокилометровой территории лагеря. Целый день, или неделю, это как душа и тело пожелают, можешь ходить – бродить по кущам, черта с два, кто найдет. В крайнем случае, на каком-нибудь дереве отсидеться, или в вечно зеленом кустарнике. Можно в самолете, приспособленном под детский кинотеатр. А что?! Мир детства, ничего не поделаешь! Не будешь уподобляться малолетним, игры разные играть с ними, или делать вид что играешь и тебе безумно интересно, петь и танцевать, кувыркаться и шалить – тебя в этом круглогодичном детском дурдоме не примут и не поймут. Тут же в разряд отверженных зачислят.
Как-то нагрянула к ним с проверкой очередная комиссия. Пока счетоводы, разинув столичные рты, местными красотами любовалась да языками цокали, хозяин лагеря быстренько « ноги сделал». Да-да. Искали его потом всем здешним миром чуть ли не с собаками. Весь детский городок на ногиподняли.    

   Заместители и помощники носились по территории, как гончие. Даже в море с горпунами ныряли. Мало ли! Может, живность какая утащила шефа, или водоросли опутали и забавляются вместе с другими обитателями дармовой добычей. Или здоровенные, с метр каждая, медузы облепили и лежит он, бедолага, как в скользком саркофаге. А может, акула. Говорят, недавно завелась в окрестных местах хищница. Подросток, а уже наглая, к тому же, страшно любопытная. Сама еще акулий ребенок несмышленый, а все туда же: зубы почесать об добычу, от запаха крови прибалдеть. Она хоть и зубастая, а к детворе двуногой ее тянет. Оно и понятно: малое к малому. Подплывет, насколько глубина морская вместе с инстинктом самосохранения позволяют, к берегу, и высматривает красно - галстучную жертву.
   Ржеус, прослышав о нездоровом интересе зубастого монстра, часами выхаживал по пляжному берегу, пристально высматривая в синей глади моря опасность, чтобы в любой момент огреть кровожадную нахалку дубиной по горбине, как учили его на краткосрочных курсах руководителей-спасателей. Теорию он закреплял в своей вотчине, вернее, на берегу ее. Роль хищников играли его заместители: они выныривали с помощью игривой волны на берег, а он лупастил их палкой. За неделю так руку набил, что мог отходить предполагаемую морскую хулиганку с закрытыми глазами.
   Так вот, никто его в морскую пучину не затащил и ничем не опутал. Он пошел другим путем, можно сказать, беспроигрышным: вымазался в голубую глину от ушей до пяток и ходит по вотчине своей, как ни в чем не бывало. А Гоманец в русалку вырядилась и сидит себе приспокойненько: то ли на камне замшелом, то ли на булыжнике, выдаваемом за древний. Прием этот у лагерной парочки отработан давно и действует безотказно. Кстати, о глине. На ней помешалась вся краевая администрация – от губернатора до ассенизатора. Превратившись в тайных глинотесов, Ржеус с Гоманец на какое-то время забросили служебные дела и принялись оздоравливать всех подряд: нужных и ненужных, своих и чужих – лишь бы платили.
   Помощник губернатора по общим вопросам хвалился потом главному врачу края:
- Представляешь, Акакий Акакиевич, какие, оказывается, творит чудеса голубая глина?! Хотя, ты как раз и представляешь. Все нутро на уши поставила, хулиганка голубенькая. Не поверишь! Ем, к примеру, два раза в день, а стул случается целых четыре раза. Ну, не чудеса?!
- Как так?!
- А вот так! Видать, прошлогоднее выходит. Сколько гадости и нечистот всяких утрамбовано в бедном моем организме! До самых мозгов. Представляю, что у нашего высокого начальства творится. Там, небось, и глина не поможет: машиной откачивать надо…
- Да-а, со стулом у них и впрямь проблемы, - многозначительно произнес главврач.
- Это еще что. Приятельница моей Лариски много лет страдала бесплодием. Кто-то посоветовал не только пить голубую глину, но и смазывать живот и все остальное, к нему прилагающееся. И что ты думаешь?!
- Что? – пожал плечами местный светила. – Волосатой стала, что ли? - Зачем волосатой, Акакиевич?! Родила бабенка! Близнецов. Такие прелестные мальчуганы, прямо ангелочки. Слегка голубоватые, правда. А, может, мне показалось. Во всяком случае, тельце у них отличается от остальных ребятишек.
Поголубилось чуток начальство в лице Ржеуса и его правой руки Гоманец и в подполье ушло: от греха подальше.
   Загрустит, бывало, Гоманец по городской цивилизации, сникнет, будто обкуренная, подперши щеку рукой, посеребренной кольцами да перстнями на каждом пальчике.
- Перестань, Рина Батьковна! Закончится наш срок, вернемся на хорошие должности и все пойдет, как по маслу. Я партию какую-нибудь скумекаю. На крайняк, в «Москву» директором. Нам ли с тобой сопли по щекам размазывать?! Сколько лет бок о бок тремся! Скоро уж мозоли будут.
