ГРЕЧНЕВАЯ ДИЕТА

- Господи! Сколько можно? – возмущенно сказал Алексей своей жене Любе, которая очередной раз села на диету.

Она приготовила ужин и позвала его к столу. Для него стояли салат из огурчиков и помидоров, картошечка-пюре с курочкой и молоко, а перед ней тарелка с гречневой  кашей без соли молока и масла. Она вчера целый день ела эту кашу и сегодня  уже третий раз. Впереди еще была неделя издевательства над своим организмом.

- Люба, перестань себя истязать. Что ты хочешь этим добиться? Возраст уже, хоть навоз ешь, а девочкой уже не станешь, – лучше бы он этого не говорил.

- Я старая, да! Тебе девочек подавай! Навоз он мне предлагает. Я тебе завтра навоз  самому приготовлю на первое, второе и третье. Или со мной вместе кашу есть будешь. Тебе какая разница, что я ем?  - с  раздражением и злом  выпалила Люба и, давясь, продолжила есть сухую, рассыпчатую кашу.

- Есть разница. Ты пока не сидишь на своей дурацкой диете человек, как человек. А сейчас кричишь без повода, психуешь. Второй день на каше, а хоть из дома беги.

- А ты не трогай меня, ничего не говори, сиди и ешь свою курицу. А то умничаешь все. Зима кончается, а я пять килограмм набрала, ни в одно платье не влезу.

-  Новые купим. Ты одна что ли? Смотри Валька, как растолстела. Да что там  Валька. Посмотри на артисток – Анна Вески, такая худая была, я сейчас бабе-ец! – он сказал это таким довольным тоном, как будто всю жизнь только толстых и любил.

- А я, помнишь, какая была, когда мы познакомились? – тогда тебе не нравились толстые.

- Конечно, помню, худая, как скелет, - они уже поели и Алексей, забрав у жены пустую тарелку, взялся мыть посуду, чтобы хоть как-то настроить жену на позитивный лад.

 - Ну не скелет – скажешь тоже. А очень даже стройненькая. Откуда только что берется? А что, вот так каждый год, сначала вещи как раз, потом тесноваты, потом новое и все повторяется. Вот и доросла до пятьдесят второго размера.

Люба действительно с утра уже проснулась с отвратительным настроением. Было такое состояние, как будто ее тошнит, хотя на самом деле, все было хорошо, и даже легкость появилась в теле. Только  это ей и придавало немного оптимизма в своей затее похудеть на каше. Она прошла в зал, куда следом явился и Леня. Они сели в кресла и включили телевизор. Оба уже были на пенсии, прожили вместе тридцать восемь лет, и Леня считал, что жена у него прекрасно сохранилась и никакая диета ей не нужна.

Они познакомились в ресторане, Люба была в окружении своих подруг, молодых, красивых девушек, как раз было начало марта.  До настоящей весны было еще далеко, но солнышко пригревало уже по- весеннему и душа разворачивалась на встречу чему-то особенному.  Этим особенным для Алексея и оказалась белокурая, зеленоглазая  Люба. Он сразу выделил ее среди подруг и пригласил на медленный танец. Она танцевала легко и умело, а он как увалень, без конца наступал на ее лаковые сапожки. Она смеялась чарующим смехом и называла его медведем.

Любе тоже Алексей понравился сразу. Он пригласил ее танцевать и молол какую-то смешную ерунду. Она заливалась смехом над каждой его шуткой и боялась, что он подумает, что она  легкомысленная  особа. А через неделю он обжег на работе ногу и что бы не регистрировать несчастный случай, его без больничного отправили на целую  неделю отдыхать. Он взял путевки в дом отдыха на два дня, и они поехала.  Народ  там был разный и семьями, и парами, и одиночки. Но им никто не был нужен. Они бродили вдвоем по таежным тропинкам, любовались красотой еще зимней природы и целовались. Поселили их в восьмиместную палату, так как это был бывший пионерский лагерь. Но на ночь они остались там вдвоем,  другие обитатели палаты ушли в свои компании.  Они легли на разные кровати и надо отдать Лене должное, он даже не предпринимал попыток сблизиться. Зато они разговаривали обо всем, им все было интересно. В окна без штор светила луна, и лунная дорожка рассекала приятный полумрак. Люба захотела пить, и Леня пошел за водой. Он был в одних плавках, и попал в лунную дорожку.  Высокий,  широкоплечий, с узкими бедрами и сильными длинными ногами, повязка из бинта  подчеркивала их мощь. Неравнодушная ко всему прекрасному, Люба просто онемела от такой классики.

 Он покорил ее своей фигурой, и она потом всем говорила, что вышла замуж за фигуру, а не за Леню. Вот его фигура до сих пор при нем  и осталась, можно было продолжать его любить. А ее фигура давно была не та, что тогда. Вот и терзала она себя голодовками, да диетами. После которых, становилась еще полнее. Но такой как сейчас она не была никогда, и это ее удручало. И ей было невдомек, что Леня любил ее такую, как она есть и не видел разницы между той и этой Любой. Мысли ее вернулись в действительность. Она встала с кресла, и решительно пошла готовить кашу на завтра.