Почему Владимир Путин уклонился от предвыборных дебатов?

     Можно смело сказать, что для удержания своей популярности Владимир Путин давно уже превзошел всех бывших руководителей как СССР, так и России по количеству проводимых пиарных акций. Достигать эту популярность за счет организации вокруг себя избыточного шума он научился у своего учителя и соратника по совместной работе в петербургской мэрии Анатолия Собчака. Последний, как известно, утверждал, что достичь широкой известности можно лишь, когда о тебе как можно больше говорят. При этом, вовсе даже не важно - ругают или хвалят (Н. Геворкян, Н. Тимакова, А. Колесников. «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным», Москва, «Вагриус»2000 г.) (1). Усвоив это наставление, В. Путин теперь, то опускается в озеро Байкал, то гоняется в море за китами, то принимается тушить лесные пожары, то мчится по трассе Чита – Хабаровск, рекламируя автомобиль «Лада-Калина», то ищет в Таманском заливе древние амфоры, то за рулем комбайна убирает созревший в поле урожай.

     Его имиджмейкеры, наверняка, уже изнемогают от физической усталости, снимая бесконечные дубли пиарных сюжетов, тогда как он, попросту говоря, элементарно развлекается.

     Все эти приемы пиара Владимир Путин прекрасно освоил. Однако они не могут высветить уровень его образованности, нравственности, глубину мышления, отношение к своему народу, и прежде всего к коренному населению страны, а также степень готовности стать общенациональным лидером и защитником Отечества. То есть того, что ожидает народ от любого политического лидера.

     Очевидно, что эти ожидания могут быть удовлетворены только в ходе предвыборных дебатов. Но, именно, от них Владимир Путин, начиная с самого первого шага своего вхождения во власть, настойчиво уклоняется.

     Вот и сейчас, несмотря на острейшее желание поддерживать свой имидж на высоком уровне и с его помощью вновь усесться в самое Главное кресло Кремля, Владимир Путин принимать участие в дебатах с другими кандидатами на президентский пост категорически отказался. Это известие вызвало возмущение многих россиян, справедливо посчитавших себя оскорбленными, униженными и недостойными его высочайшего внимания. По их мнению, рвущийся к власти кандидат, решил, как и прежде, взойти на российский престол не только без учета мнения о себе своих соотечественников, а и без их участия.

     Но в чем дело? Неужели он твердо уверен, что возглавляемая его бывшим питерским сослуживцем В. Чуровым Центральная избирательная комиссия никогда не подведет и сделает все, «как надо»? Неужели и в самом деле надеется на то, что запущенная кремлевскими «кукловодами» послушная машина по оболваниванию россиян, заставит их поверить в несусветную чушь, будто бы бородатый «волшебник» мухлевать больше не сможет, поскольку на избирательных участках будут установлены прозрачные урны и веб-камеры?

     Тут явно что-то не так, и в этом отказе, несомненно, кроется какая-то серьезная причина. Но какая? Неужели он в силу особенностей своей профессии делать все тайно и «не высовываясь из засады», боится более эрудированных и говорливых кандидатов в президенты?

     Так что давай-ка, дорогой читатель, вместе поразмышляем над тем, чего может бояться Владимир Путин, и какими соображениями он руководствуется, отказываясь принять участие в предвыборных дебатах.

Белые пятна биографии?

     В свое время утверждалось, что официальная биография Путина – фальшивка, поскольку его настоящая мать, Вера Николаевна Путина, еще в 2000 году была жива (более поздняя информация у меня отсутствует – А. Б.Г.), проживая в горном селе Метехи Каспского района в Грузии («Генацвале Путин», «Версия», 25 апреля – 1 мая 2000 г.) (2). Материалы об этом должен был получить наш известный журналист Артем Боровик. Однако тремя днями раньше до назначенного срока их передачи, он погиб при весьма загадочных обстоятельствах в авиационной катастрофе. Тем не менее, «грузинские» материалы все попали в руки его коллег и были опубликованы. В них, в частности, был приведен такой диалог между бывшим президентом Грузии Эдуардом Шеварнадзе и директором ЦРУ Джоржем Тенетом, состоявшийся во время их встречи:

      - А тот ли это Путин? – спросил Тенет.

      - Тот, - ответил Шеварнадзе.

