Война политических машин

На модерации Отложенный

С двухтысячного года власть для управления страной и народом использует комплекс политических технологий. Смена Ельцина на Путина включала в себя атаку Басаева на Дагестан, взрывы домов в Москве, победоносную чеченскую войну, сделавшую Путина кумиром-победителем. Всё дальнейшее правление Путина стало триумфом политических технологий, автором которых был Владислав Сурков. Подавление сепаратизма в регионах, отмена губернаторских выборов, создание мощной правящей партии, превратившее другие политические организации в управляемых сателлитов, угнетение радикальной оппозиции, создание синтетической идеологии, включавшей элементы красной и белой эры, — всё это позволило кремлёвской власти воспроизводить себя от выборов к выборам. А сами выборы, которым предшествовали опросы общественного мнения, обнародованные рейтинги, являлись идеальным инструментом победы Путинского уклада и строя.

Из ельцинской политической слизи и слякоти благодаря усилиям Суркова был создан кристалл, магические свойства которого определяются сложным набором блестящих политических технологий. Всему этому оппозиция могла противопоставить  лишь одного Эдуарда Лимонова с его стратегией "Тридцать один", в недрах которой небольшая горстка революционеров шла на жертвы, подвергалась арестам, героически бросалась на дубины ОМОНа, не достигая при этом никаких результатов.

Предшествующие президентские выборы сопровождались потрясающей по своей бутафорской театральности операцией "Валет". Когда Путин не решился идти на третий президентский срок и выставил вместо себя своего двойника Медведева. Оригинал и его подобие образовали род игральной карты, где одна и та же голова в берете смотрит и в небо, и в землю. 

Путин, уходя из Кремля, превращался в национального лидера, своими магическими чарами воздействуя на ошеломлённый народ, имел под своей рукой правящую партию, которая контролировала Медведева через возможные процедуры импичмента. Это произвело шок в обществе. Власть перестала выражать волю и чаяния народа и превратилась в продукт, изготовленный на фабрике биороботов. На этом фоне в недрах оскорблённого общества, изнурённого и истерзанного народа, среди коррупции и насилия, властного эгоизма, лжи и безнаказанности кремлёвских сидельцев стала формироваться непарламентская оппозиция, у которой появилась новая политическая технология, получившая название оранжевой.

Навальный, оседлав Интернет, стал извещать общество о чудовищных злоупотреблениях власти, о жуликах и ворах в правящей партии, о грабителях в недрах корпораций и правительства. Немцов посвятил все свои явные и тайные ресурсы разоблачению Путина, создавая предпосылки для его диффамации. Власть, не замечая опасности, продолжала использовать набор своих безотказных приёмов. И накануне парламентских выборов произвела повторную рокировку властного тандема, продолжила операцию "Валет", перевернув игральную карту — голова Путина в бархатном берете вновь поднялась к небу, а голова его двойника упала оземь. Общество испытало повторный шок, после которого власть окончательно перестала быть хоть сколь либо таинственной, священной и значимой, и стала  напоминать отштампованную кронпробку, которой закупоривалась бутылка народного недовольства.

Этот упрощённый технологический трюк, а также парламентские выборы, на которых правящая партия побеждала всё с тем же набором традиционных политических технологий, с административным ресурсом, информационным диктатом, контролем над избирательными урнами — всё это превратилось в подножный корм, на котором взращивался оранжизм. Таким образом власть, разворачивая веер своих традиционных политических приёмов, плескала горючее в топку разгоравшегося оранжизма. Власть, словно огромный, неуклюжий, хладнокровный динозавр, становилась кормом для маленького теплокровного оранжевого хищника. Болотная площадь, проспект Сахарова, стотысячный марш — всё это триумф оранжевой технологии, которая паразитировала на старомодных технологиях власти.

Кремль, вступая в президентские выборы, оказался абсолютным заложником оранжистов, ибо каждый его шаг и поступок питали оранжевую революцию, усиливали энергию толпы и площади, формировали в недрах этой толпы ярких и креативных лидеров. Всё, что успел сделать Кремль, это оповестить об оранжевой угрозе, сложить антиоранжистский фронт, запустить антиоранжевую технологию, которая поддерживала не персонально Путина, не одряхлевшую власть, а напоминала народу о катастрофах февраля семнадцатого и августа девяносто первого. Когда оранжисты тех лет, истребляя конкретных носителей власти, сметали саму российскую государственность, ввергая народ в неисчислимые беды и войны.

Однако эта антиоранжистская технология недолговечна и одномоментна, она не может распространяться на весь политический период. С победой Путина на президентских выборах оранжизм становится ещё прочнее и технологичнее, ждёт, когда власть, безудержно повышая тарифы, продолжая выкачивать из страны валютные и энергетические ресурсы, беспомощная перед второй волной экономического кризиса, падёт под напором восставшего народа. 

Если Кремль и победивший на этих выборах Путин не сменят политический и экономический курс, если Путин после победы вновь станет опираться на изношенный ресурс политических технологий, этот режим обречён. И эта обречённость всё отчётливее будет просвечивать на бледном челе победителя.

Единственное, что смогут сделать Путин и Кремль после своей победы чтобы вырваться из цепких лап оранжистов, это немедленно  и стремительно изменить курс и начать долгожданное русское развитие, а вместе с ним запустить в русскую жизнь набор технологий, сопровождающих это развитие. Среди них — объединяющая весь народ технология общего дела, истинный, а не фальшивый проект сбережения народа, опора не на олигархическое меньшинство, а на левопатриотическое большинство, исповедующее религию Русской победы. Среди этих новых технологий маячит образ новой державной партии, эскиз которой мы наблюдали недавно на съезде рогозинского Движения в поддержку армии и оборонной промышленности. 

Если корабль российской государственности сохранит свои допотопные черты, гнилые борта и палубы, если на этом корабле сохранится его пиратский экипаж, а капитан близоруко, веря фальшивым лоциям, не изменит курс корабля, то очень скоро эта ветхая посудина напорется на оранжевый клык, и океан русской истории утянет в свою глубину очередные щепки несостоявшегося правления.