- Паш, а в «Москву» генеральным? – воспрянула духом Гоманец. – Глазки у нее загорелись, ушки на макушке. Если Пашка сказал, так оно и будет. Он хоть и простоватый свиду, невыразительный и мрачный, зато дюже шустрый. Ох, и шустрый! Как электровеник! Когда надо – всех сметет на своем пути. Ему только дай порвать.
- Ну, не унитазы же считать, Рин?! Дружбана подвину. В депутаты какие-нибудь выдвинем и пусть себе муздыкается, в демократию играется. Он это любит. Ему во власть поиграть и меду не надо.
- У тебя дружбан, а мне и двигать-то некого. Подруг, как на собаке блох, а толку никакого. Или в нищем образовании штаны протирают, или …
- Трусы, - перебил ее Ржеус.
- А откуда ты знаешь? – изумилась замша.
- Чего тут знать?! Подруги же …
- А, ну да, трусы. Впрочем, какая разница! Все равно протирают. Или в окоченевшей культуре отсиживаются. Культурных из себя строят.
- Здрасьте, а я для чего?! Моей правой рукой будешь. Тебе не привыкать под начальством ходить. Пор этой части у тебя - и рука набита, и глаз наметан. А не хочешь рукой, старшим администратором будешь. Можно на полставки коридорной подрабатывать. Не пропадешь, Ринка! Организатор ты у нас от Бога и от черта. Хватка у тебя бульдожья. Стриптиз – клуб откроем. А еще лучше – «Гей – клуб». Молодняк на него клюет, как рыба на наживку: аж пар из ушей идет. Как говорится, сексуально-танцевальный сервис. Короче, не думай об этом.
   Под мелодию пионерского танго они стояли себе и стояли. До тех пор, пока ноги не занемели. Так прибалдели, что шаркать забывали.
   Отстояв добросовестно с десяток мелодий, квакнули по литровому бокалу шампанского со льдом из коньяка, станцевали нагишом на пирсе под прицелом любопытной Луны и принялись горланить пионерские песни из своего далекого детства. Хмельной ор покрывал шум ночного прибоя да крик припозднившихся чаек.
играм.
   -Паша, скажи честно, как командир комиссарше, - заплетающимся языком спросила Гоманец, - со временем сможешь лагерь приватизировать? Только честно.
- Не думал об этом.
- А если бы подумал, смог бы? Ты ведь у нас такой умный. Тебя не проведешь.
- Если Президент поможет, смогу.
- Правда?! Я слетаю к Президенту!
- Умница! Сказано, школа! Школа коммунистического воспитания!
- А ты сомневался?
- Дурашка! Если бы я сомневался, ты бы сейчас рядом не стояла.
х х х
   Вожатые лагеря, коих за многие десятилетия перебывало тут видимо-невидимо, использовали «Стервятник» как стартовую площадку для поступления в педагогический вуз по направлению.
Помпезность, показуха, заорганизованность, – вот три кита, на которых зиждется сегодня, впрочем, как и все 47 лет существования лагеря, концепция организационно- массовой и воспитательной работы «Стервятника».
    Лагерь и в самом деле напоминает стервятника. Распрощавшись со старой сменой, он выжидающе замирает, терпеливо высматривая очередных, неискушенных в лагерной тусовке, пленников, чтобы экспериментировать потом на них, как говорится, от всего живота. Дождавшись нового заезда, набрасывается на многоголовую горластую армию со своим лагерным Уставом, напичканным уморительными планами, программами, тематическими веселухами с заманухами, которые для оборотистых и сметливых руководителей управлений и отделов с легкой руки нынешнего неразборчивого и беспринципного времени превратились в кандидатские и докторские диссертации. Закружив молодняк в своей круговерти, и выжав из нее все, что можно, вконец измочаленную и по-стервятски выпотрошенную, выплевывает из ненасытной пасти, как использованную жвачку.
   Во времена коммунистического психоза доставалось не только самой детворе, но и вожатскому корпусу, выступающему в роли семи нянек. Кем только не приходилось являть себя взрослым детям в шортах, с повязанным на шее галстуком! Если добросовестно перечислять - пальцев на руках с ногами не хватит! Во всяком случае, братьями и сестрами по пионерскому разуму, заводилами, зачинателями всевозможных, в большинстве своем, славных дел, наставниками, старшими товарищами и еще Бог знает кем! Словом, дрессировщиками, с раннего утра до самой полночи натаскивающими красногалстучную подрастающую смену.
   Ветеран пионерского движения, на глазах и при непосредственном участии которого «Стервятник» расправлял свои юные крылья, Петр Прыгайло до сих пор помнит все тогдашние речевки, девизы, слоганы, строевые песни и гимны. До 50 лет он промотался, как угорелый, по территории лагеря площадью в 311 га, а вдоль моря 3.5 километра, в буденовке и шортах, с красным галстуке на потной шее. Вместе с первыми вожатыми приехал Петя из «Артека» проходить здесь стажировку. Встретил будущих властителей детских душ хор лягушек у «Золотого ручья».