     Впрочем, верить или не верить этой публикации, – дело сугубо личное. Лично я не до конца верю в то, что Россией вновь правит какой-то новый самозванец, хотя тень сомнения и остается. К тому же никакого опровержения  изложенных в публикации фактов так и не последовало. Поэтому, принимая во внимание известное изречение, что «дыма без огня, никогда не бывает», логично предположить: Владимир Путин вопросов на эту тему может сильно бояться.

Криминальное прошлое: вымыслы или реальность?

     Вторая причина, по которой самый главный кандидат на президентский пост отказывается от дебатов, может заключаться в боязни нежелательных вопросов, относящихся к его прошлой деятельности. Эта деятельность, как известно, нашла отражение, в ряде скандальных публикаций, таких, например, как «Справка в отношении Путина В.В.» («Стрингер», ноябрь2000 г.) (3). В этом материале было приведено столько ужасающего компромата, что волосы встают дыбом.

     Не меньше фактов о коррупционной деятельности Путина привела в своих аналитических Записках и депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Марина Салье («Новая газета», 13-19. 03.2000 г. и др.), которые широко представлены в Интернете. И подобных  публикаций можно отыскать сколько угодно.

     Я далек от того, чтобы в рамках этой публикации рассуждать о справедливости или надуманности многих обвинений, предъявленных в свое время Путину, но и умолчать об этом, задумываясь о возможных причинах уклонения его от дебатов перед президентскими выборами, было бы неправильно.

     К слову сказать, к раздумьям в этом направлении побуждает еще и то, что сразу же после прихода Владимира Путина в верхние эшелоны власти многие представители журналистского корпуса страны, поняли, что вспоминать о том, что вменялось ему в вину, стало занятием очень опасным. Об этом, например, говорилось на пресс-конференции, организованной в Санкт-Петербурге региональным центром ИТАР-ТАСС, Петербургским управлением министерства по печати, телерадиовещания и СМИ, Госдумой, а также Лигой журналистов. Освещавшая ход пресс-конференции журналистка Марина Токарева тогда писала: «Было дано понять: отныне к журналистам, дискредитирующим курс Владимира Путина, будут приглядываться, и весьма пристально, соответствующие органы». Она также процитировала организаторов пресс-конференции, приведя их фразу о том, что «речь идет о национальной безопасности», и что «по фактам пособничества террористам будет применяться 276-я статья о вооруженном мятеже» (здесь и далее выделено мною – А. Б. Г.) (М. Токарева. «Поминки по свободе слова», «Общая газета», 10-16. 02.2000 г.). И это, полагаю, вполне укладывается в гэбистские приемы "назначения"  врагов народа.

     Поэтому такое совпадение во времени между скандальными публикациями о Путине и неожиданным «нападением» власти на журналистов дает основание вновь вспомнить изречение об «огне и дыме». И предположить, что вопросов о своей коммерческой деятельности в Северной столице, да еще и заданных перед телекамерами, он должен панически бояться.

Отчего запаниковали кремлевские «кукловоды»?

     Возможной утечки нежелательной информации во время предвыборных дебатов сильно опасаются и кремлевские «кукловоды», затащившие Путина во власть. Боятся ее и многие представители питерского землячества, оказавшиеся во властных структурах страны. Полагаю: они великолепно знают, что более эрудированные собеседники Путина смогут принудить его раскрыть тайны криминальной деятельности не только бывшего вице-мэра Северной столицы, а и причастность к криминалу их самих.

     Но есть ли у тех, кто сегодня с помощью Путина вошел во властные, политические, хозяйственные и финансовые структуры веские основания считать его возможные высказывания по тем или иным вопросам предварительно необдуманными? Таких оснований – с уверенностью заявляю я – сколько угодно. Так что, давайте, обратимся к конкретным примерам.

Любитель «ляпнуть», не подумав

     Возьмем самый простой случай: рассказ В. Путина о том, как он поступил в Ленинградский государственный университет.  «Конкурс был где-то 40 человек на место. Я, - говорит он, - по сочинению четверку получил, но остальные сдал на пятерки – и прошел» (1).

     Все это, конечно же, «не лезет ни в какие ворота». И лучше бы Путин в свете известных в свое время заявлений его тренера Рахлина о том, что ему, как спортсмену, будет организовано поступление в любой вуз, этой темы не касался вовсе. Ну, поступил и поступил… А так он одной только одной этой фразой выставил себя испытывающим какие-то естественные трудности при предварительном анализе своих озвучиваемых мыслей.

     Правда, потом эту путинскую «ляпу» кинется исправлять его верная спасительница Вера Гуревич, которую он почему-то называет свой первой учительницей. Она снизит конкурс при поступлении в ЛГУ с 40 до 20-ти (В. Гуревич. «Воспоминание о будущем президенте», «Международные отношения»,2001 г.) (4). Но будет уже поздно: цифра 40, четверка по сочинению и «самостоятельное» поступление в университет навсегда сформируют мнение о Путине, как любителе сначала что- либо «ляпнуть», и только потом, подумать.

     Или взять эпизод, зафиксированный журналистом «кремлевского пула» Андреем Колесниковым на еврейском празднике Хануки. На нем, как известно, Путину была вручена менора – ханукальный подсвечник. Получив его, он воскликнул: «Хочу заверить вас, друзья, что тот свет и добро, которое она несет, обязательно будет освещать Кремль!». Но, давайте, вдумаемся в то, что он сказал. Получается, что отныне освещать Кремль – гордость и национальное достояние России, в которой 80 % населения – русские, будет не доблесть наших предков, не их мужество, патриотизм, и неистребимое никакими врагами свободолюбие, а еврейская минора, горящая сегодня над Иерусалимом! Даже Андрей Колесников, присутствующий на этой церемонии, не оставил это откровение Путина без внимания, с сожалением подчеркнув, что «эту фразу президент произнес, не задумываясь. Хотя, может быть, и следовало» (А. Колесников. «Я Путина видел», «Эксмо», 2005) (5).

     Подобных примеров – хоть отбавляй. Например, Путин, встречаясь со студентами, может почему-то начать называть Единый государственный экзамен (ЕГЭ) Единым экономическим экзаменом. А на совещании в МИДе с послами 130 государств перепутать Североатлантический договор с Варшавским (А. Колесников. «Увидеть Путина и умереть», «Эксмо», 2005) (6).

     Невозможно не упомянуть и о монологе, произнесенном однажды Путиным на встрече с Бушем в Ново-Огарево. Наблюдательный журналист пишет о ней так: «Владимир Путин начал с поздравления с праздником и очень быстро перешел к тому, что перед президентом США стоят, как известно, большие задачи в социальной сфере и вот российско-американское сотрудничество в энергетике позволит решить многие из них.

У президента Америки эти слова вызвали просто приступ хохота. Он пару минут не мог справиться с собой. Он загибался от смеха, пытаясь подавить его, но не мог» (6). И в каких-либо комментариях эта очередная «ляпа» Владимира Путина, надо полагать, не нуждается.

     И все же самым высочайшим шедевром русской словесности следует считать рассказы нынешнего кандидата в президенты РФ о его бывшем шефе Анатолии Собчаке.

     - Собчак – это преподаватель нашего университета. Хотя он, наверняка, меня не помнил. Я у Собчака не занимался (Н. Геворкян. А. Колесников. «Железный Путин». «Коммерсантъ», 10. 03.2000 г.).

     Итак, запомним: Путин у Собчака не учился. Идем дальше:

     - Уважение он у меня вызывал. Тем более, было приятно, что это преподаватель нашего университета, у которого я учился (1). Но вот, оказывается, все-таки учился…

     - Мы ведь с ним видимся первый раз, он профессор, доктор юридических наук, председатель Ленсовета, - говорит Путин, вспоминая одну из встреч с Собчаком (Там же).

     Эту фразу я понял так: Путин не только у Собчака никогда не учился, а и до перехода на работу в Ленсовет вообще с ним не встречался…

     Но идем еще дальше:

     - Я впервые попал в кабинет Собчака в Мариинском дворце. Познакомились. Несмотря на то, что Анатолий Александрович был у меня во время учебы на юрфаке преподавателем, мы не поддерживали никаких отношений. Это легенда, что мы хорошо знали друг друга в то время. Он был просто одним из преподавателей, и я его фактически не знал. Так что, познакомившись, я представился. Мы еще раз вспомнили, что я у него учился: где, как, в какие годы, с кем (О.Блоцкий. «Владимир Путин. Дорога к власти», книга вторая, «Осмос Пресс», М., 2002 (7).