    Первое время вожатые жили в двух палатках. Позже, на золотом пляже, вдоль моря, появились палатки, а чуть выше - стояли деревянные домики, оставшиеся от бывшей турбазы. Огромную территорию лагеря обустраивали все: строители, вожатые, обслуживающий персонал, а потом и первые пионеры. В то время в стране Советов, в которой никто - ни партия, ни советская власть – не советовались со своим народом, - в ходу был невменяемый энтузиазм во имя всего на свете. Партия, которая любила загребать жар чужими руками, одуревший от лозунговых призывов, трибунной демагогии и всевозможных агитационных плакатов народ, молодежь, которую замордованные коммунистическим экстазом кремлевские дядьки, сами себя одаривавшие Золотыми Звездами Героя, использовали как в каждую бочку затычку.
   Это сейчас для строительства в лагере того или иного объекта привлекаются целые организации и фирмы. Проектирует новый «Стервятник» группа архитекторов из Санкт-Петербургского научно-исследовательского проектировочного института. А тогда все ложилось на плечи небольшой строительной бригады и вожатых, которые, как та Золушка, убирали мусор, красили, подавали стройматериалы, подравнивали строительные площадки. А по вечерам пели и плясали, радуясь самим себе.
   Облысевший, грузный, все тот же неисправимый вожатый - энтузиаст, Петя Прыгайло в разговоре, или мысленно возвращаясь в красногалстучные годы своей юности, всякий раз морщит лоб, силясь вспомнить сколь - либо памятное событие в своей лагерной жизни. Все тридцать лет его вожатского бдения – это скучные, однообразные, как две капли воды похожие друг на друга, будни с каждодневной беготней, муштрой и дрессировкой, изматывающей и бесплодной. Был, правда, один курьезный случай, который застрял в его по-стервятски цепкой памяти.
   На «Книжкину неделю» вожатые подготовили для маленьких стервятников театрализованное представление с участием сказочных героев. Бабу Ягу вызвалась сыграть дочь казахских степей, вожатая Гуля. Правда, ее облик никак не соответствовал образу высохшей, зловредной Яги. Гульнара отличалась от старухи веселым нравом, по-азиатски миловидным лицом, а главное - большим, толстым задом. Коллеги по лагерной тусовке убеждали Гулю в том, что ее Баба Яга – это ходячая карикатура на сказочную злодейку. Гуля стояла на своем. Не убедил упрямую вожатую и главный аргумент: ей придется спускаться в ступе с пятиэтажного вожатского общежития.
   В день открытия праздника отряд сказочных персонажей на главную площадь «Стервятника» привел Карабас - Барабас. Баба Яга должна была спуститься на веревке и с метлой в руках мчаться на главную площадь. В открытом канализационном люке, расположенном прямо посередине площади, томился в ожидании Икар. Один этаж Баба Яга «прошла» успешно. Дальше случилось непредвиденное. Вожатый Кирилл, маленький и худосочный, выступающий в роли противовеса, не удержал конец веревки, и бедной Бабе Яге ничего не оставалось, как выругаться в голос, и что есть духу лететь в своей волшебной в ступе. Не вверх, а вниз. Сказочные герои вместе с ребятней бросились к месту крушения Бабки Ешкиного «самолета».
    Старая злодейка лежала на асфальте без признаков жизни. Вызвали «Скорую помощь». Молоденькая медсестра, увидев загримированное под синюшный цвет лицо Бабы Яги, в ужасе воскликнула:
- Какая помошь?! Она уже посинела!
   Не на шутку перепуганные вожатые хором заржали, а дети принялись дружно оживлять «покойницу» многоголосым: «Гуля - а! Гуля - а !»
   Запарившегося в люке Икара, так и не дождавшегося условного пароля, вытащили на свет божий ни живого, ни мертвого. Первый день «Книжкиной недели» был омрачен двумя живыми трупами. Гуля отделалась переломами и сотрясением, а Кириллу запретили и близко подходить к любой веревке, даже к бельевой.
   Стандартные, примитивные речевки с девизами, штампованные, затасканные конкурсы строя и песни как в военизированном лагере… Командиры отрядов, звеньевые, штабы трудоргов, комсоргов, физоргов, знаменосцы, комиссары, командиры отрядов. За один поток нужно было во что бы то ни стало сплотить отряд.
   В лагере обожали аббревиатуры. Вожатые, а за ними и дети постарше, в шутку называли их лагерным матом. КТД – коллективно-творческое дело. ПЧМ – полтора часа молчания (что-то наподобие тихого часа). ШПА – школа пионерского – ШКА - комсомольского - ШВА – вожатского актива.
Лагерная дрессура дошла до того, что по утрам, стоя перед зеркалом в своей комнатке, вожатый под гимн Советского Союза натягивал на голову буденовку, повязывал красный галстук и сам себе отдавал салют, чем-то напоминающий фашистское приветствие (с той разницей, что правая рука полусогнута и выброшена слегка наискосок). Что означало его полную «Всегда готовность!» к любому призыву лагерного начальства, даже к самому бестолковому, и со всех ног мчался на общее построение. Детвору мордовали бесплодной муштрой, являющей собой всероссийский рассадник коммунистической идеологии, которую ребята, увозя с собой в города и веси, должны были внедрять у себя на местах – в школах, технических и творческих кружках.