     Это, как видим, уже новая версия: Собчака Путин раньше не знал, а потому пришлось с ним даже познакомиться. Но одновременно Собчак все же был у Путина преподавателем, хотя… студент «его фактически не знал». Но и, не зная, все же… «у него учился».

     Каково все это? Тут уж впору, читая все это словоблудие, просто необходимо проводить экспертизу на вменяемость, поскольку очевидно, что Владимир Путин порой не в состоянии даже связывать свои разрозненные мысли по одному и тому же вопросу в единое целое и запоминать уже сказанное ранее.

     Правда, справедливости ради, следует признать, что в последнее время Владимир Путин стал намного понятнее говорить простым русским языком, а иногда делать это даже и без «шпаргалок». Да и на заседаниях правительства при выражении собственного мнения по тем или иным вопросам, обращении к своим коллегам и формулировании для них каких-либо поручений он стал все чаще и чаще отрываться от чтения заранее подготовленного текста. Тем не менее, чувствуется, что, встречаясь через телевизионные камеры с народом, он явно боится оказаться «прижатым к стенке» коварными вопросами собеседников. Хотя, вполне возможно, что этого еще в большей степени опасается его окружение.  Но, так или иначе, устраивая такие политические шоу, все предпочитают, чтобы роль народа в них исполняли только проверенные лица, а задаваемые Путину вопросы были бы заранее с ним согласованны.

     Вот, например, самая последняя, десятая по счету, встреча Владимира Путина в телеэфире с «народом». В студии, помимо него и приглашенных гостей, ее бессменный  ведущий Эдуард Мацкявичюс, а также его помощницы Мария Китаева, Мария Моргун и другие.

     - «Давайте, продолжим тему выборов. «Я знаю, что у нас в студии есть люди, которые готовы задать вопрос на эту тему. Один из таких людей - Алексей Венедиктов, и я прошу Марию Китаеву дать ему возможность задать вопрос» -обращается Эдуард Мацкявичюс к присутствующим.

     Так вот он и проговорился, что знал заранее, кто и какие вопросы будет задавать. И даже самый последний идиот никогда не поверит в то, что все они не были предварительно с премьером согласованы, а ответы на них последним тщательно отрепетированы и заучены.

     А вот как «обмишурилась М. Китаева. «По поводу событий на Болотной площади есть разные точки зрения, в том числе и противоположная той, что озвучил Алексей Венедиктов. И вот у нас здесь есть ветеран труда «Уралвагонзавода» - Валерий Васильевич Якушев – говорит она, поднося тому микрофон.

     Депутат Госдумы В. Якушев что-то долго бормочет о недопустимости революций и своем намерении, как депутата Госдумы, отстаивать справедливость в обществе. В конце концов, Мацкявичюс, заглядывая в свои бумажки, встревожено встревает в разговор:

     - А вопрос Председателю Правительства зададите? – направляет он монолог ветерана труда в нужное русло.

     Но откуда, спрашивается, М. Китаевой знать, что Якушев еще до того, как он начал говорить, имеет противоположную Алексею Венедиктову точку зрения? Поэтому надо ли говорить о том, что такая осведомленность помощницы ведущего, как и напоминание депутату о необходимости придерживаться заранее обусловленного сценария, может лишь свидетельствовать о наличии предварительного сговора между всеми участниками этого позорного телеспектакля по навешиванию «лапши на уши» доверчивым россиянам.

     Кстати сказать, эта «ляпа» Китаевой была, отнюдь, не единственной.

     - У нас в студии есть депутат Государственной Думы, адвокат Андрей Макаров. Ему слово, - говорит она.

     Однако было отчетливо видно, что адвокат выступать, отнюдь не рвался. И если М. Китаева была бы более сообразительной, она могла бы сказать, например, так:

      - Вижу по вашим глазам, что хотите что-то сказать. Представьтесь. И он высказался бы, но это уже не было бы похоже на домашнюю заготовку с заранее согласованным вопросом и ответом, заученным Путиным.

     Подобных «проколов», как самого ведущего, так и снующих по залу туда-сюда его помощниц, видимо-невидимо, и они только сильно снижают задуманную помпезность всего мероприятия. Но отмечу лишь еще один, и возвращаться к ним больше не буду:

     Э.Мацкявичюс

     - В той части зала, где работает Мария Моргун, я знаю, тоже есть эксперты по вопросам безопасности не только международной. Пожалуйста, Маша.

     Мария Моргун

     - Да, это правда. Сегодня участник нашей программы, полковник в отставке, журналист, военный обозреватель газеты «Комсомольская правда» Виктор Баранец. Виктор Николаевич, пожалуйста…

     И в этом «Я знаю» Э. Мацкявичюса, скоротечности «угадывания» Марией Моргун автора следующего вопроса и безошибочном отыскании ее микрофоном губ именно Баранца как раз и заключается, полагаю, вся лживость поставленного в студии спектакля. В нем телезрителей стремятся убедить, что всему происходящему  следует безоговорочно верить, поскольку сценарий этой «встречи» с народом» не был написан заранее и все события в ней развиваются экспромтом. В этом как раз и заключается самый эффективный психологический прием донесения до сознания людей нужной информации. Она в данной ситуации преследует две цели. Во-первых, показать, что глубина мышления «национального лидера», а также, знание им проблем россиян вполне достаточны; любовь к нему простого народа, не мечтающего ни о чем, кроме как о стабильности, по-прежнему, на высоте. Поэтому, по мнению этого народа, ни о какой смене, еще отнюдь не уставшего «раба на галерах», не может быть и речи. А во-вторых, тем, кто всегда опасается, что на каком-либо мероприятии по поддержанию имиджа кандидата в президенты, он ничего не «ляпнет» лишнего, можно спать спокойно.

Вступать в дебаты с бандерлогами – не царское это дело

     И, наконец, следует отметить еще одну причину столь загадочного поведения Путина в его предвыборной кампании. Она заключается в том, что он, наслушавшись сладких песнопений и славославных од коварного и льстивого окружения о своем величии, незаменимости и даже якобы исполнителя миссии божьего посланника на грешную землю, давно в это уверовал. И посему милостиво разрешил россиянам считать себя царем.

     Как тут в этой связи не вспомнить строки из книги Алексея Мухина, который пишет: «Последние годы Владимир Спиридонович (речь идет об отце Владимира Путина – А. Б. Г.) очень гордился тем, что его сын достиг таких высот – стал директором ФСБ, а затем премьер-министром. Говорят, он умер, со словами: «мой сын как царь», имея в виду свиту премьера, с которой тот приезжал к отцу в клинику» («Особая папка Владимира Путина», «Центр политической информации», Москва,2004 г. (8).

     Сам же «царь» с тех пор стал лишь, образно говоря, горделиво поглядывать вниз со своей властной Пирамиды на свой народ, как на чернь, копошащуюся у ее основания. К ней он теперь явно относит и своих оппонентов, оппозиционеров, а также всех других желающих посидеть вместо него на вершине этой Пирамиды. Он с интересом наблюдает, как они, пытаясь добраться до самого ее верха, борются и грызутся между собой. Как, брызгая друг другу в лицо ядовитой слюной, изрыгают потоки грязи и взаимных оскорблений. И хотя он презрительно называет их всех бандерлогами, тем не менее, демонстрируя свою демократичность, снисходительно позволяет наиболее настойчивым вскарабкиваться к нему поближе. Но лишь на такое расстояние, которое позволяет ему увидеть их знаки приветствия. При этом, ему незачем вступать с кем-либо в дебаты о правильности или неправильности своих действий. Во-первых, потому что дискутировать с чернью - не царское это дело. Во-вторых, он сам знает, кому разрешить, а кому запретить взбираться на Пирамиду. А в-третьих, вопрос о том, сколько ему сидеть в царском кресле, а также кто его сменит, решается отнюдь не бандерлогами, а далеко от самой Пирамиды. И никакие дебаты тут не при чем.

***

     В заключение, уважаемые господа, товарищи, судари и сударыни, хочу отметить, что все, о чем я написал, есть не что иное, как плод моих размышлений. И о том, в правильном или неправильном направлении я думал судить вам. Уверен только в одном: вместо того, чтобы роптать на основного кандидата в президенты, из которого мы сами сделали Бога, теперь остается лишь просить, чтобы он, снова став президентом, оставался к нам милостивым. Чтобы не дал до конца разорить Россию, продавать нас иноземцам в рабство и истреблять. А, если вдруг в одночасье нам и будет суждено погибнуть, следует просить его, нашего царя и властелина, чтобы он сделал нашу смерть не мучительной, а мгновенной.

                                                                                              А. Б. Гловацкий